Даже в День Рождения тебя могут затроллить.

- Извращенцы. Негодяи. Рукоблудники. Вуайеристы! – распинается Мин, когда заканчивается сеанс.
- Но вуайеристы – это те, кто подглядывает, так что по сути, ты и являешься ву… - Лухан не успевает договорить, потому что получает смачный щипок в руку. – Если бы не твой День Рождения, я бы…
- Ты бы что? Что? – с вызовом восклицает Мин.
- Я бы повалил тебя на плечо, утащил бы домой, привязал бы к кровати и…
- Мог бы и поновее что-нибудь придумать, - он фыркает, чтобы подчеркнуть своё пренебрежение.
- То есть тебя уже привязывали к кровати? – оживляется Кай. – А наручники пробовали?
- Ты – последний человек, с которым я стал бы это обсуждать, - Мин морщится и жмётся ближе к Лухану.
- Нет, пока не пробовали, - еле слышно шепчет тот в ответ.

Они дружно доходят до парка развлечений, и глаза Мина восторженно расширяются, разглядывая каждый из аттракционов. Наверное, он сейчас похож на впечатлительную девочку лет 10, но ему совершенно наплевать потому что…

- О НИЧЕГО СЕБЕ КОЛЕСО ОБОЗРЕНИЯ.

…и…

- ВАУ КАЧЕЛЬКИ КОТОРЫЕ КРУТЯТСЯ ПО ВОЗДУХУ.

…или…

- ОЙ МАШИНКИ ХОЧУ НА МАШИНКИ.

…ну и как вариант…

- ГОСПОДЬ ВСЕМОГУЩИЙ ДА ЭТО ЖЕ АМЕРИКАНСКИЕ ГОРКИ ОНИ ТАКИЕ ДЛИННЫЕ ТАКИЕ КЛЁВЫЕ ОЙ А ПОЧЕМУ ВСЕ ТАК КРИЧАТ ОЙ КАКОГО ХРЕНА ТАК ВЫСОКО И РЕЗКО НУ НА ХРЕН ВАШИ ГОРКИ НЕ ХОЧУ ТУДА ЛУХАН ЛУЧШЕ КУПИ МНЕ СЛАДКОЙ ВАТЫ.

Лухан ржёт, пока смотрит как Мин носится от аттракциона к аттракциону и покупает ему сладкую вату.
Кай тактично интересуется у Кёнсу, купить ли ему тоже чего-нибудь вкусного, но тот отказывается, сославшись на то, что не хочет сейчас сладкого. Но когда к ним подходит счастливый Мин и кормит его своим угощением прямо руками, Кёнсу как-то совсем не против.
- Ты же сказал, что не хочешь сладкого, - возмущается самый младший.
- Я не могу отказать Мину, смотри, как мило мы смотримся с ним вдвоём и наслаждайся зрелищем.

Лухан и Кай обмениваются взглядами, и между ними окончательно устанавливается взаимопонимание.

Сначала они отправляются покататься на машинках, причём Минсок и Кёнсу сразу же садятся в одну и одерживают феерическую победу, ударив по машине своих противников – Кая и Лухана – большее количество раз.

Затем их ждёт большой корабль, раскачивающийся из стороны в сторону, где Кёнсу и Мин заливаются смехом, смотря друг на друга, а Кай завистливо шепчет Лухану, что с ним его парень так не смеётся и получает одобрительное кивание в ответ.

В кабинку колеса обозрения (или оборзения, как потом его называет Лухан) лучшие друзья снова заваливаются вместе, оставляя своих нерадивых бойфрендов наедине, что обоих неимоверно разочаровывает, поэтому они придумывают хитрый план, который приводят в действие сразу же, как только оказываются на земле.

- Как низко и некрасиво с вашей стороны уйти от своих половинок и оставлять их грустно ждать окончания поездки…, - пафосно начинает Лухан.
- …поэтому вы просто обязаны отпустить нас покататься на американских горках и простоять с нами вон ту длинную очередь. – метко заканчивает Кай.

Собственно, друзьям ничего не остаётся, после того как их поставили перед фактом.

Очередь и правда оказывается довольно большой, они успевают обсудить работу и посплетничать о коллегах, вспомнить вертлявые бёдра Бён Бэкхёна и опухшего Чена. Но как только они оказываются у билетёра, Кай и Лухан всовывают ему билеты и резво проталкивают Кёнсу и Мина к аттракциону, а сами отбегают на безопасное расстояние. Обманутые и униженные понимают, что произошло, только после того, как работник парка настойчиво усаживает их на самые первые сидения и пристёгивает им ремни.

