Даже в День Рождения тебя могут грубовато оттрахать. Хотя ты не против.

Тем временем, пока наши глубокоуважаемые кайсу вовсю развлекались как два котика-обормотика, наши не менее уважаемые лумины прогуливались в парке.

- Тебе не кажется, что наши отношения завязались довольно банально? - Мин шлёпает по бордюру, вытянув руки в стороны.
- В смысле?
- «Они не переносили друг друга, а потом потрахались».
- Ну с кем не бывает, – Лухан пожимает плечами.
- Как в дешёвых дорамах. Или комиксах. Мы как будто сошли со страниц сёдзё.
- Не бывает сёдзё, в котором два здоровых мужика шпилят друг друга в…
- ЛАДНО ЛАДНО Я ПОНЯЛ ТЕБЯ СПАСИБО.
- Тебя это так волнует?
- Скорее интересует, сошлись бы мы при других обстоятельствах.
- Например? – пальчики Мина мельтешат перед носом Лухана, и тот, не выдержав, кусает за них, за что получает подзатыльник.
- Просто если бы я тебе не докучал, запал бы ты на меня?
Лухан задумался. Мина это возмущает:
- Блять, ты должен был сказать: «Конечно, любимый мой, родной!»
- У тебя иногда логика такая бабская. – он лыбится и уворачивается от удара по шее ребром ладони. – Окей окей. Но смак в том, что ты мне сразу понравился.
- То есть ты запал на моё смазливое личико?
- Ну не такое уж оно у тебя смазливое, между прочим.
- А как же мой охуенно богатый внутренний мир?
- Блять, Мин, я не могу сказать, что запал именно на твоё лицо. Но когда ты только появился у нас, прошёл мимо моего стола, оставив за собой какой-то цитрусово-древесный аромат, а потом споткнулся и ударился в первый же день лбом о стол, я подумал: «Хм. Любопытно».

Мин вспомнил свой первый день на рабочем месте, и ему стало стыдно. Столько неловкости от его скромной персоны свет не видывал давно.
- Мог бы и помочь мне тогда, - недовольно бурчит он, - но мне помог только Лэй, который прикладывал ко лбу откуда-то взявшийся лёд. И я так и не понял, что именно тебя привлекло во мне.
- Хорошо, а помнишь, как ты, неделю спустя, поболтал с нашими охеревшими поставщиками программного обеспечения?
- Смутно, если честно. Потому что ваша бухгалтерия была в таком адовом пиздеце, и я приводил её в порядок, - он тогда спал по несколько часов в день, потому что пытался разобраться в документации и отчётности.
- В общем, они требовали у тебя счета за предоставление их услуг и грозились заставить оплатить штраф. Ты попсиховал, но нашёл квитанции и отправил их, и несмотря на это, нам всё равно пришёл чек на оплату штрафа. Ты пытался спокойно со всем разобраться, но когда наткнулся на стену с их стороны, ты разозлился, позвонил им, назвал «корыстными лжецами» и «меркантильными свиньями». А потом пригрозил судом и собственноручной расправой. Это произвело на них неизгладимое впечатление, и все дружно забыли о штрафе.
- Ах, точно, - вспоминает Мин, - до сих пор немного стыдно. Но я не могу понять, к чему ты ведёшь.
- А ещё мне всегда хотелось сорвать с тебя эту вечную накрахмаленную рубашку и тугой галстук.
- Блять Лухан, я серьёзно не могу понять, о чём ты.
- Я сейчас перечисляю то, что мне в тебе понравилось. Ещё был момент на общем корпоративе, когда мы ездили все вместе отдыхать. Тогда я впервые увидел, сколько ты пьёшь, хотя думал, что правильный сморчок вроде тебя не будет пить вообще.
- Ты сейчас хочешь сказать, что тебе понравилось, как я впечатался лбом в стол, как устроил срач с программщиками, и то как я бухаю?
- Нет, мне показалась милой твоя неуклюжесть, мне пришлась по душе твоя дерзость, и меня несказанно порадовало то, что ты вовсе не такой правильный, каким хочешь казаться.
- Именно поэтому ты всё время издевался надо мной?
- Отчасти, пожалуй, да.
Мин резко останавливается, и награждает его фирменным испепеляющим взглядом, которому научился у Кёнсу.
- Что? – пугается Лухан. – По крайней мере, я с тобой честен.
- Какая же ты задница невероятная, а.
- Я и не отрицаю. Но это было лишь отчасти. Ты даже не представляешь, какой очаровательный, когда злишься.
- Мог бы извиниться.
- Ну простите извините. - он отвешивает низкий, полный поддельного уважения поклон, и тащит парня за собой за шкирку. – Давай быстрее, мне надоела улица.

