Chapter 17 (глава семнадцатая)

Dr. Kemp’s Visitor (гость доктора Кемпа)

Dr. Kemp had continued writing in his study until the shots aroused him (доктор Кемп продолжал писать в своем кабинете, пока звуки выстрелов не отвлекли его; to arouse — будить, пробуждать/ся/; будоражить). Crack, crack, crack, they came one after the other (бах-бах-бах — раздавались они один за другим).

“Hullo (ого)!” said Dr. Kemp, putting his pen into his mouth again and listening (сказал Кемп, снова прикусывая перо и прислушиваясь). “Who’s letting off revolvers in Burdock (кто это палит из револьверов в Бердоке)? What are the asses at now (чем там занимаются эти ослы)?”

He went to the south window, threw it up (он подошел к южному окну, поднял его /окна в Англии открываются вверх, как в поездах/), and leaning out stared down on the network of windows (и, высунувшись, стал вглядываться в сеть /освещенных/ окон), beaded gas-lamps and shops (крошечных огней газовых фонарей и /витрин/ лавок; beaded — похожий на бусы, бисер; имеющий форму капли; bead — шарик /с просверленным сквозным отверстием/, бусина, бисерина), with its black interstices of roof and yard (с черными промежутками крыш и дворов) that made up the town at night (которые составляли город ночью = из которых состоял ночной город; to make up — быть частью, составлять).

aroused [q`rauzd], interstice [In`tq:stIs], town [taun]

Dr. Kemp had continued writing in his study until the shots aroused him. Crack, crack, crack, they came one after the other.

“Hullo!” said Dr. Kemp, putting his pen into his mouth again and listening. “Who’s letting off revolvers in Burdock? What are the asses at now?”

He went to the south window, threw it up, and leaning out stared down on the network of windows, beaded gas-lamps and shops, with its black interstices of roof and yard that made up the town at night.

“Looks like a crowd down the hill (похоже на толпу у холма),” he said, “by ‘The Cricketers (возле «Игроков в крикет»),’” and remained watching (сказал он, продолжая наблюдать). Thence his eyes wandered over the town to far away where the ships’ lights shone (затем его взгляд прошел над городом /и устремился/ вдаль, туда, где сверкали огни кораблей; to shine — светить/ся/, сиять), and the pier glowed (и ярко светилась пристань; pier — мол, дамба; пирс, причал) — a little illuminated, facetted pavilion like a gem of yellow light (небольшое освещенное многогранное строение, похожее на желтый алмаз; facetted — многогранный; шлифованный /о драгоценных и полудрагоценных камнях/; pavilion — палатка, шатер, павильон; gem — драгоценный камень; самоцвет). The moon in its first quarter hung over the westward hill (луна в своей первой четверти = молодой месяц висел к западу от холма; westward — направленный к западу), and the stars were clear and almost tropically bright (а звезды были ясными и яркими, почти как в тропиках: «тропически яркими»).

After five minutes, during which his mind had travelled into a remote speculation of social conditions of the future (через пять минут, в течение которых его разум погружался в размышления о социальных условиях будущего; to travel — путешествовать, передвигаться; переходить от предмета к предмету /о взгляде/; remote — дальний, далекий; глубокий), and lost itself at last over the time dimension (и наконец потерялся в бесконечности времени; dimension — измерение; размеры, величина), Dr. Kemp roused himself with a sigh (доктор Кемп встрепенулся со вздохом; to rouse oneself — встрепенуться, встряхнуться), pulled down the window again (снова опустил окно), and returned to his writing desk (и вернулся к письменному столу).

pier [pIq], pavilion [pq`vIljqn], gem [Gem], future [`fjHCq]

“Looks like a crowd down the hill,” he said, “by ‘The Cricketers,’” and remained watching. Thence his eyes wandered over the town to far away where the ships’ lights shone, and the pier glowed — a little illuminated, facetted pavilion like a gem of yellow light. The moon in its first quarter hung over the westward hill, and the stars were clear and almost tropically bright.

After five minutes, during which his mind had travelled into a remote speculation of social conditions of the future, and lost itself at last over the time dimension, Dr. Kemp roused himself with a sigh, pulled down the window again, and returned to his writing desk.

It must have been about an hour after this (должно быть, прошло около часа после этого) that the front-door bell rang (когда звякнул звонок парадной). He had been writing slackly (он писал вяло), and with intervals of abstraction, since the shots (то и дело отвлекаясь и задумываясь: «с промежутками задумчивости», после выстрелов; abstraction — абстракция; рассеянность; погруженность мысли, задумчивость). He sat listening (он прислушался: «сидел, прислушиваясь»). He heard the servant answer the door (услышал, как служанка открыла дверь; to answer the door — открыть дверь /на звонок, на стук/), and waited for her feet on the staircase, but she did not come (и ждал ее шагов на лестнице, но она не пришла).

“Wonder what that was (интересно, что это было),” said Dr. Kemp.

He tried to resume his work, failed (он попытался возобновить работу, это ему не удалось), got up, went downstairs from his study to the landing (он поднялся, /выйдя/ из кабинета, спустился на лестничную площадку), rang, and called over the balustrade to the housemaid (позвонил и спросил горничную, перегнувшись через перила; balustrade — балюстрада, перила) as she appeared in the hall below (когда она появилась в холле внизу).

writing [`raItIN], answer [`Rnsq], door [dL], balustrade ["bxlqs`treId]

It must have been about an hour after this that the front-door bell rang. He had been writing slackly, and with intervals of abstraction, since the shots. He sat listening. He heard the servant answer the door, and waited for her feet on the staircase, but she did not come.

“Wonder what that was,” said Dr. Kemp.

He tried to resume his work, failed, got up, went downstairs from his study to the landing, rang, and called over the balustrade to the housemaid as she appeared in the hall below.

