ПРАВДА И ЛОЖЬ О РАЗРЕШЁННЫХ НАРКОТИКАХ — Глава 1. Алкоголь и мозг
Я хирург, я всю жизнь оперирую больных. И я видел то, чего не видят обычные люди. У человека нет такого органа, который бы не страдал от приема спиртных изделий — любых, не важно водка ли это, вино или пиво.
Однако больше всех и тяжелее всех страдает мозг. Потому что там концентрация алкоголя максимальна. Если принять за единицу концентрацию алкоголя в крови, то в печени она будет 1.45, а в мозгу — 1.75.
Я уж не буду подробно описывать страшную картину «сморщенного мозга» (у большинства просто выпивающих людей на вскрытии мозг сморщен, резко уменьшен в объеме, мозговые оболочки отечны, сосуды расширены, а извилины мозга просто сглажены), но при более тонком исследовании выясняется, что изменения в нервных клетках такие же резкие, как и при отравлении очень сильными ядами. Эти изменения необратимы. Что неизбежно сказывается на умственной деятельности. При этом страдают прежде всего самые высшие, самые совершенные функции мозга, а низшие — примитивные, приближающиеся к подкорковым рефлексам, сохраняются дольше.
Тыршанов и Рейц из лаборатории Бехтерева установили гораздо более сильное влияние алкоголя на молодые развивающиеся организмы. При приеме алкоголя щенками в течение 1,5-3 месяцев установлена поразительная разница в величине головы у «пивших» и нормальных щенков. При взвешивании во всех случаях полушария мозга, особенно лобные доли получавших алкоголь щенков весили меньше, чем у контрольных. Эффект тем заметнее, чем с более раннего возраста начинали давать алкоголь.
Поражения головного мозга, вызванные алкоголем, можно сравнить с травмами черепа. При сотрясении мозга, когда даже при микроскопическом исследовании не обнаруживается изменений ни в оболочке, ни в сосудах мозга — клинически мы наблюдали потерю сознания на время от нескольких минут до нескольких часов, а впоследствии — сильные головные боли. Если же после травмы головы в веществе мозга или в его оболочкахобнаруживаются хотя бы небольшие кровоизлияния или точечные некрозы — мы говорим об ушибе мозга (контузии). В этом случае потеря сознания нередко продолжается много часов и выявляется выпадением или поражением функции нервов и групп нервов. В последующем — упорные головные боли, а в отдаленные сроки — ранняя гипертония.
Изменения, происходящие в мозге людей, употребляющих алкоголь, нельзя расценивать иначе, как грубые анатомические изменения, которые ведут к ослаблению и выпадению отдельных функций мозга и к ухудшению работы всей центральной нервной системы.
Изменения в веществе мозга вызываются тем, что алкоголь ведет к склеиванию эритроцитов. Чем выше концентрация спирта, тем более выражен процесс склеивания. В мозге, где склеивание сильнее (так как выше концентрация спирта), оно приводит к тяжелым последствиям. Дело в том, что диаметр мельчайших капилляров приближается к диаметру эритроцитов. И если в капиллярах произойдет склеивание эритроцитов, они закроют просвет капилляра. Снабжение мозговой клетки кислородом прекратится. Такое кислородное голодание, если оно продолжается 5-6 минут, приводит к гибели, то есть к необратимой утрате мозговой клетки. И чем выше концентрация спирта в крови, тем интенсивнее процесс склеивания и тем больше мозговых клеток гибнет. Поэтому каждый прием алкоголя сопровождается гибелью клеток в количестве тем большем, чем сильнее опьянение.
Длительное употребление алкоголя приводит к перерождению и атрофии тканей и органов, которое особенно резко и рано проявляется в мозге. Вскрытия «умеренно пьющих» показали, что в их мозгу обнаруживаются «кладбища» из погибших корковых клеток (В.К. Болецкий. Тезисы научной конференции по патологической анатомии психозов. М., 1955, сс. 106-107).
Изменения структуры головного мозга возникают уже после нескольких лет употребления спиртного. Были проведены наблюдения над 20 пациентами в Стокгольме. Младший из них употреблял алкоголь в течение 7 лет, остальные — в среднем в течение 12 лет. У всех обследуемых установлено уменьшение объема мозга (как говорят, «сморщенный мозг»). У всех обнаружены явные признаки атрофии мозга. Изменениям подверглась кора головного мозга, где происходит мыслительная деятельность, осуществляется функция памяти и т.п. У пациентов изменения были обнаружены и в других участках коры. Все 20 подвергались также психологическим тестам. У них отчетливо проявилось снижение мыслительных способностей.