Дойдя до дома, Мин заваливается в душ и запирает дверь изнутри, пока Лухан стучит в неё кулаками и просит впустить его, чтобы они вместе могли предаться страстной водяной оргии. Но именинник слишком устал для выкрутасов в тесной ванной.
Он предусмотрительно прихватил бельё с собой, поэтому когда открывает дверь, видит разочарованное лицо Лухана:
- Почему ты не голый?
- Потому что я знаю, что ты при первой же возможности стянул бы с меня полотенце и потащил обратно развратничать. Так что нет, спасибо, и теперь твоя очередь, - Мин похлопывает его по плечу и, широко улыбаясь, идёт к кровати и валится на неё.
Лухан дует губы и скрывается в ванной.

Интересно, что ему подарили Кёнсу и Кай? Обычно Кёнсу напрямую спрашивал его пожелания, но в этот раз подарок должен стать для него сюрпризом.
Пока Мин строит предположения, из душа выходит мокрый Лухан в одном полотенце и садится на край кровати, суша волосы:
- Ну, открой свой подарок что ли.
- Я хотел сделать это вместе, - бурчит Мин и тянется за пакетом.
О, это сладкое томительное чувство предвкушения.
А вдруг там футболка с его любимой группой?
Или кеды его любимого бренда?
Или игра, в которую он давно мечтал зарубиться с друзьями по сети?
Или книга, про которую он прожужжал уши, наверное, всем.

Момент истины…
…он достаёт из пакета коробку…
…и обнаруживает там:
- Оп ля, набор для сексуальных игрищ! – восклицает Лухан и выхватывает коробку из его рук.
Мин же пытается прийти в себя от шока, пока его мужик восторженно восклицает:
- Смотри тут наручники двух видов, маска для глаз, миленький кляп, плётка, зажимы для сосков, перышко, чтобы нежно ласкать тело, мягкие верёвки из хлопка… Ох ты ж нихрена себе! Это не наручники, это ошейник, к которому ремнями прикреплены наручники, чтобы руки всегда находились за спиной и тому, кто сверху, ничего не мешало!
Кажется, у Лухана сейчас потекут слюни и кровь из носа, и он заканчивает демагогию восхищённым:
- Но самое главное – всё сделано из кожи с меховой отделкой изнутри в красно-чёрном цвете! Ой Минни, тебе определённо пойдёт этот цвет, - он шумно выдыхает, его взгляд беспорядочно носится от Мина к коробке, а руки нервно подрагивают.
Всё это верный признак того, что в нём пробудился извращенец.
- Я это не надену, - твёрдо говорит Мин и вскакивает с кровати в противоположный угол, - ни за какие коврижки.
- А кто тебя будет спрашивать, - злобно скалится Лухан и приближается к нему, гремя злополучным наручнико-ошейником в руках.
- Блять, у тебя же всё это дерьмо уже есть, - пищит Мин и указывает на кровать.
- Нет, такого у меня ещё не было. Зато теперь есть. Спасибо Каю за это.
В голове вдруг щёлкает:
- Так вы, пидоры, сговорились! А ну отвали от меня и срамоту эту выбрось!

Вдруг Лухан делает выпад, пытаясь схватить в объятия, но Мин резко присаживается вниз, кусает его в сочную мускулистую ляжку и бросается прочь. Лухан взвывает, и, превозмогая боль, спешит за ним.
Тесный контакт с этим мужиком научил многому, поэтому самопровозглашённый Богоподобный Сюмин хватает с кровати покрывало и кидает в противника подушки, это его слегка дезориентирует, предоставляя возможность сбежать в ванную и запереться там. Но он, опять же, слишком хорошо знает Лухана, поэтому бросает покрывало в ванну и забирается в неё. Зачем? Чтобы обмотаться в кокон из простыни так, что его невозможно будет достать. И даже если достанут, он сможет выиграть время на очередной побег.
Слышатся удары в дверь и грозный рык. Через пару минут замок издаёт свой последний звук и ручка звонко падает на пол. Тем временем, одно бренное тельце плотно закутано с головой в ткань и смиренно ждёт своей участи, чтобы потом снова ринуться в бой.
Лухан тяжело дышит, наверняка он сейчас похож на разъярённого быка, но Мин же не видит, зато чувствует, как его начинают вытаскивать из ванной. Он храбро пытается брыкаться, но в итоге оказывается грубо перекинутым через чужое плечо.
- Всегда поражался, какой же ты лёгкий, даже легче чем мешок риса.
«Не преувеличивай», - сказал бы он в ответ, но сейчас так напуган, да и под простынёй вряд ли можно будет что-то расслышать.

