Прямое электрическое измерение психических процессов

В отдельных экспериментах установлено, что каждый из перечисленных в табл. 1 эффектов имеет место во время переживания когнитивных событий, хотя так и не была предпринята попытка провести «общий эксперимент» с одновременной регистрацией всех этих эффектов. И все же можно сказать: разнообразные ментальные события сходны в том, что все они состоят из скрытой активности, возникающей во всех отделах тела, включ. головной мозг. Уникальные менталистские термины для ментальных событий существуют в силу того, что переживание когнитивного опыта происходит в различных средовых условиях и при различных состояниях организма. Ночные сновидения, грезы и направленное рациональное мышление, напр., различаются между собой вследствие того, что в разной степени подвержены влиянию внешних (средовых) входных сигналов. В продолжение «мыслей во сне» или образов ночных сновидений большая часть средовой стимуляции физиологически «выключается», предположительно, на уровне ретикулярной активирующей системы. В результате психическая активность сновидения становится хаотической, т. к. больше не направляется внешней реальностью, или, как это сформулировал один психиатр, сновидение дает всем нам возможность ничем не рискуя впасть в безумие на короткий период времени. Сходные психич. процессы происходят в грезах, но они хотя бы частично подконтрольны влияниям внешней среды. Во время направленного решения задачи процессы рационального мышления почти полностью контролируются через многократное соотнесение с окружающей средой.

Галлюцинации — ложное восприятие несуществующих объектов, к-рые для больного носят характер реальных, действительно существующих, — сходны со сновидениями в том, что они контролируются внутренними стимулами, даже если они ошибочно приписываются действию внешних сил. Нейромышечные цепи, участвующие в порождении зрительных галлюцинаций, включают в себя затылочную долю головного мозга и глаза. Аналогично этому, слуховые галлюцинации предположительно вызываются в тех случаях, когда слуховые и лингвистические области мозга взаимодействуют с мышцами ушей и речевого аппарата. Напр., слуховые галлюцинации, по-видимому, вызываются, когда больной издает подпороговые звуки, как это видно на аудиограмме и электромиографической записи внутренней речи (рис. 3).

Рис. 3. Образец записи прибора-самописца, фиксирующей сообщение о галлюцинации

Двухсекундные интервалы до и после сообщения отмечены на оси событий вверху рисунка. Далее по порядку: пневмограмма, электромиограмма предплечья, электромиограмма подбородка, электромиограмма языка и фонограмма. Увеличение электромиографической активности в области подбородка и подпороговой вокализации (нижняя запись) совпадают по времени с переживанием галлюцинации

Слуховые компоненты ночных сновидений, по-видимому, производятся нейромышечными цепями, подобными тем, к-рые участвуют в порождении слуховых галлюцинаций. На рис. 4 показан образец записи быстрой, низкоамплитудной скрытой мышечной активности губ и подбородка во время сновидений, в которых сновидец разговаривал с другими персонажами сновидения. Эти скрытые речевые реакции не наблюдаются в периодах зрительных сновидений или сна без сновидений.

Рис. 4. Образцы сигналов во время разговорных сновидений

Сверху вниз: электромиограмма губ, электромиограмма подбородка, горизонтальное расположение глаз, электроэцефалограмма (лобные доли). Масштаб амплитуды для трех верхних записей - 50 мВ на деление шкалы; для электроэнцефалограммы -100 мВ на деление шкалы. Масштаб времени - 1 с на деление шкалы

Глухонемые, не владеющие устной речью, используют для общения дактильный («жестовый» или «ручной») язык. Поэтому у них локусом механизмов лингвистических реакций оказываются мышцы пальцев, а речевая мускулатура в мыслительных актах не задействуется. Вместо этого в процессе мышления они производят скрытые пальцевые реакции. Те же, кто достаточно хорошо владеет и устной и кинетической речью, обнаруживают во время решения мыслительных задач скрытые реакции мышц речевого аппарата и пальцев.