В народе давно подмечено, что у людей, употреблявших спиртное (даже если они потом бросили пить), часто появляется раннее так называемое «старческое» слабоумие. Это объясняется тем, что у таких людей происходит быстрое разрушение клеток головного мозга, от чего деградация умственных способностей у них может наблюдаться в раннем возрасте. Нервные клетки начинают разрушаться очень рано, в результате чего после 60 лет у человека обычно снижаются мыслительные способности.
У людей с выдающимися умственными способностями нервных клеток много больше, поэтому они и в 70, и в 80 лет (а И.П. Павлов и в 86 лет) по уму выше окружающих. Зато у пьющих разрушение идет много быстрее, поэтому резкое снижение умственных способностей наступает у них даже раньше 60 лет (раннее «старческое» слабоумие).
Следовательно, если среди населения широко распространено употребление спиртных «напитков», то будет иметь место и поголовное «оглупление» народа. Этот процесс еще усиливается из-за появления большого процента дефективных и умственно отсталых детей. родившихся от пьющих родителей.
Многие люди стремятся все зло. причиняемое алкоголем, относить к алкоголикам. Мол. это алкоголики страдают, у них все эти изменения, а мы — что? — мы пьем умеренно, у нас этих изменений нет. Необходимо внести ясность. Попытки отнести вредное действие алкоголя только к тем, кто признан алкоголиками, в корне неверны. Кроме того, сами термины: алкоголик, пьяница, много пьющий, умеренно, мало пьющий — имеют количественное, а не принципиальное отличие. Поэтому и изменения в мозге носят у них количественные, но не качественные отличия. Некоторые считают алкоголиками только тех, кто «допивается» до белой горячки. Это неверно. Запой, белая горячка, алкогольный галлюциноз, галлюцинаторное слабоумие пьяниц, алкогольный бред ревности, корсаковский психоз, алкогольный псевдопаралич, алкогольная эпилепсия и другие — все это последствия алкоголизма. Сам же алкоголизм — это любое потребление спиртных изделий. Разрушающее здоровье, быт, труд и благосостояние общества.
Если мы спросим любого, что называется, беспросыпного пьяницу, считает ли он себя алкоголиком, он ответит категорически, что он не алкоголик. Его невозможно уговорить лечиться, хотя все окружающие стонут от него. Он будет уверять, что пьет «умеренно» (кстати сказать, это самый коварный термин, за которым укрываются алкоголики).
Если бы кто-нибудь устно или в печати начал пропагандировать «умеренное» употребление гашиша или марихуаны или предложил бы учить детей с ранних лет «культурно» принимать хлороформ — что мы бы сказали об этом человеке? В лучшем случае мы бы решили,
что это сумасшедший, которого надо поместить в психиатрическую больницу. В худшем — что это враг, который собирается причинить нашему народу неисчислимые бедствия. Почему же мы не помещаем в психиатрическую больницу или не сажаем в тюрьму тех, кто на всю страну пропагандирует употребление с ранних лет алкоголя — такого же наркотика, который по своему вредному влиянию не отличается от хлороформа?
Нельзя сказать, что в современной литературе нет попыток взять алкоголь под защиту и исключить его из числа наркотиков. Некоторые авторы, не имея научных данных, пытаются путем различных умозаключений, часто противоречивых, доказать, что алкоголь — не наркотик.