- БЛЯТЬ ЛУХАН ПОПАДИСЬ ТЫ ТОЛЬКО МНЕ ПРЕДАТЕЛЬСКАЯ ТВОЯ ЖОПА…

- А не зря мы доплатили за то, чтобы их посадили вперёд, - Лухан чешет подбородок.

- …Я ТЕБЯ ПРОСТО ЗАКОПАЮ Я ОТКУШУ ТЕБЕ ЛИЦО ИЛИ ЯЙЦО...

- Да, зрелище обещает быть фантастическим, - соглашается Кай.

- НЕНАВИЖУ ТЕБЯ МУДАКА КУСО-О-О-О-О-О-ОК…

Последний слог постепенно затихает, потому что аттракцион приводят в действие, и вагонетка начинает двигаться вверх.

Воистину нет ничего веселее, чем смотреть на то, с какой стремительностью меняется выражение лица Мина, с каждым сантиметром того, как они движутся ввысь, зато лицо Кёнсу не выражает абсолютно ничего. Даже когда резким движением они начинают стремительно мчаться вниз. Ветер треплет их волосы и нервы, Мин практически плачет от страха и всё никак не может закрыть глаза, Кёнсу же рядом практически не моргает, словно едет не на американских горках, а по пустынной дороге со скоростью сорок километров в час.

Кай, глядя на беспристрастное лицо своего любимейшего парня, медленно произносит:

- Он меня убьёт на хуй. Завяжет узлом мой член. Я уже вижу это по его лицу. Спасибо, Лухан, рад был познакомиться с тобой.

Лухан понимающе хмыкает, но сам не спешит расстраиваться, потому что знает, что его Мин куда менее устрашающий.

Зато куда более экспрессивный, потому что по окончании весёлой поездки, он налетает на него и орёт охрипшим голосом разные неприятные ругательства. Ну и ещё заезжает ногой по заднице.
Лухан скулит, но хватает малыша в крепкие объятия, и тот кое-как успокаивается.
- Шутник блять, - хнычет Мин ему в грудь, - бесишь меня.
Зато Кёнсу по-прежнему остаётся совершенно безэмоциональным, притворяясь деревом, и Кай тщетно пытается вытянуть из него хоть слово:
- Хён, ну… Извини что ли.
У хёна на лице не дрогнул даже мускул.
- Блять Кёнсу, прекрати иначе буду весь остаток жизни звать тебя Додо.
О, есть контакт! Бровь Кёнсу нервно дёрнулась.
- Додо! Додидо Д И Л Д О!
Нет нет нет только не это! ОТМЕНА ОТМЕНА. ПРИНУДИТЕЛЬНОЕ ЗАВЕРШЕНИЕ ОПЕРАЦИИ.
Кёнсу медленно поворачивается к Каю, его лицо вдруг озаряет улыбка, и он с размаху ударяет своего нерадивого парня в живот. Тот сгибается пополам и произносит:
- Ну, хорошо погуляли. Мы, наверное, пойдём, пока я всё ещё могу дышать.
- С Днём Рождения, Минсок, - Кёнсу обнимает своего лучшего друга на прощание и уходит, оставляя своего самца ковылять за ним.

Кыс-кыс-кыс-кыс-кыс, Кёнсу.

Кай искренне полагает, что как только они окажутся дома, ему отобьют его единственные и неповторимые яйца или ещё хуже – подвесят за них. Хоть он и был сильнее и значительно выше Кёнсу, но в этом небольшом и аккуратном тельце хранилась даже не сила, а исключительная ловкость. Однажды, например, его шустрый бойфренд поставил несколько очень смачных синяков Бэкхёну, пока делал тому «крапивку». Зрелище было умиляющим и пугающим одновременно. На губах блуждала загадочная улыбка, а глаза светились угрожающим безумием, пока пронырливые пальцы натягивали кожу на чужой руке. Бэкхён так его боится, что предпочитает терпеть каждое наказание, иначе оно перерастёт во что-то более ужасающее.

Не считая той истории с разбитой губой Кая, ему ещё не раз доставалось от этого строптивого парня. Спасибо что член ещё не откусили, но до этого, судя по всему, не так уж далеко.

Но чёрт побери, кто в доме хозяин? Кто всегда сверху? Кто доминирует?
Правильно – Ким Чонин.
Поэтому Ким Чонин сейчас соберёт всю свою волю в кулак и докажет это в который раз!

