БЫТЬ ЧЕЛОВЕКОМ – ЗНАЧИТ БЫТЬ В ПУТИ
Альфрид Лэнгле
ЖИЗНЬ, НАПОЛНЕННАЯ СМЫСЛОМ
Предисловие автора
1. БЫТЬ ЧЕЛОВЕКОМ - ЗНАЧИТ БЫТЬ В ПУТИ
2. ДОРОГИ, ВЕДУЩИЕ В НИКУДА
3. ДОРОГИ, ВЕДУЩИЕ К СМЫСЛУ
4. СМЫСЛ - КОМПАС В ОКЕАНЕ ЖИЗНИ
5. КАК ПРИХОДИТ УСПЕХ
6. ЕСТЬ ЛИ СМЫСЛ В ОТВЕТСТВЕННОСТИ?
7. БРЕННОСТЬ И СМЫСЛ
Приложение: Руководство для поиска смысла
Предисловие автора
Из всех вопросов, которыми задается человек, самым важным по своим последствиям является вопрос "Зачем?" В нем сконцентрирована вся суть человека, вся проблематика нашего бытия. Этим вопросом венчаются поиски человеческого духа; ответ, который удается найти, определяет основы поведения человека и его представление о будущем. "Вопрос о смысле жизни – не важно, задан он открыто или только подразумевается, – следует охарактеризовать как вопрос исключительно человеческий. Поэтому его возникновение никогда нельзя расценивать, например, как проявление каких-то болезненных отклонений; скорее он просто является непосредственным выражением человеческого бытия – в конечном счете выражением самого человеческого в человеке... Только человеку предназначено воспринимать свое существование как до конца не предопределенное, постоянно сомневаться в правильности своего бытия" (Frankl, 1982, S. 39-40).
Все остальные вопросы сводятся к основному: "Зачем?" Например, вопрос "Почему так случилось?", возникающий, когда человек пытается найти объяснение череде событий и понять их причину. Часто за этими поисками скрывается все тот же вопрос "Зачем?", задавая который мы стремимся понять, в чем смысл наших страданий, в каком более широком контексте, в какой структуре взаимосвязей нужно рассматривать наши беды. Или вопрос "Как?" – вопрос о природе и свойствах вещей, которыми определяется обращение с ними.
Смысл – это предлагаемый самой жизнью ответ на неизбежный вопрос: зачем жить? Человек не хочет "пускаться в жизнь" в бездумной и слепой пассивности. Он хочет понимать и чувствовать, зачем он здесь, ради чего он должен что-то делать. Он хочет проживать свою жизнь сообразно миру, который его окружает. Он хочет быть там, где ощутима ценность жизни, рядом со всем, что в мире интересно, прекрасно и важно.
Если человек научился понимать и чувствовать ценностное содержание жизни, то условия, в которых протекает жизнь, становятся для него до определенной степени вторичными. Перефразируя Ф. Ницше, Франкл сформулировал значение этой идеи в знаменитой фразе: "Тот, кто знает, Зачем жить, может выдержать почти любое Как" (Frankl, 1981, S. 132). Все эти "Почему" или "Для чего", "Ради чего" как раз и означают наше "Зачем", отражающее духовное содержание жизни. Вопрос "Как?" – это условия, часто делающие жизнь столь трудной, что ее можно вынести, лишь понимая "Ради чего".
В так называемом "третьем венском направлении психотерапии" (появившемся после теорий Зигмунда Фрейда и Альфреда Адлера) получил серьезное обоснование и развитие теоретический и практический подход к этим вопросам и связанным с ними проблемам.
Более шести десятилетий Виктор Э. Франкл наряду с разработкой психотерапевтических техник и проведением психиатрических исследований занимался обоснованием учения о смысле, которое он рассматривал как альтернативу смысловой пустоте. Это учение получило известность под названием "экзистенциальный анализ или логотерапия". Экзистенциальный анализ – это анализ жизни человека с позиции жизненных ценностей. В экзистенциально-аналитической беседе исследуются конкретные условия жизни в аспекте их возможного смыслового содержания. Логотерапия представляет собой практическое руководство, предназначенное для того, чтобы помогать человеку находить смысловые ценности, следовать им, воплощать их в своей жизни. (В этом контексте "логос" означает просто "смысл", поэтому логотерапию нельзя путать с "логопедией", методом лечения нарушений речи.) Результаты работы Виктора Франкла прошли многократную эмпирическую проверку в Австрии – на родине Франкла – и за рубежом; их все чаше используют в психотерапии, педагогике, религии, философии и социальной работе. Логотерапия имеет огромное значение не только в лечении, но и в профилактике психических и психосоматических расстройств, а также в воспитании. Наконец, она представляет собой обоснованное руководство, способствующее самораскрытию человека и улучшению качества его жизни.