Так, Э.А. Бабаян и М.Х. Гонопольский в книге «Учебное пособие по наркологии» пишут: «...алкогольные напитки нельзя признать наркотическими, и алкоголизм нельзя включать в категорию наркомании...» Чем же мотивируют авторы такое суждение? К сожалению, ни одного научного факта или опыта, опровергающего положение о наркотических свойствах алкоголя, авторы не приводят. Они ограниваются чисто обывательскими суждениями, очень далекими от науки. На стр. 14-16 авторы излагают в виде таблицы «Отличительные характеристики наркотических веществ и алкогольных «напитков». В первых же строках написано, что алкогольные «напитки» относятся к пищевым продуктам, а наркотики — к лекарственным и химическим веществам. Но, во-первых, алкогольные «напитки» также относятся к химическим веществам, а во-вторых, если торговые организации в погоне за легкой наживой относят алкоголь к пищевым продуктам, то вряд ли ученые должны слепо за ними следовать. Скажем, если торговые организации и ЦСУ отнесут алкоголь к молочным продуктам, то что, по логике Бабаяна надо будет рекомендовать принимать его детям через соску? Такие суждения даже для обывателя не могут быть оправданы, тем более, что на этот счет имеются серьезные официальные научные данные. В частности, А.Н. Тимофеев в книге «Нервно-психические нарушения при алкогольной интоксикации» (Л., 1955) пишет: «Алкоголь относится к наркотическим веществам жирного ряда, действующим парализующим образом на любую живую клетку. Наибольшей чувствительностью к алкоголю отличаются клетки центральной нервной системы (ЦНС), особенно клетки коры головного мозга. Парализующее действие алкоголя на ЦНС идет в направлении от наиболее дифференцированных ее отделов к менее дифференцированным и проявляется тем резче, чем больше вводится алкоголя» (с. 7).
«...алкоголь, оказывая парализующее действие на высшие отделы ЦНС, растормаживает нижележащие ее отделы. Этим объясняется возбужденное поведение человека, так как тормозной процесс в высших отделах ЦНС уже пострадал».
«...Парализующее действие алкоголя на высшие отделы ЦНС сказывается даже при небольшом употреблении алкоголя. Ассоциативный процесс затрудняется и замедляется. Суждения становятся поверхностными. Возникают трудности при осмыслении сложной обстановки» (с. 8). «...Движения утрачивают былую быстроту и точность... Одновременно развивается эйфория, т.е. повышенное самочувствие как результат возбуждения подкорки, вышедшей из-под контроля коры. Эйфория, снимая требовательность к себе, почти исключает возможность критического отношения к своим высказываниям, снижает возможность контролировать свои поступки. Этим объясняется ложная оценка своих достижений, своей работоспособности, которая по его мнению, а не по объективным показателям, улучшается, что не соответствует действительности. Алкогольная эйфория и снижение критики приводят к потере бдительности» (с. 9).
Состояние эйфории, повышенное самочувствие от небольших доз алкоголя есть, по мнению Крапелина, результат облегчения двигательных процессов вследствие ослабления регулирующего влияния задерживающих центров. Такое оживление движения аналогично веселому блаженству маньяка с его болезненным стремлением к движениям, являющимся следствием не повышенного питания, а наоборот, истощения мозга, извращения его нормальных отправлений.
«Вот научные данные, по которым должен вырабатываться истинный критерий для правильного суждения о влиянии алкоголя на душевную жизнь нашего народа», — считает Крапелин.
Вот, оказывается, какой этот пищевой продукт! Тем. кто настойчиво убеждает своих читателей в том, что алкоголь — не наркотик, а пищевой продукт неплохо бы предварительно заглянуть в учебник по фармакологии, физиологии и психиатрии.
В.К. Федоров, ближайший ученик И.П. Павлова, в «Трудах физиологических лабораторий им. И.П. Павлова» (1949 г.) публикует статью под названием «О начальном влиянии наркотиков (алкоголя и хлоралгидрата) на большие полушария мозга». Уже одно это название говорит о том, что И.П. Павлов и его школа считают, что алкоголь есть наркотик, который, как и всякий другой наркотик, имеет свои особенности, и лишь в деталях отличается от других наркотиков.
Считается, что все фазы влияния алкоголя на ЦНС растянуты. Первоначальная фаза — эйфория — при алкоголе более отчетливая, чем и объясняется тяготение в человеческом обществе к алкоголю.
Ученица И.П. Павлова М.К. Петрова в «Трудах физиологических лабораторий им. И.П. Павлова» (т. 12, 1945 г.) пишет: «При самом легком опьянении человек становится развязнее благодаря тому, что он частично сбросил уже с себя дымку торможения, которое обусловливается воспитанием» (О какой культуре винопития можно говорить, семи при самом легком опьянении сбрасывается то, что дается воспитанием — то есть сама культура! — Ф.У.). «У него под влиянием алкоголя развязывается язык, он становится менее сдержанным и часто говорит то. чего не сказал бы в нормальном состоянии. Под влиянием алкоголя одни люди делаются необычно веселыми, возбужденными; другие, наоборот, плачут: третьи лезут в драку; а у четвертых развивается необычный аппетит. Все это происходит в результате отсутствия обычного контроля со стороны ослабленной под влиянием алкоголя деятельности коры больших полушарий, которая при этом индуцирует подкорку, усиливает ее деятельность».
