Глава 27. путешествие к свободе

Клара Элбинсон

(Фродшем, Чешир, Англия),

юрист, художник, писатель и Мастер Рейки,

специализирующийся на терапевтической регрессии.

Джоди переживал очень сильный спад в своей жизни. Начало жизни также было не очень благоприятным. Он страдал средней степенью аутизма и нистагмом, который проявлялся в неконтролируемом движении глаз. Позже у него была обнаружена дислексия, или неспособность к чтению. Затем операция по удалению грыжи оставила у него ощущение мучительной боли и сильно истощила прежде высокий уровень энергии. Боль и нехватка энергии привели к губительным переменам в его жизни, что стало причиной тяжелой депрессии. Он пытался покончить с собой. Несмотря на аутизм и дислексию, Джоди был высокоинтеллигентным человеком во многих сферах жизни, особенно в музыке и искусстве, но из-за своих проблем он воспринимался окружающими тупым и никчемным. Он даже чувствовал, что его собственная мать стыдилась его. Это и жестокое отношение к нему деда лишь усугубляло разочарование и унижение, которое его мать уже испытывала. Смущенный и несчастный, он часто сам разочаровывался в жизни, и контраст между тем, что происходило у него в голове, и тем, что он был в состоянии выразить, стал источником постоянного расстройства для него.

Два сеанса регрессии LBL позволили Джоди найти признание, которое ему было необходимо с его телесными ограничениями. Это позволило ему почувствовать свободу, возможность быть счастливым.

Жизнь Джоди была полна проблем. Самым тяжелым моментом была обида, которую он испытывал в связи со своим телом и тем, как оно во многих отношениях подводило его. Он никак не мог принять ограничения, которые налагало на него тело со всеми его изъянами. Эта неспособность смириться, принять, вероятно, сформировалась под влиянием чувства стыда, которое его мать испытывала из-за его состояния. Не удивительно, что у него была очень низкая самооценка, и он хотел ее изменить. Ему нужно было понять себя, и он хотел знать, какую жизненную цель несло в себе это на вид бесполезное тело. Он хотел освободиться от своей ужасающей депрессии. Он хотел быть счастливым.

При погружении в гипноз Джоди легко расслабился и вскоре стал визуализировать картинку милой девятнадцатилетней девушки, которая, как он сказал, была «полна уверенности и вульгарности (сексуальной провокации)». Она загубила свою жизнь проституцией и дурными связями и забеременела, но идти ей было некуда, и не к кому было обратиться. Б конце концов, он увидел, как она сводит счеты с жизнью, уходя все дальше и дальше от берега в море. Он слышал собственный голос, говоривший ей: «Не делай этого! Не делай этого!», но она сделала. Хотя он наблюдал за всем этим, похоже было, что он, на самом деле, созерцал самого себя в прошлой жизни. Интересно отметить, что в своей нынешней жизни Джоди также чувствовал достаточно глубокое отчаяние, чтобы совершить суицид, как эта девушка. Очень часто бывает, что если кто-то совершает какой-то неверный шаг в одной жизни, как, например, самоубийство, душа ищет другую подобную же ситуацию в будущей жизни, чтобы проверить себя. Так что Джоди снова проверял себя, и, пытаясь покончить с собой, он снова повел себя неправильно, хотя попытка оказалась неуспешной; так он дал себе еще один шанс.

Пройдя через процесс смерти к жизни между жизнями, он оказался вместе со своим Гидом Галциеном. В виду низкого уровня энергии у Джоди, я спросил Гида через Джоди, воплотился ли он с достаточным количеством энергии для задач, которые ему нужно осуществить в этой жизни. Ответ был: нет, т. е. было решено, что он мог иметь немного больше. Следующие пять или больше минут Джоди уже получал невероятный поток энергии. Он сказал, что у него такое ощущение, будто его подключили к мощному источнику энергии, подзарядив его таким образом. Глядя на него и слушая его, можно было заключить, что с ним произошла большая перемена. Такая дополнительная энергетическая подзарядка может иметь лишь временный эффект, но он длился у него столько, сколько ему нужно было, потому что Джоди сообщил, что четыре последующих дня он чувствовал себя просто фантастически[126].

