Глава 2. причины и сущность заикания
Современная наука утверждает, что в той области нашего мозга, который отвечает за речь, особенно в функции артикуляции, связывающей два слога (звука), есть какое-то нейробиологическое нарушение. В некоторых семьях это нарушение часто передается определенными генами. В других семьях могут быть иные причины – этот вопрос еще до конца не изучен. Когда дети учатся говорить, каждый ребенок проходит этап нормальных речевых нарушений (трудностей), который длится несколько месяцев. Однако дети с нарушением речевых отделов мозга могут испытывать эти трудности в течение более длительного периода, может быть несколько лет.
Другое предположение: некоторые дети наследуют повышенную чувствительность, бурно реагируют на негативные замечания родителей и других людей по поводу их нормальных речевых нарушений, и поэтому приучаются напрягаться, когда они говорят. Другими словами, убеждение, что определенные слова или ситуации являются трудными, и я должен прилагать усилия и всячески стараться – это приобретенная реакция на нормальные события детского возраста.
Еще одно объяснение: некоторые дети наследуют гены «быстрой речи», они спотыкаются на словах и на всю жизнь приобретают привычку реагировать на «воспринимаемый» стресс. Но хотя 80 % детей излечиваются сами собой, и их речь нормализуется – существуют некоторые присущие оставшимся 20 % отличия в работе мозга, которые не удается объяснить просто как дурную привычку или чисто психологические явления, как низкую самооценку или «комплекс», возникший из ранней детской травмы.
В некоторых семьях, где все дети могут иметь одинаковое воспитание, возможны случаи, когда у самого старшего или младшего ребенка может появиться заикание, в то время как другие братья или сестры будут говорить «нормально». Поищите в Интернете дополнительную информацию о различных теориях и открытиях.
И вот, когда у нас появился этот образ мышления («я буду испытывать трудности, произнося какие-то слова в той или иной ситуации»), и возникла физиологическая и психологическая реакция использования чрезмерного усилия, моргания, напряжения, задержки дыхания и т. д., этот тип поведения становится обычным бессознательным. Он начинает формировать наше восприятие – и нас самих как социальных существ, и окружающего мира – на основе реакции слушателей.
Существует еще одна альтернативная точка зрения: PWS начинают верить и усваивают как собственную мысль о том, что они страдают от «серьезного» расстройства, потому что так считает общество. На самом деле агрессивный медицинский бизнес превратил заикание, подобно беременности, угревой сыпи, менопаузе и другим обычным состояниям людей или их разнообразию, в «расстройство», «проблему», которую надо лечить. Это всего лишь разнообразие. Такая альтернативная точка зрения называет заикание транснормальной речью (Transfluency), то есть иной манерой говорить, и это понятие выходит за пределы терминов «нормальная беглая речь» и «нарушения речи».
Во всяком случае, в детском возрасте мы начинаем развивать маленькие хитрости и приемы, чтобы ежедневно справляться с этой проблемой: мы можем молиться, чтобы бог избавил нас от этой проблемы; мы можем попытаться стать очень нравственными людьми, думая, что заикание является наказанием за «все случаи, когда я говорю ложь или делаю что-нибудь непристойное». Мы можем начать думать, что заикание является «наказанием» от бога, и мы – своего рода «грешники», недостойные ничего хорошего в жизни. Эти идеи могут стать частью нашей личности.
Другой аспект такого развития событий – появление привычки избегать слов, ситуаций, людей, задач, ролей, отношений и т. д. На протяжении многих лет мы создаем сложную систему избегания. Предельной степенью избегания становится избегание МЫСЛИ о своем заикании. Мы начинаем отрицать его. Мы не допускаем, чтобы сама мысль о заикании появлялась в нашем сознании. Мы начинаем жить в полном отрицании: Заика? кто? я? какая чушь! ИЛИ Нет, я не заикаюсь. Я просто иногда смущаюсь… и т. д.
