Непреходящее значение «секса»
Полагаю, что физиология процесса полового размножения всем хорошо известна: в яичниках самок высших животных формируются женские половые клетки — яйцеклетки, а в семенниках самцов — сперматозоиды. Далее происходит осеменение, под которым понимают «совокупность процессов, обуславливающих встречу мужских и женских половых клеток». Эти клетки сливаются, и образуется новый организм, несущий в себе генетическую информацию от обеих родительских особей. Вне зависимости от того, станет ли эта особь «маменькиным сыночком», или «папиной дочкой», или несчастливцем «без роду и племени», она будет на 50% генетического материала — мама, а на 50% — папа.
И если при бесполом размножении особи сливались воедино лишь из «корыстных» соображений повышения вероятности собственного выживания, то теперь, при половом размножении, две особи «имеют секс» в интересах всего вида, в интересах самой жизни, можно сказать. Подобный «альтруизм» настолько вдохновил впечатлительного Артура Шопенгауэра, что великий немецкий философ даже усмотрел в акте копуляции проявление «Мировой Воли».
Две взаимодополняющие стратегии адаптации — стабильность и изменение, — прежде слитые воедино, кажется, окончательно размежевались и обрели собственное лицо. Стабильность и изменчивость разорвали единую ткань пола, придав ему два облика — женский и мужской. Теперь стабильность является функцией женского, а изменчивость — качеством мужского.
Сейчас мы рассмотрим ставшую уже классической иллюстрацию этой закономерности естественного отбора. Представим себе следующую ситуацию. Если в стаде, насчитывающем 100 голов, 99 коров и всего один бык, то количество приплода будет около ста, т. е. максимальным, что увеличит стабильность вида. Этот факт должен сильно порадовать предприимчивого фермера, но вряд ли он вызовет аналогичные эмоции у селекционера, тем более такого, как Ее Величество Природа, поскольку каждый новорожденный теленок будет иметь одинаковые признаки по отцу и вид не претерпит значительных изменений.
Более того, в подобной ситуации этот самец может оказаться откровенным слабаком (он ведь даже не прошел элементарный этап конкурентной борьбы за самку!). Какова будущность его потомства? В природе такая расстановка сил грозит виду вымиранием. Если же стадо в 100 голов будет состоять поровну из самцов и самок, то часть самцов в конкурентной борьбе проявит себя с лучшей стороны и покроет нескольких самок, тогда как слабые мужские особи не оставят потомства. Естественный отбор гарантирует улучшения качества потомства, но приплод будет в два раза меньше, нежели в первом случае, — не 100, а 50. Стабильность вида за счет прироста поголовья пострадает, но этот недостаток будет компенсирован естественным отбором и изменчивостью.
Таким образом, в естественной природе стабильность, т. е. количество потомства, обеспечивают самки, а изменчивость и качество этого потомства — самцы. Впрочем, категории количества и качества более чем ненадежны, ведь самцы, озабоченные стремлением сохранить свои гены для будущего, пытаются оплодотворить как можно большее число самок: так, многие скакуны могут похвастаться 300 и даже 400 официальными потомками, тогда как потомство одной кобылы никогда не превысит и двух десятков. Здесь мы видим, что это именно самцы стремятся к количеству, а самки — к качеству.
Тут-то и возникает парадокс, которому большинство ученых не придает никакого значения. Согласитесь, мужчинам куда проще и приятнее думать, что они — это такие замечательные, «белые и пушистые» существа, на которых держится прогресс, а женщины — существа «болеющие», ригидные, консервативные, блюдут традицию и нового не понимают. Все это вкладывается в традиционный стереотип восприятия представительниц слабого пола. Конечно, было бы большой ошибкой отвергать с порога разделение полов по тем эволюционным ролям, которые мы уже сформулировали: мужчины — изменчивость, женщины — стабильность. Однако это только половина правды, а зашоренные половыми предрассудками ученые мужи прозевали один весьма существенный момент...
Курица — это всего лишь способ для яйца произвести на свет еще одно яйцо.
Сэмюэл Батлер
Психологическая химера:
«Как оправдать мужскую измену?»
