Большой ли, маленький, но компьютер всегда компьютер
Несмотря на то что компьютеры, с тех пор как они появились на арене истории в середине XX века, претерпели колоссальную эволюцию, касающуюся и скорости, и размеров, они, в сущности, мало изменились. Занимают ли они целую комнату или настолько малы, что умещаются на ладони, суть не в этом, а в том, что есть вещи, общие для всех компьютеров.
| |
* На выходе компьютера — результаты работы. Все вычисления, проделанные с помощью компьютерных битов на чипах и схемах, предстают как информация в виде наглядных изображений: таблиц, графиков, слов и изображений. Эти данные можно увидеть на экране монитора, вывести на большой экран через проектор и распечатать на листе бумаги.
* Операционная система — это связь между оборудованием и программным обеспечением. Через операционную систему компьютера данные, введенные посредством программного обеспечения, переводятся на еще более сложный язык — машинный, на котором машина напрямую разговаривает с чипами и памятью нашего компьютера. Какими бы операционными системами мы ни пользовались: знакомыми — Macintosh или Windows — или специальными, разработанными для выполнения специфических задач, нам в любом случае приходится набирать команды на клавиатуре, поскольку именно операционная система обрабатывает наши команды и делает их доступными для компьютера.
* Программы переводят команды, написанные на человеческом языке, на более сложный язык, который передается непосредственно процессору самого компьютера. В программное обеспечение входят такие знакомые нам программы, как Word, PowerPoint, Photoshop и Excel, которые мы ставим на свой компьютер, чтобы получать нужные данные и выполнять необходимый объем работы.
Хотя есть и совсем экзотические виды компьютеров, составляющие исключение из указанных аналогов, в общем и целом все существующие компьютеры используют описанные выше три основных компонента. Если мы применим эти принципы к идее Вселенной как компьютера, то ее операционной системой будет сознание. Подобно тому как операционные системы Windows компании IBM или Macintosh компании Apple являются мостом между вводными данными и электроникой нашего компьютера, точно так же сознание является мостом между нашими вводными данными и веществом, из которого сформировано все во Вселенной. Аналогия весьма и весьма эффективная, и если наши компьютеры действительно имитируют механизм работы Вселенной, то она подскажет нам две важные вещи! Во-первых, какие бы цели и намерения мы ни преследовали при работе на компьютере, его операционная системе всегда фиксирована. Она не меняется. Другими словами она есть то, что есть. Поэтому, когда мы хотим, чтобы компьютер выполнял какие-то другие задания, мы меняем не операционную систему, а программы. Это дает нам в руки второй важный ключ к пониманию механизма работь! Вселенной. Чтобы изменить реальность, мы должны менять то, что не фиксировано, то есть программы. Для нашей Вселенной такими программами будет то, что мы называем своими убеждениями или верой. В соответствии с тем же методом аналогий, убеждение — это то самое програмное обеспечение, которое программирует реальность. Суммируя параллели между компьютером и Вселенной, я привожу ниже таблицу, которая дает эффективный ключ, с помощью которого нам, возможно, удастся получить доступ к строительным кирпичикам Вселенной.
| Сравнение компьютера и Вселенной (как компьютера) | ||
| Функция | Компьютер | Вселенский компьютер |
| Основная единица информации | Бит | Атом |
| Выходные данные | Изображения таблицы, слова, графики | Реальность |
| Операционная система | Windows, Macintosh и т. д. | Сознание |
| Программы | Word. Excel, PowerPoint ит.д. | Вера, убеждения мировоззрение |
Рисунок 3. И во Вселенной (как разумном компьютере), и в обычном компьютере смена выходных данных осуществляется посредством программ, которые распознает операционная система
Убеждение-код № 10: Вера (убеждение, мировоззрение) является «программой», которая создает шаблоны и закономерности реальности.