Н.Н. Введенский в книге «О вменяемости алкоголиков» (М., 1935 г.) пишет: «Алкоголь относится к наркотическим ядам и из всех тканей и органов тела имеет наибольшее сродство к нервной системе... Прием этого пищевого продукта, то есть опьянение... с формально медицинской точки зрения может быть рассматриваемо как душевное расстройство, близкое к маниакальному состоянию» (Вот какой пищевой продукт! — Ф.У.). Он же в статье «О действии алкоголя на человека» (Полное собрание сочинений, т. 7, Л., 1963) пишет: «Действие алкоголя (во всех содержащих его спиртных «напитках» — водки, ликеры, вина, пиво и т.д.) на организм в общем сходно с действием наркотических веществ и типичных ядов, таких как хлороформ, эфир, опий и т.п.» (с. 146).
При таком действии алкоголя какой ученый станет отрицать, что алкоголь — это наркотик и паралитический яд?! Вместо того, чтобы опровергать утверждения торговых организаций и статистических управлений, относящих этот яд к пищевым продуктам, Э.А. Бабаян с соавторами сами настойчиво стараются убедить в этом своих читателей.
В.Т. Кондрашенко и А.Ф. Скугаревский («Алкоголизм», Минск, «Беларусь», 1983 г.) уже в наши дни пишут: «Основным фармакологическим действием алкоголя на ЦНС является наркотическое» (с. 35).
Даже с формальной стороны нельзя отрицать, что алкоголь — наркотик. Так, и в БСЭ (т. 2, с. 116) сказано дословно: «Алкоголь относится к наркотическим ядам».
Стремление доказать, что алкоголь относится к пищевым продуктам, особенно опасно потому, что его ядовитые свойства в несколько раз сильнее действуют на детский организм. Ю. Груббе («Алкоголь, семья, потомство», 1974 г.) пишет: «Фармаколог И.Н. Кравков указывает, что у детей, достигших десятилетнего возраста, сильный токсический эффект, то есть отравление и даже смерть, наблюдается от 2-3 столовых ложек водки, что соответствует приблизительно 15 граммам чистого алкоголя». Сам факт отнесения алкоголя к пищевым продуктам приводит к потере бдительности родителей, что может окончиться трагедией для ребенка.
Это положение получило международное признание. В 1975г. Всемирная ассамблея здравоохранения вынесла решение «считать алкоголь наркотиком, подрывающим здоровье».
Все сказанное подтверждает необходимость того, чтобы ЦСУ и торговые организации изъяли все виды алкогольных «напитков» из группы «пищевые продукты» и отнесли их вместе с табачными изделиями в группу «наркотических веществ».
Как же действует этот «пищевой продукт»?
Прежде всего, он обладает выраженными наркотическими свойствами:
1. К нему очень быстро наступает привыкание и возникает потребность в повторных приемах, тем большая, чем в больших дозах принимаются спиртные изделия.
2. По мере потребления спиртного для достижения того же эффекта с каждым разом требуется все большая доза.
Как же этот наркотик в различных дозах действует на мыслительную и психическую деятельность мозга? Что происходит с человеком? Почему так резко меняется личность, характер, поведение? Этот вопрос детально изучен психиатрами и физиологами.
Специально проведенными опытами и наблюдениями над человеком, выпившим среднюю дозу, то есть одну-полторы рюмки водки, установлено, что во всех без исключения случаях алкоголь действует одинаково, а именно: замедляет и затрудняет умственные процессы: двигательные акты на первых порах ускоряет, а затем замедляет.
При этом раньше всего страдают более сложные психические процессы и дольше сохраняются простейшие мыслительные функции. Что касается двигательных актов, то они поначалу ускоряются, но это ускорение зависит от расслабления тормозных импульсов, и в них уже сразу замечается неточность работы, а именно, появление преждевременной реакции. Изменения в чувствительных, умственных и двигательных функциях, вызываемые действием алкоголя, объясняют нам затруднение восприятий, неспособность опьяненного внимательно следить за всем, происходящим вокруг. Замедление ассоциаций и восприятий объясняет нам упадок суждений и критики, затруднение в понимании сложных вещей, особенно в разговоре с собеседником. Изменение качества ассоциаций объясняет пошлость мысли подвыпившего, склонность к стереотипам и тривиальным выражениям, к пустой игре словами.
