Признание, что в нас вторгаются, и переоценка границ

Я регрессировал и «становился приятным» в ситуациях, которые были пугающими из-за моего шока – страха насилия или конфронтации, гнева или дисгармонии. Начав работу со стыдом и шоком, я стал точно отмечать, как чувствовал себя сразу же после вторжения. Я наслаждался общением с кем-то, но впоследствии замечал, что чувствую себя ужасно. Тогда я должен был отследить цепочку обратно к тому моменту, когда почувствовал, что «потерял» себя. Я был слишком привязан к гармонии, чтобы заметить это в тот же момент, когда это случилось.

Мы обвиняем других в том, что подвергаемся стыду, но проблема не в ком-то другом. Это наш собственный урок – научиться самоуважению. В моей жизни много раз было так, что, подвергаясь стыду, я ничего не мог сказать. Из страха и потребности в одобрении я посылал вибрации, которые привлекали унижение и неуважение. Признав, что я сам это вызывал своим невербальным посланием, я начал проникать в собственный стыд. Первым шагом было просто научиться узнавать, когда я позволял, чтобы меня стыдили. Потребовались изучение и признание пространства стыда и шока, ощущения их в теле и того, что происходит в этой связи с моей энергией, что я чувствую в отношении самого себя. Говоря коротко, мне необходимо было научиться опознавать нападения.

Чтобы научиться опознавать чувства стыда или нападения, мне потребовалось научиться осознавать границы. Я изумился, когда осознал, что такие мелочи, как не слушать, когда кто-то с тобой говорит, не уважать соглашений друг с другом, заставлять кого-то ждать, не отдавать без напоминания долгов, что-то брать без спроса, значит, вторгаться в границы другого. Если в детстве у нас было мало своего физического пространства, мы можем постоянно чувствовать себя замкнутыми, или просто приспособиться к тому, чтобы отказывать себе во всем. Если в детстве мы подверглись сексуальному насилию в любой форме, заново научиться и переоценить сексуальные границы – задача монументальных размеров. Если мы подверглись эмоциональному насилию (то есть нас научили чувствовать себя виноватыми за чувства других или говорили, что именно мы должны думать и чувствовать), тогда мы всегда будем чувствовать вину при утверждении себя.

Научиться заново уважать собственные границы означает для меня нескончаемый процесс возвращения к самому себе и восстановления доверия к ощущениям внизу живота. Тело знает, когда что-то по ощущениям неправильно.

Стадия 2

Чувствование и работа с огнем

Если наша способность чувствовать и выражать гнев подавлена, мы отсечены от собственной силы и вынуждены подавлять себя и погружаться в унижение. После того, как я начал оправляться от шока, на поверхность стала выходить скрывающаяся под ним ярость. В этой стадии процесса самоуважения мы учимся чувствовать и выражать гнев, не теряясь в обвинении или реакции.

Соприкосновение с зарядом

Научиться говорить «нет» и восстанавливать самоуважение можно, соприкоснувшись с яростью за все унижение и вторжение, которое наш Ребенок удерживает внутри. Вопреки любой стратегии выживания, которую мы разработали, чтобы справиться с нападением на нашу целостность, Ребенок внутри нас не забывает ни одного оскорбления. Куда девается вся эта затаенная обида? Остается внутри – погребенная под чувством вины и страха. Затем она просачивается наружу всевозможными косвенными путями – в виде пассивной агрессии, уныния, стервозности, жалоб, сарказма и насилия. Мы начинаем создавать ситуации, которые провоцируют пробуждение этой ярости. Работать с ней творчески, как только она спровоцирована, – наше дело.

Я наблюдал, как разворачивается этот процесс, на примере недавних событий моей жизни. Я работал в школе терапии вместе с моим другом: он был ее руководителем, я – одним из ведущих терапевтов. Мы относились друг к другу с большим уважением, но у нас были разные подходы к работе с людьми. Я ориентирован более психологически, а у него более эзотерический фокус. Однажды он прислал кого-то на один из моих семинаров под видом ассистента, но на самом деле за этим стоял скрытый план сделать характер работы в нашей школе более однородным. Поначалу я это приветствовал как возможность роста, но вскоре осознал, что присланный человек не очень хорошо понимал, как работал я, и что этот человек здесь скорее для того, чтобы на меня влиять, чем поддерживать. Я воспринял его как абсолютное насилие и сказал об этом моему другу. Он тут же принес мне извинения и признал за собой недостаток ясности. По видимости все было решено хорошо и правильно. Но только не для меня, потому что этот случай спровоцировал внутри большую рану.

Я затаил гнев и обиду. Со временем я смог увидеть, что во мне затронута глубокая внутренняя рана чувства игнорирования и неуважения. Годами подавленный во мне гнев вынес из «подвала» ситуации, когда я не признавал себя и свое творчество. Я был зол на себя за все случаи, когда недостаточно уважал себя или не мог за себя постоять, и был в бешенстве на всех, кто, по моим ощущениям, не «видел» меня или обходился со мной неуважительно.