Вскоре после нашего первого сеанса случилось невероятное: Джоди был арестован по подозрению в изнасиловании. Его заключили в камеру, допрашивали и предъявили обвинение. После освобождения его еще и выгнали из дома. Весь мир для него перевернулся. Женщина, обвинившая его, отрицала не только свое согласие на сексуальный контакт, но и все их предыдущие отношения. Это было мучительное время для Джоди, но он сказал мне, что, благодаря опыту регрессии и энергетической подзарядке, он сумел справиться с этим, оказавшись сильнее, нежели сам ожидал. Сделанная им работа помогла ему понять, что его обвинительница была больным человеком, которого он мог пожалеть. Ей придется жить с таким сознанием, в то время как он был чист. Джоди был вынужден ждать много месяцев, пока не появилась возможность доказать его невиновность, и это ожидание стало настоящим испытанием для него.

Именно в это время крайней неопределенности Джоди имел сеанс регрессии в «жизнь между жизнями», который был продолжением терапевтического сеанса. Он ничего не знал о книгах д-ра Ньютона, но много слышал о подобных переживаниях других, и поэтому очень верил в достоверность этого процесса. Во время регрессии Джоди выразил свое сильное недовольство по поводу своего тела. Его физические параметры, которые были ниже среднего, лежали в корне всех проблем его жизни. Он вернулся в детство, где увидел себя сидящим на высоком стуле и не умеющим отчетливо выражаться, хотя его аутизм имел мягкую форму. Он чувствовал разочарование, потому что в его голове формировались слова, но он не мог их произнести. У него было такое чувство, будто ему не давали говорить. Затем он вернулся в период до своего рождения, когда находился в утробе матери. Здесь ему было еще хуже: ему было неудобно и тесно и казалось, будто он в западне. Он был разочарован своим телом, ему казалось, что это не то тело, которое он выбрал, и, недовольный, он толкался в утробе так сильно, что повредил копчик матери. Он не сомневался в том, что это тело не подходило его душе, и оно ему очень не нравилось. Оно функционировало не так, как он хотел: все ощущалось негибким и неловким. Он чувствовал, что никогда должным образом не соединялся со своим телом, и все представлялось ему борьбой. Преодоление презрения, которое он испытывал к своему телу, представлялось ему трудным, но если он не займется этим, он так и будет всегда несчастлив.

Затем мы посетили его другую прошлую жизнь, где Джоди снова был недоволен своим телом. После смерти в той жизни — его предыдущей жизни — он увидел себя смотрящим вниз на свое тело с безразличием, словно оно тоже было неправильным. Но он уже умер и был свободен от тяжести и усталости и чувствовал себя прекрасно. И снова это свидетельствовало о кармическом плане, связанном с сильным разочарованием по отношению к своему телу в обеих жизнях. Покинув это предыдущее тело, он перенесся вперед при помощи сгущенной магнетической энергии. Джоди видел впереди свет, который становился сильнее по мере его приближения. Жизненная энергия притянула его ближе, побудив его первоначальный страх перед неизвестным уступить любовной энергии и подняв его настроение до состояния блаженства. Теперь его поместили в место, где у него будет возможность преодолеть негативные эмоции, вызванные его дефектным телом, хотя даже здесь это будет непросто.

Его Гид Галциен — сердечная и уверенная личность, которая появилась перед ним как андрогинное существо чистой любви. Он выставил Джоди высокие оценки за его поведение и действия в последней жизни и сказал, что его показатель развития в нынешней жизни с физическими испытаниями был колоссальным, и неудивительно, что его жизнь — сплошная борьба. Джоди, имя души которого Йос, часто ощущал, что его Гид рядом с ним, и считал, что он не раз спасал его от смерти. Когда он встретился со своей группой душ, то описал царившую среди них атмосферу как «веселье и смех», и все души при этом действовали на одной гармоничной волне. Далее он встретился со своими бородатыми «старшими» (которых субъекты LBL часто называют Советом Старейших) в маленькой часовне, которая больше напоминала классную комнату со столами и стульями, и его Гид сидел позади него. Они дали ему совет относительно женщины, обвинившей его в изнасиловании, сказав, что она обеспечила ему еще одну возможность для развития[127].