Облегчением двигательных актов объясняются нелепые, бесцельные и часто насильственные действия опьяненных. Этим же объясняется склонность ко всякого рода душевным волнениям, слезам, радости, гневу и другим страстям, в составе которых двигательный элемент занимает существенное место.
При повторном приеме алкоголя паралич высших центров мозговой деятельности продолжается от 8 до 20 дней. Если же употребление алкоголя имеет место длительное время, то работа этих центров так и не восстанавливается. Они живут только наиболее простыми, примитивными ассоциациями, которые, вытесняя все высшее, появляются часто некстати, заполняя собою всю эмоциональную жизнь человека. Никакой прогресс, никакое движение вперед здесь невозможны, так как высшие ассоциации, эти носители прогресса в мозгу, отравленном алкоголем, не возникают.
Распространено мнение о возбуждающем, подкрепляющем и оживляющем действии алкоголя. Такое мнение основано на том, что у пьяных замечается громкая речь, говорливость, усиленная жестикуляция, учащение пульса, румянец лица и чувство теплоты в коже. Все эти явления при более точном изучении оказываются ничем иным, как параличом известных частей мозга. К параличным явлениям в психической сфере относятся утраченность внимания, здравого суждения и размышления.
Доказано, что алкоголь — яд паралитический в самом строгом смысле. Он оказывает угнетающее действие на большую часть нервных центров в самом начале своего действия. Человек становится чересчур откровенным и общительным, делается легкомысленным и беззаботным, лишается способности тонко оценивать окружающее, перестает замечать опасность.
Ослабляющее действие алкоголя обнаруживается также в притуплении чувства боли и усталости, а равно и в притуплении душевной боли, то есть тоски, озабоченности. Отсюда происходит веселое расположение духа, которое в обществе овладевает всей подвыпившей компанией. Но точное наблюдение показывает, что выпившие не становятся умнее и развитее; и если они думают иначе, то это вызвано начавшимся ослаблением высшей деятельности их мозга по мере того, как слабеет критика, нарастает самоуверенность. Живые телодвижения, жесты и беспорядочное хвастовство своей силой — также следствие начавшегося паралича сознания и воли. Сняты правильные разумные преграды, которые удерживают трезвого человека от беспокойных движений и необузданной, нелепой траты сил.
Так называемое «подкрепление вином» в состоянии усталости вызвано притуплением чувствительности и помрачением сознания. Под влиянием алкоголя человек только перестает чувствовать усталость, которая на самом деле существует. То есть парализуются защитные механизмы, которые предохраняют от переутомления и истощения сил. Таким же путем исчезает скука, которая, подобно чувству усталости, есть саморегулирующий механизм в нашем теле: скука побуждает нас к труду, к деятельности, подобно тому, как усталость заставляет искать отдыха. Алкоголь парализует и этот тонкий и важный психологический механизм.
В многочисленных опытах, проведенных крупнейшими специалистами в этой области: Бунге, Крепелином, Сикорским и др. — выяснилось с несомненностью, что во всех без исключения случаях под влиянием алкоголя простейшие умственные отправления, то есть восприятие, нарушаются не столь сильно, как более сложные, то есть ассоциация (высшие функции мозга). Образование ассоциаций замедляется и ослабляется, существенно изменяется само их качество: вместо внутренних ассоциаций, основанных на сущности предмета, часто появляются ассоциации внешние, нередко стереотипные, основанные на созвучии, на случайном внешнем сходстве предметов. При этом появляются самые низшие формы — ассоциации двигательные или механически заученные — иногда без малейшего отношения к делу и, раз появившись, упорно держатся в уме, всплывая снова и снова совершенно некстати. Такие упорные ассоциации напоминают патологические явления, наблюдаемые при неврастении и тяжелых психозах.
Ослабляющее действие алкоголя на умственные процессы в настоящее время не подлежит сомнению. Столь же бесспорным является факт ослабления чувств.
После приема даже небольших доз алкоголя возникает чувство довольства, эйфории. Опьяненный человек становится развязным, склонен шутить, заключать с кем попало дружбу. Позже он становится некритичным, бестактным, начинает громко кричать, петь, шуметь, не считаясь с окружающими. Поступки его импульсивны, необдуманны.