Технологические последствия

Как и все области научных исслед., К. п. имеет ряд практических приложений; наиболее важное из них связано с принципами саморегуляции. Когда чел. непрерывно сталкивается со стрессами повседневной жизни, рез-том этого зачастую становится нарушение функционирования организма. Первичная реакция тела на стресс квалифицируется как рефлекс испуга, важным компонентом к-рого является напряжение скелетной мускулатуры для нападения или бегства. Хронические состояния чрезмерного напряжения во всех отделах скелетной мускулатуры могут приводить к двум типам телесных дисфункций: а) психиатрическим затрудненностям, таким как тревожные состояния, фобии и депрессия; и б) психосоматическим расстройствам, таким как язвы, головные боли, спастическая толстая кишка и повышенное АД. Первым и, пожалуй, наиболее эффективным методом ослабления симптомов этих болезней напряжения является метод прогрессивной (мышечной) релаксации, предложенный Эдмундом Джекобсоном в 1908 г. и применяемый в различных модификациях до сих пор. При прогрессивной релаксации чел. расслабляет скелетную мышечную систему, что, в свою очередь, вызывает состояние уравновешенности и покоя во всех отделах центральной и автономной НС. Уже Джекобсон показал, что привычная релаксация может в силу этого смягчать многие из вышеупомянутых психиатрических и психосоматических расстройств. Однако вполне возможно, что профилактическое применение прогрессивной релаксации дает еще более благотворные результаты. Именно на этом основании Джекобсон пропагандировал идею всеобщего обучения детей в начальных классах контролировать свое напряжение.

Другим широко известным методом развития саморегуляции является метод биолог. обратной связи, при использовании к-рого внутренние процессы преобразуются с помощью специальной аппаратуры в доступные для широкого наблюдения сигналы. Общая стратегия этого метода состоит в том, чтобы осуществлять текущее слежение — а значит, и контроль — за внутренними эффектами, такими как мозговые волны, мышечные сигналы и кожно-электрические реакции, визуально наблюдая их на экране осциллографа или осуществляя их аудиоконтроль через внешние динамики. Биолог. обратная связь заключает в себе серьезную предпосылку для прогресса в понимании нами своего внутреннего мира, и многие проводящиеся в наше время исслед. вносят ценный вклад в эту важную область. Однако клиническое применение биолог. обратной связи сталкивается с определенными трудностями, такими как зависимость обучаемого от сигнала обратной связи. Поэтому даже если желаемые изменения поведения достигаются в условиях клиники, это отнюдь не означает, что они обязательно будут устойчивыми и распространяющимися на повседневную жизнь пациента. И все же революционные последствия применения биолог. обратной связи и прогрессивной релаксации состоят в том, что эти методы дают возможность изучать внутренний мир чел., в то время как классическая психология сосредоточилась на изучении наших отношений с внешней средой.

Еще одно приложение К. п. связано с пониманием читаемого текста и обучением чтению про себя. Представление о том, что произнесение слов про себя — или, используя специальную терминологию, скрытое речевое поведение — задерживает овладение навыками эффективного чтения, относится к области распространенных вымыслов. Популярные «курсы быстрого чтения», напр., стремятся повысить скорость чтения за счет исключения активности речевой мускулатуры. Нек-рые учителя пытались отвадить своих учеников проговаривать слова про себя в процессе чтения, заставляя их плотно сжимать губы или набирать полный рот шариков, прижимать язык карандашом и т. д. Однако такие усилия затормозить субвокализации оказываются бесплодными, ибо речевая мускулатура все равно реагирует во время чтения про себя, даже когда ее активность тормозится к.-л. из перечисленных выше способов. Эмпирическое обобщение заключается в том, что скрытое речевое поведение имеет место у всех читающих про себя и что оно необходимо для понимания читаемого текста. В действительности по мере увеличения скорости чтения уровень скрытого речевого поведения не снижается,а, наоборот, повышается. Если же речевые мышцы оказываются достаточно хорошо расслабленными на момент чтения с помощью прогрессивной релаксации, читатели не в состоянии понять смысл текста. Вывод для учителей: не следует препятствовать скрытому речевому поведению ребенка, т. к. ему совершенно необходимы субвокализации во время чтения. Фактически с течением времени у детей происходит естественное сокращение субвокализаций, но они продолжают существовать у всех взрослых, хотя и на очень редуцированном уровне.

