Распавшаяся семья и внутрисемейные неурядицы
Самая многочисленная литература связывает делинквентное поведение детей с ситуацией так называемых «семей в разводе», и это, безусловно, справедливо (156). Интересно, что подобной корреляции в отношении неврозов и эмоциональных нарушений, по крайней мере у более зрелых детей, не выявлено. Однако, если все же использовать данные о корреляции между ситуацией распада в семье и делинквентным поведением ребенка в деле оказания помощи таким детям, необходимо знать, что лежит в ее основании. В чем причина подобной связи и какой психологический механизм запускает действие этого эффекта? Сам ли разрыв как таковой имеет вредоносное значение или же эта роль отведена обстоятельствам, которые ведут к разрыву или являются его следствием?
Наблюдения, сделанные в рамках трех различных исследований, дают ответ на подобные вопросы. Суть наблюдения заключается в следующем: риск делинквентного поведения резко повышается, если родители расходятся или разводятся, однако он незначителен, если один из родителей умирает (152). Это позволяет предположить, что именно разлады и дисгармония отношений в семье, а не ее распад как таковой причастны к делинкветному поведению ребенка. Для того чтобы проверить эту гипотезу, требовались прямые свидетельства тому, что в корне диленквентного поведения ребенка лежат разлады между родителями, даже если семья остается целой. Целый ряд исследований предоставил надежные данные, подтверждающие, что это действительно так. По существу, можно даже предположить, что делинквентное поведение чаще встречаться среди детей из неблагополучных, но не распавшихся семей, чем из распавшихся. В целом можно заключить, что вредоносным является процесс распада внутрисемейных отношений, а не собственно распад семьи.
Для того чтобы получить правильное представление о работе механизмов, задействованных в этой ситуации, необходимо рассмотреть ее несколько подробнее. Во-первых, необходимо понять, какого рода неурядицы внутри семьи приводят к правонарушениям и делинквентному поведению ребенка. Первое, что было обнаружено, — это проблема унизительного отношения к ребенку, которая занимает центральное место. Унизительное отношение может проявляться в форме склонности родителей разговаривать с ребенком в осуждающей или обидной манере, обвинять его в самых различных грехах и подвергать буквально все его действия критическим замечаниям, так что он невольно начинает выполнять в семье роль козла отпущения. Вдобавок могут иметь место элементы физического унижения ребенка или насилия, однако могут быть также задействованы механизмы компенсаторной гиперопеки и чрезмерной заботливости.
Часто унизительное отношение проявляется на фоне напряженности, ссор и разногласий в семье, однако это явление может иметь место и в стабильных семьях, в которых взаимоотношения родителей характеризует гармоничность. Нередко унизительное отношение примешивается к любви и добросердечию к ребенку, следовательно, есть необходимость разобраться в том, как происходит зарождение негативного отношения.
Элизабет была направлена к психиатру в трехлетнем возрасте с жалобами на нарушение сна, плаксивость, припадки с задержками дыхания, вспыльчивость и капризное поведение. Припадки начались с шестимесячного возраста, а чрезмерная плаксивость, раздражительность и вспыльчивость сформировались приблизительно к годовалому возрасту. Элизабет была необыкновенно привязана к отцу и была с ним гораздо ласковее, чем с матерью. Отец обвинял мать в развитии у Элизабет чрезмерной зависимости, и между родителями имели место заметные расхождения в определении их поведения с дочерью.
Отца часто не бывало дома, и мать это очень огорчало. Бабушка со стороны отца была против женитьбы сына и вела себя враждебно по отношению к его жене, а также осуждала то, как она обращается с Элизабет.
Мать никогда не была привязана к Элизабет и не скрывала, что иногда просто ненавидит ее. Первый год замужества был для нее очень напряженным, и в результате она впала в депрессию. Депрессия продолжалась и во время беременности, так как у нее не было уверенности в том, что она справится с ребенком после его рождения. Кроме того, скоропостижно скончалась ее мать, и женщина чувствовала себя эмоционально опустошенной. После рождения Элизабет женщина попросила помощи у свекрови, та согласилась приехать и помочь, однако потом изменила свое решение в пользу новорожденного племянника. Все это способствовало развитию у нее крайне напряженного состояния, и первый год жизни Элизабет был очень сложным.
