Недифференцированные бессодержательные страхи.

СТРАХИ БРЕДОВОГО ХАРАКТЕРА.

НОЧНЫЕ СТРАХИ.

Страхи со сверхценным содержанием, страхи бредового характера и ночные страхи типичны для детей и подростков, остальные группы синдромов встречаются у больных разного возраста.

НАВЯЗЧИВЫЕ СТРАХИ (ФОБИИ):

Навязчивые страхи у детей и подростков стали предметом изучения с начала 20 века. По наблюдениям Т.П Симсон (1958), уже у детей раннего возраста, только начинающих ходить, после испуга, связанного с падением или ушибом, может возникать навязчивый страх ходьбы, который тормозит дальнейшее закрепление этого навыка. Данной исследовательницей описаны случаи навязчивых страхов более отвлеченного характера, например страха заражения у детей в возрасте от 2,5 до 4 лет.

(Francotess, Т.П. Симсон 1958) описан ребенок 6 лет, у которого отмечалось выражение страха переходить мосты. Специалисты наблюдали девочку, у которой в связи с рассказом матери о микробах и мерах по предупреждению заражения ими, появился навязчивый страх заражения, сопровождающийся постоянным мытьем рук, а также стремлением мыть любые пищевые продукты, включая хлеб, конфеты. Девочка понимала необоснованность своих опасений и действий, но никак не могла избавиться от них, называя их «привычкой».

Подобные страхи и опасения у детей младшего возраста еще не обладают всеми признаками навязчивостей, в частности они в большинстве случаев не сопровождаются осознанным переживанием чуждости, чувством внутренней несвободы и активным стремлением к преодолению страхов. Тем не менее их неотступность, возникновение вопреки желанию ребенка, о чем он редко сообщает в своих жалобах, позволяет считать такие страхи НЕЗАВЕРШЕННЫМИ ФОБИЯМИ. Завершенные навязчивые страхи наблюдаются у детей преимущественно с возраста 10-12 лет.

По данным ряда авторов, навязчивые страхи у детей отличаются конкретностью содержания, относительной простотой, более или менее отчетливой связью с содержанием психотравмирующей ситуации. Чаще всего это страхи: заражения, загрязнения, острых предметов (чаще всего иголок), закрытых помещений, транспорта, страха смерти от удушья во сне, от остановки сердца. У подростков могут встречаться навязчивые страхи покраснения, а также того, что окружающие могут заметить тот или иной физический недостаток (прыщи на лице, недостаточно прямые ноги, узкие плечи).

Особую группу НАВЯЗЧИВЫХ СТРАХОВ составляют страхи оказаться несостоятельными во время той, или иной деятельности, например, страх устных ответов в школе, страх речи у заикающихся (логофобия). К этой группе навязчивых страхов близко примыкает страх подавиться твердой пищей или костью, который возникает после испуга, связанного с тем, что ребенок во время еды действительно подавился.

Навязчивые страхи наиболее часто встречаются при неврозе навязчивых состояний и вялотекущей шизофрении, при которой они всегда с самого начала недостаточно четко связаны с конкретной психотравмирующей ситуацией, бывают необычны, вычурны, и даже нелепы.

Один из наблюдавшихся больных испытывал навязчивый страх, что «мать» во время еды может сесть ему на голову, что его голова может отвалиться и упасть в мусоропровод.Та или иная степень критического отношения к подобным страхам первое время сохраняется. По мере течения шизофренического процесса навязчивые страхи становятся все более оторванными от реальности, вычурными, бледнеет и аффективный компонент, а со временем они могут трансформироваться в бредовые идеи, чаще в ипохондрические и воздействия.

Наиболее распространенная группа страхов для детей и подростков это СТРАХИ СО СВЕРХЦЕННЫМ СОДЕРЖАНИЕМ.Их выделение связано с психопатологической дифференциацией, с одной стороны, навязчивых, а с другой – так называемых невротических страхов. Мысль о необходимости сужения рамок навязчивых переживаний, включая навязчивые страхи, с выделением из их круга иных психопатологических феноменов, впервые была высказана П.Б. Ганнушкиным в статье «Психоастенический характер». В 1907 году данным исследователем было указано, что при ряде проявлений, относимых обычно к числу навязчивостей, как например, при ипохондроческих мыслях, некоторых страхах и сомнениях, больные не относятся к ним, как к болезненным, чуждым образованиям, не борются с ними. Первое упоминание о возможности возникновения у детей страхов со сверхценным содержанием принадлежит Th. Zieshen (1926), который относил к ним страхи грозы, темноты, одиночества, приведения. На возможность появления у детей и подростков синдрома страха с характером сверхценного переживания уазывала так же К.А. Новлявская (1964).

Критерии психологической мотивированности таких страхов, их реактивного происхождения , которые по мнению J.Langer (1924) и В.А.Морозова (1934) свойственны сверхценным переживанием, обычно имеются поскольку в индивидуальном жизненном опыте ребенка темнота, одиночество, внезапная встреча с животным часто сочетается с аффектом испуга.