Опираясь на представленные здесь «научные факты», мужчины пытаются оправдать свои супружеские измены ссылками на то, что они, мол, движимы «стремлением к изменению», что у них-де так проявляется «сила естественного отбора», что, наконец, они ни в чем не виноваты — это природа виновата, а против природы не попрешь. На самом деле, мужчины, осуществляя свое половое безрассудство, действительно в определенном смысле являются заложниками собственной природы, но не по эволюционным, а по сугубо биологическим причинам, которые мы рассмотрим, когда приступим к изучению мужского оргазма. Но здесь, в этой части, всякие ссылки на матушку-природу — чистой воды профанация и псевдонаучная химера.
Изменчивость мужского пола — явление надындивидуального порядка. А мы оказались лишь заложниками банальной языковой игры, запутались в терминах. Да, мужской геном более подвижен, и это приводит к тому, что сами мужчины отличаются друг от друга больше, чем друг от друга отличаются женщины, но это вовсе не означает, что сами конкретные мужчины без конца меняются и что им, по этой причине, нужно постоянно бросать «насиженные места», чтобы двигаться в неизвестном направлении. Желание двигаться, стремление к изменениям, безусловно, в крови у мужского пола, но это определяется опять же не эволюцией, а характеристиками мужского полового инстинкта, о чем мы тоже впоследствии скажем.
Меньшая адаптивная способность мужчин приводит к тому, что при ухудшении обстоятельств жизни они стремятся изменить эти обстоятельства, уходя в другое место. Иными словами, в «трудное время» мужчина не приспосабливается к этим трудностям, как бы то сделала женщина, а просто меняет «место действия». Здесь стало плохо, ну и слава богу, пойдем поищем счастье в другом месте, там будет хорошо. Но на самом деле, в этой стратегии никакого «стремления к изменчивости» даже близко не прослеживается. Единственное, что здесь можно обнаружить, — так это неспособность переносить страдание и неготовность меняться под действием внешних факторов.
Как только отпадут экономические соображения, вследствие которых женщины мирились с этой обычной неверностью мужчин, — забота о своем собственном существовании и еще более о будущности детей, — так достигнутое благодаря этому равноправие женщины, судя по всему прежнему опыту, будет в бесконечно большей степени способствовать действительности моногамии мужчин, чем полиандрии женщин.
Фридрих Энгельс
Если спроецировать этот тезис на фактическую действительность, то мы получим следующую весьма примечательную, на мой взгляд, картину. Если в браке (или ином союзе) мужчина испытывает какие-то неудобства, связанные то ли с тем, что он заскучал, то ли с тем, что его супруга («союзница») драматизирует и утомляет его скандалами, или с банальным чувством недовольства, мужчина проникается к себе исключительным чувством сострадания. Он начинает мучиться, жалеть самого себя и очень быстро приходит к выводу, что обстоятельства его жизни с жизнью несовместны. И единственное, что приходит ему в голову, — это искать счастье на стороне. Иногда этой «стороной» оказывается, например, трудовая деятельность (карьера, работа, творчество), но чаще, конечно, деятельность ему предстоит сексуальная, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Если же говорить прямо, то всякий раз, когда женщина закатывает мужчине скандал (если, конечно, он не включен в сценарий «любовной игры»), демонстрирует ему не довольство его поведением, его состоянием, им самим, единственное, что сразу и безапелляционно приходит ему в го лову — это пойти изменить ей, этой женщине, с другой женщиной. Есть, впрочем, и суррогатный вариант измены, характерный для тех случаев, когда у мужчины серьезные проблемы с самооценкой, который выражается хорошо известной формулой: «Пойду напьюсь!» Что лучше — неизвестно, поскольку заполучить алкоголика, который никогда никуда не уйдет, — это настоящий «ночной кошмар» каждой нормальной женщины.
Название одной повести Стефана Цвейга — «Нетерпение сердца» — это и есть кредо мужского пола. Неготовый, не желающий меняться сам, нетерпеливый и не способный выносить страдание, он стремится к тому, чтобы менять условия. Поэтому всякий раз, когда перед нами мужчина, который уже демонстрировал подобную слабость (например, пару раз разводился), можно думать, что и в следующем своем браке (союзе) он будет не слишком усердствовать в том, чтобы наладить «погоду в доме». И если эта «погода» каким-то чудесным образом сама собой не наладится, он весьма и весьма быстро найдет выход, и этот выход будет выходом из дома.