Покинув Совет Старейших, Йос решил встретиться с душой своего деда. Джоди ненавидел его, когда тот был жив, из-за его высокомерия и жестокости, и называл деда «негодяем» за то, что он расстраивал и смущал его мать по поводу его, Джоди, телесных недостатков. И опять он вернулся к этой теме своего недовольства телом. Он несколько мгновений спокойно размышлял, после чего объявил, что теперь может позволить себе испытывать иные чувства к этому человеку, который причинил ему столько страданий. Они стали друзьями, и Джоди сказал ему, что любит его и сожалеет, что ненавидел, ибо теперь он обрел чувство любви и смирения.

Главной целью сеанса LBL у Джоди было найти путь к счастью, поэтому я предложил, чтобы он попросил своего Гида помочь ему в этом. Галциен сказал ему, что он вложил слишком много энергии в личные отношения, и это было неправильно с его стороны, потому что не входило в его план. Его цель заключалась в том, чтобы путешествовать и помогать другим. Затем произошел другой момент внутренней трансформации, когда Джоди объявил, что, если бы он видел вещи глобально, то тот факт, что он принял слабое тело, не имело бы значения. Однако он все же чувствовал неудовлетворенность оттого, что никогда не достигнет своих человеческих целей. Наряду с задачей отпустить некоторые свои претензии к телу, были еще барьеры, которые требовалось преодолеть. В нашу следующую встречу Джо увидел себя в зеркале:

«Я вижу себя в зеркале. Я собираюсь войти в зеркало[128]. Там яркий свет, как если бы я вышел за пределы себя, и я — свет. Это прекрасно и утешительно. Мое сердце плачет... Словно мне не позволено иметь плоды этого: тепло и любовь. Я там, чтобы наблюдать... Кажется, что я должен умереть, чтобы быть там... Мне приходится пройти через это к судебному разбирательству, и затем я могу идти дальше... есть чувство удовлетворения знанием, что во мне есть что-то большее, с чем можно контактировать, хотя это и трудно».

В месте выбора жизни он понял, что выбирал не столько свое тело, сколько родителей. Он мог испытать свое тело, но лишь когда оно было статично[129]. Затем он чувствовал уверенность относительно него, и оно казалось вполне нормальным, но когда уже было слишком поздно, когда он уже воплотился, он почувствовал боль. Ему еще трудно смириться с тем, что он согласился его принять: «Было так, как если бы меня хитростью побудили принять его». После некоторого размышления, в результате чего его мнение чуть ли не чудесным образом изменилось, он решил, что, в конце концов, он, в общем-то, рад этому телу, понимая, что каким бы ни былаего воплощенная форма, он, все же, может получить ценные уроки[130].

Во время регрессии Джоди осознал негативную эмоцию в своем теле. Результатом этой негативной эмоции было чувство тяжести, и эта тяжесть, как он считал, была его собственным наказанием за то, что он был трудным подростком и не достаточно помогал своим родителям. Затем его родители присоединились к Джоди, и его отец простер руки к нему. Они обнялись, и Джоди сказал, что просит прощения у матери, которая говорит ему, что все в порядке. Несмотря на их прощение, Джоди все же чувствовал свою вину, говоря, что как подросток он протестовал против мира, и это его смущало. По этой причине он ощущал себя угрюмым и подавленным — переживание, которое больше приблизило его к боли, нежели отдалило. Затем, опять после нескольких мгновений размышления он почувствовал еще одну чудесную перемену в сердце. Он радостно объявил: «Они выбрали меня! Я чувствую себя намного лучше. Мне даже хочется заплакать. Спасибо вам, мама и папа, спасибо за то, что простили меня, что стали моими родителями... Так прекрасно говорить это!»

Теперь я знаю, что происходил глубокий целительный процесс. Он принял то, что находиться в своем теле вполне нормально, несмотря на его ограничения. Он стал лучше понимать себя: «Я чувствую себя более полным, и есть внутреннее чувство, что все будет хорошо». Через пару дней Джоди сказал мне, что сеанс LBL «исцелил его сердце».

К сожалению, несмотря на большое эмоциональное напряжение и денежные расходы, Джоди не смог доказать свою невиновность в суде, в результате чего он был заключен в тюрьму Ее Величества. Это было ужасно тяжелое время для него: сначала из-за неспособности доказать свою невиновность, и еще больше из-за того, что оказался в окружении людей жестких и возбужденных. Несмотря на ужас этого заключения, он сказал мне, что смог примириться с тем, что случилось и принять это только благодаря своей регрессии и силе, которую он обрел во время своих переживаний в «жизни между жизнями». Он также был уверен, что если бы все это не было связано с этой работой, ему было бы трудно сопротивляться желанию покончить с жизнью. Сейчас он вышел из тюрьмы и строит свою жизнь заново.