В основе этой книги лежат идеи экзистенциального анализа и логотерапии Франкла, которые раскрываются с точки зрения возможности их применения в повседневной жизни.
Эта книга не учит. Она лишь наглядно показывает некоторые возможности. Когда мы говорим о смысле, речь идет о поиске смысловых возможностей, которые есть в каждом моменте вашей собственной неповторимой жизни. Но смысл нельзя предписать, его не может дать и книга. Поиск смысла – процесс, имеющий две главные характеристики: он в каждой ситуации происходит заново и является глубоко личным. Таким образом, поиск смысла имеет те же признаки, что и сама жизнь.
В этой книге идеи не разрабатываются с научной строгостью, – ее замысел заключается в том, чтобы пополнить ваши собственные знания и опыт. Она начинается с размышлений о свободе человека и его открытости миру. Во второй главе описываются типичные формы поведения, не позволяющие людям жить полной жизнью. Далее речь идет о том, что может стать нам опорой в поисках смысла. Отдельная глава посвящена детальному и углубленному обсуждению вопроса о том, что следует понимать под смыслом. Как соотносятся смысл и успех? Мы обсудим понятие успеха с точки зрения экзистенциального анализа.
В заключительных главах речь пойдет о подлинно глубоком отношении человека к жизни, отношении, в котором свобода и поиск смысла достигают своего завершения.
Вена, лето 2000
Альфрид Лэнгле
Глава 1
Глава 2
ДОРОГИ, ВЕДУЩИЕ В НИКУДА
Свобода призывает к решению. – Типичные способы уклонения от свободы: конформистская и тоталитарная позиции. – Отсутствие ориентиров – духовная беда нашего времени – ведет к экзистенциальному вакууму и подчинению диктату момента
В предыдущей главе мы говорили о свободе (ограниченной определенными рамками), которой обладает человек в преобразовании условий и формировании собственной жизни. Однако свобода – это и дар и бремя одновременно. Открывая человеку возможности и пространство для обустройства жизни, она вместе с тем настойчиво требует от него решений. Даже в ситуациях, в которых мы не склоняемся ни в ту, ни в другую сторону, решение все равно принимается, а именно: не выбирать ничего. Когда-нибудь потом человек с гордостью или, быть может, с грустью вспомнит ту ситуацию, сознавая, что он был свободен в выборе. Все, что человек совершил и от чего отказался, сделано им самим – по собственной инициативе, по своему усмотрению он предпочел одно и отклонил другое, – и он несет ответственность за свои решения. Везде, где человек свободен, он и ответственен (об этом мы будем более подробно говорить в предпоследней главе).
По этой причине некоторые люди боятся личной свободы – им неприятно и тяжело самим нести ответственность, если то, что они делают, не удается. Как удобно в таких случаях иметь отговорку или "уважительную причину"! Тогда не стыдно ни перед собой, ни перед другими; да и в дальнейшем не нужно меняться, а ведь это – одно из самых трудных дел в жизни.
На что обычно ссылаются люди?
Имеется целый ряд отговорок, сводящихся к конформизму. Многие люди оправдывают себя, говоря, что по-другому поступить было нельзя: ведь сегодня это в порядке вещей и не хочется выглядеть хуже других..., что так поступают все, да к тому же один раз – все равно что ни разу... Хотя подобные отговорки можно услышать от людей любого возраста (не нужно даже обращаться к психотерапевтической практике, чтобы найти достаточно подходящих примеров), но, по моему опыту, конформистская позиция "быть как все" в основном свойственна молодежи.
Есть также немало людей, которые считают, что вести себя именно так, а не иначе, их заставляют некие силы. В случае отговорок тоталитарного типа человек уступает внешнему или внутреннему давлению, сужающему свободу его действий. В зависимости от обстоятельств это могут быть общественные условия, политическая и экономическая ситуация, производственная необходимость, сила собственных желаний и влечений, которой невозможно противостоять, родительское воспитание. В этом случае речь идет не о присоединении к чужому мнению за отсутствием своего, а о том, что человек чувствует себя подверженным давлению и уступает ему. Что здесь имеется в виду, пояснит следующий пример.