“Was that a letter (принесли письмо)?” he asked.

“Only a runaway ring, sir (просто позвонили и убежали, сэр; runaway — беглец),” she answered (ответила она).

“I’m restless to-night (какой-то я нервный сегодня вечером),” he said to himself (сказал он про себя). He went back to his study, and this time attacked his work resolutely (он вернулся в кабинет и на этот раз решительно принялся за работу; to attack — нападать; энергично браться, приниматься /за что-либо/). In a little while he was hard at work again (вскоре он снова был поглощен ею; to be hard at work — быть очень занятым), and the only sounds in the room were the ticking of the clock (и единственными звуками в комнате были тиканье часов) and the subdued shrillness of his quill (и приглушенный скрип пера; shrill — пронзительный, резкий звук), hurrying in the very centre of the circle of light his lampshade threw on his table (бегавшего /по бумаге/ в самом центре светлого /круга/, отбрасываемого на стол абажуром).

It was two o’clock before Dr. Kemp had finished his work for the night (было два часа, когда доктор Кемп закончил работу, /запланированную/ на вечер). He rose, yawned (он встал, зевнул), and went downstairs to bed (и спустился к кровати = в спальню). He had already removed his coat and vest (он уже снял пиджак и жилет), when he noticed that he was thirsty (когда почувствовал, что хочет пить; thirsty — испытывающий жажду; thirst — жажда). He took a candle and went down to the dining-room in search of a syphon and whiskey (он взял свечу и спустился в столовую в поисках виски с содовой; syphon — сифон).

sound [saund], circle [`sq:k(q)l], thirsty [`Tq:stI], syphon [`saIf(q)n]

“Was that a letter?” he asked.

“Only a runaway ring, sir,” she answered.

“I’m restless to-night,” he said to himself. He went back to his study, and this time attacked his work resolutely. In a little while he was hard at work again, and the only sounds in the room were the ticking of the clock and the subdued shrillness of his quill, hurrying in the very centre of the circle of light his lampshade threw on his table.

It was two o’clock before Dr. Kemp had finished his work for the night. He rose, yawned, and went downstairs to bed. He had already removed his coat and vest, when he noticed that he was thirsty. He took a candle and went down to the dining-room in search of a syphon and whiskey.

Dr. Kemp’s scientific pursuits have made him a very observant man (научные занятия доктора Кемпа сделали его очень наблюдательным; pursuit — преследование; занятие, дело), and as he recrossed the hall (и, когда он снова проходил через холл), he noticed a dark spot on the linoleum near the mat at the foot of the stairs (то заметил темное пятно на линолеуме, возле коврика внизу лестницы). He went on upstairs (он поднялся наверх), and then it suddenly occurred to him to ask himself (и вдруг спросил себя: «ему неожиданно пришло в голову спросить себя»; to occur to — приходить в голову) what the spot on the linoleum might be (чем же может быть пятно на линолеуме = откуда взялось пятно). Apparently some subconscious element was at work (очевидно, сработала подсознательная мысль; element — элемент; составная часть; фактор). At any rate, he turned with his burden (во всяком случае, он развернулся со своей ношей), went back to the hall (вернулся в холл), put down the syphon and whiskey (поставил сифон /с содовой/ и виски), and bending down, touched the spot (и, нагнувшись, дотронулся до пятна). Without any great surprise he found it had the stickiness and colour of drying blood (без большого удивления он обнаружил, что у пятна липкость и цвет подсыхающей крови).

He took up his burden again, and returned upstairs (он опять взял свою ношу и вернулся наверх), looking about him and trying to account for the blood-spot (глядя по сторонам и пытаясь объяснить кровавое пятно). On the landing he saw something and stopped astonished (на лестничной площадке он увидел что-то и остановился в изумлении). The door-handle of his own room was blood-stained (дверная ручка его комнаты была запачкана кровью).

scientific ["saIqn`tIfIk], burden [bq:dn], blood [blAd]

Dr. Kemp’s scientific pursuits have made him a very observant man, and as he recrossed the hall, he noticed a dark spot on the linoleum near the mat at the foot of the stairs. He went on upstairs, and then it suddenly occurred to him to ask himself what the spot on the linoleum might be. Apparently some subconscious element was at work. At any rate, he turned with his burden, went back to the hall, put down the syphon and whiskey, and bending down, touched the spot. Without any great surprise he found it had the stickiness and colour of drying blood.

He took up his burden again, and returned upstairs, looking about him and trying to account for the blood-spot. On the landing he saw something and stopped astonished. The door-handle of his own room was blood-stained.

He looked at his own hand (он посмотрел на свою руку). It was quite clean (она была совершенно чистой), and then he remembered that the door of his room had been open (тут он вспомнил, что дверь его комнаты была открыта) when he came down from his study (когда он спустился из кабинета), and that consequently he had not touched the handle at all (и, следовательно, он вообще не прикасался к ручке). He went straight into his room, his face quite calm (он вошел прямо в свою комнату с совершенно спокойным лицом) — perhaps a trifle more resolute than usual (быть может, оно было немного решительнее, чем обычно). His glance, wandering inquisitively, fell on the bed (его взгляд, внимательно блуждая /по комнате/, упал на кровать; inquisitively — пытливо; с любопытством). On the counterpane was a mess of blood (на стеганом покрывале была лужа крови; mess — беспорядок, грязь), and the sheet had been torn (а простыня разорвана). He had not noticed this before because he had walked straight to the dressing-table (он не заметил этого раньше, поскольку направился сразу к туалетному столику; straight — прямо, по прямой линии). On the further side the bedclothes were depressed (с другой стороны постельное белье было смято; to depress — подавлять; опускать, нажимать; further — /сравнит. степень от far/ — более далекий, удаленный) as if someone had been recently sitting there (будто кто-то недавно сидел здесь).