Недавно я получил от Джоди письмо, в котором есть следующие сердечные слова:

«Теперь я чувствую себя более цельным... мой контрольный свет зажжен; теплый, сияющий свет, который никогда уже не покинет меня и будет согревать мое сердце и ум. Мое путешествие еще не закончилось. Все, что случилось со мной, станет ясным в следующий период жизни, событий которого я не избегаю».

Как можете представить себе, моя помощь Джоди в получении опыта «жизни между жизнями» была для меня приятным делом и привилегией.

Глава 28. «Я ДОМА»

Скотт де Тамбл

(Клермонт, Калифорния),

гипнотерапевт PL

(регрессии в прошлую жизнь)

и LBL (регрессии в жизнь между жизнями),

обучающий инструктор и обозреватель

регрессионных отчетов для Института Ньютона.

Изгнанные, обреченные на холод и одиночество... Некоторые души ощущают себя словно в ссылке, когда прибывают на земной план из домашнего очага царства духа. Однако их ссылка добровольная, так как души приходят к пониманию, что должны отправиться в физический мир и искать пропитание, чтобы поддерживать свое существование и развитие.

Мир полон проблем. В случае Моники, жестокие человеческие эмоции, будто дикие животные, словно гнали ее назад, в теплые объятия духа еще до того, как ее испытание завершилось. В хмурое апрельское утро Моника прислала мне электронное письмо:

«У меня позади опыт клинической депрессии с двумя неудачными попытками отравления смертельными дозами лекарств. Я прошла психиатрическое лечение, которое включало курс приема антидепрессанта «Прозак». Я также прошла психологическое консультирование, участвовала в группах самопомощи и читала много книг на эту тему. Этот опыт дал мне навыки выживания, но ни один из них не научил меня тому, как радоваться жизни.

Мои депрессивные мысли и чувства лучше всего можно выразить словом «ностальгия». Я тоскую по своему небесному космическому дому. Можете себе представить, как я обрадовалась, прочитав о «доме» в книгах Майкла Ньютона. Пришло время и мне получить свое откровение из жизни между жизнями. Я хочу погасить еще один клинический депрессивный приступ, который подступает ко мне».

Моника была погружена в темноту, отчаянно устремлялась к золотистому лучу трансцендентных переживаний. Я был серьезно озабочен тяжестью ее ситуации и инстинктивно чувствовал, что «нас будут вести».

Мы разговаривали по телефону, и Моника рассказала мне, что да, она испытывала ностальгию по духу, но обе попытки суицида у нее были, на самом деле, спровоцированы бурными и, в конце концов, разорванными отношениями с мужчинами. Когда мы назначили дату нашей встречи, в ее голосе появилась нотка надежды. Вскоре она прислала мне другое письмо: «Я начала свою домашнюю работу по подготовке к сеансу. Мой краткий список вопросов совсем не краткий! Вообще я решила взять с собой все свои вопросы и держать ум открытым».

Наш сеанс развивался гладко. Хотя душа Моники порой испытывала нежелание воплощаться, она сама не могла скрыть своего юношеского любопытства и волнения накануне получения нового тела и новых приключений.

Скотт:Как вы чувствуете себя в лоне матери?

Моника:Очень хорошо, в безопасности.

Скотт:Когда вы соединились с плодом?

Моника:В первые секунды после зачатия. Мне нужно было убедиться, что это действительно случилось. Я вижу, как делятся клетки. Я довольна.

Скотт:Здорово! С течением времени и по мере развития вашего тела вы входите и выходите из тела или остаетесь на месте?

Моника:Я не возвращаюсь до четвертого месяца[131].

Скотт:Что вы обнаруживаете в это время?

Моника:Я чувствую округленность моих пальцев, привязанность к Матери, пуповину... Я начинаю сосать свой палец. Это успокаивает меня, обнадеживает.

Скотт:Согласна ли ваша душа принять это тело как подходящее для вас, или нет?

Моника:Да, оно хорошо подходит. В нем будет происходить движение флюидов — наподобие того, как моя душа ощущает себя свободной.

