Глава седьмая В МОСКВУ С НЮХОСКОПОМ
И вот ей кажется, что кто-то стучит в окно.
«Это же град!» – подумала Люся.
Но стук повторился. В окно явно стучали. Кто-то хотел войти в дом с улицы, с подоконника.
Люся выпрыгнула из-под одеяла. Подошла к окну. Из окна на нее глянула белая усатая морда.
– Снежная Королева! – ахнула Люся.
Она встала на письменный стол и открыла форточку. Горностай полыхнул белым мехом и проскользнул в комнату. Следом сверкнула лаковая молния, и перед Люсей возникла Фьюалка.
– Боже ты мой! – ахнула Люся и обняла мокрых зверей. – Это же третий этаж.
Она сбегала в ванную и принесла махровую простыню.
– Давайте я вас вытру! Как вы сюда добрались? Как вы меня отыскали? Что у вас там нового?
Выяснилось вот что. Не зря у Люси тревожилась душа. Потому что в интернате были следующие события.
В двенадцать часов дня порыв ветра сломал старую березу на углу дачного поселка. На березе был добродуш. Он выключился. И охотник Савельев Николай, по-интернатски Темнотюр, что значит Небритый, почувствовал себя ужасно. Руки затряслись, все разонравилось. Он выбрался из-под веток и сказал:
– Я еле жив, а тут бегают пушные звери. Поймаю и продам пару. Куплю себе валерьянки сто флакончиков. Тогда мне сразу станет легче.
У него с собой всегда был мешок и веревка. Мало ли, вдруг где-нибудь трубы валяются или шлаковата. И с этим мешком он стал подбираться к двухэтажному зданию интерната.
В это время ежик Иглосски и Сева Бобров в две лапы несли на помойку ведро с картофельными очистками. Они подошли к помойке, и вдруг из помоечного ящика выскочил небритый дядька.
– Попались! – закричал он.
Схватил Севу за шкирку и запихнул в мешок. Иглосски удалось отскочить.
– Еж, еж, еж! Цып, цып, цып! – говорил дядька и подкрадывался к малышу.
Он прыгнул, чтобы сцапать Иглосски, но ежик свернулся в клубок из стальных игл. Темнотюр искололся до крови.
– Караул! Помогите! – закричал он.
И кинулся бежать. Однако мешок с Севой Бобровым не бросил.
Добродуш на березе, не работал, но забывант был в исправности. И мысли в голове у охотника стали путаться:
«Что я хотел сделать? Продать пару и купить сто флакончиков… Поддать пару… поддать… и купить сто балкончиков…»
А Сева Бобров болтался у него за спиной в мешке и думал: «Укусить или не укусить?»
Он знал, что кусаться невежливо. Но и сидеть в этом противном мешке долго не собирался. Сева решил пока подождать.
Темнотюр бежал в сторону станции, а Иглосски прибежал к Мехмеху:
– Боброва украли! Бобров в мешке. Темнотюр украл Боброва!
Мехмех собрал всех малышей и сказал:
– Севу Боброва украл Темнотюр. Он несет его куда-то в мешке. Давайте позовем Севу ультразвуковым кричаньем.
Малышня подняла головы вверх и тихонько так заскулила.
Звук становился все тоньше и тоньше. Наконец он совсем исчез.
Но сами звери его слышали.
– Так, – сказал директор. – Теперь послушаем ответ.
Все затихли и напряженно слушали.
– Слышу, – сказал Снежная Королева. – Он отвечает, что он около станции.
– Ты и ты! – показал Мехмех на горностая и на Лаковую Молнию. – Бегом к станции. Только возьмите вот это на всякий случай… Знаете, что это?
– Ручной добродуш.
Горностай и Фьюалка скрылись. Еще секунду их видели здесь, и вот они уже во дворе. Так они быстро передвигались.
– Можно я тоже? Можно я тоже? – заговорил Мохнурка. – Я под ним яму вырою.
– Больше нельзя никому. Всем быть на месте. Кара-Кусеку – обскакать все добродуши и проверить. Неисправные заменить.
Он, как наседка, собрал всех зверей в кучу и ждал новостей.
– И что было дальше? – спросила Люся.
Темнотюр стоял на платформе. Он продавал Севу Боброва. Тут же, не отходя от кассы.
Покупателей было не очень много. Всего один – сторож при станции.
– Что это? – спросил сторож.
– Бобер домашний полудикий! – ответил Темнотюр.
Он вытряхнул Севу из мешка и держал его, наступив ногой на широкий хвост.
– Где ты его взял?
– У браконьеров отбил. Вот продаю.
– Сколько он стоит?
– Сто рублей.
