Идеологическая, классовая работа 30-х годов.

Во времена "великой депрессии" возникла особая форма социальной деятельности, ко­торой занимались многие социальные работники. Катастрофическое падение эко­номического уровня сопровождалось повсе­местным ростом активной и часто идеологи­ческой борьбы трудящихся. В это время коммунисты все еще грелись в лучах большевистской революции 1917 г., пока не погашенных маячащей на горизонте тенью сталинизма, и потому имели наибольшее влияние на весь рабочий класс и молодых профессионалов. Хотя сегодня это трудно се­бе представить, но в то время ежедневные дискуссии, полемика и споры почти всегда под­нимали вопросы о классовом конфликте, идеологии и соотношении реформы и рево­люции.

Основное руководство борьбой за преоб­разования в 30-х годах осуществлялось рабочим движением, особенно Комитетом промышленных профсоюзов, в котором акти­висты с социалистическими и коммунисти­ческими взглядами были наиболее влиятель­ны. В отличие от цехового и базирующегося на этнической основе тред-юнионизма про­шлых лет, комитет выступал за объединение рабочих на классовой основе в таких отраслях промышленности, как сталелитейная, автомобилестроительная и резинотехническая. Организация трудящихся на классовой основе ставила перед собой более широкие задачи — от радикальных промышленных реформ до настоящей социальной революции — и занимала непримиримую позицию в отношении социальных групп, имеющих противоположные интересы. В 30-х годах этот вид организованного движения, включая социальных работников, действовавших в его русле, был известен под общим термином "рабочие" против "боссов". В 60-е годы социальные движения и организации, выступающие за гражданские права, "усовершенствовали" свои требования, введя в них борьбу протин дискриминации по расовому и половому признаку. Подобная деятельность подчеркивала узкую профессиональную солидарность и враждебность по отношению к интересам правящей группировки.

В отличие от действий по защите интере­сов рабочих поселков, социальная работа и общинах имела четко выраженную классовую базу, и ее требования к социальному обеспечению, вспомоществованию и другим вопросам, решаемым на государственном уровне, были откровенно идеологическими. Акцент делался не на защиту средним классом тех, кому меньше повезло, а на объедине­ние рабочего класса для самозащиты.

Социальные работники, стремящиеся к активным действиям, видели свою цель в привлечении к работе как можно большего количества людей. Только большие массы способны изменить существующие социальные условия. Объективная экспертиза являлась инструментом — но всего лишь второ­степенным — в крупной классовой битве. Смысл ее заключался в том, чтобы люди по­верили, что именно они могут изменить свое положение, а не действия нескольких профессионалов. Это означало также, что хотя социальная деятельность в территориальной общине и в расположенных по соседству с ней районах была направлена на удовлетворение местных потребностей, она часто ориентировалась на более широкие национальные и даже интернациональные интересы. Как и социальные защитники Прогрессивной Эры, активисты и группы в рамках общин стремились, например, к улучшению жилищных условий, но объединяли такого рода требования с общенациональной проблемой получения федеральной помощи, а позже — с требованиями по созданию рабочих мест. Деятельность на местах, таким образом, не замыкалась сама на себе, а выходила на осознание более широких интересов, объединяющих классовые действия и идеи в единую идеологию. Поскольку в изменении нуждалась сама система, это требовало четкого определения политической связи между местными вопросами и национальными проблемами.

К середине 40-х годов расстановка сил изменилась, а потому изменились и формы социальной деятельности. Во-первых, был провозглашен "Новый курс" Т. Рузвельта по преодолению кризиса 1929—1933 гг. Во-вторых, единство, возникшее благодаря второй мировой войне, привело к резкому уменьше­нию открытых проявлений классовых антагонизмов. Это торможение активных социаль­ных действий усилилось в дальнейшем, во времена "холодной войны" конца 40-х и 50-х годов, враждебным отношением ко всем про­тяжениям прогрессивности, которая считалась выражением происков коммунистов или коммунистических движений. На фоне беспрецедентного экономического подъема послевоенного периода произошел отход от со­циальной деятельности, направленной на защиту интересов незащищенных групп населения.

Днижение за гражданские права и против антисоциальных государственных действий: 1960—1974 гг.