СПАЯННОСТЬ СТРАХОВ СВЕРЦЕННОГО ПЕРЕЖИВАНИЯ С ЛИЧНОСТЬЮ, ЧТО ТАКЖЕ СЧИТАЮТ ХАРАКТЕРНЫМ ДЛЯ СВЕРХЦЕННЫХ ОБРАЗОВАНИЙ, проявляются в том, что обычно они возникают у детей с ТРЕВОЖНО-МНИТЕЛЬНЫМИ ЧЕРТАМИ ХАРАКТЕРА, ПСИХИЧЕСКИМ ИНФАНТИЛИЗМОМ, НЕВРОПАТИЕЙ, которым свойственна повышенная боязливость и тревожность.

Компонент сверхценности в данной группе страхов часто проявляется в виде стойкого изменения отношения (особая боязливость, возникновение тревожного опасения, чувства отвращения) к определенным объектам или явлениям, которые первоначально вызвали испуг ребенка. Подобное болезненное отношение при повторном столкновении с объектом или явлением, вызвавшим испуг, обнаруживается не только на высоте страхов вскоре после пережитого испуга, но и в стойком эмоциональном состоянии спустя долгое время (иногда годы) после испуга.

Пример страха со сверхценным содержанием:

Девочка 2 лет, во время тихого часа в яслях была напугана воспитательницей, которая неожиданно показала ей игрушку цыпленка. После этого девочка долго плакала. Дома была беспокойной, долго не засыпала, кричала: «Цыпочки, цыпочки кусают меня»! С этого времени девочка стала «плаксивой», «грустной», «часто со страхом просыпалась по ночам, говоря, что боится цыпочек, курочек». После амбулаторного лечения страхи постепенно прошли, но спустя 2 месяца, когда увидела в яслях живую курицу, страхи возобновились с прежней силой, возникали в виде приступов. Вместе с тем девочка стала боятся любых птиц. Катамнез (спустя 4 года): девочка посещает детский сад, послушная, ласковая, привязанная к матери, любознательная учится игре на аккордеоне и фигурному катанию, впечатлительная. Выражения страхов нет, однако по прежнему боится всех птиц.

Как видно из наблюдения, страхи сверхценного содержания возникают в форме аффективных приступов, а в дальнейшем имеют тенденцию к переходу в стойкие сверхценные опасения и боязливость без появления состояний с острым аффектом страха.

Своеобразную разновидность сверхценных страхов у детей младшего возраста (7-9 лет) представляет так называемый страх школы, связанный со школьной ситуацией (Shulgast. G.Nissen. 1974). Страх неуспеваемости, наказание за нарушение дисциплины, страх перед строгим учителем и т.п. Страх школы может быть источником упорных отказов от её посещения и явлений школьной дезадаптации.

Начиная с пубертатного возраста (10-11 лет) в тематике сверхценных страхов на первый план выступает страхи за жизнь и здоровье. Дети боятся, что на них нападут бандиты, особенно когда они остаются одни, испытывают страх смерти от удушья, от остановки сердца. ПОДОБНЫЕ СТРАХИ ВСЕГДА СВЯЗАНЫ С ТОЙ ИЛИ ИНОЙ КОНКРЕТНОЙ ПСИХОТРАВМИРУЮЩЕЙ СИТУАЦИЕЙ: устрашающими рассказами товарищей или родственников, испугом при встречи с пьяным. Болезнью или смертью близкого или знакомого человека.

Как и в предыдущем наблюдении, страхи сверхценного содержания в данном случае возникают в виде приступов, не переживаются как чуждые, болезненные, отсутствует стремление к их преодолению, что отличает их от навязчивых страхов. Кроме того, данное наблюдение иллюстрирует такую особенность страхов сверхценного содержания, как сочетание их с самовегетативными расстройствами, выраженность которых зависит от интенсивности страха.

В пубертатном возрасте страхи сверхценного содержания обычно встречаются при психогенных заболеваниях, главным образом при неврозе страха. Вместе с тем он может наблюдаться также при психогенно провоцированном приступе шизофрении. В последнем случае начальные состояния страхов трудно отличимы от проявлений психогенного заболевания. Проведению дифференциальной диагностики помогает наблюдение за больными в периоды между приступами страхов, а также динамика психического состояния. Проведенные клинические исследования Н.С. Жуковским (1972) показывают, что при шизофрении страхи сверхценного содержания сравнительно быстро перестают отражать содержание психотравмирующей ситуации, генерализуются, выходя за рамки первоначальной тематики, иногда становятся вычурными. В периодах между приступами страхов обнаруживается не типичные для неврозов напряженность, настороженность, подозрительность к окружающим, включая близких. Обращают на себя диссоциация между угрожающей тематикой страхов и слабой аффективной реакцией, тенденция к вербализации страхов, амбивалентное отношение к ним, оттенок удовольствия при обсуждении содержания страхов. Нередко в интервалах между приступами страхов у больных шизофренией с психогенно вызванными страхами можно обнаружить начальное проявление процессуальных изменений личности, в виде отгороженности, недостаточной эмоциональной живости, немотивированных отдельных поступков, изменений мышления (элементы резонерства, причудливости, разноплановость). Усложнение психопатологической картины, проявление продуктивных расстройств: элементов бреда, психических автоматизмов, псевдогаллюцинаций, так же говорит в пользу эндогенного заболевания. Сами страхи сверхценного содержания в случаях шизофрении обнаруживают тенденцию к переходу в страхи бредового характера, а позднее – в неразвернутые, отрывочные, нередко нестойкие ипохондрические бредовые идеи с сенестопатическим компонентом, а также идеи отравления, преследования, воздействия. Кроме того, страхи часто сопровождаются обманами восприятия.