Обнаружение лжи или, точнее, выявление обмана психофизиологическими методами широко применяется в разведке, расследовании преступлений и даже в качестве испытания при найме на службу. Для этих целей чаще всего используется полиграф, регистрирующий в основном параметры сердечно-сосудистой деятельности. К сожалению, традиционный полиграф, как и более совр. модификации детектора лжи — прибор для оценки психол. стресса и голосовой анализатор стресса, не обладают валидностью в той степени, чтобы можно было оправдать их нормативное использование. И все же в области К. п. есть подходы и методики для успешной разраб. систем обнаружения обмана, и нет сомнений, что такие системы будут созданы.

См. также Аутогенная тренировка, Когнитивная сложность, Обнаружение лжи, Нейролингвистика, Нейропсихология, Обучение релаксации

Ф. Мак-Гиган

Когнитивная сложность (cognitive complexity)

К. с. первоначально определялась Джеймсом Бьери как «тенденция истолковывать соц. поведение в многоаспектной (многомерной) манере». Его операциональное определение этого понятия основано на Тесте репертуарных решеток ролевых конструктов Джорджа Келли (Role Construct Repertory Grid Test), в к-ром испытуемые последовательно классифицируют своих знакомых на основе различных биполярных измерений, или «конструктов», вводимых по ходу оценки ими самими, напр. общительный/замкнутый. Индекс К. с. Бьери отражает то, в какой степени испытуемые используют различные конструкты как независимые друг от друга при классиф. тех же самых людей. По существу, это мера дифференциации конструктов. Он обнаружил, что ретестовая надежность индекса составляет 0,80 и что этот индекс коррелирует с точностью предсказания испытуемыми различий между ними самими и двумя знакомыми в терминах их ответов на опросник, касающийся соц. поведения.

В дальнейшем Бьери разработал новый тест решеток, в к-ром испытуемые оценивают 10 своих знакомых с помощью 6-балльной шкалы (от -3 до +3) на основе стандартного списка из 10 биполярных конструктов. Все полученные наборы оценок сравниваются друг с другом и за совпадение оценки, получаемой одним и тем же лицом по двум различным конструктам, начисляется 1 балл. Чем выше итоговый балл по тесту, тем меньшей К. с. характеризуется испытуемый.

Исслед. К. с. показывают, что испытуемые имеют тенденцию в большей степени дифференцировать конструкты при характеристике людей в плане «отрицательных валентностей» — напр., «человек, с к-рым вы чувствуете себя наименее комфортно» или «нелюбимый персонаж в пьесе», — чем при описании «положительных» фигур, таких как «ваш лучший друг» или «главный герой вашего любимого романа». Эти данные согласуются с «гипотезой бдительности» (vigilance hypothesis)Бьери, согласно к-рой мы склонны к более дифференцированным интерпретациям поведения потенциально угрожающих нам лиц, с тем чтобы обособить наши впечатления о них.

Др. показатели К. с., выводимые из различных тестов репертуарных решеток, включают, среди прочих, процент полной дисперсии, объясняемый наибольшим фактором или первым главным компонентом; число значимых корреляций между конструктами; среднюю корреляцию между конструктами; среднее расстояние между фигурами и степень, в к-рой др. характеризуются как сходные с самим испытуемым.

Основн. проблема в использовании репертуарных решеток с целью оценки К. с. у нормальных испытуемых отражается в том факте, что больные шизофренией (с нарушениями мышления) демонстрируют сравнительно высокую степень статистической независимости между конструктами при описании людей на основе тестов решеток; однако их соц. суждения точнее было бы характеризовать как случайные, чем как сложные по своей орг-ции, по той причине, что они обнаруживают высокую нестабильность от одного случая к другому.

См. также Когнитивный диссонанс, Теория личных конструктов, Методика репертуарных решеток

Дж. Р. Адамс-Уэббер

Когнитивно-поведенческая терапия (cognitive behavior therapy)