Then he had an odd impression that he had heard a low voice say (затем ему почудилось: «у него возникло странное впечатление», что он слышал тихий голос, сказавший),

“Good Heavens! — Kemp (Боже мой — Кемп)!”

consequently [`kOnsIkwqntlI], inquisitively [In`kwIzqtIvlI], recently [`rJs(q)ntlI]

He looked at his own hand. It was quite clean, and then he remembered that the door of his room had been open when he came down from his study, and that consequently he had not touched the handle at all. He went straight into his room, his face quite calm — perhaps a trifle more resolute than usual. His glance, wandering inquisitively, fell on the bed. On the counterpane was a mess of blood, and the sheet had been torn. He had not noticed this before because he had walked straight to the dressing-table. On the further side the bedclothes were depressed as if someone had been recently sitting there.

Then he had an odd impression that he had heard a low voice say,

“Good Heavens! — Kemp!”

But Dr. Kemp was no believer in voices (но доктор Кемп не верил в /таинственные/ голоса: «/вовсе/ не был верующим в голоса»).

He stood staring at the tumbled sheets (он стоял и пристально глядел на смятую простыню). Was that really a voice (неужели это был в самом деле голос)? He looked about again, but noticed nothing further than the disordered and blood-stained bed (он снова огляделся, но ничего больше: «ничего далее» не заметил, кроме смятой и запачканной кровью кровати). Then he distinctly heard a movement across the room (тут он отчетливо услышал какое-то движение в комнате), near the wash-hand stand (возле умывальника). All men, however highly educated (все люди, какими бы высокообразованными они ни были), retain some superstitious inklings (сохраняют крупицы суеверия: «суеверные /слабые/ представления»; inkling — намек /на что-либо/; an inkling of truth — крупица истины; легкое подозрение; слабое представление /of — о чем-либо/). The feeling that is called “eerie” came upon him (чувство, которое называется «суеверный страх», охватило Кемпа; eerie — жуткий; испытывающий необъяснимый страх, суеверно боязливый). He closed the door of the room (он закрыл дверь комнаты), came forward to the dressing-table (подошел к туалетному столику), and put down his burdens (и поставил сифон и бутылку: «свои грузы = то, что держал в руках»). Suddenly, with a start (вдруг, вздрогнув), he perceived a coiled and blood-stained bandage of linen rag hanging in mid-air (он увидел, как обмотанная /вокруг чего-то/ повязка в крови, сделанная из разорванной простыни, висит в воздухе; rag — лоскут, тряпка, обрывок), between him and the wash-hand stand (между ним и умывальником).

He stared at this in amazement (он уставился на нее в изумлении). It was an empty bandage, a bandage properly tied but quite empty (повязка была пустой, хорошо повязанной, но совершенно пустой). He would have advanced to grasp it (он бы приблизился к ней и схватил ее), but a touch arrested him (но чье-то прикосновение остановило его), and a voice speaking quite close to him (и голос совсем рядом с ним произнес).

eerie [`IqrI], perceived [pq`sJvd], touch [tAC]

But Dr. Kemp was no believer in voices.

He stood staring at the tumbled sheets. Was that really a voice? He looked about again, but noticed nothing further than the disordered and blood-stained bed. Then he distinctly heard a movement across the room, near the wash-hand stand. All men, however highly educated, retain some superstitious inklings. The feeling that is called “eerie” came upon him. He closed the door of the room, came forward to the dressing-table, and put down his burdens. Suddenly, with a start, he perceived a coiled and blood-stained bandage of linen rag hanging in mid-air, between him and the wash-hand stand.

He stared at this in amazement. It was an empty bandage, a bandage properly tied but quite empty. He would have advanced to grasp it, but a touch arrested him, and a voice speaking quite close to him.

“Kemp!” said the Voice.

“Eh (а)?” said Kemp, with his mouth open (сказал Кемп, разинув рот).

“Keep your nerve (спокойно, не пугайтесь),” said the Voice. “I’m an Invisible Man (я Невидимка).”

Kemp made no answer for a space (Кемп не отвечал некоторое время), simply stared at the bandage (/просто/ уставившись на повязку).

“Invisible Man,” he said.

“I am an Invisible Man (я Невидимка),” repeated the Voice (повторил Голос).

The story he had been active to ridicule only that morning rushed through Kemp’s brain (история, которую он так активно высмеивал еще сегодня утром, внезапно пришла на ум Кемпу; to rush through one’s mind — внезапно прийти в голову, на ум, осенить кого-либо: «пронестись через чей-либо разум»). He does not appear to have been either very much frightened or very greatly surprised at the moment (но, видимо, в ту минуту он не был ни сильно напуган, ни чрезвычайно удивлен). Realisation came later (осмысление пришло позже).

mouth [mauT], nerve [nq:v], ridicule [`rIdIkjHl], frightened [fraItnd]

“Kemp!” said the Voice.

“Eh?” said Kemp, with his mouth open.

“Keep your nerve,” said the Voice. “I’m an Invisible Man.”

Kemp made no answer for a space, simply stared at the bandage.

“Invisible Man,” he said.

“I am an Invisible Man,” repeated the Voice.

The story he had been active to ridicule only that morning rushed through Kemp’s brain. He does not appear to have been either very much frightened or very greatly surprised at the moment. Realisation came later.

“I thought it was all a lie (я думал, это все ложь),” he said. The thought uppermost in his mind was the reiterated arguments of the morning (главной мыслью в его уме были неоднократные утренние доводы = в голове у него вертелись доводы, которые он не раз приводил утром; uppermost — самый верхний; преобладающий; to reiterate — повторять; делать снова и снова). “Have you a bandage on (вы в повязке)?” he asked.

“Yes,” said the Invisible Man.