Такое состояние напоминает маниакальное возбуждение. Алкогольная эйфория возникает вследствие растормаживания ослабления критики. Одной из причин этой эйфории является возбуждение подкорки в то время, как области коры сильно нарушены или парализованы.
Вопросы о действии «малых» или «умеренных» доз алкоголя представлены в публицистической литературе в совершенно искаженном свете. Между тем. правильное понимание влияния именно малых доз алкоголя на человека имеет особо важное значение, так как ошибочное, часто легкомысленное отношение к небольшим дозам алкоголя приводит к самым тяжелым последствиям. Внесение ясности в этот вопрос особенно необходимо потому, что даже в некоторых учебниках и руководствах этот вопрос освещен неверно. Между тем, в строго научных трудах он изучен достаточно полно и освещен в литературе.
Тарханов придает особое значение действию алкоголя как фактора, задерживающего развитие центральной нервной системы. Нарушение питания головного мозга влечет за собой и общую задержку роста и развития. Нильсон писал: «Алкоголь действует разрушающим образом на весь организм, но главным образом и больше всего страдает от него нервная система».
Точные исследования позднейшего времени бесспорно обнаружили существенные нарушения функций нервной системы уже и от таких доз, утверждение о вреде которых, к сожалению, пока вызывает лишь улыбку и недоумение у не ведающих истины людей. Ригде еще в 1883 году исследовал в 34-х случаях влияние очень малых доз алкоголя на остроту зрения. От доз в 4-15 г зрение ухудшалось на 12-13%. При групповых опытах в 1903 г. установлено, что от 27-44 г алкоголя, принимаемых накануне или за полчаса до стрельбы, число промахов увеличивалось в 3-4 раза. При этом стрелявшие ожидали (по своему самочувствию) лучшие результаты, чем при стрельбе без алкоголя. Другие авторы отмечают понижение точности слуха, обоняния и тактильных ощущений после небольших доз алкоголя. Таким образом, объективно установлено заметное ослабление функций всех органов чувств от весьма незначительных доз алкоголя. Изучение эргографом количества мышечной работы спустя 10 минут после приема пива (эквивалентного 30 г алкоголя) обнаружило уменьшение выполняемой работы на 45%. В результате этих опытов, проведенных Крепелиным. установлено, что все интеллектуальные и социальные отправления мозга угнетаются и ослабляются от незначительных доз алкоголя с самого начала его введения. Степень и продолжительность ослабления функций прямо пропорциональна количеству вводимого алкоголя.
Алкоголь, принятый в больших дозах, вызывает более грубые нарушения. Восприятие внешних впечатлений затрудняются и замедляются, точность его понижается. Внимание и память нарушаются еще в большей степени, чем от малых и средних доз. Утрачивается способность внимательно выслушивать собеседника, следить за правильностью своей речи, контролировать свое поведение; появляется болтливость, хвастовство. Человек становится беззаботным. Настроение делается то безудержно веселым, то плаксивым, то гневным. Он поет, бранится, совершает агрессивные действия. Непристойные замечания, упрощенные шутки. Нередко грубо эротические разговоры. Наносятся оскорбления, совершаются поступки, нарушающие общественную безопасность. Иногда отмечается пробуждение низших наклонностей и страстей.
С углублением наркоза тормозятся не только клетки коры, но и подкорковые узлы, мозжечок.
При приеме еще больших доз происходит тяжелое нарушение функции всей центральной нервной системы с вовлечением спинного и продолговатого мозга. Развивается глубокий наркоз и коматозное состояние. При приеме дозы, равной 7-8 г алкоголя на килограмм веса, что приблизительно соответствует 1-1,25 л водки для взрослого человека, наступает смерть. Для детей смертельная доза (г/кг веса) в 4 — 5 раз меньше, чем для взрослых!
При длительном приеме спиртных «напитков» развивается хронический алкоголизм, имеющий свою клиническую картину, которая варьирует в зависимости от степени. Но одна особенность характерна для всех алкоголиков: они стараются найти повод для выпивки, а если не находят его — пьют без всякого повода.
Психика хронического алкоголика неустойчива. Для него характерны резкие смены настроения, повышенная внушаемость, раздражительность, неуверенность в себе, ослабление потенции, расстройство сна, пищеварения и пр. Характер у таких людей портится, они становятся эгоцентричными, грубыми, угрюмыми, недоверчивыми; часто у них появляется излишняя самоуверенность, благодушие, склонность к плоскому, однообразному юмору; снижается память, внимание, способность к систематическому мышлению, к творчеству, а также и общая трудоспособность.