И как бы парадоксально ни звучал этот вывод, но он получается именно таким. Если способность терпеть, меняться, подстраиваться, превозмогать боль является женской чертой (а именно женщины оказываются в этом смысле куда более одаренными), то лучше бы уж наши мужчины были бы (по крайней мере в этом смысле) женственными, раз только тогда бы были по-настоящему мужественными.
Когда мужчины приписывают себе характеристики решительности, в этом есть своя сермяжная правда. Однако если эта решительность проявляется лишь в решимости бежать при малейшем подозрении на собственную несостоятельность в преодолении жизненных проблем (включая и трудности с представительницами противоположного пола), то к подлинной мужественности это не имеет никакого отношения.
Для того чтобы стать по-настоящему мужественным, мужчине при возникновении трудностей не следует искать виноватых в своих несчастьях, ему необходимо научиться сжимать зубы, смиряясь с болью, наступать на собственное самолюбие, смотреть на самого себя и думать: «Что я сделал неправильно?» Только это и пробудит в этом мужчине редкую для его братии способность изменяться самому, а не искать «теплые края». В противном случае, т. е. не пытаясь меняться, не желая признавать собственные ошибки и делать из этого выводы, мужчина, благодаря, кстати, все тому же естественному отбору, будет отправлен жизнью в утиль. Или же, что, на мой взгляд, не лучше первого, станет вечным печальником, оплакивающим собственную жизнь.
Весь фокус, таким образом, заключается в следующем: чем более мужественным пытается быть мужчина, тем на самом деле более женственным он оказывается: используя же женские стратегии и, прежде всего, проявляя готовность изменять самого себя, он получает шанс стать настоящим мужчиной.
А был ли мальчик?..
Ученые, проповедующие теорию об упомянутом разделении функций пола, как бы извиняясь, оговариваются: «Женщины, дорогие, вы поймите: мы — мужчины — берем на себя большую ответственность, у нас такая работа, причем сопряженная с риском. Что с того, ну не вышли вы оригинальностью? Мы вот, например, от своей оригинальности страдаем, она нам боком выходит! Да, мы раньше вас изменяемся под действиями окружающей среды, да, мы в авангарде, но ведь эти изменения далеко не всегда бывают удачными. Многие из нас гибнут, мы собой жертвуем! Если изменение оказалось неудачным, то мы погибаем. Мы кладем себя на алтарь естественного отбора! Пусть вы не бываете выдающимися, но зато как спокойно вам живется! Радуйтесь, дорогие вы наши!»
Все это и правильно, и неправильно. Правильно в той части, что мужчины генетически действительно более изменчивы, именно в их хромосоме (знаменитой «Y-хромосоме», или «мужской половой хромосоме») содержатся наиболее чувствительные к внешним факторам среды гены, которые и позволяют геному мужчин меняться с большей скоростью, нежели геному женщин. Правильно и то, что эти изменения далеко не всегда бывают, мягко говоря, удачными.
Вот какие есть на этот счет данные. На 125 зародышей мужского пола приходится только 100 женских, но к моменту рождения эта разница существенно уменьшается, за счет гибели мужских зародышей в эмбриональный период на свет появляются 103 (110) мальчика на 100 девочек; к школьному возрасту количество мальчиков и девочек сравнивается, а дальше количество женщин в популяции начинает преобладать. К 65 годам мужчин меньше женщин уже на 20 /о, а в 85 лет эта разница превышает 45%. Причем эта закономерность свойственна не только человеку, но и большинству млекопитающих: женские особи жизнеспособнее мужских. Свое служение стратегии изменчивости мужчины оплачивают жизнью, они из породы тех, кто рискует, но шампанское достается далеко не всем.
Впрочем, мы так и не выяснили, что же упустили из виду господа ученые, о каком таком существенном моменте шла у нас речь выше? Момент этот состоит в следующем: пресловутая мужская хромосома ( Y -хромосома) практически не несет никакой информации (по крайней мере в сравнении с женской — Х-хромосомой), ее основная роль заключается не в привнесении «новой информации», а в блокаде имеющейся. Сейчас попытаюсь пояснить этот факт.