К.-п. т. — это подход, предназначенный для изменения умственных образов, мыслей и мыслительных паттернов с тем, чтобы помочь больным в преодолении эмоциональных и поведенческих проблем. Он основан на теории, согласно к-рой поведение и эмоции отчасти обусловлены когнициями и когнитивными процессами, изменять к-рые можно научиться. Традиционные методы психотер. всегда признавали важную роль когниций в поведении и эмоциях; однако К.-п. т. отличается от прежних инсайт-ориентированных подходов тем, что ее материалом яв-ся лишь когниций, появляющиеся «здесь и сейчас». Работа с этими когнициями проводится тж более систематически, чем в др. методах психотер. Она использует принципы модификации поведения для обнаружения имеющихся когниций и выявления тех из них, к-рые создают проблемы. Поведенческие техники используются для устранения нежелательных когниций, предложения новых паттернов мышления и способов продумывания проблем и для подкрепления этих новых когниций. Эти техники включают: а) регистрацию желательных и нежелательных когниций и фиксацию условий их появления; б) моделирование новых когниций; в) использование воображения для визуализации того, как новые когниций могут быть соотнесены с желательным поведением и эмоциональным благополучием; г) использование этих новых когниций на практике в реальных ситуациях, с тем чтобы они стали привычным образом мышления пациента.

Когниций, изменение к-рых может потребоваться, включают отдельные мнения и убеждения и их системы, а также мысли и образы. Чел. организует и использует когниций с помощью когнитивных процессов. Эти процессы включают: а) способы оценки и орг-ции информ. о себе и окружающей среде; б) способы переработки информ. для приспособления в жизни и решения проблем и в) способы предсказания и оценки будущих событий.

История

К.-п. т. как самостоятельное направление выделилась из области модификации поведения и поведенческой терапии. Поведенческая терапия 1960-х гг. пыталась объяснять и лечить эмоциональные и поведенческие нарушения, используя те же законы оперантного (и др. видов) обусловливания, которые успешно использовались в исслед. поведения низших организмов, младенцев и лиц с задержкой психич. развития. Однако при исслед. взрослых было обнаружено, что даже очень мощные внешние манипуляции часто не могли закономерно изменять поведение. Напр., при лечении депрессий можно, в принципе, подкреплять «счастливое» поведение и наказывать за «депрессивное». Однако если когнитивные процессы больного содержат тенденции к самообвинению или к видению себя в качестве неудачника, эти внешние манипуляции окажутся неэффективными.

Интерес к самоконтролю или способность к независимости от непосредственных вознаграждений и наказаний при достижении цели способствовал переходу многих бихевиористов от концепции внешнего контроля поведения к теориям, постулирующим возможность использования индивидуумом когнитивных навыков для решения проблем, возникающих в окружающей среде. Мыслительным процессам стала придаваться важная роль в детерминации поведения и эмоций.

Монография Альберта Бандуры Principles of behavior modification («Принципы модификации поведения») стала важным событием для мн. поведенческих терапевтов, находившихся в поисках более интегративных моделей, поскольку она представляла теоретические интерпретации оперантного и классического обусловливания, подчеркивая одновременно важность когнитивных процессов в регуляции поведения.

Теория

Когниций никогда не затрагивались в работах с низшими животными. Жизнь чел. столь сложна и мы получаем через речевой канал так много информ., что когниций и когнитивные процессы могут создавать то, что не яв-ся точным отражением окружающей индивидуума реальности; эти когниций могут вызвать неадекватное, нежелательное поведение и/или эмоции. Одни и те же внешние условия могут вызвать у одних людей страх или депрессию и не вызвать никаких реакций у др.

Люди учатся удовлетворять свои нужды, наблюдая исход событий и поведения. На основе из этих наблюдений у них возникают ожидания относительно того, что произойдет в будущем и собственной способности действовать в этих обстоятельствах. Они тж обнаруживают, что определенный ход событий вызывает определенные эмоциональные реакции. Они сравнивают себя с другими и формируют оценочные суждения относительно своего поведения и поведения окружающих. Т. о., наше поведение определяется не только внешними условиями, но и решениями, к-рые мы принимаем на основе наших когниций относительно этих условий. Так, когниций могут вызывать нежелательное поведение или эмоции, в зависимости от того, какие когниций индивидуум научился использовать в различных жизненных ситуациях. Если люди приучаются думать о себе как о неудачниках, они могут становиться депрессивными. Если они начинают думать, что не могут справиться с ситуацией, они будут пытаться избегать ее. Целью когнитивной терапии является изменение ошибочного образа мышления пациента в отношении себя и обучение его навыкам, необходимым для того, чтобы справиться с проблемными ситуациями. Терапия включает опыт обучения, имеющего целью изменить когниций т. о., чтобы они стали более адекватными и не препятствовали социальному или эмоциональному развитию.