Через два года родился второй ребенок. К этому времени депрессия матери стала менее выраженной. Второй ребенок очень любил мать и был к ней сильно привязан, и ей с ним было легко.
В случае с Элизабет мать открыто не проявляла пренебрежительного отношения к ребенку, однако у нее обнаруживалось множество негативных эмоций, и, если бы ситуация не улучшилась, она могла бы перерасти в откровенную враждебность, так что ребенок стал бы для нее «козлом отпущения». Мать девочки была тревожным и неуверенным человеком, но в то же время ей были характерны ласковость и отзывчивость. Ее негативная реакция на Элизабет определенно могла быть связана с депрессией во время рождения ребенка и с дополнительными ударами судьбы в виде смерти собственной матери и разногласий со свекровью. Элизабет была первым ребенком, и поэтому мать еще не умела ухаживать за ней. Муж часто бывал в отъездах, а свекровь постоянно вмешивалась в жизнь семьи. Элизабет стала как бы воплощением неблагополучия в семье, и мать в результате всего этого не получала радости от общения с ней. После рождения второго ребенка ситуация значительно улучшилась, мать уже приобрела какой-то опыт в уходе за детьми, а ребенок оказался ласковым и отзывчивым по натуре. В таких более благоприятных обстоятельствах между матерью и ребенком развились совершенно иные отношения.
В данном случае с семьей работал работник социальной службы. Он использовал различные известные методы, включая разъяснение, интерпретацию, консультации, советы и т. д. Прежде всего социальный работник обсудил с матерью результаты диагностического обследования. Раньше мать считала, что приступы задержки дыхания, которые бывали у дочери, являются симптомами какого-то заболевания. Ей объяснили, что, по мнению специалистов, особенности поведения Элизабет — это характерные эмоциональные нарушения, которые возникли в первую очередь благодаря неправильному материнскому отношению. Консультант обратил внимание на гармоничные отношения, которые сложились между матерью и вторым ребенком, и объяснил проблематичность Элизабет обстоятельствами, сопровождающими ее рождение.
Для того чтобы помочь матери преодолеть негативное отношение к дочери, которое совсем не удовлетворяло ее, было необходимо, чтобы она осознала причины возникновения собственных проблем, в связи с чем ее попросили рассказать о более раннем периоде ее жизни, а также о воспитании Элизабет. Женщина рассказала о своем несчастливом детстве и надеждах на то, что рождение ребенка каким-то образом изменит ее жизнь к лучшему, и о наступившем взамен разочаровании. Она рассказала, что рождение Элизабет оказалось связанным в ее мыслях со смертью матери, о конфликтах со свекровью и о своей депрессии после рождения дочери. Консультант помог ей осознать, каким образом эти чувства и события из прошлого поспособствовали возникновению ее проблем. Она также поняла, что ее благополучные и окрашенные в приятные тона отношения со вторым ребенком доказывают наличие у нее необходимого «материнского инстинкта» и что трудности, которые она переживает с Элизабет, можно исправить.
Мать была рассержена вмешательствами свекрови, а также непоследовательным поведением и отсутствием поддержки со стороны мужа, однако в пределах семьи она была способна только на такие реакции, как обида, уход в себя или ссора. Социальный работник предложил матери проработать эти переживания с помощью психотерапии, благодаря которой женщина сумела совладать с ситуацией и решить, какие из ее моментов она сможет изменить, а какие ей придется принять без изменений. Кроме прочего, она осознала, что выражение собственного неудовольствия без утраты контроля над собой вполне приемлемо.