Сорокалетняя женщина, профессор-педагог, однажды сказала мне на приеме: "Воспитание – вот то, что делает человека человеком". На вопрос, как она это понимает, женщина подробно перечислила все разнообразные влияния со стороны родителей, которым подвергается ребенок, начиная с внутриутробного развития вплоть до взрослого возраста. "В конечном счете воспитание задает человеку направление. Он не может избежать этого – он программируется воспитанием. Ведь именно воспитанием человеку внушается, какие решения ему принимать и чему радоваться. Посмотрите, так было и со мной. То, что у меня дома лежат дорогие ковры и что они мне нравятся, – целиком результат того, как меня воспитала мать. Сама же я, честно говоря, не придаю всему этому никакого значения".
На этом месте голос женщины сделался жестким; то, как она о себе рассказывала, вызвало у меня довольно тяжелое чувство. Подозрение, что все сказанное служило ей лишь отговоркой, чтобы не принимать решения самой, удалось подтвердить с помощью экзистенциального анализа. Наша беседа помогла ей увидеть конфликт ценностей, который она стремилась подавить. Наличие красивых ковров и других предметов роскоши у себя дома она не могла оправдать жизненной необходимостью. Лично для нее самой было бы вполне достаточно простых удобных вещей. Она и в самом деле считала скромный образ жизни более естественным для себя.
Не заслоняет ли роскошь ее собственную жизнь? Этот вопрос, наряду с вопросом о социальной справедливости и своей ответственности за жизнь в роскоши, беспокоил ее на протяжении многих лет. Мы также обнаружили, что, в сущности, она была не очень уверена в том, что же она сама считает правильным.
Стало ясным, почему эта женщина так высоко ценила влияние своей матери. С одной стороны, ей не хотелось отказываться от определенных предметов роскоши, с другой стороны, она не хотела сознаваться в своей неуверенности относительно того, что же она сама считает ценным. Таким образом, ее истинное Я оказалось скрытым за тем, к чему приучила ее мать, и вполне понятно, что в итоге она говорила: "Мы все такие, какими нас воспитали!"
Разумеется, воспитание оказывает – и должно оказывать – влияние на человека. Однако собственная самостоятельная жизнь начинается только тогда, когда человек занимает сознательную позицию в отношении влияния, которое оказало на него воспитание, и решает, сможет ли он сказать "да" тому, чему его учили в детстве. В сфере приобретения предметов роскоши эта женщина еще не стала самостоятельной. Она не разобралась с конфликтами, связанными с ее отношением к жизни в роскоши, не сформировала собственного мнения на этот счет и потому продолжала жить чужим мнением.
Человек вынужден принимать решение в любом случае, и то, какой способ избегания свободы он предпочтет – "конформистский" ("все так делают") или "тоталитарный" ("я был вынужден"), – в конечном счете тоже его решение.
Но что же может подсказать нам, какое решение выбрать? Чего нам придерживаться, если ситуация еще не определена? Подробно об этом мы поговорим в следующих двух главах. А сейчас давайте посмотрим, что произойдет, если ответы на эти вопросы не будут найдены.
Отсутствие средств, способных помочь нам в принятии решений, стало особой проблемой, духовным бедствием нашего времени (см., например, Frankl, 1978, S. 39 ff). Франкл описывает это кратко и точно: "В отличие от животного, инстинкты не диктуют человеку, что ему нужно делать. И, в отличие от людей вчерашних дней, традиции больше не говорят современному человеку, что он делать обязан. Не зная, что ему нужно, и не зная, что он должен, человек по-настоящему не знает и того, чего же он, собственно говоря, хочет. Что из этого следует? Либо он хочет только того, что делают другие, и это конформизм. Либо наоборот: он делает только то, чего от него хотят другие, и тогда мы имеем тоталитаризм" (Frankl, 1985, S. 13).
Свобода только тогда воспринимается как благо, когда человек знает, чего он хочет и что он будет делать, став свободным. Ибо свобода, если человек не понимает, что с ней делать, "к чему" ее применить, сопровождается невыносимым ощущением пустоты и может превратиться в настоящую муку (так, свободное время, которое нечем занять, нередко приводит к "неврозу выходного дня" и "депрессии конца рабочей недели").