– Ты с ума сошел? – закричал сторож. – Да у нас на всей станции таких денег никогда не было.
– У вас и бобров таких никогда не было.
Дядька отошел. Решил посоветоваться с женой. Развести таких бобров – всю жизнь можно жить безбедно.
И тут над забором платформы взмыли две тени. Они схватили и быстро накинули мешок на Темнотюра. Не успел он оглянуться, как был обмотан веревкой. А вежливый Сева не удержался и все-таки укусил его за ногу. Ведь он был хоть домашний бобер, но все-таки полудикий. И все трое быстро умчались в сторону дачного поселка.
Остались на платформе орущий Темнотюр и сторож-покупатель.
«Нет, – решил сторож, – не буду я его покупать и разводить».
– Вот и все! – сказал Снежная Королева.
И еще он сказал, что интернатники соскучились по Люсе. И что к рабочему кухни дяде Косте приехал брат из Москвы, на поливалке.
Он с дядей Костей повидался и поехал обратно в Москву.
Группа интернатников во главе со Снежной Королевой воспользовалась случаем. Влезла на крышу поливальной машины и отправилась к Люсе в гости.
Там внизу еще Мохнурка стоит и Биби-Моки. Они не могут по стене влезть.
– А как же вы меня нашли? Вы же Москву не знаете. И адреса моего у вас нет.
– У нас нюхоскоп есть. Его Биби-Моки таскает. Мы через нюхоскоп тебя нашли.
Люся даже за голову схватилась.
– Ничего себе экскурсия! В совсем незнакомый город! Тоже мне – интуризм на поливалке.
На кухне захрипел придушенный на ночь телефон. Люся выскочила и принесла аппарат к себе.
– Алло? Алло? – неслось из трубки. – Это девочка Люся?
– Это я, – шепотом ответила Люся.
Никто бы из людей ее не услышал. Но дир понял. Потому что это был именно он – Меховой Механик.
– Девочка Люся! Девочка Люся! У нас беда! Четыре интернатника пропали. Что нам делать? Куда обращаться? Подскажите, девочка Люся.
– Никуда не надо обращаться! – тихо сказала Люся. – Они здесь у меня. Не беспокойтесь. Я их скоро привезу.
– Спасибо! – прокричал дир. – Спасибо, девочка!
Люся схватилась руками за голову и задумалась. Что делать? Придется будить папу.
– Папа, папа, проснись!
Отец поднялся на диване и вытаращил глаза:
– Ты что, дочь, очумела?
– Папа, у тебя машина на ходу?
– На ходу. А что?
– Надо четверых товарищей отвезти за город. Срочно.
– Каких еще товарищей? В какой еще загород?
– Это секрет, папа. Надо, чтобы мама ничего не знала.
На папу это подействовало. Потому что он был на маму сердит.
– Понимаешь, папа, если ты мне не поможешь, я и сама справлюсь. Только ты мне будешь больше не друг.
– Говори, что надо делать, – приказал отец. – Только и ты мне будь друг, когда понадобится.
Люся поняла, что отец настроен правильно. Что он по-настоящему поможет и ничего не будет спрашивать. Люся провела его в спальню.
– Это мои друзья, – показала она на интернатников. – А это мой папа.
Интернатники встали на передние лапы.
– Блюм! – сказала Люся, и они блюмкнулись.
Папа был ошарашен. Он сам чуть не встал на руки.
– Их надо отвезти за город. В Интурист. Хорошо, папа?
– Вот тебе ключи от машины, – сказал отец. – Спускайся вниз. И старайся со своим зоопарком никому на глаза не показываться.
Он стал одеваться.
Девочка и звери быстро сбежали вниз.
Только Люся вышла из двери в темноту, к ней бросились две тени. Это были Биби-Моки и Мохнурка.
Они были совсем мокрые. Люся скорее повела их к машине. Она вставила ключ в зажигание, завела двигатель и включила обдув.
Слава богу, машина не успела остыть, и поток теплого воздуха сразу пошел на зверят.
– Милые мои! – сказала Люся. – Соскучились!
По лестнице сбежал отец. Прыгнул за руль, и машина понеслась.
В тепле интернатники заснули. Люся в их окружении тоже задремала.
А машина шпарила по шоссе. Спокойный отец гнал ее и гнал вперед. И тихонько играла музыка.
На подъезде к дачному поселку дорога явно ухудшилась. Машину бросало из стороны в сторону. Всех растрясло, все проснулись.
Ворота к дачам были закрыты. Отец остановил машину. Интернатники вышли. Взвились вверх по бетонному забору. Сделали стойку на лапах и стекли вниз. Биби-Моки было труднее всех. Ей мешал нюхоскоп.
Отец дал задний ход. Их ждал город.