Разъяснение ситуации не дало бы должного терапевтического эффекта, если бы в дополнение к этому женщине не помогли научиться преодолевать конкретные, ежедневно возникающие проблемы. Поэтому ее обучали: избегать ситуаций, которые могут огорчать Элизабет, решать конкретные проблемы, касающиеся воспитания, по мере их возникновения и развивать более позитивные отношения с ребенком. К первому имеет отношение, например, обязательное воздержание от ссор со свекровью по поводу воспитания девочки в присутствии самой Элизабет, а также воздержание от выяснений отношений с мужем и обсуждения с ним свекрови. Отцу предложили принимать большее участие в семейной жизни и проявлять большую последовательность в своем отношении к ребенку, с тем чтобы Элизабет всегда могла рассчитывать на его поддержку (раньше поведение отца колебалось от непомерного участия в жизни дочери до полного ее игнорирования). Для восстановления нарушенного сна ребенка были приняты конкретные меры. Родителям порекомендовали в случаях, когда Элизабет будет приходить к ним ночью, возвращать ее в собственную постель и укладывать там. Также для восстановления нормального режима сна Элизабет был применен кратковременный медикаментозный курс лечения.
Помимо сеансов индивидуальной терапии с матерью или отцом консультант провел несколько совместных сеансов с матерью и Элизабет с тем, чтобы наладить между ними общение. Поведение матери в отношении Элизабет было неопределенным и неуверенным, и модель общения, созданная социальным работником в игре с Элизабет, помогла ей освоить более приемлемые способы коммуникации. Благодаря этим сеансам мать поверила, что она вполне способна быть ласковой и понимающей и в то же время твердой и рассудительной. За время общения с консультантом мать также обрела уверенность в собственных родительских способностях. Путем отождествления себя с кем-нибудь, кто по-другому реагировал на стрессовые ситуации, в отличие от ее матери и свекрови, с которыми у нее сложились столь неудовлетворительные отношения, она приобрела необходимый опыт кооперирования с людьми, который смогла перенести на внутрисемейные взаимоотношения. Приобретение подобного опыта было связано с поиском способов общения и игры с дочерью, которые бы радовали их обеих. По мере того, как мать становилась более ласковой, Элизабет превращалась в более уравновешенного и отзывчивого ребенка.
В результате предпринятых шагов отношения матери с Элизабет заметно улучшились, она стала получать удовольствие от общения с дочерью, несмотря на эпизодические вспышки недовольства и гнева, капризы и нарушения сна сократились. Тем не менее возникли определенные трудности в привлечении отца к эффективному сотрудничеству, а также осталась проблема регулярного вмешательства бабушки. Дальнейшее положение вещей во многом оставалось в зависимости от того, насколько реально улучшились бы взаимоотношения между родителями.
В случае с Элизабет главной проблемой были негативные чувства матери к ребенку, хотя, по сути, они возникли на почве недовольства супружескими разногласиями. В других случаях взаимоотношения между родителями и детьми могут быть более или менее нормальными, несмотря на ссоры и враждебность, существующие между родителями, и именно разногласия у супругов тогда составляют основную проблему. Подвергает ли это ребенка риску возникновения психических отклонений? Исследования показывают, что подвергает. Наихудшей ситуацией для ребенка является положение, при котором неблагополучие брака накладывается на неприятие родителями ребенка, но, как правило, считается, что и то, и другое связано с поведенческими нарушениями у детей. В семьях с ярко выраженными неблагополучными отношениями между родителями им может быть очень сложно, а порой и невозможно возродить гармоничные, миролюбивые отношения. Соответственно, при неблагоприятной обстановке в семье, возникшей на фоне неурядиц у родителей, особенно важно выделить факторы, позволяющие оградить психику ребенка.
Было проведено весьма ограниченное количество исследований, направленных на раскрытие ключевых моментов подобных ситуаций, однако полученная информация уже позволяет говорить о некоторых важных моментах (152).
Во-первых, на детей может оказать вредоносное воздействие как открытая враждебность, так и недостаток тепла и заботы. Тем не менее вероятно, что по большому счету более опасными оказываются публичные ссоры и разногласия. Следовательно, стремление родителей избегать выяснения отношений, драк и тягостной атмосферы в доме является положительным фактором, даже если при этом их взаимоотношения остаются холодными и напряженными.