Его бросают на кровать и усаживаются сверху, открывая из складок ткани лицо.
- Ну привет, красавица, - приветствуют Мина, с устрашающей улыбкой маньяка.
- П-привет, - он не находит, что ответить и ждёт продолжения банкета, чтобы смыться.
Лухан некоторое время думает, что же ему делать, а потом переворачивает Мина на живот. Он пытается извиваться гусеничкой, но его ноги прижаты чужим крепким тазом, и в этот момент становится ясно, кто именно проиграет эту битву. И этот кто-то начинает отчаянно выть и кричать:
- Нет, не возьмёшь! Я буду кусаться! – он предупреждающе щёлкает зубами.
Сзади слышится смешок, и Лухан аккуратно высвобождает верхнюю часть Мина, чьи руки теперь оказываются свободными, но какой от них толк, когда он лежит на пузе, не в состоянии дотянуться ими до чего-либо.

И в этот момент парень сверху начинает маниакально хихикать и клацает наручниками на чужих руках.

Это страшное слово: П О Р А Ж Е Н И Е.

Он даже не успел вступить в настоящую битву, как был позорно повержен и взят в плен!
Ну ничего, зато приобретёт кое-какой жизненный опыт. Во всём нужно искать свои плюсы.

Но Мин только грустно воет и чувствует, как следом и его шею сковывают ошейником. Его снова переворачивают на спину, достают другие наручники из злосчастной подарочной коробки и крепят их вокруг лодыжек. А затем стягивают покрывало напрочь и любуются результатом. Но колени-то у Мина всё ещё свободны, но даже они бессильны против мускулистой нижней части соперника. Серьёзно, иногда Лухан этим напоминал кентавра.

- Ну что, красавица? Теперь ты в моей власти.
- Не называй меня так.
- А как называть? Принцесса? Гений чистой красоты?
- Блять к чему вообще последнее? Отпусти меня, я хочу жить и радоваться жизни.
- Я тоже хочу радоваться жизни, именно поэтому я тебя и не отпущу.

И он, лёгким и отточенным движением руки, стягивает до колен его трусы. Мин снова в ловушке, теперь он совершенно точно не сможет даже пошевелить ногами.
- Тебе действительно идёт красный цвет, - Лухан незамедлительно приступает к незамысловатым движениям рукой по чужому члену, на что сей орган жизнерадостно откликается, - мне так нравится твоя чувствительность.
Мин же давит в себе стоны и сердито шипит:
- Всё равно придётся освободить мне как минимум ноги, чтобы…
Обрывать его на полуслове всегда было так же просто, как и возбудить. В этот раз Лухан затыкает его поцелуем, в который явно вкладывает всю свою злость. Он держит его за подбородок, кусая губы и не прекращая движений рукой. И когда он нажимает пальцем на уже влажную головку, ему звучно стонут в рот.

Так поражение приходит к Мину уже во второй раз.

- Скажи мне, почему я каждый раз так хочу тебя? – шепчет Лухан и проходится языком по шее, а потом с силой кусает её.

Когда он решает взять в руку оба их члена, поражение можно засчитать в третий раз. И Мин, с удовольствием для себя замечает, что не так уж и плохо смотрится на фоне внушительных габаритов своего самца.
Абсолютная скованность не позволяет ему впиться пальцами в сочную задницу и обхватить ногами чужие бёдра. Он лишь сжимает кулаки за своей спиной. Краем глаза видно, насколько возбуждён сам Лухан, который уже давно избавился от полотенца и жмётся к нему. Ощущение разгорячённого тела над собой, когда ты полностью беззащитен и находишься под чужой властью, когда с тобой могут что угодно и как угодно, полностью разгоняют кровь, делая влечение просто невыносимым.

О да, похоже, Мин тоже стал извращенцем, потому что он развязно кричит от наслаждения и приказывает:

- Сделай уже хоть что-нибудь, прекрати работать одними руками!