Франкл называл это ощущение пустоты в сочетании с безмерным чувством бессмысленности "экзистенциальным вакуумом" (к этой проблеме мы еще вернемся позднее).
Оказавшись наедине со своей свободой без внутренних ориентиров для принятия решений, человек испытывает тревогу и страх, потому что он попадает во власть слепого случая, становится пешкой в руках обстоятельств. Он становится целиком зависимым от непредсказуемого диктата момента, чувствует себя брошенным на произвол судьбы.
Некоторые люди в такой ситуации хватаются за иллюзию свободы, считая, что будут свободны по-настоящему, если начнут делать "всё, что захотят". Но, не имея собственных ориентиров и потому не зная, чего он на самом деле хочет, такой человек точно так же оказывается целиком во власти внешних обстоятельств или неподконтрольных ему собственных внутренних импульсов. Он решается на что-то без всяких на то оснований и постоянно ждет, что подкинет Его Величество Случай. Тот, кто стремится лишь к тому, что под влиянием импульса пришло ему в голову, на самом деле отвергает свою свободу просто ради того, чтобы от нее отделаться.
Конечно, свобода может быть тяжелой ношей. Она заставляет разбираться в накопившихся вопросах, не позволяет закрывать глаза на имеющиеся проблемы, то есть зачастую требует приложения весьма серьезных усилий к тому, чем заниматься обычно не хочется. Поэтому всегда заманчивее поскорее покончить со свободой (присоединяясь к чужому мнению, употребляя алкоголь или отдаваясь на волю случая), вместо того чтобы оттачивать свое собственное умение ориентироваться в обстоятельствах. Однако все то, что человек делает, не имея собственных внутренних ориентиров и целей, само по себе не представляет для него ценности, воспринимается как неважное, необязательное и существует только благодаря недолговечной, непосредственной цели, которую нужно достичь. После периода жизни, проведенного по принципу "мне все равно, что я делаю...", не остается ничего, кроме чувства, что упущено время, чтобы сделать что-то действительно стоящее.
Приведем в качестве примера историю одного мужчины, жизнь которого к 35 годам стала невыносимой. Он словно шел по тропе, с одной стороны которой зияла пропасть головокружительной глубины, с другой нависала гора незавершенных дел – такая высокая и крутая, что "уже вообще не имело никакого смысла за что-либо браться". Тропа давно сделалась узкой, а теперь к периодически возникающему чувству страха добавились боли в животе и постоянные простуды. Днем он был депрессивным, безрадостным и усталым. Ночью с трудом засыпал, и ему часто снились кошмары, которые всегда были связаны с ситуацией сдачи экзамена. Самого себя он называл "бродячим псом". В родительском доме ему жилось плохо, а после этого, по его словам, не произошло ничего существенного. С юных лет его жизнь походила на бегство – бегство от всех важных решений. С двадцати лет он жил "абы как", без каких-либо постоянных целей, не задумываясь о будущем. Свой "экзистенциальный вакуум" и внутреннюю пустоту он заглушал, постоянно занимаясь тем, что подворачивалось под руку, надеясь таким образом обрести чувство, что жизнь не проходит бессмысленно. Принятие решений он откладывал еще со школьной скамьи, не появляясь в школе, когда предстояли экзамены или контрольные работы. Вместо того чтобы поговорить с кем-нибудь о своих проблемах, он планировал уехать жить в Австралию, убегая с помощью подобных планов в мир грез. В грезах и разыгрывалась его настоящая жизнь. Когда после окончания школы ему помогли устроиться на постоянную работу, он в первый же день вместо работы пошел к зубному врачу, а потом так ни разу и не появился на рабочем месте. В течение многих лет он не занимался ничем серьезным, так как намеревался надолго уехать в Индию. Шли годы, но в Индию он так и не поехал.
Он никогда не принимал решения "за", все его решения были "против". Например, получив наследство, он купил дом, – но не потому, что хотел его иметь, а просто чтобы не пропали деньги. Спустя некоторое время он продал дом и купил автофургон, поскольку не хотел подолгу жить на одном месте. Этот автофургон олицетворял его образ жизни: "Я хотел большее время года находиться в дороге!" Однако вскоре он продал и его и купил яхту, намереваясь отправиться в кругосветное путешествие. В первый же день плавания он возвратился в гавань и продал яхту – оказалось, что он боится открытых пространств.