“Oh!” said Kemp, and then roused himself (сказал Кемп, и тут спохватился). “I say (послушайте)!” he said. “But this is nonsense (но это же вздор). It’s some trick (какой-то фокус).” He stepped forward suddenly (внезапно он шагнул вперед), and his hand, extended towards the bandage, met invisible fingers (и его рука, протянутая к повязке, встретила невидимые пальцы).

He recoiled at the touch and his colour changed (он отпрянул при этом прикосновении и побледнел: «и его цвет изменился»; to change colour — измениться в лице; побледнеть).

thought [TLt], reiterated [rJ`ItqreItId], argument [`Rgjumqnt], colour [`kAlq]

“I thought it was all a lie,” he said. The thought uppermost in his mind was the reiterated arguments of the morning. “Have you a bandage on?” he asked.

“Yes,” said the Invisible Man.

“Oh!” said Kemp, and then roused himself. “I say!” he said. “But this is nonsense. It’s some trick.” He stepped forward suddenly, and his hand, extended towards the bandage, met invisible fingers.

He recoiled at the touch and his colour changed.

“Keep steady, Kemp, for God’s sake (спокойно, Кемп, ради Бога)! I want help badly (мне крайне нужна помощь). Stop (постойте)!”

The hand gripped his arm (рука схватила Кемпа за локоть). He struck at it (он ударил по ней; to strike).

“Kemp!” cried the Voice. “Kemp! Keep steady (успокойтесь)!” and the grip tightened (хватка усилилась).

A frantic desire to free himself took possession of Kemp (отчаянное желание освободиться овладело Кемпом). The hand of the bandaged arm gripped his shoulder (кисть забинтованной руки вцепилась ему в плечо), and he was suddenly tripped and flung backwards upon the bed (и вдруг Кемп был опрокинут и отброшен на кровать). He opened his mouth to shout (он открыл рот, чтобы крикнуть), and the corner of the sheet was thrust between his teeth (но край простыни оказался у него между зубами; to thrust — пихать, засовывать). The Invisible Man had him down grimly (Невидимка держал его крепко; grimly — жестоко, беспощадно; решительно, непреклонно), but his arms were free and he struck and tried to kick savagely (но руки у Кемпа были свободны, и он яростно бил ими и пытался брыкаться).

“Listen to reason, will you (будьте же благоразумны; to listen to reason — прислушиваться к голосу разума, рассудка)?” said the Invisible Man, sticking to him in spite of a pounding in the ribs (сказал Невидимка, удерживая его, несмотря на удары в ребра; to pound — бить; колотить; to stick — липнуть, приклеивать/ся/; придерживаться). “By Heaven (ей-богу)! you’ll madden me in a minute (не выводите меня из себя; to madden — сводить с ума; доводить до бешенства; mad — бешеный; сумасшедший)!

possession [pq`zeS(q)n], shoulder [`Squldq], pounding [`paundIN]

“Keep steady, Kemp, for God’s sake! I want help badly. Stop!”

The hand gripped his arm. He struck at it.

“Kemp!” cried the Voice. “Kemp! Keep steady!” and the grip tightened.

A frantic desire to free himself took possession of Kemp. The hand of the bandaged arm gripped his shoulder, and he was suddenly tripped and flung backwards upon the bed. He opened his mouth to shout, and the corner of the sheet was thrust between his teeth. The Invisible Man had him down grimly, but his arms were free and he struck and tried to kick savagely.

“Listen to reason, will you?” said the Invisible Man, sticking to him in spite of a pounding in the ribs. “By Heaven! you’ll madden me in a minute!

“Lie still, you fool (лежите смирно, болван вы этакий)!” bawled the Invisible Man in Kemp’s ear (крикнул Невидимка Кемпу в ухо).

Kemp struggled for another moment and then lay still (Кемп боролся еще минуту, потом затих).

“If you shout, I’ll smash your face (если закричите, я разобью вам лицо),” said the Invisible Man, relieving his mouth (сказал Невидимка, вытаскивая простыню изо рта Кемпа; to relieve — облегчать, ослаблять /напряжение, давление/; освобождать /от чего-либо/).

“I’m an Invisible Man (я Невидимка). It’s no foolishness, and no magic (это не выдумка и не волшебство; foolishness — безрассудство, глупость, нелепость). I really am an Invisible Man (я действительно Невидимка). And I want your help (и мне нужна ваша помощь). I don’t want to hurt you, but if you behave like a frantic rustic, I must (я не хочу причинять вам никакого вреда, но если вы будете вести себя, как безумный мужлан, — мне придется). Don’t you remember me, Kemp (неужели вы не помните меня, Кемп)? Griffin, of University College (я Гриффин, /учился/ в Юниверсити-Колледж; University College — Юниверсити-Колледж /медицинский колледж Лондонского университета/)?”

“Let me get up (дайте мне встать),” said Kemp. “I’ll stop where I am (я останусь на месте). And let me sit quiet for a minute (и дайте минуту посидеть спокойно).”

magic [`mxGIk], University College ["jHnI`vq:sItI"kOlIG], hurt [hq:t], rustic [`rAstIk]

“Lie still, you fool!” bawled the Invisible Man in Kemp’s ear.

Kemp struggled for another moment and then lay still.

“If you shout, I’ll smash your face,” said the Invisible Man, relieving his mouth.

“I’m an Invisible Man. It’s no foolishness, and no magic. I really am an Invisible Man. And I want your help. I don’t want to hurt you, but if you behave like a frantic rustic, I must. Don’t you remember me, Kemp? Griffin, of University College?”

“Let me get up,” said Kemp. “I’ll stop where I am. And let me sit quiet for a minute.”

He sat up and felt his neck (он сел и пощупал шею).

“I am Griffin, of University College, and I have made myself invisible (я Гриффин, учился в колледже и сделал себя невидимым). I am just an ordinary man — a man you have known — made invisible (я обычный человек, человек, которого вы знали, сделанный невидимым).”