Мы замираем, когда в классе или в офисе начинаются какие-либо разговоры о заикании. Поскольку сам этот вопрос является болезненным и неприятным, мы не звоним логопедам и не ходим в ГВП, о которых мы, возможно, много раз читали в течение нескольких месяцев или лет. Другими словами, мы запираем себя в тюрьме и сопротивляемся любому, кто может попытаться помочь нам.
Мы можем ежедневно страдать, но вскоре начинаем принимать заикание как судьбу и жить с ним, насколько это получается. Так как заикание не является ПОСТОЯННЫМ, видимым функциональным нарушением, и так как оно не убивает нас, то мы вполне можем отрицать его, забыть о нем, и отложить его. Общество также не понимает эту проблему достаточно хорошо, и поэтому оно часто вежливо игнорирует ее и не задает вопросов. Так как у восьмидесяти процентов детей заикание действительно «проходит» само собой, общее мнение предполагает, что любой человек преодолеет заикание к тому времени, когда он станет взрослым.
Считается, что заикающийся человек не сумел освоить базовые навыки общения из-за своей небрежности или привычной спешки. Ему часто дают такие советы: Успокойтесь; Не принимайте это близко к сердцу; Вы думаете быстрее, чем ваш язык может справиться – говорите медленнее. Никто не принимает во внимание тот факт, что у многих, если не у всех нас, заикание ДЕЙСТВИТЕЛЬНО имеет биологическую основу!
Этот сценарий еще более усугубляется теми врачами, которые думают, что если они не будут рекламировать «лечение», заикающиеся к ним не придут. Это неправда. Конечно, некоторые «бывшие заики» предпочитают заявлять об «излечении», а не признаться в том, что они научились управлять своей проблемой. Они считают, что могут стать примером для других заикающихся, ТОЛЬКО если они перестанут заикаться на публике и будут говорить об «излечении». Обеим сторонам удобно игнорировать тот факт, что «нормальная» речь содержит определенное количество нарушений плавности. Вот так, следуя закону спроса и предложения, начинается и продолжается коммерциализация заикания. В итоге получается – заикающимся трудно признать, что они заикаются, что это причиняет неудобства. Они вынуждены выглядеть проигравшими и виноватыми. Некоторые заикающиеся, в ответ на это, уходят в другую крайность и заявляют: заикающиеся люди очень талантливые и умные! Принимая эти утешительные убеждения, они проводят свою жизнь в еще более глубоком избегании реальности.
Но что же способно разрушить эти иллюзии? К счастью, есть собеседования при приеме на работу и групповые обсуждения! Они действуют как подрывной заряд, который сносит наш Тадж-Махал отрицания и самодовольства! Обычно мы просыпаемся, когда заканчиваем колледж и начинаем ходить на интервью. Вот тут-то мы и сталкиваемся с реальностью, как она есть. Тогда мы начинаем искать решения, а не прибегать к уловкам. Но многие из нас умудряются снова впасть в спячку! Увы, такова природа заикания!
Этот повторно проявляющийся характер заикания хорошо объясняет аналогия с айсбергом, предложенная д-ром Шиханом. По его словам, «та часть (заикания) над поверхностью, которую люди видят и слышат, на самом деле меньшая часть. Большая часть располагается внизу – это стыд, страх, чувство вины, и все эти другие чувства, которые мы испытываем, когда пытаемся, но не можем произнести простое предложение. Вероятно, вы, как и я сам, пытались удержать под водой как можно бо́льшую часть этого айсберга…».
Как врачи, так и люди, выбравшие путь самостоятельной работы, редко принимают во внимание этот психологический компонент. Вот почему многие PWS никогда не занимаются вопросами психологической самопомощи – и даже когда они это делают, часто случаются рецидивы. Так происходит потому, что они недооценивают силу старых привычек, глубоко залегающих стыда и страха, а также большую потребность в общесистемных изменениях в течение длительного периода времени. Но есть НАДЕЖДА… В семи главах этого руководства содержится описание принципов самопомощи. В каждой главе предлагаются некоторые практические задания. Не нужно читать всю книгу как роман – вместо этого последовательно выполняйте задания, а затем переходите к следующему уроку. Вы меняетесь тем, что делаете, а не тем, что знаете.