Он хотел делать и делал противоположное тому, что делали все остальные люди. Он не хотел конформизма, он хотел быть одиночкой. Подростком он примкнул к молодежной группе с характерным названием "Перелетные птицы", где впервые в жизни нашел поддержку. Позже он подружился с одним молодым человеком с похожим мировоззрением, который, так же как и он, работал урывками, лишь для того, чтобы потом путешествовать автостопом. "Я избрал его себе в качестве гуру".
Его жизнь определялась другими людьми. За одними он следовал, словно за гуру или за "Перелетными птицами", от других стремился убежать. Он не хотел жить "как все", ему хотелось быть ничем не связанным, хотелось "полной свободы". Решиться на что-либо означало для него связать себя обязательствами. Ему было понятно, что решение сопряжено с ответственностью, которая его пугала. Он боялся потерпеть неудачу, занявшись чем-то конкретным, боялся потерять чувство собственной значимости, поскольку мог совершить ошибку. Он испытывал огромный страх перед неприятностями, но ничто в его глазах не было более неприятным, чем реальность. Он убегал от "ударов действительности", грезя о жизни в Австралии, представлял себе то сильное впечатление, которое произвела бы на знакомых его длительная экспедиция в Индию, мечтал о кругосветном плавании на яхте, растворяясь в приятных чувствах, которые дарили ему фантазии.
Если попытаться понять, почему этот мужчина жил именно так, то, следуя его собственным словам, множество причин можно найти в его трудном детстве. Ребенком его так часто били, что он не мог представить себе действительность без побоев. Тогда он научился обходить стороной жестокую действительность, убегая в свои грезы. Перенесенные в детстве побои оставили в его душе тяжелую рану – теперь все, что казалось ему неприятным, напоминало об этом. Даже став взрослым, он все еще не оправился от "ударов детства" и внезапных приступов гнева матери.
Мужчина согласился с моим видением его жизненной ситуации, почувствовал, что его понимают. Экзистенциально-аналитическая беседа привела к еще одному очень важному моменту. Я сказал: "Да, во всех этих ситуациях вам ничего другого не оставалось делать. Очевидно, вы и должны были поступать именно так, и в пределах ваших возможностей вы делали это хорошо". В этот момент произошло знаменательное событие – впервые этот мужчина занял осознанную позицию по отношению к собственной жизни: "Верно, у меня всегда было чувство, что я никак не могу повлиять на ход событий. Я всегда действовал с мыслью, что мне ничего другого не остается, как поступать именно так. Однако ни к чему хорошему это не приводило. Действительно, я никогда не готовил себя к реальности! Хотя я и не чувствую за собой вины, но ничего хорошего из своей жизни я не сделал". Корень проблем был найден. Этот человек на протяжении всей своей жизни всякий раз, когда требовалось принять решение, чувствовал себя несвободным, ему "не оставалось ничего другого", он всегда считал, что не имеет выбора. Он не знал, как еще, кроме бегства, можно обходиться с превратностями жизни. Поэтому он сказал: "Если я и виноват, то не знаю в чем". Однако по-настоящему ответственным (а в случае неудачи действительно виноватым) можно быть только тогда, когда поступаешь свободно. Он чувствовал себя несвободным, потому что, кроме бегства, не имел никаких других стратегий, которые позволили бы ему смотреть в лицо действительности. Его жизнь была постоянной попыткой избавиться от собственной несвободы, но чем быстрее он от нее убегал, тем сильнее увязал в ее путах. Теперь он понял, что убегать было "нехорошо", но не знал, как нужно поступать.