Личность изменяется, появляются элементы деградации. Если в это время не прекратить пить, восстановления личности уже не произойдет.
У лиц, хронически употребляющих алкоголь, способность к ассоциациям нарушается еще больше, и это нарушение выражается в невозможности психической ориентировки — способности перейти от одного вида ассоциаций к другому.
Но как бы ни велики были расстройства, вызываемые алкоголем в умственной работе мозга, все же, как признают авторитеты, главнейшие изменения происходят в психической жизни и характере пьющего человека.
Первое, на что обращают внимание ученые в поведении пьющих — это упадок нравственности, равнодушие к обычаям и долгу, к другим людям — даже к членам своей семьи.
Равнодушие к высшим нравственным интересам проявляется очень рано, в ту пору, когда умственные или мыслительные акты еще не изменились. Это проявляется в форме частичной нравственной анестезии, в виде полной невозможности испытывать известное эмоциональное состояние. Об этом удивительно точно говорит отношение пьющих людей к той угрозе, которая нависла над народом в виде нарастающей алкоголизации страны. Когда разговариваешь с ученым, который сам пьет, сразу видно его полное нравственное безразличие, полная анестезия к народному горю.
Чем дольше и больше пьет человек, тем сильнее страдает его нравственность. Алкоголики нередко понимают своим умом эту ненормальность, но понимают ее только рассудочно и не имеют при этом ни малейшего желания ее исправить. Такого рода состояние совершенно аналогично нравственному идиотизму и отличается от него только происхождением.
Упадок нравственности выражается также в равнодушии пьющих к обычаям и долгу, в их эгоизме и цинизме. Надо при этом заметить, что самые малые отклонения от требований общественной нравственности очень опасны и легко приводят к тяжким преступлениям.
Упадок нравственности ярко выражается в потере стыда. В целом ряде научных документов доказывается, что потеря стыда в обществе происходит параллельно с развитием алкоголизма в стране, наглядно показывается великая охранительная сила стыда и большая опасность такого яда, как спиртные изделия, которые обладают избирательным свойством понижать силу и тонкость этого чувства.
К числу неминуемых последствий упадка нравственности относится увеличение лжи, уменьшение искренности и правды. Утрату стыда и утрату справедливости народ связал в неразрывное логическое понятие бесстыдной лжи: ложь потому и возрастает, что человек, потеряв стыд, утратил вместе с ним важнейший нравственный корректив правдивости в своей совести.
В документах, освещающих период нарастания пьянства в нашей стране в период акцизной системы продажи алкогольных «напитков», убедительно показано, что параллельно нарастанию пьянства возрастала и преступность. В числе других преступлений количество лжеприсяг, лжесвидетельств и ложных доносов возрастало из года в год более быстрыми темпами, чем ряд других преступлений.
О потере нравственности и стыда говорят также цифры более быстрого роста преступности женщин по сравнению с ростом преступности мужчин.
Между тем, стыд не только держит в известных границах физические проявления, но является одним из основных начал нравственной жизни человека, делая его чутким к мнению других и охраняя от всего, что постыдно в нравственном отношении.
Это состояние прекрасно понимал Лев Николаевич Толстой. В своей статье «Для чего люди одурманиваются» он пишет: «...Не во вкусе, не в удовольствии, не в развлечении, не в веселье лежит причина всемирного распространения гашиша, опиума, вина, табака, а только в потребности скрывать от себя угрызения совести... Трезвому совестно то, что не совестно пьяному... Если человек хочет сделать поступок, который совесть воспрещает ему, он одурманивается. Девять десятых преступлений совершается так: «Для смелости выпить»... Мало того, что люди сами одурманиваются, чтобы заглушить свою совесть, зная, как действует вино, они, желая заставить других людей сделать поступок, противный их совести, одурманивают их, чтобы лишить их совести.
Все французские солдаты на севастопольских штурмах были напоены пьяными. Всем известны люди, спившиеся совсем вследствие преступлений, мучивших их совесть. Все могут заметить, что живущие безнравственно люди более других склонны к одурманивающим веществам. Разбойничьи, воровские шайки, проститутки — не живут без вина.
Одним словом, нельзя не понять, что употребление одурманивающих веществ в больших или малых дозах, периодически или постоянно, в высшем или низшем кругу — вызывается одной и той же причиной — потребностью заглушить голос совести для того, чтобы не видеть разлада жизни с требованием сознания.