“Griffin?” said Kemp.

“Griffin,” answered the Voice (ответил Голос). “A younger student than you were (я был студентом /на курс/ младше вас), almost an albino (почти альбинос), six feet high (шести футов роста), and broad, with a pink and white face and red eyes (широкий /в плечах/, с розово-белым лицом и красными глазами), who won the medal for chemistry (получил медаль /за успехи/ в химии; to win).”

ordinary [`Ld(q)n(q)rI], albino [xl`bJnqu], chemistry [`kemIstrI]

He sat up and felt his neck.

“I am Griffin, of University College, and I have made myself invisible. I am just an ordinary man — a man you have known — made invisible.”

“Griffin?” said Kemp.

“Griffin,” answered the Voice. “A younger student than you were, almost an albino, six feet high, and broad, with a pink and white face and red eyes, who won the medal for chemistry.”

“I am confused (я в замешательстве; to confuse — смешивать, путать /кого-либо, что-либо/ с /кем-либо, чем-либо/; перемешивать в беспорядке, приводить в беспорядок; конфузить, смущать; запутывать, сбивать с толку),” said Kemp. “My brain is rioting (мой рассудок бунтует = в голове помутилось; to riot — бунтовать принимать участие в бунте, мятеже). What has this to do with Griffin (при чем здесь Гриффин)?”

“I am Griffin (я и есть Гриффин).”

Kemp thought (Кемп задумался).

“It’s horrible (это ужасно),” he said. “But what devilry must happen to make a man invisible (но какая чертовщина должна случиться, чтобы сделать человека невидимым; devilry —колдовство, черная магия; дьявольщина)?”

“It’s no devilry (никакой чертовщины). It’s a process, sane and intelligible enough — (это процесс, довольно логичный и простой; sane — здравый, разумный; intelligible — вразумительный; ясный, понятный)”

“It’s horrible (это ужасно)!” said Kemp. “How on earth — (но каким же образом, все-таки…; on earth — на земле; же, просто, только, все-таки /после how, why, where и пр./)?”

rioting [`raIqtIN], horrible [`hOrqbl], devilry [`dev(q)lrI], enough [I`nAf]

“I am confused,” said Kemp. “My brain is rioting. What has this to do with Griffin?”

“I am Griffin.”

Kemp thought.

“It’s horrible,” he said. “But what devilry must happen to make a man invisible?”

“It’s no devilry. It’s a process, sane and intelligible enough — ”

“It’s horrible!” said Kemp. “How on earth — ?”

“It’s horrible enough (да, весьма ужасно). But I’m wounded and in pain, and tired (но я ранен, мне больно, и я устал; pain — боль)... Great God (о Господи: «великий Боже»)! Kemp, you are a man (Кемп, вы мужественный человек). Take it steady (отнеситесь к этому спокойно). Give me some food and drink, and let me sit down here (дайте мне поесть и напиться, дайте сесть здесь).”

Kemp stared at the bandage as it moved across the room (Кемп глядел на повязку, двинувшуюся по комнате), then saw a basket chair dragged across the floor (затем увидел, как плетеное кресло протащилось по полу; basket — корзина) and come to rest near the bed (и остановилось у кровати). It creaked, and the seat was depressed the quarter of an inch or so (оно скрипнуло, и сиденье опустилось на четверть дюйма или около того). He rubbed his eyes and felt his neck again (Кемп протер глаза и снова пощупал затылок).

“This beats ghosts (это почище привидений: «это бьет духов»),” he said, and laughed stupidly (сказал он и глупо засмеялся).

“That’s better (так-то лучше). Thank Heaven, you’re getting sensible (слава Богу, что вы становитесь благоразумным)!”

wounded [`wHndId], steady [`stedI], stupidly [`stjHpIdlI]

“It’s horrible enough. But I’m wounded and in pain, and tired... Great God! Kemp, you are a man. Take it steady. Give me some food and drink, and let me sit down here.”

Kemp stared at the bandage as it moved across the room, then saw a basket chair dragged across the floor and come to rest near the bed. It creaked, and the seat was depressed the quarter of an inch or so. He rubbed his eyes and felt his neck again.

“This beats ghosts,” he said, and laughed stupidly.

“That’s better. Thank Heaven, you’re getting sensible!”

“Or silly (или схожу с ума; silly — глупый, нелепый; слабоумный),” said Kemp, and knuckled his eyes (сказал Кемп и протер глаза; knuckle — сустав пальца).

“Give me some whiskey (дайте мне виски). I’m near dead (я едва дышу: «почти мертв»).”

“It didn’t feel so (это не чувствуется = не похоже). Where are you (где вы)? If I get up shall I run into you (если я встану, я с вами не столкнусь)? There (вот вы где)! all right (хорошо). Whiskey (виски)? Here (вот, пожалуйста). Where shall I give it to you (куда мне подать его вам)?”

The chair creaked and Kemp felt the glass drawn away from him (кресло скрипнуло, и Кемп почувствовал, как стакан берут у него /из рук/; to draw — тянуть, тащить; перемещать). He let go by an effort (он выпустил его с усилием, неохотно); his instinct was all against it (его инстинкт был против этого = опасаясь невольно, что стакан упадет). It came to rest poised twenty inches above the front edge of the seat of the chair (стакан остановился, зависнув в двадцати дюймах над передним краем сиденья кресла). He stared at it in infinite perplexity (Кемп смотрел на него в полном недоумении; infinite — бесконечный; огромный, очень большой).

knuckled [nAkld], infinite [`InfInIt], perplexity [pq`pleksItI]

“Or silly,” said Kemp, and knuckled his eyes.

“Give me some whiskey. I’m near dead.”

“It didn’t feel so. Where are you? If I get up shall I run into you? There! all right. Whiskey? Here. Where shall I give it to you?”