После поездки в полнейшем молчании они возвращаются домой, и Кай с порога берёт инициативу в свои руки. В свои мускулистые руки, что очень важно!
Он не находит более идеального проявления своей мощи самца, кроме как прижать Кёнсу к двери и угрожающе зашептать:
- Ты задолжал мне кое-что.
Поистине суровый взгляд Кёнсу из-под бровей прекрасен. Он с силой отталкивает Кая от себя и отправляется в ванную.
- Я не хочу быть облапанным твоими грязными руками, так что пошёл и помыл их.
Главный самец планеты Ким Чонин ухмыляется краем губ и идёт следом.
Прижать Кёнсу к раковине, потереться пахом об его лакомый зад, помыть руки, укусить за шею, увернуться от удара, развернуть к себе лицом, укусить за губу.
- Если ты не будешь держать обещаний, я придумаю что-то ещё более изощрённое, но на этот раз никто не будет интересоваться твоим мнением, ты же знаешь.
Кёнсу пренебрежительно скалит зубы, и Каю уже не терпится вытрахать из него всю дурь:
- Поэтому будь хорошим мальчиком и пошли за мной.

О, это сладкое слово – доминирование.

Кай разваливается на диване. Он уже знает, что теперь его будут слушаться, поэтому приказывает:

- Встаёшь напротив меня и медленно раздеваешься.

И Кёнсу действительно слушается. Он стягивает с себя свитер и неспешно отделяет пуговицы от петель. Через некоторое время рубашка летит на пол. Следом идут джинсы, и его останавливают жестом руки.
Кай вытягивает из-под кровати заветную «коробку веселья», как он нежно её называет, и достаёт из неё то, ради чего, собственно, всё и затевалось. Аккуратно выполненные кошачьи ушки, кожаные ошейник и браслеты с колокольчиками.

- Ко мне, - он старается сохранить в голосе холод, но ему уже невероятно хочется подложить под себя это нихрена не податливое тело и взять его силой.
Глубоко и незаметно вздохнув, Кай возвращает себе самообладание:
- Ногу.
Кёнсу покорно поднимает ногу и на неё нацепляют браслетик с колокольчиком. Проделав то же самое с другой ногой, Кай загорается очередной идеей, которая только больше разжигает в нём огонёк желания.
- У меня условие, - говорит он, проведя ладонями по нежной коже ног, - ты не должен произнести и звука, пока я тебе не разрешу. И даже никаких криков и стонов. А теперь – сядь на колени.
В глазах Кёнсу мелькает раздражённое пренебрежение, однако он опускается на колени, нервно дёрнув верхней губой. Кай облизывается, представив, что можно заставить вытворять этими губами. Он достаёт красный ошейник, центр которого украшает стальное кольцо и закрепляет его на чужой шее. Затем он надевает ободок с ушками на Кёнсу, поправляет ему чёлку и улыбается, глядя на откровенно раздражённое лицо.

- Встань. Сними с себя остатки одежды.

Парень перед ним стягивает с себя трусы. Кай с трудом подавляет в себе шутку о том, что хвостик у его котика не с той стороны.

- А теперь, поласкай себя.

Презрительное недоумение на лице Кёнсу вынуждает уточнить:

- Гладь своё тело. Для начала, например грудь.

Кёнсу начинает скользить ладонями по своей коже.

- А теперь, щипни себя за соски. Да, вот так.

Он безропотно подчиняется приказам и через некоторое время на его щеках появляется румянец.
Кёнсу – просто произведение искусства. Каю ещё никогда не встречались люди такой красоты. Он готов был бы бесконечно терзать эту мягкую бледную кожу, оставлять на ней красные засосы, так прекрасно контрастирующие с цветом кожи. Он нескромно пожирает взглядом, наслаждаясь редкими звуками колокольчиков, но когда руки хотят коснуться полустоящего члена, его резко обрывают:

- Даже не вздумай прикасаться к себе там, пока я не позволю. Иди ко мне.

Кёнсу встаёт напротив него, и Кай нежно проводит руками по его ягодицам и вдыхает запах кожи на животе. Пахнет каким-то фруктовым мылом и похотью.
Он сажает его к себе на колени.
- Какой ты у меня послушный, - он гладит его по шее так, словно он действительно самый настоящий кот и тянет на себя за кольцо на ошейнике, - высунь язычок и закрой глаза.

Пожалуй, такой вид его голого парня с высунутым языком, в кошачьих ушках и ошейнике, стоит запомнить Каю на всю жизнь. Он легко проводит своим языком по чужому и начинает посасывать губами, краем глаза замечая, как член Кёнсу дёргается, а сам он судорожно выдыхает. Это хороший знак, значит его можно ещё помучить.

