Возвышенные эмоции (любовь, благодарность и т. п.) вибрируют на высоких частотах — это поможет вам перейти в состояние бытия, в котором легко почувствовать себя так, словно изменения уже состоялись.

Пребывая в состоянии величия, вы сигнализируете квантовому полю, что ваши мечты уже реальность. А чувство благодарности убедит ваше тело в том, что вам уже есть за что быть благодарным. Медитация активирует все три мозга и координирует их работу, что позволяет от мышления переходить напрямую к бытию. А в особом состоянии бытия вы побуждаете себя мыслить и действовать в соответствии с новым самоощущением.

Возможно, вы задаётесь вопросом, почему так сложно перейти в состояние признательности и испытать благодарность до того, как в жизни произойдёт что-то приятное. Дело в том, что заученные эмоции проникают глубоко в подсознание и становятся неотъемлемой частью личности и мы уже не способны ни на какие чувства, кроме привычных. И тогда личность начинает определяться через её проявления во внешнем мире, мешая прислушаться к себе и искажая внутренние ощущения.

В следующей главе мы разберём, как устранить разрыв между внешним и внутренним и достичь подлинного освобождения. И если вы перестанете нуждаться в каких-либо внешних поводах для того, чтобы влюбиться в будущее и испытать радость и благодарность, то эти возвышенные эмоции послужат источником энергии для ваших созидательных усилий.

Глава 7

Устраняем разрыв

Как-то, сидя дома на диване, я размышлял, что значит быть счастливым. Когда я начинал думать об ужасающей безрадостности своей жизни, мне сразу же представлялось, как многие значимые для меня люди начинают всячески утешать и подбадривать меня. Я буквально слышал, как они говорят: «Да ты просто счастливчик! У тебя чудесная семья, прекрасные детки. Ты — успешный хиропрактик. Тысячи людей слушают твои лекции, ты разъезжаешь по всему миру и бываешь в самых экзотических местах. Тебя показали в фильме «Кроличья нора, или Что мы знаем о себе и Вселенной», и многим людям очень понравились твои идеи. А ещё ты написал книгу, и она прекрасно расходится» . Эти слова затронули бы нужные эмоциональные и рассудочные струнки. И всё же мне упорно казалось, что что-то не так.

В то время я каждые выходные выезжал с лекциями; порой я успевал сменить по два города за три дня. И мне пришло в голову, что напряжённый график не оставлял мне времени самому практиковать то, чему я учил других.

И вот в один не очень прекрасный момент я начал осознавать, что всё моё счастье проистекает извне, и та радость, которую я получаю от путешествий и лекций, не имеет ничего общего с подлинной радостью. Мне стало ясно, что для того, чтобы почувствовать себя хорошо, я нуждаюсь в каждом из элементов внешнего окружения — и в людях, и в вещах, и в разных местах. Образ, который я проецировал в мир, целиком зависел от внешних факторов. И когда я не читал лекций, не давал интервью и не работал с пациентами, а был дома, я ощущал пустоту.

Поймите меня правильно; все эти внешние факторы не были лишены известной прелести. Спросите любого, кто видел, как я читаю лекцию, как сижу в кресле самолёта, погрузившись в подготовку к презентации, как отвечаю на десятки писем, сидя в зале ожидания аэропорта или в холле отеля, и вам скажут, что я выгляжу вполне счастливым.

Увы: если б в один из таких моментов вы спросили бы об этом меня , я ответил бы практически то же самое:

— Да, жизнь удалась. У меня всё замечательно. Я просто везунчик .

Но если б вы застали меня в момент затишья, когда прерывается череда бесчисленных внешних стимулов, я ответил бы совершенно иначе:

— Что-то не так. Я чувствую дискомфорт. Вокруг всё одно и то же. Чего-то не хватает.

В тот день, когда я докопался до корневой причины своего несчастья, я понял кое-что ещё: оказывается, мне нужно, чтобы внешний мир постоянно напоминал мне о том, что я — это действительно я. Моя идентичность стала определяться через людей, с которыми я общаюсь, города, в которых я бываю, мои занятия во время путешествий и различные ощущения. И всё это нужно лишь для того, чтобы лишний раз убедиться, что я — это именно я, человек по имени Джо Диспенза. А когда вокруг меня не было никого, кто мог бы напомнить мне о той личности, в чьём качестве я существую в мире, я просто переставал понимать, кто я. Теперь-то я видел: то, что я всегда считал счастьем, на деле было лишь реакцией на внешние раздражители, вызывавшие во мне те или иные эмоции. Затем я осознал, что нахожусь в жёсткой зависимости от среды и не могу обходиться без внешних воздействий, которые только усугубляют эту зависимость. Это стало для меня откровением. Я тысячи раз слышал, что счастье исходит изнутри, но никогда ещё не ощущал этого столь отчётливо.

И тут мне пришёл один образ. Я представил свои ладони, расположенные одна над другой, но так, что между ними пустое пространство.

Верхняя ладонь символизировала мой образ для внешнего мира, а нижняя — внутреннюю сущность. И вот, разбираясь в себе, я внезапно осознал, что все мы существуем в двух измерениях, в двух не связанных между собою ипостасях: «какими мы кажемся» и «кто мы есть на самом деле».