Скотт:Вы именно поэтому выбрали данное тело, или есть еще причины?

Моника:Мне нужно женское тело, чтобы иметь детей и выйти замуж за Томаса. Кроме того, будучи женщиной,... я испытаю ранимость.

Моника вступила в контакт с сознанием ее души в лоне матери и рассказала о согласии ее души быть женой и матерью и ее потребности быть ранимой в ее нынешнем воплощении. Опыт прошлой жизни на следующем этапе сеанса раскрыл другой круг ее эмоциональных уроков. Ум Моники перенесся назад, но не в ее предыдущую жизнь, а в гораздо более раннюю, где она была молодой женщиной в окружении группы кочевников, которые охотились за дичью высоко в Альпах[132].

Скотт:Вы сидите, стоите или лежите в этой прошлой жизни, которую мы исследуем?

Моника:Я стою на коленях.

Скотт:Вы одна или с кем-то?

Моника:Я с Джомором, который умирает.

Скотт:Что случилось?

Моника:Я не знаю, что случилось. Он был ранен — колотая рана, возможно, ножевая. Я не знаю, что сделать для него.

Скотт:Вы стоите на коленях, а где он находится?

Моника:Он на земле, лежит на боку.

Скотт:Вы знаете, в каком месте рана?

Моника:Я не могу понять — так много крови. Я думаю, что в боку.

Скотт:Вы в городе или в сельской местности?

Моника:Мы высоко в горах. Холодно, но сейчас снег не идет. Здесь участок, свободный от грязи. На деревьях снег... на скалах снег.

Скотт:Вы можете увидеть лицо Джомора?

Моника:Я переворачиваю его на спину и вижу. Он мучается, ему больно. Теперь я вижу, что рана у него в правом боку, в области ребер. Он умирает и знает это. Он не может говорить: во рту слишком много крови. Я вижу, как он умирает. Я пришла слишком поздно.

Скотт:Что у вас за отношения с Джомором?

Моника:Я ему не сестра, но люблю его, как сестра. Он научил нас смеяться жизни в лицо.

Скотт:Хорошо, давайте переместимся в последний день этой вашей жизни. Будьте сейчас там. Опишите, что происходит.

Моника:Вокруг метель. Я заблудилась. Мои люди не могут найти меня, и я не могу найти их. Ужасный холод, но я перестала его ощущать: сначала было очень больно, но теперь все закоченело. Я очень устала и собираюсь заснуть. Я знаю, что больше не проснусь. Я больше не борюсь.

Скотт:Сколько вам лет в этот последний день жизни?

Моника:Двадцать один, молодая женщина.

Скотт:Что вы думаете об этой жизни, которая только что закончилась?

Моника:Было любопытно находиться в зависимости от земли и животных. Я никогда не испытывала этого: жить вместе с животными, понимать их.

Скотт:Пора перемещаться в момент после смерти, вы можете выйти из своего тела и продолжать беседовать со мной. Почувствуйте, как вы расширяетесь до высших уровней... . Где вы теперь находитесь по отношению к своему телу?

Моника:Я рядом со своим Гидом. Я еще вижу свое тело. Мне жаль, что пришло время покинуть его. Пройдет шесть недель, прежде чем они найдут его и принесут в поселение. Долгий период, но мое тело сохранится благодаря снегу. На моей ноге следы каких-то укусов животных.

Скотт:Там проводится похоронный ритуал?

Моника:Они заворачивают меня в кожу и кремируют. Мой Гид и я наблюдаем за этим.

Скотт:Ваш Гид общается с вами, пока вы наблюдаете?

Моника:Нет, мы наблюдаем в почтительном молчании. После сожжения мы удаляемся.

В этой далекой прошлой жизни, потерявшись в метель, Моника заснула, чтобы избежать боли жизни. Но во время этого сеанса было важно напомнить ей печальное сожаление, которое она испытала, покинув жизнь в молодом возрасте, в здоровом теле в расцвете лет.

Вскоре ее духовный Гид заговорил: он стал рассказывать, где и почему он действовал в ее прошлой жизни, чтобы побудить ее испытать определенные эмоции.

Скотт:Сейчас Гид с вами общается? Что происходит между вами?

Моника:Он уверяет меня, что с Джомором все в порядке. Он прибыл домой.

Скотт:Расскажите мне о вашем Гиде.