Вы, наверное, знаете, что наш мозг использует только несколько процентов своих потенциальных возможностей (по разным данным — от 3 до 7%), и точно такая же ситуация складывается в отношении генома человека. У каждого из нас есть бог знает какие гены, но мы используем только часть содержащейся в них информации, причем те же единицы процентов. Так вот, именно пресловутая мужская Y-хромосома отвечает за то, чтобы какая-то информация из этого генома не дала себя знать, сохранилась в зародышевом, латентном состоянии. Иными словами, мужской пол не столько делает вклад в геном будущих поколений, сколько отсекает, блокирует какую-то информацию, уже содержащуюся в геноме своего потомства и данную ему женщиной.
В самом общем виде, надеюсь, это должно быть понятно: мужской принцип (в генетическом смысле) — это своего рода тормоз. Причем он может тормозить что надо и что не надо, в разных комбинациях и с разной силой. В результате мы, действительно, получим разное потомство — у одних будет заторможено одно, у других другое, а потому проявится или то, или другое. Однако же все содержание этого потомства, все то, чем оно будет себя проявлять, все его качества и способности будут женской и неполовой природы.
В геноме человека 22 пары хромосом не имеют никакого отношения к полу — в этом смысле содержащаяся в них информация неполовой природы. Половая, или 23-я, пара хромосом (у женщин — XX, у мужчин — XY) — это уже влияния пола. Однако если Х-хромосомы содержат в себе информацию, то Y-хромосома способна по большей части лишь блокировать какую-то иную генетическую информацию, она — тормоз, что, конечно, важно, но претендовать с подобным «рекомендательным письмом» на первостепенную роль в эволюции просто смешно!
Здесь мне на ум приходит одна аналогия... Она не является во всех смыслах удачной, но в каком-то ракурсе вся эта ситуация напоминает отношения между глыбой мрамора и скульптором. В роли глыбы (прошу простить меня за неизящность этого сравнения) выступает женский генотип, а в роли скульптора — мужской. Скульптор лишь отсекает от этого монолита лишние, как ему кажется, куски, но по факту ничего нового в этот мрамор он не привносит, скорее наоборот. Насколько удачным окажется его художественный замысел — вопрос времени и таланта. Но так или иначе, все, что мы увидим в результате его работы, — это то, что уже и было скрыто в том мраморе, который он взялся осваивать.
Если вас никто не любит, будьте уверены — это ваша вина.
Ф. Додридж
И должен сказать, что эта же аналогия представляется мне адекватной и не только в биологическом разрезе. Очевидно, что она вполне отражает и межличностные, человеческие отношения между мужчинами и женщинами, на что есть масса научных доказательств. Поэтому когда какой-то мужчина начинает мне жаловаться на свою избранницу, я не могу поддержать благородный пафос его обвинений. Что ж сетовать, если ты оказался незадачливым художником? Любая женщина могла стать в твоих руках «Венерой Милосской», а ты что сваял, то и сваял. Если, как тебе кажется, в результате получилась «Гарпия» или «Девушка с веслом»... ну что ж, извини.
В зависимости от того, в каких условиях оказывается женщина, такие свои черты она и продемонстрирует. Если условия будут благоприятствовать развитию лучших ее черт и задатков — она с лихвой оправдает ожидания, если же нет, если эти условия будут требовать от нее проявления иных, менее достойных качеств, значит, будут эти качества. Поэтому если мужчина (а он и сам является условием жизни женщины) не создал условий, которые бы позволили женщине проявить себя так, как ему бы того хотелось, она проявит те, которые будут ему же и адекватны. Она продемонстрирует мужчине его отражение, она выявит все его пороки, слабости и недостатки, она будет тем, в ком он узнает свое подлинное лицо.
Воистину, женщина всегда права. Она носительница жизни, она переходит из века в век, из тысячелетия в тысячелетие, продолжаясь в своем потомстве. Она может ошибаться в частностях, ее выводы могут казаться нелогичными, поверхностными, но это иллюзия, поскольку стратегически, по итогу, по сути своей, она всегда права. Такова тайна эволюции, в которой мужчина отнюдь не играет ведущей роли, именно женщина, проявляя себя то так, то эдак, в зависимости от условий, создает ту игру, которую мы именуем эволюцией.