Ежедневно мы вводим свои данные в виде команд-убеждений в сознание Вселенной. Ежедневно сознание переводит наши индивидуальные и коллективные команды в реальность наших взаимоотношений, здоровья и состояния мира. Как создавать в своем сердце те убеждения, которые меняют реальность нашего мира, — это великая тайна, утерянная наиболее почитаемыми иудео-христианскими традициями еще в IV столетии.
В коптском варианте Евангелия от Фомы приводится прекрасный пример эффективности веры или убеждения. На страницах этого являющегося объектом горячей полемики гностического писания, увековечившего, как установлено, высказывания самого Иисуса, Учитель дает ключ к тайне жизни в этом мире. Он говорит о том, как единство мыслей и эмоций рождает силу, которая в буквальном смысле слова может изменить нашу реальность: «Когда сделаете два одним [мысли и эмоции), вы станете сынами человеческими, и когда скажете горе: Подвинься, — подвинется» (квадратные скобки мои. — Г Б.).
Сила веры и то, как мы относимся к своим убеждениям, являются краеугольным камнем мудрости, еще хранимой в наиболее величественных, чистых, неиспорченных, изолированных и удаленных уголках сегодняшнего мира. И в высокогорных монастырях Тибетского плато, и на Синайском полуострове в Египте, и в перуанских Южных Андах, и у коренных народов Америки, передающих эту мудрость из уст в уста, — повсюду мощь человеческой веры и убеждений и умение отшлифовать их в потенциальную силу жизни хранятся в строжайшем секрете.
В этот момент вы, возможно, зададите себе тот же самый вопрос, который двадцать лет назад, еще будучи младшим системным дизайнером, работающим в аэрокосмической и оборонной промышленности, задал себе я. Если вера — столь мощная и эффективная сила и она находится внутри нас, тогда почему не каждый знает, что она у нас есть? И почему все мы не используем ее ежедневно?
Ответ на этот вопрос я нашел там, где меньше всего ожидал: в словах молодого гида, который проводил экскурсии по древнему поселению, расположенному на высокогорном пустынном плато на севере штата Нью-Мексико.
Секрет, скрьгтый на виду
«Лучший способ что-то скрыть — оставить это на виду».
Именно эти слова услышал я однажды в жаркий августовский полдень 1991 года, шагая по пыльной дороге, ведущей в поселок Taoc-Пуэбло. Я специально выделил этот день, чтобы изучить место, которое на протяжении многих лет привлекало к себе внимание некоторых самых одаренных артистических талантов XX века — от Анселя Адамса и Джорджии ОКиф до Д. Г. Лоренса и Джима Моррисона (солиста группы «The Doors»). Мистическая красота этих высокогорных пустынных мест изменила и жизнь артистов, и их искусство.
Я посмотрел туда, откуда раздались эти любопытные слова, чтобы узнать, кто их произнес, и увидел прямо через дорогу небольшую группу туристов, следовавших за местным уроженцем, который вел их к главной площади поселка. Желая послушать, что говорит этот молодой экскурсовод, я приблизился к группе и двинулся вместе со всеми. Пока мы шли, женщина из группы спросила гида о духовных верованиях народа тева. (Именно так — тева, что значит «ива», — называли себя некогда древние представители племени таос, позаимствовав это имя у красных ив, росших по берегам реки.)
Вы по прежнему соблюдаете древние обычаи и храните их в секрете от посторонних? — спросила женщина.
— Древние обычаи? — откликнулся гид. — Вы имеете в виду древнюю медицину и хотите спросить, есть ли у нас здесь знахари?
Вот теперь он по-настоящему привлек мое внимание. Дело в том, что пять лет назад, впервые попав в эти места я задал тот же самый вопрос и быстро убедился, что вопросы о духовных практиках для местного населения — очень щекотливая тема. Подобными сведениями они делятся очень неохотно, если только вы не принадлежите к Kpyrу их ближайших друзей или соплеменников. Когда задаются такие вопросы, местные, как правило, либо быстро меняют тему, либо просто делают вид, что не слышат.