...Всякий увидит одну постоянную черту, отличающую людей, предающихся одурманиванию, от людей, свободных от него: чем больше одурманивается человек, тем более он нравственно неподвижен... Освобождение от этого страшного зла будет эпохой в жизни человечества». (Л.Н. Толстой. Полное собрание сочинений. 1913. т. 13, с. 414).
В последние годы так называемый «менеджеровский» алкоголизм, то есть алкоголизм деловых людей, ответственных работников вышел на первое место в мире, потому что люди пьют для заключения сделок. Человек, выпив, то есть заглушив в себе самое совершенное чувство — стыд — легче согласится принять взятку за незаконную сделку. Легче за предложенный подарок подпишет невыгодный для своей страны контракт, легче пойдет против совести, сделает то, чего не сделал бы трезвый.
К сожалению, подобное получает все более широкое распространение и в научном мире: приезжающие с периферии в центр нередко везут коньяк, водку и всячески угощают тех, чье слово поможет получить выгодное место, высокое звание и т.п.
И то, что некоторые наши ученые, занимающие административные должности и имеющие право решать судьбы людей, много пьют - тоже говорит о том, что они заглушают голос совести. По-видимому, стыд еще полностью не утрачен.
Опасность для высшей нравственности народа кроется в том, что в обществе появляется все больше людей, нравственные чувства которых понизились из-за употребления спиртных напитков. Наряду с трезвыми людьми существуют миллионы пьющих. Наличие в обществе столь значительного числа полунормальных людей (ибо совершенно нормальный человек не может употреблять наркотический яд, разрушающий все его органы и особенно мозг) производит сильное деморализующее влияние.
Отмечен еще один очень важный факт, говорящий о далеко идущих последствиях потребления алкоголя.
Это — нарушение нравственности женщин, которое возрастает с годами и приближается к уровню нарушений мужчин. Ученые склонны рассматривать это как наследственную передачу алкогольных изменений мозга, выражающихся в понижении нравственных устоев. Эти наблюдения особенно убедительно показывают, какую опасность представляет собою для народа нарастающее пьянство женщин.
Падение нравственности пьющих людей проявляется и в снижении или полном исчезновении самых высоких функций коры головного мозга: благородства и патриотизма.
Пьющий начальник очень быстро забывает те благородные принципы, которыми всегда гордилась русская интеллигенция. Всегда считалось недопустимым, чтобы человек, находящийся у власти, пользовался ею для создания привилегированного положения для себя лично или для своего родственника. Человек с атрофированным чувством благородства постарается использовать данную ему власть, построит и оборудует свою квартиру, свою дачу в ущерб другим. Он поставит своих родственников и друзей на такие должности, которые ему выгодны, а затем использует их для своего дальнейшего выдвижения. И ему не бывает стыдно, ибо с потерей благородства исчезает и стыд.
Человек, лишенный благородства, легко обидит женщину, он будет небрежно относиться к своему долгу, выполняя только то, что другие могут проконтролировать, но не по собственному побуждению.
У пьющих рано страдает чувство патриотизма. Поэтому-то среди пьяниц чаще всего и находятся предатели Родины. Но отсутствие патриотизма проявляется и во многом другом. Пьющий человек, будучи в другой стране, может показаться на улице в нетрезвом виде, и его не смущает, что он подрывает не только свой авторитет, но и престиж своей Родины. Пьющий начальник, потерявший чувство патриотизма, может послать в зарубежную командировку по знакомству совсем не того, кто мог бы поддержать авторитет страны. И наоборот — может не пустить за рубеж тех. кто возвеличил бы славу Родины, если эти люди чем-то лично не нравятся начальнику с атрофированными чувствами патриотизма и совести.
Другое чувство, легко утрачиваемое пьяницами — это чувство страха. Страх у нормального человека выражается в замедлении и последующем ускорении деятельности сердца, затруднении дыхания и сокращении мелких сосудов. Это составляет характерную черту данного чувства, которое у пьяниц исчезает. Причиной этого является паралич сосудов, вызываемый алкоголем. В объективном отношении чувство страха принимает у них форму растерянности. Наблюдается картина, которую Дарвин определил у детей: смесь страха, робости и застенчивости — нечто недифференцированное, сходное с пугливостью неприрученного животного. Это говорит о том, что здесь выступают низшие недифференцированные формы чувств и указыва