Моника:Я зову его Зион. Он высокий, со строгим выражением лица, с прямой осанкой. На нем черное одеяние с капюшоном.

Скотт:Что он еще говорит вам? Что он говорит о вашем духовном прогрессе?

Моника:Он спрашивает меня, что я сама думаю о своем прогрессе, а я как бы равнодушна к этому. Меня, на самом деле, не волнует, совершаю я прогресс или нет; поэтому он суров со мной. Я проявляла себя не настолько хорошо, насколько могла бы, но он должен радоваться тому, что я вообще согласилась родиться! Ха, его сердит далее этот мой ответ! Он думает, что я должна более серьезно относиться к этому.

Скотт:Как он относится к вашей деятельности в той жизни?

Моника:Он сказал, что я определенно узнала, как живут животные, и я очень мало поняла относительно чувств моих односельчан. Единственное реальное беспокойство я проявила в связи со смертью Джомора. Были и другие смерти. Мои родители — но я ничего не чувствовала, когда они умерли. Он спрашивает меня, почему я так беспечно отвечаю. Я говорю — это потому, что я знаю, что они отправились домой. Но он хочет, чтобы я испытывала больше сострадания.

Скотт:Советует ли он вам что-нибудь?

Моника:Да. Он вел меня, помогая мне найти Джомора, и теперь спрашивает: «Что ты чувствовала, когда нашла Джомора?». А я опечалилась, когда нашла его: я расстроилась, увидев его кровь, мне стало грустно оттого, что его жизнь закончилась. Что он больше не сможет охотиться. Это был момент сострадания. Именно этого хочет от меня Зион, этого чувства.

Скотт:Он сказал вам еще что-нибудь об этом?

Моника: Я действительно отправляюсь на курс изучения эмоций, чувств. Много времени потрачено на созерцание людей, созерцание моих родственников.

Скотт:Вы говорите о наблюдении за людьми на Земле?

Моника: Нет, о наблюдении за моими родственниками в духе, за тем, как они смеются или расстраиваются, когда кто-то не желает понять новую идею. Мне дано много времени, чтобы понаблюдать, так что я могу определить их чувства на глаз.

Скотт:Значит, в духовном царстве есть такие учебные курсы?

Моника:Да[133].

Скотт:Ваш Гид Зион помогает вам пройти этот курс, или там другие наставники?

Моника:Там другие люди — помощники или преподаватели. И они говорят: «Смотри и замечай, замечай, почему он разочарован. Ты понимаешь, к чему он стремится, почему он не может достичь своей цели? Ты видишь, почему вам нужно знать это?»

Скотт:Почему вам нужно это знать?

Моника:Зион говорит мне, что нельзя быть целителем, если не можешь понять, что болит.

В чисто энергетическом состоянии души не имеют центральной нервной системы, как в человеческой форме, но они способны учиться — либо самостоятельно, либо в обстановке класса, изучая сложные человеческие реакции на стимулы, вызывающие любовь, ненависть, страх, гнев и так далее. Души приобретают эту чувствительность во время своих воплощений и переносят этот опыт в мир духа между жизнями. Я мог бы описать этот процесс как форму благожелательного сознания по отношению к способности человека иметь чувства и к тому, что эти эмоции как реакция на события означают.

Моника получила ясное указание относительно необходимости понять важность человеческих эмоций. В ее жизни в Альпах Моника была довольно безразличной, даже черствой, хотя ее Гид начал пробуждать в ней чувства; затем в духе между жизнями она сосредоточилась на изучении эмоций; и, наконец, в настоящей жизни она выбрала тело, которое намного более чувствительно и ранимо.

В нынешней жизни она ходит по краю пропасти. Ей требуется чувствовать, но интенсивные эмоциональные усилия в ее романтических взаимоотношениях выводят ее из равновесия и грозят перехлестнуть через край. Горе из-за разрушенного брака с Томасом и недавние бурные любовные отношения с Джереми были особенно тяжелым испытанием. Она так описала эти последние бурные отношения:

«Я знаю, что любовь вечна. Джереми — он посмеивается, глядя на меня, и я знаю, кто он, и я люблю его яростно, неистово. Но каким-то образом мои отношения с ним наполнились болезненными чувствами, гневом и разочарованием. Мы сближаемся друг с другом, пока болезненные чувства и гнев снова не приводят к разрыву».

