Главврач нажал кнопку громкой связи и попросил секретаря вызвать санитара, работающего со Штефаном.

Через пять минут дверь приоткрылась, и в кабинет просунулась лохматая голова Франца.

– Вызывали, доктор Штайнмаер? – хрипловато пробасил высокий широкоплечий парень, зайдя, наконец, в помещение.

Сьюзен понимала, что в действительности Франц несколько старше, нежели выглядит. Широкая мальчишеская улыбка, россыпь веснушек на бледной, тонкой коже и рыжие вихры придавали ему особый юношеский шарм.

– Да, Франц, проходи! – доктор Штайнмаер жестом пригласил его присесть рядом с девушкой. – Я хочу представить тебе доктора Сьюзен Вайнер. Она психиатр и будет работать со Штефаном Брайтером.

Санитар протянул руку девушке.

– Очень приятно, доктор Вайнер, – Франц смущённо улыбнулся.

«Ну и подопечный вам достался!» – усмехнулся он про себя.

– Франц, я пообещал доктору Вайнер, что ты поможешь ей со Штефаном, – продолжил главврач.

– Конечно! – с энтузиазмом отозвался парень, взъерошив огненную шевелюру и тут же пригладив непокорные волосы широкой ладонью.

Сьюзен улыбнулась. Не ответить на задорную улыбку Франца было просто невозможно. От этого парня исходило какое-то невидимое свечение, озаряющее всё вокруг радостным сиянием, словно солнечный зайчик, неизвестно откуда взявшийся в комнате в дождливую погоду.

– Ну, думаю, уже пора навестить нашего господина Брайтера, – улыбнулся доктор Штайнмаер, жестом приглашая следовать за ним. – Кстати, Франц, там всё в порядке? – доктор чуть кивнул головой, имея в виду, произошедший недавно инцидент и последующее наказание Штефана.

– Всё в порядке, доктор Штайнмаер. Он совершенно спокоен. Правда, опять начал выделываться в столовой. Практически ничего не съел во время завтрака, – Франц пожал плечами.

– Что-то случилось? – Сьюзен чуть приподняла правую бровь.

– Дело в том, что нам пришлось применить к Штефану некоторые дисциплинарные меры после одного инцидента на терапии. Они там всё вверх дном перевернули. Доктор Леманн утверждает, что он спровоцировал нескольких пациентов на драку.

Сьюзен неопределённо кивнула. Вопросов становилось всё больше.

09:01

Нестерпимо яркий свет… подрагивает перед глазами… воздух стал белым и плотным, словно молоко… стук каталки о раскрываемые двери… больничный запах… ядовитое шипение приборов… гулкий ритм голосов… зажмуриться… тошнота… сглотнуть… шорох пластика… стальное жало в вену… вижу, как опускается поршень… «Закрой глаза, Штефан»… голос… холодный и острый, как их инструменты… властный… мотнуть головой… стряхнуть латексное прикосновение к вискам… резкая боль… дёрнуться… страшно… горячий ручеёк по ногам… ужас сводит живот… учащённо дышать, как от бега… запах эфира… не плакать… «Сам виноват»… пульсирует страх в венах… сжать простынь… не чувствовать рук… ради всего святого, не надо… вязкий мазок по вискам… «Будет как шелковый»… хрип… приговор в исполнение… выжигающий фейерверк в голове… неоновая боль… отдать ей все чувства… тьма.

Штефан вздрогнул и часто заморгал, словно пробудившись ото сна. Такие видения возникали довольно часто, но он не мог с уверенностью сказать, что они не являются результатом его искаженного воображения. Возможно, это лишь отрывок лихорадочного сна, а возможно, что и обрывок воспоминаний, от которых его стремилось защитить подсознание. Однако он также не смог бы сказать, когда и при каких обстоятельствах с ним произошло то, что он видел в этих ярких прерывистых видениях. Они мелькали в голове, словно рассыпанные кусочки детского паззла, путались, растворялись и вспыхивали тут же новыми пугающими деталями. Собрать картинку воедино не удавалось практически никогда, но одно оставалось неизменным в этих картинках – страх. Сознание потрудилось на славу, подавив тяжёлые, болезненные воспоминания, но тело запомнило. Запомнило всё. Каждый раз, после таких видений Штефан отмечал странную реакцию своего организма. Он чувствовал сухость во рту, ладони становились влажными, сердце стучало взволнованно и никак не могло вернуться к нормальному ритму. Он оглядывался и с минуту не мог понять, где находится.

Штефан прижал шкатулку к коленям, словно она являлась спасательным кругом, за который можно ухватиться, оказавшись в штормовом море, вдалеке от берега. Деревянные резные стенки были приятными на ощупь, и ему нравилось поглаживать их пальцами, ощущая исходящую от дерева умиротворённость.

09:07

Войдя в палату, Сьюзен увидела Штефана, сидящего у окна. На вошедших людей он никак не отреагировал, продолжая рассматривать шкатулку. Франц подошёл и развернул коляску так, чтобы доктор Вайнер могла разглядеть пациента. Взъерошенные короткие каштановые волосы, вокруг глаз тёмно-серые круги, отсутствующий взгляд с нездоровым блеском. Его бледное лицо выглядело бесстрастным, будто было вылеплено из глины, но в то же время вся его фигура казалась неестественно застывшей и была напряжена, будто сжатая пружина.

– Как поживаешь, Штефан? – обратился к нему доктор Штайнмаер, изобразив на лице, как ему показалось, радушную улыбку. – Я хочу тебя кое с кем познакомить. Это доктор Сьюзен Вайнер. Она будет работать с тобой.

– Здравствуй, Штефан, – Сьюзен попыталась заглянуть ему в глаза, но тот совершенно проигнорировал попытку девушки установить зрительный контакт, продолжая созерцать пустоту.

– Он у нас немного застенчив, – улыбнулся Франц, легонько хлопнув пациента по плечу. Тот вздрогнул и крепче сжал шкатулку.