Право быть другим, неповторимое своеобразие каждого человека.

Гештальт выделяет право человека отличаться от других людей и ценит своеобразие каждого человека с позиции экзистенциализма, а не конформизма. Современные гештальтисты в своем большинстве совсем не похожи на тех воинствующих анархистов, какими были Перлз и Гудман, но они сохранили культ свободы самовыражения, уважения и внимательного отношения к индивидуальным ритмам и потребностям своих клиентов, веры в неповторимость пути взросления человека – ибо в каждом человеке продолжает сохраняться его собственное пространство свободы, несмотря на двойную - историческую и географическую -обусловленность его прошлым и окружением. Ведь важно не то, что из меня сделали, а то, что я сам сделаю из того, что сделали из меня¹¹.
Мое человеческое достоинство формируется в зависимости от моего личного отношения к тому, что произошло со мной в моей собственной жизни. Поэтому исчезает необходимость систематического исследования каждым отдельным клиентом всей стереотипной последовательности стадий развития и экзистенциальных кризисов, которая, видимо, служит общим фоном для всего человечества. Я сам наполняю смыслом каждый поступок своей жизни. И если я стремлюсь измениться, то оставаясь только самим собой, именно самим собой и никем другим. Прежде стать собой и только потом стать другим - таков смысл знаменитой "парадоксальной теории изменения", предложенной гештальтистом Арнольдом Бейсером (Arnold Beisser) (1970). Эта теория по сути развивает мысль, высказанную Карлом Роджерсом еще в 1956 г.: "Только тогда, когда я принимаю себя таким, какой я есть на самом деле, я становлюсь способным меняться"

____________________________________________________________________________________

¹¹ Это изречение нередко ошибочно приписывается Сартру, совсем в ином контексте утверждавшему: "Исследуя праксис, философия таким образом исследует человека. Суть не в том, что сделали из человека, а в том, что он делает из того, что сделали из него. То, что сделали из человека - это структуры, значимые цельные системы, которые изучаются гуманитарными науками. То, что делает он - это сама история. Философия проходит по границе между ними." (интервью журналу Г Arc, октябрь, 1966). когда я принимаю себя таким, какой я есть на самом деле, я становлюсь способным меняться".

Гештальт предлагает "двигаться вперед по течению" ("Не толкай реку" - говорил Барри Стивене) и в случае затруднений даже поощряет амплификацию симптома, а не его сглаживание. К примеру, психосоматические проявления тревоги могут быть усилены так, чтобы бессознательное заговорило языком тела. Таким образом бессознательное можно услышать (и даже увидеть) намного лучше, благодаря "эффекту увеличительного стекла". Этот эффект создается сочетанием катарсиса, возникающего при усилении эмоциональных проявлений, с возникающими у клиента личными ассоциациями. При этом терапевт любой ценой избегает интерпретаций; уважение к своеобразию психического функционирования каждого человека - еще один опорный камень Гештальт подхода. Оно точно также проявляется в работе со сновидениями, где Гештальт-подход исключает любую систематическую опору на архетипический символизм.

14. ОТНОШЕНИЯ "СИМПАТИИ".

Гештальт-терапевт предстает как внимательный спутник своего клиента, разделяющий его тревоги и радости от тех постоянных открытий, что совершаются в ходе полного приключений путешествия в экзотическую и мало изведанную страну. Ему чужда роль "эксперта", которому заранее известна карта психических областей. Он не стремится уйти на позиции благожелательного, но нейтрального постороннего, но и не обязан всегда следовать за своим клиентом в "безусловном приятии" всех его рискованных выходок или хронических избеганий. Он остается дорожным попутчиком своего клиента, активно участвуя в его внутреннем продвижении. Он разделяет, по мере необходимости, его ощущения и впечатления, его чувства удивления, нетерпения и удовлетворения, внимательно наблюдая за своим дорожным попутчиком, за эффектом подобного соучастия. Таковы отношения "симпатии", которую Перлз противопоставлял в несколько карикатурном виде психоаналитической "апатии" и роджерианской "эмпатии". Я здесь (или, как чаще бывает, рядом с тобой), я не нахожусь ни в каком другом пространстве когнитивного мира, я не вместо тебя на твоем месте, и я не сливаюсь с твоими эмоциями. Я остаюсь самим собой, вступая при этом в аутентичные отношения типа "я/ты" (Бубер, 1923). Ведь сама терапия опирается на постоянный анализ того, что происходит в данный момент в коммуникативном пространстве, на границе-коитакт между клиентом и терапевтом.

Часто делясь своими личными ощущениями, осознанно пользуясь собственным контрпереносом, терапевт использует таким образом важный, характерный для Гештальта прием (см. Жюстон (Juston), 1990). Сам Перлз охотно использовал его, хотя и несколько "дикарским" образом, в ходе провоцирующего и мобилизирующего непосредственного прямого обращения к клиенту. Многие современные терапевты, осознавая очевидность риска, который возникает при всякой излишней спонтанности, как с агрессивным, так и с аффективным оттенками, стараются внимательно отфильтровывать проявления своего контрпереноса (который подвергается тщательному анализу, - a priori - в ходе супервизорских и контрольных сеансов). Это означает, что я не говорю и
не показываю то, что я ощущаю, но, однако, максимально использую и даже сообщаю своему клиенту то, что, как мне кажется, поможет продвижению терапии.