Прибытие в Россию и расположение при Императорском Дворе.

30 сентября (13 октября) 1823 года Принцесса Фридерика Шарлота Мария фон Вюртемберг прибывает в Российскую Империю.

«Государыня Мария Федоровна встретила ее за две или три станции. Похвала об ней единогласна. Всех без изъятия она с первого глаза пленила!

Представь себе девицу шестнадцати лет, приехавшую к такому пышному Двору, … и к которой через полтора часа по выходе из кареты подводят одного за другим человек двести, с которыми она со всяким молвит по приличности каждого».

«Она с представленными ей особами разговаривала о предметах или приятных для них, или составляющих их занятия; таким образом, с Карамзиным говорила о русской истории, с Шишковым о славянском языке, с генералами о сражениях и походах, в которых они находились или наиболее отличились. Видно было, что она приготовлялась к тому, что всякому из них говорить приличнее, но и самое сие приготовление доказывает ее благоразумие, что она старалась в новом отечестве своем снискать с первого шага повсеместную любовь».

«…Умница редкая! Все в этом согласны. Но, говорят, кроме ума она имеет самый зрелый рассудок, и были примеры решительной ее твердости. И в 16 лет! И свет ей так мало знаком, что театр здесь в первый раз в жизни увидела. Воспитывалась в пансионе, потом жила в тишине у бабушки, и вдруг к большому Двору, где приводят ее к толпе людей, которые не только чтобы привести ее в замешательство, напротив, приведена ею в удивление и обворожена ее приветливостью! Это нечто чудесное!..

Личико у нее премиленькое, и таким, конечно, всякому покажется, потому что имеет черты правильные, свежесть розана, взгляд живой, вид ласковый. Одним словом, очень приятно на нее смотреть и слышать ее непринужденный разговор».

«Она как феномен обратила на себя единодушное внимание всех и более месяца составляла предмет общих разговоров; я не видел ни одного человека из представленных ей, который бы не отзывался с восхищением об уме ее, о сведениях ее и любезности. …во время приезда ее в наше Отечество зависти и злословия, избравшие предпочтительно пребывание свое при дворах, умолкли...».

Столь же сильное впечатление произвела Принцесса и на Императорскую Фамилию.

После знакомства с Шарлоттой, Императрица Елизавета Алексеевна так отозвалась о ней в письме: «Это интересный и приветливый ребенок. Дай Бог, чтобы она осталась такой, какова она сейчас. Это обычный припев единодушным похвалам, которые она заслуженно вызвала среди высшего общества, собравшегося в Гатчине. Я не встретила никого, кто бы ни заканчивал своего отзыва о ней словами: только бы ее не испортили…». ТакДар чувствовать собеседника и располагать к себе отныне и навсегда составлял отличительную черту будущей Великой Княгини.

Принятие Православия и титула Великой Княгини.

Пятого (18) декабря 1823 года Принцесса приняла Православие и была наречена Великой Княгиней Еленой Павловной, в честь почившей 12 (25) сентября 1803 года Венценосной двоюродной тети своей, второй Венценосной дочери Императора Павла I Петровича и Марии I Феодоровны, которая скончалась двадцатью годами ранее от чахотки после разрешения от бремени Августейшим младенцем Великой Княгини Елены Павловны (1784-1803), Герцогини Мекленбург-Шверин. На следующий же день по традиции прошла Торжественная церемония обручения. Высокородным обрученным в ту пору исполнилось 16-ть и 24 года.

Восьмого (21) февраля 1824 года 17-летняя Великая Княгиня Елена Павловна браковенчалась по Греко-восточному православному обряду с Великим Князем Михаилом Павловичем. В отличие от всех предыдущих свадеб в Императорском Доме Романовых церемония была очень скромной, из-за болезни Императора Александра I Павловича.

Семейные невзгоды.

Августейший супруг оказался старше своей Высокородной избранницы на восемь лет, и на 27-м году от рождения уже служил в чине командира Гвардейского корпуса, состоя членом Государственного Совета, пребывая в чине генерал-инспектора по инженерной части, став в скором времени активным участником в работе Следственной комиссии по делу декабристов.

Великий князь Михаил Павлович был личностью настолько неординарной и колоритной, что появление подобной фигуры трудно вообразить в другое время и в иной стране. В нем самым причудливым образом сочетались совершенно противоположные качества человеческой натуры: при отсутствии глубокого образования он слыл одним из самых остроумных людей Царствующего града Санкт-Петербурга; вспыльчивость и солдафонство маскировали его доброту и незлобивость. Как замечали современники: «Суровость его лица и взгляда из-под нахмуренных бровей, резкая манера выговаривать и неумеренная строгость взысканий за маловажные проступки — все это было вынуждено, ненормально и свойственно только видимому, а не истинному характеру Михаила Павловича».

В течении всей жизни отношения Великой Княгини Елены Павловны с Августейшим мужем не отличались должным пониманием: столь непохожих людей трудно себе представить. Естественно, полная противоположность их характеров, воспитания, вкусов и мнений не обещала счастья в Державном союзе: Великий князь Михаил Павлович, человек в значительной степени уступающий своей Венценосной супруге в уме и образованности, не сумел найти с ней взаимопонимания и нередко приносил ей не заслуженные огорчения.