Такого рода раздражители возникают во всех наших значимых отношениях, особенно в любовных. Если любовные партнеры никогда не ссорятся, значит, что-то подавлено. Мы неизбежно жмем на кнопки друг друга и провоцируем болезненные состояния. Мы можем поддерживать гармонию только до тех пор, пока не начнут выходить на поверхность раны прошлого. И слава богу. Без этого замешательства мы все, наверное, просто умерли бы от скуки.

Работа с зарядом

Наши отношения провоцируют гнев, потому что мы нуждаемся в том, чтобы вывести энергию из подавления и вновь предъявить на нее права. Но как справиться с этим огнем, когда он спровоцирован? Чтобы исцелить солнечное сплетение от подавленности, нам нужно почувствовать это естественное ощущение «НЕТ!» каждый раз, когда наши границы нарушаются. Но как это сделать, не допуская того, чтобы отношения превратились в обвинения и насилие, как часто бывает?

Мы должны заново разжечь заряд, работая над тем, чтобы снова соприкоснуться с гневом, который был подавлен. Чтобы воссоединиться с этой энергией, неважно, кричим ли мы на кого-то или на подушку. Но в реальности, когда спровоцированный гнев выходит наружу, нам нужно пережить период, в который мы реагируем и выбрасываем его на провокатора. Я знаю, что так делал. Если я останавливался, чтобы подумать о «правильном» способе работы с гневом, он возвращался обратно в подавление. Реагирование, кажется, помогло мне его почувствовать.

Но, реагируя и вопя на тех, кто служит раздражителем гнева, мы тем самым не исцеляем стыд и не восстанавливаем самоуважение. Исцеление начинается, когда мы возвращаемся к самим себе, вырастая из стадии реакции на использование в просто чувствование и доверие к себе. Вырастая от защиты к центрированности. В первом случае мы, по сути, просто подкармливаем негативные привычки к реакции и гневу и находим причины, чтобы оставаться защищенными. Во втором – мы открыты сами с собой для того, чтобы узнать свою подлинность и увидеть, где защита больше не нужна.

Недавно я проводил сессию с парой, которая только что закончила семинар и искала способ разрешить свои конфликты. У них не было никаких проблем с тем, чтобы выражать по отношению друг к другу гнев. Но им обоим было трудно доверять друг другу настолько, чтобы выражать обиду. В сессии мы работали с тем, чтобы найти пути, которыми каждый из них может снять боевую раскраску и почувствовать под ней уязвимость. Рядом с источником нашего гнева почти всегда есть и глубокое прозрение о том, что такое на самом деле этот гнев, и много уязвимости и горя.

В других ситуациях верно противоположное: обоим партнерам поможет расти, если они рискнут и выразят гнев друг на друга. Двое моих друзей были вместе четыре года, но, из-за своей обусловленности, были в ужасе от того, чтобы выражать или принимать гнев. Гнев и обиды накапливались, как обычно бывает с парами, которые вместе достаточно долго. Вместо того чтобы выражать эти обиды прямо, они пускаются во всевозможные способы мести: резкое сексуальное отчуждение, стервозность или уныние, жалобы друг на друга друзьям, но не друг другу, и так далее. Как только они набрались храбрости, чтобы выражать раздражение и обиды прямо, их отношения значительно улучшились.

Для тех из нас, кто подавил гнев из страха, прямое выражение гнева может быть шоковой терапией. В детстве за выражение гнева мы получали отвержение или наказание. Теперь мы можем научиться выражать гнев и видеть, что не горим за это в адском огне и не умираем, и близкий человек по-прежнему рядом. Люди часто чувствуют, что, как только они вновь предъявляют права на способность быть в гневе, это исцеляет рану стыда. Желал бы я, чтобы это было так просто. Но шаг из подавленности к тому, чтобы быть способным принимать и выражать гнев, приносит большую радость. Он не означает, что мы снова нашли свою силу, но мы к ней приближаемся. Это дает нам энергию, чтобы защищать себя, и мы достаточно сильны, чтобы спасти уязвимость.

В детстве меня дразнил старший брат. Этот опыт оставил во мне рану ожидания, что меня всегда будут дразнить. Друзья больше всего провоцировали во мне проекцию старшего брата. Один друг, с которым у меня действительно была такая проекция, имел обыкновение меня передразнивать, когда я говорил забавляющие его слова. В первый раз я ничего не ответил на это. Я был в шоке. Но, разобравшись с чувствами, заметил, что под шоком скрывается гнев – вулкан гнева, связанный со всеми случаями в детстве, когда я чувствовал, что меня дразнят, и не реагировал. Я работал с гневом один, но в следующий раз, когда это случилось, мне удалось выразить чувства другу. Он извинился и был благодарен мне за эту конфронтацию, потому что смог увидеть, что именно таким образом в детстве обращался со своим младшим братом.

Стадия 3