60-е годы ознаменовались резкой активизацией борьбы за гражданские права. Зародившись среди чернокожего населения Юга, которое выработало определенную тактику в конце 50-х годов и перенесло затем свою деятельность на Север, это движение выдвинуло в качестве первоочередных объективных требований предоставление избирательныx прав этническим меньшинствам и более справедливое распределение государственных пособий по социальному страхова­нию В это время социальные работники раз­ных направлений были в согласии друг с другом чаще, чем когда бы то ни было ранее. Диижсние за устранение расовой несправедливости на Юге и другие подобные движения объединили профессионалов для пропаганды новых форм воздействия на политику социального обеспечения, направленных на то, чтобы положить конец расовому неравенству. Профессионалы, занимающиеся социаль­ным обеспечением, использовали все свои умения и знания для оказания давления на политические и законодательные структуры в борьбе за предоставление равных гражданских прав.

Характер социальной работы в 60-е годы претерпел некоторые изменения. Активисты Прогрессивной Эры чаще всего развертывали широкие кампании по детским проблемам, тогда как пропагандистам 60-х годов при­шлось бороться за предоставление социаль­ных прав различным категориям граждан, выступая против громоздкости и сложности государственной системы социального обес­печения.

На методы защиты прав человека оказали влияние и более социально активные настро­ения 60-х годов. Профессионалы часто защи­щали интересы не отдельных лиц, а группы клиентов. Объединяясь с активистами, рабо­тающими в других областях, таких, как право и медицина, социальные работники стали ис­следовать и разрешать более широкий круг вопросов, включая права потребителя. Такая работа акцентировала внимание на защите прав потребителей и была направлена на уве­личение государственных пособий, выделяе­мых широким слоям населения; в частности, социальные работники способствовали рас­ширению таких программ, кик "Медикейд" и "Медикэр", а также выплатам страховых пособий по безработице. Эта работа объеди­нила профессиональных социальных защит­ников. Профессионалы охотнее определяли себя как активистов движения, а не как чле­нов профессионального цеха. Часто они так же враждебно относились к профессионали­зации, как и активисты территориальных общин.

Этот период интенсивной социальной политики и активных социальных действий и по сей день вызывает споры и расхождения во мнениях. Некоторые рассматривают его как время великих обещаний и целеустрем­ленности, открывшее новые возможности для людей, ранее лишенных избирательных прав. Другие вспоминают неразбериху в про­граммах и тенденции к антиинтеллектуализ­му и антипрофессионализму. Однако, неза­висимо от разных оценок, это время характеризуется преобладанием конфликтов над согласием, прямыми атаками на государ­ственную систему социального обеспечения, как таковую, и верой в то, что объединивши­еся члены общин, клиенты и профессионалы способны изменить ситуацию.

Опыт, накопленный в 30—60-е годы, до­статочно очевиден и заслуживает внимания. Он включает в себя:

Навыки в управлении групповы­ми процессами.Социальная деятельность обычно ориентирована на людей. Активисты постоянно проводят встречи и со старыми и с новыми группами. Навыки работы в больших коллективах с самыми разными повестками дня при полном соблюдении демократиче­ских процедур требуют четкой организации, которая является непременным условием данной формы социальной деятельности.

Политические навыки коалици­онной работы. Независимо от политиче­ской ориентации работника, коалиционная работа требует четкого знания политических взглядов каждого партнера по коалиции, политической повестки дня, целей и задач, требующих разрешения. Повестки дня долж­ны составляться с учетом знания о том, будет ли конкретное лицо сотрудничать с другими для разрешения вопроса. Надо знать, после­дователен ли работник в своей неприязни к определенной политической группировке. Анализ проблем с точки зрения политических идеалов и стратегий имеет существенное зна­чение для социальной работы.

Знание политической структу­ры и структуры власти.Социальные работники 30—60-х годов научились хорошо разбираться в политических структурах и распределении властей как в обществе, так и в различных социальных институтах. Это знание по-прежнему имеет важное значение, в особенности при критическом отношении к различным политическим лидерам. Это име­ет важное значение еще и потому, что чувство несправедливости, испытываемое членами территориальной общины, часто бывает вполне обоснованно, но тем не менее оно мо­жет служить пищей для нереальных требова­ний, которые подпитываются из соответству­ющих источников.

Сексизм и расизм.Социальное дви­жение 60-х годов дало огромный опыт по про­блемам сексизма и расизма. Для участия в социальной работе необходимо четко опреде­лить свое отношение к расе, полу, сексуаль­ным предпочтениям, возрастным особенно­стям и классу. Подобный самоанализ является важной частью происходящих внут­ри группы процессов и нуждается в постоян­ном повторении.

Сбор средств.Небольшие рядовые организации никогда не станут богатыми, но и не могут существовать без денежных средств. Для любой группы, занимающейся социальной работой, необходимо знать, как составляется прошение о субсидии, каковы выходы на агента, занимающегося денежны­ми средствами, а также условия эффективно­го достижения намеченной цели.