Дальше терапия состояла в том, чтобы вместе с ним подумать, как можно справиться с "суровой действительностью". Мы в деталях разбирали разные ситуации из его жизни, стойко переживая сопутствующие неприятные чувства. Размышляли, как ему следует себя вести, если предстоит какое-нибудь серьезное испытание, напоминающее экзамен (вспомните его ночные кошмары). Постепенно он нашел в себе силы не бежать от неприятностей и научился справляться с ними не в фантазиях, а в реальности. Мы также говорили о том, что не бывает людей, которые хотят совершить серьезные ошибки, но ошибки, к сожалению, все же иногда случаются (это ему "никогда еще не было так понятно"). Собственно, самая большая ошибка как раз и состоит в том, что человек из-за страха перед ошибками не делает вообще ничего, тем самым лишая себя многого из того хорошего и ценного, что может принести ему жизнь. Мы говорили, что человек и страх не идентичны, не составляют одно целое, и учились противостоять страху. Обсуждая, как небольшими шажками, постепенно, можно выстроить что-то существенное в его жизни, мы подошли к вопросу, который он до сих пор никогда себе не задавал: на что он действительно годится и где он мог бы найти себе применение в жизни? Наконец, мы говорили об успехе (см. Главу 5), и в заключение он сказал: "Теперь я знаю, что меня должно заботить дело, а не успех!"
Наши беседы в общей сложности продолжались несколько часов. По прошествии некоторого времени он сообщил мне о своем новом устойчивом восприятии жизни. Он чувствовал себя свободным и вполне благополучным. Теперь он знал, что может сделать из своей жизни что-то стоящее и что человек не тождествен своему страху. Он считал, что стал "правильно" смотреть на жизнь.
То, что благодаря нескольким беседам удалось добиться таких перемен в его жизни, не в последнюю очередь объясняется его гибкостью. Разумеется, эта история жизни, как и история жизни любого другого человека, гораздо более сложна. В ней можно было бы выделить и другие существенные аспекты. Главным, однако, было понять "точку схода" его поступков и переживаний, прочертить его "линию жизни". Она определялась его ошибочным убеждением в том, что с реальностью нельзя ничего поделать. Именно поэтому он выбирал бегство, но правда жизни всегда настигала его и, в конце концов, заговорила невротическими симптомами. Пытаясь закутаться в марево красивых фантазий, он в итоге чуть было не потерял весь мир.
Глава 3
ДОРОГИ, ВЕДУЩИЕ К СМЫСЛУ
Умение различать варианты и принимать решения. – Смысл зависит от ситуации и от самого человека. – Три столбовые дороги к смыслу: ценности переживания, творчества и личных жизненных установок. – Как обходиться с неизбежным страданием
Свобода конкретного человека, обладающего уникальными индивидуальными особенностями, состоит в том, что перед ним раскрывается множество возможностей для действия в мире. Однако свобода одновременно предлагает человеку задание: понять, на что он может ориентироваться в ходе принятия своих решений. Ведь решения требуют обоснованности и оправданности – речь все-таки идет о своих решениях и о своей собственной жизни! В приведенных во второй главе примерах такой обоснованности не было, следовательно, люди не понимали сущности свободы.
Сущность свободы как раз и заключается в поиске оснований, благодаря которым становится возможным принятие правильного решения.
Принятию правильного решения предшествуют два этапа:
- Получение информации. Необходимо знать положение дел, представлять, в отношении чего принимается решение и какие возможности выбора существуют в данной ситуации.
- Определение субъективной значимости информации. Каждая возможность анализируется и взвешивается с точки зрения ее важности и ценности.
Эти этапы обеспечивают реалистичную ориентацию в обстоятельствах как предпосылку для принятия решения.
Конечно, в ходе принятия решений человек также может ориентироваться на религиозные ценности, философские системы, идеологии, групповые мнения. Если в следовании им не замешаны страх, фанатизм или сумасбродство, то тогда и здесь принятию решения все-таки предшествуют этапы получения информации и определения ее значимости. Я не теолог, и не в моей компетенции высказываться по поводу религиозных убеждений верующих людей. И все же мне кажется, что настоящая, из глубины души исходящая вера не совсем вписывается в эту систему, поскольку глубоко верующий человек живет и действует исходя из интуитивного по сути мировоззрения, в основании которого лежит милосердие.
Но вернемся к экзистенциальной тематике, которая одинаково важна для каждого человека, независимо от его вероисповедания. Итак, перед принятием решения требуется представлять себе возможные варианты. В каждой конкретной ситуации только один путь является для человека наилучшим. Как в сфере позитивного, так и в сфере негативного существует иерархия ценностей. Издержки, непредвиденные последствия, теневые стороны, скрытые опасности, с которыми нужно считаться, могут быть выражены в самой разной степени.