Во-вторых, родительские споры оказывают на ребенка больше влияния, если он вынужден быть вовлеченным в них. В ситуации, когда в браке возникают серьезные проблемы или когда родители расходятся или разводятся, они оба должны осознать, что, какими бы ни были разногласия между ними, для ребенка они по-прежнему остаются отцом и матерью. Споры по поводу опеки и возможности общения с ребенком могут нанести ребенку вред, это же можно сказать и о взаимном стремлении родителей очернить друг друга. Иногда родителям непросто осознать, что ребенок, вероятно, будет продолжать любить их обоих, даже если брак полностью распался.
В-третьих, вероятность того, что ребенок будет травмирован, возрастает в случае, если конфликт продолжается в течение многих лет. Как бы это ни было очевидно, следует указать, что чем быстрее супружеские разногласия будут урегулированы, тем будет лучше для ребенка.
В-четвертых, отрицательные последствия не являются непоправимыми. Раттер и соавторы (152) обнаружили, что при изменении взаимоотношений в семье в лучшую сторону общий фон психического развития ребенка улучшается. Так или иначе, проблема того, как скоро, насколько полно и сколь часто негативное влияние конфликтных отношений на маленького ребенка может быть нейтрализовано, остается неразрешенной.
В-пятых, ребенок подвергается особенно большой опасности, если к супружеским разногласиям добавляется еще и проблема психического расстройства одного из родителей, настолько серьезной опасности, что она может вызвать хроническое нарушение психики ребенка. По сути, это означает, что в тех семьях, где у родителей в течение их взрослой жизни наблюдались поведенческие расстройства или же у них не складывалась супружеская жизнь, общее положение ребенка особенно неудовлетворительно. В подобных обстоятельствах следует серьезно обдумать возможность отделения ребенка от семьи.
Наконец, как уже было сказано, благополучные отношения с одним родителем могут до некоторой степени компенсировать неблагополучные отношения с другим или же крупные семейные неурядицы. Означает ли это, что благополучные отношения с кем-нибудь за пределами семейного круга (другой родственник, учитель или друг) также могут оказать определенное позитивное влияние — этот вопрос остается открытым, однако, по всей видимости, имеет смысл убедиться, что у ребенка сложились прочные, стабильные взаимоотношения хотя бы с одним взрослым.
Ясно, что было бы полезно понять, каким образом семейные конфликты приводят к психическим расстройствам у ребенка. К сожалению, мы не знаем этого. Тем не менее существуют три главных механизма этого явления.
Во-первых, детям необходимы стабильные, теплые, доверительные отношения в семье. На их основе ребенок выстраивает собственное социальное поведение за пределами дома. Споры и конфликты мешают развитию подобных семейных отношений, а значит, велика вероятность того, что ребенку будет причинен ощутимый вред. Факты, подтверждающие этот предполагаемый механизм, свидетельствуют о том, что благополучные взаимоотношения во враждебном окружении служат своего рода защитой. Во-вторых, ссорящиеся родители служат неадекватной моделью межличностного поведения, и в том случае, если ребенок следует этой модели, его собственный образ действий будет искаженным. Это предположение, кроме того, проверялось и в отношении с ситуацией с умственно отсталыми родителями и родителями-делинквентами. Обнаруженные факты неоднозначны, но, по-видимому, ложное моделирование оказывает определенное влияние. В-третьих, можно предположить, что там, где присутствуют серьезные разногласия в браке, ребенку, вероятно, будет сложно научиться ожидаемому от него поведению. Иными словами, родители, вовлеченные в супружеские разногласия, скорее всего будут непоследовательно обеспечивать дисциплину и воспитывать ребенка. Опять-таки, в подтверждение этой точки зрения существуют определенные данные, однако до сих пор не было основательных сравнительных исследований по определению важности каждого из этих механизмов. Наконец, когда родители в ссоре, ребенок не знает, чью сторону ему принять, а это вызывает напряженность и беспокойство.