На встрече с ее группой душ мы узнали, как уроки Моники связаны с душами двух ее возлюбленных. Мы также нашли изначальную причину ее изучения эмоций.

Скотт:Вы упомянули вашу группу душ. Вы хотели бы подойти поближе к ним?

Моника:Здесь недалеко, я могу видеть отсюда.

Скотт:Опишите это место.

Моника:Оно круглое. Оно похоже на куполообразную световую энергию, которая создает границу[134].

Скотт:Будьте теперь там. Происходит ли что-нибудь значительное прямо сейчас между вами и вашей группой?

Моника:Да. Томас, Джереми (который был Джомором) и я изучаем эмоции. В нашем следующем рождении на Земле, в этом воплощении мы будем это делать.

Скотт:Это план для вас троих? Имеют ли эти занятия какую-то цель?

Моника:Сострадание, они связаны с состраданием.

Скотт:Значит, вы трое собираетесь прийти и познавать эмоции, прожить их, изучить их, реально погрузить в них себя?

Моника:Да. Мы собираемся испробовать их друг на друге! Проработать их, озвучить, изучить их вдоль и поперек.

Скотт:Есть ли у вас главное желание?

Моника:Да. Заботиться о тех, кто вернулся с Земли.

Скотт:Я понимаю, почему сострадание может быть важным.

Страдания и боль Моники из-за ее любовных осложнений в нынешней жизни не случайны. Они не являются результатом плохой кармы или наказанием со стороны злого создателя. Эти обстоятельства были выбраны и спланированы ею с согласия двух компаньонов из ее группы душ как часть масштабного изучения человеческих эмоций. Все трое согласились воплотиться и взаимодействовать, чтобы исследовать интенсивность человеческих чувств. В случае Моники эти переживания послужат также развитию сочувствия и сострадания и подготовке для ее будущей работы в качестве того, кто заботится о душах, возвращающихся с Земли.

Фрагменты пазла сложились в картинку. Стала прорисовываться более широкая перспектива. Более глубокое понимание ее эмоциональных уроков мы получили, когда духовный Гид Моники повел ее на Совет Старейших.

Скотт:Расскажите, куда вы теперь направляетесь.

Моника:Это очень похоже на храм. Я вижу, как мы проходим через арки. Старейшие сидят в ряд прямо напротив на стульях с высокими спинками. Их семеро.

Скотт: Хорошо. Как вы расположились по отношению к этим мудрецам?

Моника:Я стою в центре. Я хочу встать позади моего Гида Зиона: мне не хочется находиться перед ними. Зион рядом со мной, но я пытаюсь встать позади него, как ребенок, который прячется за спину взрослого.

Скотт:Вы испытываете какое-то ощущение или чувствуете эманацию, исходящую от членов Совета, которая вызывает у вас такую потребность?

Моника:Да, и это действительно очень странно. Они безразличны. Это, на самом деле, не равнодушие, не принятие, не неудовольствие... Я не могу сказать, чего они ожидают от меня.

Скотт:Они высказывают какую-то критику или ободряют?

Моника:Они помогают мне понять мое пренебрежение и мое чувство разочарования и нерешительности в их присутствии. Это, само по себе, уже послание для меня.

Скотт:Как вы расшифровываете его? Что оно значит для вас?

Моника:Это означает, что вы не можете бранить кого-то, чтобы чему-то научить его. Старейшие не ругают. Вместо этого они дают мне понимание, и я могу сама обдумать урок и понять необходимость дальнейшего развития.

Скотт:Какое послание было дано вам, которое может быть полезным вам в вашей нынешней жизни?

Моника:Сегодня я научилась состраданию, но мне нужно научиться прощать.

Скотт:Значит, сострадание больше относится к прошлой жизни, а прощение является уроком жизни нынешней?

Моника:Да.

Скотт:Что такое настоящее прощение?

Моника:Это понимание, что каждое существо учится по-своему и имеет право на ошибки, как и я. Процесс развития не является совершенным, и нужно понять, что мы не всегда помним людей по боли, которую мы в своем воображении получили от них в прошлом.

Скотт:«Боль, которую мы в своем воображении получили от них» — значит, вы сами придумывали эту боль?

Моника:Иногда. Души не всегда находятся на пути к своей цели. Но всегда есть выбор.