The chair creaked and Kemp felt the glass drawn away from him. He let go by an effort; his instinct was all against it. It came to rest poised twenty inches above the front edge of the seat of the chair. He stared at it in infinite perplexity.

“This is — this must be — hypnotism (это…должно быть… гипноз). You have suggested you are invisible (вы внушили мне, что вы невидимы).”

“Nonsense (вздор),” said the Voice.

“It’s frantic (это безумие: «безумно»; frantic — безумный, неистовый, яростный).”

“Listen to me (выслушайте меня).”

“I demonstrated conclusively this morning (я убедительно доказал этим утром; to demonstrate — показывать; доказывать; conclusively — решительно, окончательно),” began Kemp (начал Кемп), “that invisibility — (что невидимость…)”

“Never mind what you’ve demonstrated (забудьте/плюньте на то, что вы доказали)! — I’m starving (я умираю с голода; to starve — голодать, умирать от голода),” said the Voice, “and the night is chilly to a man without clothes (и ночь довольно прохладна для человека без одежды).”

hypnotism [`hIpnqtIz(q)m], conclusively [kqn`klHsIvlI], starving [`stRvIN]

“This is — this must be — hypnotism. You have suggested you are invisible.”

“Nonsense,” said the Voice.

“It’s frantic.”

“Listen to me.”

“I demonstrated conclusively this morning,” began Kemp, “that invisibility — ”

“Never mind what you’ve demonstrated! — I’m starving,” said the Voice, “and the night is chilly to a man without clothes.”

“Food (/хотите/ есть: «еду»)?” said Kemp.

The tumbler of whiskey tilted itself (стакан виски наклонился; tumbler — бокал без ножки; стакан для вина).

“Yes (да),” said the Invisible Man rapping it down (сказал Невидимка, ставя со стуком стакан). “Have you a dressing-gown (у вас есть халат)?”

Kemp made some exclamation in an undertone (Кемп пробормотал что-то вполголоса; exclamation — восклицание). He walked to a wardrobe and produced a robe of dingy scarlet (он подошел к платяному шкафу и вытащил темно-красный халат; wardrobe — гардероб, платяной шкаф; dingy — тусклый, выцветший; грязноватый /цвет/).

“This do (это подойдет)?” he asked (спросил он).

It was taken from him (халат взяли из его рук). It hung limp for a moment in mid-air, fluttered weirdly (он вяло висел в воздухе с минуту, /потом/ странно заколыхался; to flutter — махать, бить крыльями; трепетать, развеваться /на ветру/), stood full and decorous buttoning itself (стоял в полный рост, чинно застегиваясь на все пуговицы; decorous — благопристойный, чинный), and sat down in his chair (и сел в кресло).

“Drawers, socks, slippers would be a comfort (кальсоны, носки и тапочки были бы кстати; comfort — удобство),” said the Unseen, curtly (отрывисто сказал Невидимый; curtly — отрывисто-грубый, резкий /о речи/). “And food (и поесть).”

wardrobe [`wLdrqub], weirdly [`wIqdlI], comfort [`kAmfqt]

“Food?” said Kemp.

The tumbler of whiskey tilted itself.

“Yes,” said the Invisible Man rapping it down. “Have you a dressing-gown?”

Kemp made some exclamation in an undertone. He walked to a wardrobe and produced a robe of dingy scarlet.

“This do?” he asked.

It was taken from him. It hung limp for a moment in mid-air, fluttered weirdly, stood full and decorous buttoning itself, and sat down in his chair.

“Drawers, socks, slippers would be a comfort,” said the Unseen, curtly. “And food.”

“Anything (все, что угодно). But this is the insanest thing I ever was in, in my life (но это самое нелепое, что когда-либо случалось в моей жизни; insane — ненормальный, сумасшедший; абсурдный)!”

He turned out his drawers for the articles (он выдвинул ящики /шкафа/, чтобы достать вещи; to turn out — выворачивать /карманы/; выгружать; article — статья; вещь, предмет), and then went downstairs to ransack his larder (затем спустился в кладовую; to ransack — искать, обшаривать; рыться в поисках; larder — кладовая; продуктовый, кухонный шкаф). He came back with some cold cutlets and bread (Кемп вернулся с холодными котлетами и хлебом), pulled up a light table (пододвинул легкий столик), and placed them before his guest (и положил продукты перед своим гостем).

“Never mind knives (обойдусь без ножей; never mind — не обращайте внимания; не беспокойтесь, ничего, пустяки),” said his visitor, and a cutlet hung in mid-air (сказал гость, и котлета повисла в воздухе), with a sound of gnawing (послышалось чавканье: «со звуком чавканья»; to gnaw — грызть, глодать).

“Invisible!” said Kemp, and sat down on a bedroom chair (сказал Кемп и сел на стул).

“I always like to get something about me before I eat (я всегда предпочитаю надеть что-нибудь, прежде чем есть),” said the Invisible Man, with a full mouth, eating greedily (сказал Невидимка с полным ртом, жадно поглощая пищу). “Queer fancy (странная прихоть)!”

drawer [`drLq], article [`RtIk(q)l], gnawing [`nLIN], guest [gest]

“Anything. But this is the insanest thing I ever was in, in my life!”

He turned out his drawers for the articles, and then went downstairs to ransack his larder. He came back with some cold cutlets and bread, pulled up a light table, and placed them before his guest.

“Never mind knives,” said his visitor, and a cutlet hung in mid-air, with a sound of gnawing.

“Invisible!” said Kemp, and sat down on a bedroom chair.

“I always like to get something about me before I eat,” said the Invisible Man, with a full mouth, eating greedily. “Queer fancy!”

“I suppose that wrist is all right (полагаю, это запястье в порядке),” said Kemp.

“Trust me (поверьте мне = да, нормально),” said the Invisible Man.