Однако этот гид не сделал ни того, ни другого. Он дал весьма замысловатый ответ, который таил в себе больше влекущей тайны, нежели ясности.
— Увы, — сказал гид. — У нас здесь больше нет знахарей. Мы современные люди, живущие в двадцатом веке и пользующиеся современной медициной. — Затем он посмотрев прямо в глаза женщине, задавшей вопрос, и повторил tу самую фразу, которая привлекла мое внимание несколько минут назад, побудив прибиться к этой группе: — Лучший способ что-то скрыть— оставить это на виду.
Гид подмигнул женщине, и в его глазах заиграл лукавый огонек. Вероятно, этим он давал ей понять, что, хотя «официально» знахари больше не практикуют, народ хранил их мудрость и оберегает ее в разумной безопасности от посягательств современного мира.
Теперь пришла моя очередь задать вопрос:
—Я слышал, как вы сказали раньше и повторили вновь, что лучший способ что-то скрыть— оставить это на виду. Что значит — скрывать что-то на виду? И как вы это делаете?
—То и значит, — сказал гид. — Наши обычаи — это пути самой страны, самой Земли. В нашей медицине нет секретов. Когда вы поймете, кто вы, и осознаете свои связи с Землей, вы поймете и нашу медицину. Эти старые пути вокруг вас, повсюду... пойдемте, я покажу.
Неожиданно он резко развернулся и вновь направился туда, откуда мы пришли. Затем он повернул налево и двинулся в направлении какого-то здания, подобного которому я еще никогда не видел. Когда мы сошли с дороги и шагали вдоль какой-то древней стены, я вдруг увидел нечто, похожее на крест, торчавший над мощными контрфорсами старого приграничного форта, и самую настоящую башню с колоколами — католическую часовню, построенную 400 лет назад. Увидев, как мы опешили от неожиданности, наш проводник засмеялся, открыл ворота и пригласил нас во внутренний двор. Старая часовня была великолепна. Стоя перед главным входом, я снимал на камеру лучезарно-синее небо Нью-Мексико, обрамлявшее силуэты колоколов, все еще висевших на башне.
Когда испанские конкистадоры впервые пришли на нетронутые пустынные земли северной части Нью-Мексико, они не были подготовлены к тому, что увидели здесь. Вопреки своим ожиданиям, вместо примитивных племен и убогих хижин они обнаружили здесь высокоразвитую цивилизацию со всеми сопутствующими ей атрибутами: дорогами, многоэтажными зданиями (которые нынешние представители племени в шутку называют первыми американскими многоквартирными домами), системы охлаждения и солнечного отопления, а также систему утилизации мусора, благодаря которой практически не оставалось никаких отходов, несмотря на большое население.
Более того, народ пуэбло-де-таос отличался высокой духовностью и занимался духовными практиками, благодаря которым свыше тысячи лет жил в балансе и гармонии с Землей. Но все это быстро исчезло, когда пришли завоеватели.
— У нас имелась своя религия, — заговорил наш проводник, — но не такая, какую хотели бы видеть испанцы, — не христианство. Хотя в нашей вере было много идей, сходных с теми, какие встречаются в «современных» религиях, испанцы этого не поняли. Они силой заставили нас принять их веру.
В те далекие времена народ пуэбло оказался в трудной ситуации. Индейцы пуэбло не были кочевниками, которые могли бы просто собрать свои вещи и перебраться в другую долину. У них были постоянные жилища, которые защищали их от жаркого зноя пустыни летом и от жестоких ветров, частых на высокогорье, зимой. Они не могли повернуться спиной к тысячелетним традициям, в которые столько лет верили, а потому не могли всем сердцем принять Бога испанских завоевателей.
Выбор был очевиден, продолжал объяснять наш гид. Либо его предки должны были принять религию пришельцев, либо потерять все. Поэтому они пошли на компромисс. Предприняв поистине блестящий маневр, они замаскировали символы своей веры, скрыв их среди языка и обычаев, удовлетворявших испанцев. Таким образом, они сохранили свою землю, свои обычаи и свое прошлое в неприкосновенности.