В ответ ему хрипло выругиваются, в который раз грубо переворачивают его на живот и тянут на себя за ремни между ошейником и наручниками:

- Я смотрю ты вошёл во вкус, да?
Мин судорожно хватает ртом воздух, его кадык дёргается вверх:
- Возможно.
- Возможно?
- Просто трахни меня, наконец, - севшим голосом требует он и оказывается прижатым за шею к подушке.
Он видит чужие колени рядом со своими, после того, как его бёдра приподымают вверх.
- Они нам и смазку новую подкинули. Вишнёвая.
Лухан открывает тюбик зубами и бросает его в сторону. Прижавшись к чужой спине, он вставляет в него сразу два пальца, после чего слышится возмущённый вскрик неожиданности. Больно, но это всё из-за неудобной позы, и Лухан это явно понимает, поэтому щёлкает наручниками, освобождая руки Мина, который тут же ставит их перед собой, в то время как его мужик, не церемонясь более, входит в него, предварительно хорошенько шлёпнув по заднице. Ничего, позже он получит локтём в ребро за сей гаденький поступок.

Очень бесстыжая поза. Вообще секс – сам по себе довольно похабная штука, но находясь в положении раком, уровень похабности достигает небывалых вершин. Особенно если у кое-кого скованы ноги. А трусы всё ещё спущены. И вообще это два мужика как бы…
Пока один пытается выровнять дыхание, другой резво попадает по тому-самому-месту, поэтому, собственно, Мин вообще забывает как дышать и захлёбывается в муках наслаждения и недостатка кислорода одновременно. Он оглушительно стонет, и Лухан снова прижимается к нему всем телом и зачем-то тянется к его лицу левой рукой, и святые яйца, Мин очень надеется, что растягивали его не этой же рукой, хотя от неё вроде не пахнет вишней, так что всё под контролем. Но он всё равно кусает её. Ибо нечего тут.
Снова слышится рык, но кое-кто явно распаляется и увеличивает скорость, не забывая, всё же, уделить внимание и члену Мина, тело которого обдаёт жаром скорой кульминации, что и происходит спустя несколько особенно смачных толчков. Лухан тоже не заставляет себя ждать.

***

- Блять, опять простыни менять… - обессилено стонет Мин, аккуратно устроившись подальше от их общих следов бесстыжести.
- Это моя постель, просто расслабься, - Лухан только что вытащил их из душа.
- Где мой подарок.
- Какой ты беспардонный.
- Ты сейчас оттрахал меня раком, пока я был в скованном состоянии. Кто ещё тут беспардонный?
- Справедливо, - замечает он и открывает верхний ящик тумбочки, стряхивая кучку презервативов с какого-то предмета.
Предметом оказывается книга, и именно о ней Мин, захлёбываясь в восхищении, всем рассказывал.
- О ГОСПОДИ…
- Зови меня просто Лухан.
- Я даже пропущу мимо ушей эту заезженную шутку, потому что невероятно тебе благодарен, - и он уже хочет броситься в объятия (что ему не свойственно), но его прерывают.
- Погоди, открой её.
- Что там? А вдруг ты зафигачил из книги шкатулку, как в сериалах и положил туда обручальные кольца БОЖЕ ЧТО МНЕ ТОГДА ДЕЛАТЬ Я НЕ ГОТОВ К ЗАМУЖЕСТВУ ЭТО ЖЕ СТОЛЬКО МОРОКИ МЫ ЖИВЁМ В КОРЕЕ МЫ ЧТО ОТПРАВИМСЯ РАДИ ЭТОГО ВО ФРАНЦИЮ А ПОТОМ ВЕРНЁМСЯ И ВСЕ НАС БУДУТ ОСУЖДАТЬ НО МЫ ВСЁ РАВНО БУДЕМ ДЕРЖАТЬСЯ ВМЕСТЕ РАДИ СВОЕЙ МЕЧТЫ, - он фальшиво хватается за голову, блестящая актёрская игра.
- Не переигрывай и просто открой.
Мин слушается и быстро находит в книге два билета. В Китай.
Лухан смущённо (ЛУХАН СМУЩАЕТСЯ ГДЕ ТАКОЕ ВИДАНО) обнимает подушку и произносит:
- Ну… Просто хочу показать тебе родные места.
И он не успевает заметить как всё же оказывается в крепких объятиях.