“Of all the strange and wonderful — (это самая странная и удивительная история, /что я когда-либо слышал/)”

“Exactly (точно/совершенно верно). But it’s odd I should blunder into your house to get my bandaging (но странно, что я наткнулся на ваш дом, чтобы сделать перевязку). My first stroke of luck (моя первая удача; stroke — удар; /единичное/ проявление; a stroke of luck — улыбка фортуны)! Anyhow I meant to sleep in this house to-night (как бы то ни было, я решил спать в этом доме сегодня = переночевать тут). You must stand that (вы должны перенести это = смиритесь с этим)! It’s a filthy nuisance, my blood showing, isn’t it (это страшно неудобно, что моя кровь проявляется, правда; filthy — грязный, мерзкий; nuisance — досада, неприятность; неудобство)? Quite a clot over there (вон там натекла целая лужа; clot — свернувшаяся кровь, сгусток крови). Gets visible as it coagulates, I see (свертываясь, становится видимой, как я понимаю). It’s only the living tissue I’ve changed (лишь живую ткань я изменил = сделал невидимой), and only for as long as I’m alive (и только до тех пор, пока я жив)... I’ve been in the house three hours (в этом доме я уже три часа).”

nuisance [`njHs(q)ns], coagulate [kqu`xgjuleIt], tissue [`tISH]

“I suppose that wrist is all right,” said Kemp.

“Trust me,” said the Invisible Man.

“Of all the strange and wonderful — ”

“Exactly. But it’s odd I should blunder into your house to get my bandaging. My first stroke of luck! Anyhow I meant to sleep in this house to-night. You must stand that! It’s a filthy nuisance, my blood showing, isn’t it? Quite a clot over there. Gets visible as it coagulates, I see. It’s only the living tissue I’ve changed, and only for as long as I’m alive... I’ve been in the house three hours.”

“But how’s it done (но как это сделано)?” began Kemp, in a tone of exasperation (начал Кемп раздраженным тоном; exasperation — озлобление, раздражение; гнев). “Confound it (черт побери)! The whole business — it’s unreasonable from beginning to end (вся эта история неразумна от начала до конца).”

“Quite reasonable (вполне разумна),” said the Invisible Man. “Perfectly reasonable (совершенно разумна).”

He reached over and secured the whiskey bottle (он протянул руку и взял бутылку виски). Kemp stared at the devouring dressing gown (Кемп изумленно глядел на халат, поглощавший /виски/; to devour — жадно есть, поглощать). A ray of candle-light penetrating a torn patch in the right shoulder (луч света свечи, проходя сквозь дырку на правом плече; to tear — рвать; patch — клочок, лоскут), made a triangle of light under the left ribs (образовывал светлый треугольник под левыми ребрами).

“What were the shots (что это были за выстрелы)?” he asked. “How did the shooting begin (как/почему началась стрельба)?”

“There was a real fool of a man (там был один полный дурак) — a sort of confederate of mine — curse him (что-то вроде моего помощника, будь он неладен; confederate — союзник, сторонник; сообщник, соучастник)! — who tried to steal my money (который попытался украсть мои деньги). Has done so (и украл).”

“Is he invisible too (он тоже невидимый)?”

“No (нет).”

exasperation [Ig"zxspq`reIS(q)n], triangle [`traIxNgl], devour [dI`vauq], confederate [kqn`fed(q)rIt]

“But how’s it done?” began Kemp, in a tone of exasperation. “Confound it! The whole business — it’s unreasonable from beginning to end.”

“Quite reasonable,” said the Invisible Man. “Perfectly reasonable.”

He reached over and secured the whiskey bottle. Kemp stared at the devouring dressing gown. A ray of candle-light penetrating a torn patch in the right shoulder, made a triangle of light under the left ribs.

“What were the shots?” he asked. “How did the shooting begin?”

“There was a real fool of a man — a sort of confederate of mine — curse him! — who tried to steal my money. Has done so.”

“Is he invisible too?”

“No.”

“Well (ну, а дальше)?”

“Can’t I have some more to eat before I tell you all that (нельзя ли мне еще поесть, прежде чем я все вам расскажу)? I’m hungry — in pain (я голоден, и мне больно). And you want me to tell stories (а вы хотите, чтобы я вам что-то рассказывал)!”

Kemp got up (Кемп встал).

“You didn’t do any shooting (/значит/, это не вы стреляли)?” he asked.

“Not me (не я),” said his visitor. “Some fool I’d never seen fired at random (какой-то идиот, которого я никогда не видел, палил наугад). A lot of them got scared (множество их испугалось = они испугались). They all got scared at me (все испугались меня). Curse them (черт их побери: «прокляни их»)! — I say — I want more to eat than this, Kemp (вот что, я хочу еще поесть: «я хочу есть больше, чем это», Кемп).”

“I’ll see what there is to eat downstairs (/пойду/ поищу что-нибудь съестное внизу),” said Kemp. “Not much, I’m afraid (боюсь, /найдется/ немного).”

random [`rxndqm], curse [kq:s], afraid [q`freId]

“Well?”

“Can’t I have some more to eat before I tell you all that? I’m hungry — in pain. And you want me to tell stories!”

Kemp got up.

“You didn’t do any shooting?” he asked.

“Not me,” said his visitor. “Some fool I’d never seen fired at random. A lot of them got scared. They all got scared at me. Curse them! — I say — I want more to eat than this, Kemp.”

“I’ll see what there is to eat downstairs,” said Kemp. “Not much, I’m afraid.”