Свободное существование предполагает сопоставление различных обстоятельств, определение их значения и ценности, отделение лучшего от хорошего, безобидного от вредного. Благодаря подобному различению из множества возможностей начинает вырисовываться, кристаллизоваться единственный шанс, имеющийся в данный момент времени, в результате чего решение часто становится само собой разумеющимся. Используя этот уникальный шанс, предпочитая эту возможность всем остальным и принимая на ее основе решение, человек делает свою жизнь более полной. Выбрав одну возможность, выделив ее среди других, он делает эту возможность "особенной".
Поступая таким образом, анализируя и взвешивая, человек может ориентироваться в любой ситуации и находить обоснованное и внутренне соответствующее ему направление для следующего этапа жизни. Ибо та возможность, которая по своему значению и ценности понимается нами как наилучшая в данной ситуации, включая в себя все многообразие имеющегося в настоящий момент бытия, отражает смысл ситуации. Это и есть определение экзистенциального смысла.
Поэтому осмысленно жить означает наилучшим образом использовать возможности, предоставляемые ситуацией, "выжимать" из ситуации самое лучшее. Реальность, которая нас окружает, ждет того, чтобы быть переработанной и "усовершенствованной" нашими действиями. Возможности, предоставляемые ею, практически неисчерпаемы. Тому, кто имеет хотя бы небольшой опыт обращения со свободой, кто умеет воспринимать все, что предлагает ему окружающий мир, использовать свои творческие способности и фантазию, и всей жизни не хватит, чтобы сделать все, что ему нравится, что его интересует, и участвовать во всем, в чем он может найти себе применение.
В предыдущей главе мы говорили об опасности того, что из-за свободы, понимаемой как отсутствие обязанностей, человек может испытывать чувства потерянности, внутренней опустошенности и вследствие этого цепляться за эрзац-форму свободы. Теперь мы обнаруживаем опасность другого рода: человек может растеряться среди изобилия интересов и возможностей и поэтому стать беспомощным. Он стоит перед мучительной проблемой выбора, он должен принять решение.
Может ли быть у человека слишком много свободы, когда ему приходится выбирать из множества интересных и благоприятных возможностей? В отличие от состояния внутренней пустоты и отсутствия интересов, которое было описано выше, здесь ситуация совершенно иная – нет и следа экзистенциального вакуума, жизнь становится насыщенной и богатой. Сама свобода человека осталась прежней, но интенсивность и наполненность жизни совершенно иные.
Еще раз поясним сказанное. Человек свободен в принятии своих решений и не может лишиться этой свободы. "Задача", связанная со свободой, состоит в том, чтобы различать варианты и принимать решения. Только так, сталкиваясь с той или иной ситуацией, человек может найти наилучший путь. Этот путь называется смыслом. Следовательно, смысл можно определить как возможность, возникающую из окружающей действительности. То есть смысл – это всегда абсолютно реалистичный, соответствующий обстоятельствам ситуации путь. Особенной каждую ситуацию делают заключенные в ней возможности. Они меняются, и каждый раз их нужно не только заново найти, но также и сравнить друг с другом – ведь речь идет о принятии оптимального, правильного решения. Но как понять, какая же возможность является наилучшей? Как мы увидим далее, для этого есть принципиальные основания.
Вероятно, у вас уже возник вопрос: разве не зависят предоставляемые ситуацией возможности от человека, который находится в данной ситуации? Эта зависимость – второй важный фактор, связанный со смыслом. Не все люди в одинаковой степени видят имеющиеся возможности. Одна и та же реальность по-разному воспринимается и оценивается двумя людьми, обладающими разным жизненным опытом; кроме того, люди различаются своими врожденными и приобретенными качествами. Это ведет к тому, что возможности одного человека могут оказаться недоступными для другого.
Понятие экзистенциального смысла сводится, таким образом, к уравнению с двумя переменными. Эти переменные-условия и возможности конкретной ситуации и особенности человека, находящегося в этой ситуации. Решение будет реалистичным только тогда, когда учитываются и согласуются друг с другом обе эти переменные. Если человек, не умеющий плавать, бросается в воду, пытаясь спасти утопающего, – это смелое, но бессмысленное решение. Переоценка своих способностей в этом случае может привести к двойной беде. Не умеющий плавать человек должен воспользоваться другими возможностями – лодкой, спасательным кругом – потому что смысл его поступка заключается в спасении жизни, а не в потере еще и собственной.