- А теперь, раздень меня.

Цепкие пальцы быстро освобождают его от рубашки, а чтобы снять брюки, Кёнсу снова спускается перед ним на колени. Он осторожно тянет молнию ширинки вниз и стягивает ненужную одежду вместе с трусами. Видимо, член, бодро стоящий прямо перед его носом, вытряхивает из него остатки адекватности, потому что Кёнсу начинает водить по нему рукой.

Кай решает простить ему в этот раз подобную вольность и, прикрыв глаза, произносит:
- Можешь проделать то же самое, только своим ртом.

Он чувствует, как мягкий язык почти невесомо задевает головку. С ним откровенно дразнятся, изредка посасывая и задевая нежную кожу губами.

- Если не прекратишь, сегодня я к тебе не прикоснусь. Но так уж и быть, пока занят мной, можешь помочь себе рукой.

Звон колокольчиков, и губы тут же обхватывают его член. Язык умело задевает самые чувствительные места. О да, Кёнсу умел делать минет. Он мог взять в себя почти всю длину.

Комната погружается в хлюпающие звуки и перезвоны колокольчиков. Кай открывает глаза и понимает, что сегодня у него просто чудесный день, потому что видит перед собой очередное незабываемое зрелище: Кёнсу, расположившийся между ног, его губы, медленно скользящие по члену и отчаянные взмахи руки, с каждым разом заставляющие сжимать щёки и пальчики на ногах.
И Кай слишком близок к пику, но останавливать происходящее он никак не желает, поэтому снова тянет пальцем вверх за кольцо на ошейнике, и когда Кёнсу отстраняется, укладывает его на диван и прихватывает лубрикант с тумбочки.

Обильно смазав, Кай начинает водить рукой по чужому члену. Кёнсу широко распахивает глаза, с трудом контролируя себя, чтобы не застонать. Он шумно выдыхает, когда чувствует, что его шею в который раз покрывают вереницей засосов. Опять придётся прятать под водолазкой.

Кай же хочет немного отплатить старшему за дерзость и не спешит проникать пальцами непосредственно внутрь. Вместо этого он лишь нежно поглаживает вход и играется с сосками, прикусывая нежную кожу.
Кёнсу отчаянно двигает бедрами навстречу и перед ним, наконец, сжаливаются, приведя в действие сразу два пальца, что заставляет его дёрнуть ногами вверх, так и не вымолвив и слова. Каю уже сводит ноги от желания заменить пальцы членом, потому что перед старшим по умолчанию невозможно устоять, а в такие моменты тем более. Поэтому через некоторое время он произносит:

- А теперь, надень на меня презерватив.

Кёнсу хватает блестящую упаковку, заботливо приготовленную заранее, и открывает её зубами. Внутри оказывается презерватив красного цвета, и Кай усмехается про себя, что даже он оказался под цвет ошейника, но ему совсем не до смеха, когда слегка оттянув кончик, на него начинают надевать предмет контрацепции. Все мысли сносит на второй план, и он снова заваливает его под себя и резко входит, сжимая на бёдрах пальцы, от которых обязательно потом останутся синяки, и Кай будет осторожно любоваться ими, ведь его любимому хёну идут даже синяки.
Его обхватывают ногами за талию, и он любезно разрешает:
- Теперь ты можешь кричать.

Кажется, Кёнсу в жизни так не кричал. Возьми он на пару нот выше, стёкла их окон точно бы треснули.
Бледные ноги с каждым рывком безвольно дёргаются вверх, наполняя комнату звоном колокольчиков, ободок давно потерян где-то на диване, кольцо на ошейнике вздрагивает.
Они довольно грубо целуются, Кёнсу впивается ногтями в спину, а Кай в перерыве между толчками позволяет себе комментарий:
- С тобой каждый раз как в первый.
В ответ старший оглушительно стонет и кончает себе на живот.
Кай чувствует, как сжимаются стенки от оргазма, поэтому не заставляет себя ждать и заканчивает следом.

***

- И не смей отрицать, что тебе не понравилось, - он наблюдает, как Кёнсу злобно стягивает с себя ошейник и бросает на пол.
- Где ты только достаёшь всё это дерьмо.
- Как-нибудь сходим вместе в интим магазин.
Младший улыбается ровно до тех пор, пока не получает под дых, после чего следует грозное шипение:
- Идиот. Я всё ещё не забыл твои выкрутасы в парке, поэтому будешь неделю убираться в квартире и, так как готовить ты не умеешь, будешь водить меня есть в приличные заведения. Не думай, что сможешь так беспрекословно вытворять со мной что угодно.