After he had done eating (после того как он закончил есть), and he made a heavy meal (а поел он плотно: «сделал тяжелый прием пищи»), the Invisible Man demanded a cigar (Невидимка потребовал сигару). He bit the end savagely before Kemp could find a knife (он быстро/жадно откусил кончик, прежде чем Кемп нашел нож; savage — дикий; savagely — подобно дикарю, варварски, дико), and cursed when the outer leaf loosened (и выругался, когда внешний лист /табака/ отстал; to curse — проклинать; ругать/ся/). It was strange to see him smoking (было странно видеть, как он курит); his mouth, and throat (его рот, горло), pharynx and nares (глотка и ноздри = носовые полости), became visible as a sort of whirling smoke cast (становились видимыми, словно слепок из клубящегося дыма; to whirl — вертеть/ся/, кружить/ся/).

“This blessed gift of smoking (этот благословенный дар курения = отличная штука — табак)!” he said, and puffed vigorously (сказал он и энергично выпустил облачко дыма; to puff — дуть порывами /о ветре/; дымить, пускать клубы дыма, попыхивать /трубкой/). “I’m lucky to have fallen upon you, Kemp (мне повезло, что я пришел к вам, Кемп; to fall upon — наталкиваться). You must help me (вы должны мне помочь). Fancy tumbling on you just now (подумать только, натолкнулся на вас как раз вовремя; just now — только что, в настоящий момент)! I’m in a devilish scrape (я в ужасном положении; scrape — царапанье, скобление; неприятность, затруднение) — I’ve been mad, I think (я был /словно/ помешанный). The things I have been through (через что я только не прошел)! But we will do things yet (но мы еще свершим /великие/ дела). Let me tell you — (уж вы мне поверьте; let me tell you — будьте спокойны, уверяю вас; поверьте мне)”

demanded [dI`mRndId], cigar [sI`gR], pharynx [`fxrINks]

After he had done eating, and he made a heavy meal, the Invisible Man demanded a cigar. He bit the end savagely before Kemp could find a knife, and cursed when the outer leaf loosened. It was strange to see him smoking; his mouth, and throat, pharynx and nares, became visible as a sort of whirling smoke cast.

“This blessed gift of smoking!” he said, and puffed vigorously. “I’m lucky to have fallen upon you, Kemp. You must help me. Fancy tumbling on you just now! I’m in a devilish scrape — I’ve been mad, I think. The things I have been through! But we will do things yet. Let me tell you — ”

He helped himself to more whiskey and soda (он налил себе еще виски с содовой; to help oneself — угощаться). Kemp got up, looked about him (Кемп встал, осмотрелся по сторонам), and fetched a glass from his spare room (и принес /еще/ стакан из комнаты для гостей; spare room — свободная комната, комната для гостей).

“It’s wild — but I suppose I may drink (это дико, но, пожалуй, я могу выпить).”

“You haven’t changed much, Kemp, these dozen years (вы не сильно изменились, Кемп, за эти двенадцать лет). You fair men don’t (блондины не меняются; fair man — блондин; fair — светлый, белокурый). Cool and methodical — after the first collapse (/снова/ хладнокровный и методичный, после того, как сначала упали духом /при моем появлении/; collapse — упадок сил, упадок духа). I must tell you (я должен вам /все/ рассказать). We will work together (будем работать вместе)!”

“But how was it all done (но как вы все это сделали)?” said Kemp, “and how did you get like this (и как вы стали таким)?”

“For God’s sake, let me smoke in peace for a little while (ради Бога, дайте мне немного покурить спокойно)! And then I will begin to tell you (а потом я расскажу вам).”

methodical [mI`TPdIk(q)l], collapse [kq`lxps], peace [pJs]

He helped himself to more whiskey and soda. Kemp got up, looked about him, and fetched a glass from his spare room.

“It’s wild — but I suppose I may drink.”

“You haven’t changed much, Kemp, these dozen years. You fair men don’t. Cool and methodical — after the first collapse. I must tell you. We will work together!”

“But how was it all done?” said Kemp, “and how did you get like this?”

“For God’s sake, let me smoke in peace for a little while! And then I will begin to tell you.”

But the story was not told that night (но история эта не была рассказана в ту ночь). The Invisible Man’s wrist was growing painful (боль в запястье Невидимки усиливалась); he was feverish (его лихорадило; feverish — лихорадочный; возбужденный), exhausted (он был изнурен), and his mind came round to brood upon his chase down the hill (и его память возвращалась к погоне на холме = он все время вспоминал о погоне; to brood — высиживать /птенцов/; размышлять, вынашивать /в уме, в душе/) and the struggle about the inn (и борьбе возле трактира). He spoke in fragments of Marvel, he smoked faster (он обрывками, бессвязно говорил о Марвеле, курил быстрее; to speak), his voice grew angry (его голос становился сердитым). Kemp tried to gather what he could (Кемп старался накопить все, что мог = узнать как можно больше).

“He was afraid of me (он меня боялся), I could see that he was afraid of me (я видел, что он боится меня),” said the Invisible Man many times over (много раз повторял Невидимка). “He meant to give me the slip (он хотел удрать от меня) — he was always casting about (он все время думал об этом; to cast about — обдумывать, раскидывать умом)! What a fool I was (каким же я был глупцом)!”

“The cur (негодяй; cur — дворняга; негодяй; грубый или трусливый человек)!

“I should have killed him (мне следовало убить его)!”

feverish [`fJv(q)rIS], exhausted [Ig`zLstId], casting [`kRstIN]

But the story was not told that night. The Invisible Man’s wrist was growing painful; he was feverish, exhausted, and his mind came round to brood upon his chase down the hill and the struggle about the inn. He spoke in fragments of Marvel, he smoked faster, his voice grew angry. Kemp tried to gather what he could.

“He was afraid of me, I could see that he was afraid of me,” said the Invisible Man many times over. “He meant to give me the slip — he was always casting about! What a fool I was!”

“The cur!

“I should have killed him!”

“Where did you get the money (где вы взяли деньги)?” asked Kemp, abruptly (вдруг спросил Кемп; abruptly — круто, отвесно; вертикально; грубо, резко, отрывисто; вдруг, внезапно, неожиданно).

The Invisible Man