Скотт:Есть выбор, чтобы защититься от боли?

Моника:Ну, можно выбрать, но тогда вы не получите блага от вашего урока. У вас нет готового сценария, чтобы иметь воображаемую боль, которую можно простить!

Скотт:Это похоже на игру.

Моника:Так и есть. Это правила и условия, в которых мы учимся.

Один мой мудрый друг, однажды находясь состоянии транса LBL, заговорил со мной о Земле как об испытательной площадке:

«Мир духа — это место отдыха. Вы учитесь, учите, переоцениваете, но затем вы должны проверить то, чему научились. Вы проверяете себя, проживая разные жизни, и смотрите, действительно ли это стало частью вашего существа. Это как... Когда вас обидели, есть ли у вас глубоко внутри готовность простить? Есть ли глубоко в вас потребность проявлять сострадание? Есть ли в вас безусловная любовь — вместо требований? Все эти вещи проверяются в жизни. Это подобно отделению плевел от зерен».

Сеанс Моники подходил к концу:

Скотт:Я бы хотел задать вашему Совету несколько ваших личных вопросов. Какая цель должна быть достигнута в результате ваших прошлых собственнических отношений?

Моника:Больше сценариев для прощения.

Скотт:Какие уроки вы должны извлечь из ваших отношений с Джереми в этой жизни?

Моника:Гм, почувствовать, что значит не быть прощенным. Это значит побывать в чужой шкуре! Джереми очень близкая родственная душа. Он не главная моя родственная душа, но очень близок мне.

Скотт:Поступают ли какие-то предложения от Совета или Зиона относительно того, что вы можете реально сделать сейчас в жизни, чтобы двигаться вперед?

Моника:Мне даны уши, чтобы слушать, слышать, обращать внимание.

Скотт:Можете ли вы предпринять какие-нибудь действия?

Моника:Меня будут направлять в действиях, так же как меня направили сюда, к вам.

Когда сеанс закончился, Монике был предложен на прощание подарок:

Скотт:Еще раз посмотрите вокруг, не пропустили ли мы чего-нибудь.

Моника:Мое чувство ностальгии уменьшилась в результате коррекции и настройки энергий. Они регулируют меня, чтобы оно так сильно не воздействовало на меня.

Скотт:Кто этим занимается?

Моника:Два целительных работника. Они мне не чужие, но я не чувствую, что они столь же близки мне, как члены моей группы душ. Это дано мне, чтобы поощрить мое продвижение к той самой работе, к которой я стремлюсь сама.

Скотт:И как вы это ощущаете?

Моника:Я ощущаю это в солнечном сплетении, вот здесь. Ностальгия — это острое желание просто быть дома. Как после тяжелого рабочего дня: «Я хочу добраться до дома — и в постель!» — вот такого рода чувство. Но только я не могу по-настоящему отправиться домой с Земли в духовный дом.

Скотт:Как это связано с вашими попытками покончить с жизнью?

Моника:Это свойство духа предпочитать дом.

Скотт:Значит, они что-то с вами делают, вызывают какие-то чувства?

Моника:Я вижу, как они действительно перемещают энергию моей ауры вокруг. Они перемешивают розовый цвет к моему белому и голубому, создавая бледно-лиловый. В это время я чувствую ослабление потребности стремиться домой[135].

Скотт:Какое благословение. Расслабьтесь, дышите, не торопитесь. Только скажите мне, когда будете готовы продолжить.

Моника:Я уже готова!

Три года прошло после сеанса, и Моника по-прежнему живет, работает, растет. Время от времени она борется, но больше не чувствует себя одинокой. Она в восторге от своей новой роли бабушки. Она продолжает слушать и практиковать прощение насколько может. Вот как она пишет о некоторых своих озарениях, полученных из опыта «жизни между жизнями»:

«Я полагаю, что отчаяние, приведшее меня к двум попыткам самоубийства и мыслям о другой попытке, можно назвать «ностальгией» — болезненной тоской по дому. Но мой сеанс LBL показал мне, что я дома. Земля — настоящий дом, но она лишь расширение небесного класса. Здесь нет оценок — мы просто получаем опыт.

Жизнь больше не подавляет меня. В действительности, мои мысли о самоубийстве изменились. Теперь я думаю, что было бы мудрее прожить до девяноста лет, чтобы в одной жизни прожить две».