Семьи с одним родителем
Для детей, воспитанных в семье с одним родителем, существует большая вероятность приобретения поведенческих проблем или же стать преступниками. Тем не менее не совсем понятно, каким образом у ребенка из-за отсутствия отца (или матери) возникают проблемы и насколько сильно воздействие этого фактора отличается от воздействия других неблагоприятных факторов. Отрицательные моменты в этом отношении включают в себя как обстоятельства, связанные с присутствием только одного родителя, так и обстоятельства, вытекающие из подобной ситуации. Так, существуют три следующих главных причины, по которым ребенок рождается и воспитывается в такой семье: незаконное рождение, развод родителей или их расставание, а также смерть родителя. Общенациональные исследования развития ребенка (41) показали, что незаконнорожденные дети в возрасте семи лет могут подвергаться плохому обращению вдвое чаще, нежели законнорожденные. Кроме этого, дети, рожденные вне брака, скорее всего, чаще имеют проблемы со чтением. Но интересно отметить, что незаконнорожденные дети, живущие с двумя родителями, как это ни странно, скорее всего будут расти проблемными. Ясно, что в то время, как незаконнорожденность помещает ребенка в группу риска, дополнительный фактор, состоящий в воспитании в семье с одним родителем, не особенно меняет картину. Помимо семей, разбитых вследствие развода или разлуки, именно разногласия и конфликты, предшествующие разрыву, составляют главный стрессогенный фактор. Остается непонятным, насколько повторный брак родителей способствует или препятствует психическому развитию ребенка. Во многом то же относится и к родительской смерти.
Обстоятельства, вытекающие из утраты одного из родителей, также очень важны. Было обнаружено, что семьи с одним родителем имеют меньший достаток, нежели полные семьи. Более того, родители-одиночки, как правило» менее образованы, а их дома перенаселены и лишены основных удобств. Эта социальная обделенность вполне может быть, по крайней мере, таким же немаловажным фактором, как и отсутствие одного из родителей.
Конечно, существуют специфические аспекты ситуации, когда в семье имеется только один из родителей. Во-первых, это особое положение оставшегося родителя, которому недостает моральной, социальной и материальной поддержки, которая обычно предоставляется супругом. Когда обстоятельства складываются плохо, родитель-одиночка вынужден искать совета и помощи на стороне. Общество в свою очередь оказывает давление на незамужнюю мать и на разведенного родителя. Во-вторых, сам ребенок подвергается социальной дискриминации из-за отсутствия отца или матери. В-третьих, ребенок оказывается в ситуации, когда он лишен возможности наблюдать теплые, гармоничные отношения между двумя взрослыми людьми. Это может сказаться в более позднем периоде его жизни на его брачных отношениях. В-четвертых, если в семье остается родитель противоположного пола, ребенок лишается возможности половой идентификации.
Исходя из совокупности этих причин, существовало общепринятое мнение, что мальчики, выросшие в семье без отца, обнаружат склонность к большей фемининности и они будут лишены некоторых мускулинных черт. Считалось, что с девочками, выросшими в отсутствии матери, происходит обратное. На самом же деле, хотя данные по этому вопросу еще не до конца проверены и являются не слишком удовлетворительными, создается впечатление, что это все же не так (75). Большинство мальчиков, воспитанных без отца, столь же мужественны, как и любые другие мальчики. Конечно, это не означает умаление роли отцов: существуют факты, согласно которым отцы оказывают заметное влияние на развитие своих детей. Кроме того, очевидно, что существуют многочисленные преимущества, связанные с воспитанием ребенка обоими родителями. Вместе с тем существуют данные, согласно которым родители не являются единственными источниками для половой идентификации ребенка и что отсутствие отца вовсе не обязательно нарушает процесс становления мальчика.
Итак, хотя воспитание в неполной семье и таит в себе определенные опасности, его последствия менее однозначны и менее тяжелы, чем принято считать. Вообще, факт присутствия в семье одного или обоих родителей, наверное, менее значим для развития ребенка, чем характер взаимоотношений между родителем и ребенком или модель родительского поведения. Далее будут рассматриваться вопросы, касающиеся того, что семейная жизнь определяется не только индивидуальными качествами тех или иных членов семьи, но также и социальными обстоятельствами и той средой, в которой живет семья.