Обратимся теперь к третьему элементу, следующему за уже известными нам двумя (человек и ситуация). Работа или какое-то занятие только тогда имеют смысл, когда они что-то значат для человека. То, что мне безразлично, не имеет смысла (хотя не исключено, что когда-нибудь будет его иметь). Видеть в чем-то смысл означает понимать важность какого-либо дела, чувствовать, что это касается, затрагивает меня, – то есть имеет для меня ценность. Таким образом, третий элемент ситуации – это то важное и ценное, что содержится в ней. В спасении человека присутствует смысл, потому что сохранение жизни имеет огромную ценность – едва ли кто-нибудь будет равнодушно смотреть на тонущего, пусть даже и постороннего человека.
Однако в жизни многое может быть ценным, поэтому возникает вопрос: как же не запутаться в этом изобилии? Особой заслугой Виктора Франкла является то, что он впервые обобщил возможности, которые по своей ценности являются "проводниками" смысла. Как уже упоминалось выше, Франкл описывает три "столбовые дороги к смыслу", и, поскольку они действительно помогают человеку осмысленно организовать свою жизнь – особенно тогда, когда он отчаянно ищет смысл, – на них следует остановиться подробнее.
1. Ценности переживания. Жизнь воспринимается как наполненная смыслом, когда в ее пестроте, многообразии форм и соразмерности ощущается нечто прекрасное. При этом совсем не обязательно думать о смысле, когда отдаешься переживанию красоты. Как много, например, может рассказать цветок – о зарождении и увядании, цветении и благоухании, о цвете и форме! Сколько радости и вдохновения мы испытываем, наблюдая за тем, как легко и грациозно двигается животное, как органично оно вписывается в окружающий мир! Несомненно, и вы могли бы привести множество примеров. Нужно всего лишь быть внимательным и восприимчивым.
Однако переживание красоты и гармонии связано не только с природой. Искусство, спорт, наука, техника – все, что создает человек, предоставляет отличную возможность получать радость. Но главный источник ценностей переживания – общение с другими людьми в самых разных ситуациях: в беседе, на работе, на празднике, во время танца и, конечно, в любви, которая дает шанс узнать и понять любимого человека во всей его неповторимости. Удовольствие, радость, наслаждение – не рождаются ли они из ценности бытия, из ценности самой жизни?
Каждому знакомы такие переживания. Но почему они представляют собой смысл? Переживания несут смысл, во-первых, тогда, когда веши, с которыми соприкасается человек, красивы сами по себе, и, во-вторых, когда человек, воспринимая их, одновременно сам активно соучаствует в происходящем и таким образом постигает его суть. Тем самым он вбирает в себя из мира нечто ценное и обогащается внутренне. Это, как и все, что связано со смыслом, зависит как от ценности вещей и событий, так и от человека, который определенным образом к ним относится, – вовлекается в них, отдает им себя самого. Прожитые события будут всего лишь пустым звуком, если им не отдаваться без остатка. Но самоотдача не означает пассивности – в ней происходит глубинное постижение происходящего, понимание тех нюансов вещей и событий, которые делают их столь привлекательными. События в конечном счете приобретают форму смысловой цепочки, когда человек воспринимает происходящее, пропуская его через себя, постигает его суть и гармонию.
Благодаря ценностям переживания мы узнаем изначальную красоту жизни, обретаем духовные силы, с помощью которых можем сделать нашу жизнь осмысленной и в других областях.
2. Ценности творчества. Человек воспринимает свою жизнь осмысленной также тогда, когда он творчески и созидательно включается в окружающий мир. Если ценности переживания позволяют воспринять нечто важное из окружающего мира и обогатиться внутренне, то в случае творчества речь идет о воплощении чего-то ценного, обогащении мира. Все процессы роста и развития происходят в постоянном чередовании "получения – отдавания", в круговороте принятия, преобразования и возвращения. Этот принцип развития господствует на всех ступенях жизни: на биологическом уровне (например, дыхание, питание), на психологическом уровне (в мире чувств и эмоций) и, конечно же, на уровне принятия решений и ответственности.
Что же касается творческих ценностей, то речь идет о создании произведения или о совершении поступка. Когда мы произносим слово "произведение", прежде всего вспоминаются произведения искусства, новаторские достижения науки и техники. Но не следует ли также считать величайшим "произведением" и то, как человек, в меру своих способностей и возможностей, воспит