Я провел пальцами но шляпкам гвоздей, вбитых в старые деревянные планки, скреплявшие дверь. Когда мы вошли в часовню, звуки суеты, отмечавшие жизнь поселка снаружи, утихли, и нас окружили тишина и спокойствие этого благодатного места. Оглядевшись вокруг, я увидел святые образы, напоминавшие те, что мне приходилось видеть в грандиозных соборах Перу и Боливии, — христианские иконы. Но чем-то они все-таки отличались.
— Испанцы называли своего Создателя Богом, — раздался в тишине голос нашего гида. — Хотя христианский Бог — это не то же самое, что наш Создатель, он был ему в чем-то близок, поэтому мы тоже начали называть своего Великого Духа тем же именем. Святые, которых признавала церковь, напоминали тех духов, которых чтили и призывали в своих молитвах мы. Мать Землю, дающую нам урожай, дождь и жизнь, мы назвали Марией. Мы спрятали за их именами то, во что верили сами.
Так вот почему эта церковь выглядела немного иначе, чем те, что я видел раньше. Внешние символы просто маскировали глубокую духовность и истинную веру иного времени.
«Ну конечно, — подумал я. — Это объясняет все!» Вот почему одежда на женщинах-святых меняет свой цвет в течение года. Они меняют ее в соответствии с сезоном: белая — зимой, желтая — весной, и так далее. И вот почему за ликами святых на алтаре проглядывают образы «Отца Солнца» и «Матери Земли».
— Вот видите, все так, как я сказал. Наши традиции никуда не делись, они все еще здесь, даже по прошествии четырех сотен лет! — с широкой улыбкой на лице возвестил наш гид. Его голос эхом разносился в пустом пространстве часовни с торчащими по сторонам брусьями и балками и сводчатым потолком наверху. Обойдя заднюю часть помещения и направляясь ко мне, гид объяснил, что он имел в виду: — Для тех, кто знает эти символы, ничто никогда не потеряно. Мы по-прежнему меняем цвет одежды Девы Марии, чтобы почтить времена года. Мы по-прежнему собираем в пустыне и приносим сюда цветы, хранящие дух жизни. Все это скрыто здесь, на виду у всех.
Мне показалось, что я узнал нашего проводника немного лучше. Я даже не представлял себе, каково пришлось его народу четыре столетия назад, когда все вдруг изменилось, и почувствовал глубокое уважение к силе, смелости и изобретательности, которые они проявили, чтобы замаскировать свои традиции в символах другой религии. Теперь слова, услышанные мной менее часа назад, обрели смысл. Воистину, лучший способ что-то скрыть — поместить туда, где никто не ожидает это увидеть. То есть всюду.
*
Не может ли быть так, что мы, подобно людям из Таос-Пуэбло, маскирующим свои убеждения в традициях современной религии, тоже замаскировали собственный секрет? Подобно тому как индейцы скрыли свою изначальную мудрость в атрибутах другой традиции, то есть на самом виду, не поступили ли и мы так же с тем, что считается самой мощной силой во Вселенной? Ответ на каждый из этих вопросов один — «да». Разница между нашим секретом и скрытой религией народа таос пуэбло в том, что этот народ помнит, что именно и где он спрятал четыреста лет тому назад. А вот помним ли мы? Или же мы скрывали от себя силу своих убеждений так долго, что забыли о ней, в то время как она вся на виду?
Можно найти множество объяснений того, как столь могущественное знание было забыто и столь долгое время пребывало в забвении и почему оно вообще было спрятано, однако первым шагом в пробуждении этой силы в нашей жизни должно быть точное понимание того, что она собой представляет и как действует. Когда мы это поймем, то обретем не какой-то там пустяк, а самый настоящий дар изъясняться на квантовом языке и программировать Вселенную!
**#
Глава 2