Давным-давно хочу на чистый воздух

Удрать отсюда, без оглядки, вон.

***

«древляне мы и, значит, наш маршрут
от Рюрика до Рюрика - по кругу»

(А. Ханжин):

Ничего не хочу говорить и наверно, не буду
Потакать общей злобе, душевному жгучему блуду
И желанию гадость, какую-то, высказать миру, стране,
Что увязли в одной нескончаемой страшной войне
Пожирая себя, растравляя гниющие раны,
отключая мозги, тупо глядя на телеэкраны
Не хочу и не буду… ан, нет, вот уже и сказал.
Сам себя этим самым, язык прикусив, наказал.

Ну, давайте, ещё поиграем, во все эти цацки –
Поразвесим, везде, в честь Победы, - портретов мы царских.
И усатый герой – вознесётся опять над столицей
Презирает европа – ну, хрен с ней, зато пусть боится,
Не боится она, говоришь? Это как «уваженье – без страха»?
Что ты гонишь, земляк? Ты дурной совсем? Шёл бы нахуй!
Они спят все и видят – как сесть нам, всем миром на шею!
Да и так уже - сели. На куски растащили Рассею..
Ты прикинь, сколько раньше, мы в нашей стране выпускали
Тракторов и ракет, чугуна сколько было и стали
нам, на каждую душу, (считай стариков и младенцев!)…
Где всё это теперь? И куда всё могло это деться?
Мы без стали без энтой – совсем беззащитными стали…
А повсюду – враги. Сколько ж можно? Достали, достали.
И горючие слёзы, и сопли размазав по морде
Я рубаху рвану, и с рубахи осыпится орден
Отечества.

3
Ты думаешь, я всё это со зла?
Зла не хватило, - только стыд и нервы.
Конечно, ни последний я, ни первый
Кто вздумал об Отечестве базлать.
А для чего? Уж верно, не затем,
Что б встать в шеренги горьких правдорубов.
Не для того, что б плакаться над трупом
Не находя, иных, достойных тем.
Пускай о том весомо, зримо, грубо,
Вещает людям новый Полифем.

От Рюрика – до Рюрика? Да, да.
Всё так и есть. Дурная бесконечность.
То сон, то суета и истеричность
(прости, за рифму), лагерь и бардак.
Долготерпенье, бляlь, и беспредел.
Гордиться тем, что прожил жизнь - мокрицей
«Коль выпало в империи родиться»?
Считая героизмом – самострел?
И постоянно искренне дивиться,
Что всё не так? А как бы ты хотел?

В очередной, в какой не знаю, раз
Рванёт Кавказ.
Поднимут цены, вновь, на нефть и газ.
И кто-нибудь, с заветного экрана,
Нам, терпеливым, доблестным баранам
Всё объяснит. И тем – утешит нас.

Заметил, как меняются глаза,
Движения и мимика и жесты
У каждого, кто заново влезал
На пьедестал, на это свято место?
У каждого! – Пойми, о том и речь,
Что место это красит человека
Пускай, его наставник был – Сенека,
Но «человека» сбрасывая с плеч,
Как лишний груз, встаёт пред нами… он.
Не знаю, как назвать. Мутант, иль - идол,
Он – существо совсем иного вида.
Зови его, хоть Сталин, хоть Нерон.

Хоть «Сталин», хоть «Нерон» его зови –
А суть одна – он тычит и бабачит,
И чем глобальней ставит он задачи
Тем больше руки у него в крови.
Опять я не о том. Сбиваюсь на
Какие-то несчастные персоны,
Которые забросила на троны,
Истории жестокая волна.
Но кто же сотворил из них иконы?
Их сотворила, в общем-то … страна.

Их сотворила, в общем-то, страна.
Где постоянно жаждут абсолюта,
Но всё – помимо Бога, почему-то.
И потирает руки сатана.
Не веришь в сатану? Ну, ну, не верь.
Расписка кровью? Жертвоприношенья?
Всё слишком архаично. Без сомненья,
Другие технологии теперь
Уже в ходу. Но объяснять уж лень мне
В каких обличьях выступает Зверь.

страна, народ, странастрананарод.
Сто раз скажи – но смысл не прояснится
Двуглавая, чудовищная птица
С остервененьем яростным, клюёт
По новой отрастающую печень
У Прометея. Сам же Прометей
Так свыкся с болью, с тяжестью цепей
Что если станут чуточку полегче
Он недоумевает, ей же ей
И просит, что бы длилась пытка вечно.

9
Не Сталин-джан, с дымящеюся трубкой,
Пинал Бергольц, стремясь попасть в живот,
Что б, заодно - прибить в нём живший плод,
А семьянин, примерный, - Вася Пупкин.
Он выполнял, не Берии приказ,
А Ляпкина, какого-нибудь, или
Ну, скажем - Тяпкина. И скольких, так забили
Уроды - те, которых нам - из нас,
И нам подобных, черти – сотворили
Но мы живём – «поднять не смея глаз».
10
Газеты. Телевизор, Интернет.
Боится пустоты народонаселенья
И ищет постоянного забвенья
Или опоры, где опоры нет.
И выгодней бояться нам всегда
Плохой погоды, цен и зодиака,
Ментов, пришельцев, СПИДа, и маньяков
Чем бесов, или Божьего Суда.
Уж если и бояться – то чертей,
А не ментов и не американцев
Не изменений климата. Забей,
На это всё. А лучше – не бояться
И вовсе. Нас калечит вечный страх.
Но страхом мир - как порохом пропах.
11
Весь мир пропах – а чем – ты знаешь сам.
Когда народы гнут и ставят раком
Не жди, что возмутятся все, однако,
Не верь ничьим восторженным словам.
Сегодняшний наш общий стыд и срам
До тошноты, с вчерашним одинаков.
И значит те, кто нынче наверху
Всесильны и самодержавны всюду
Опять падут, забыты всеми будут
Их перетрёт история в труху
12

Ну, сочини мне, что-нибудь, о том,
Что выход есть из замкнутого круга
И хоть герою, поначалу туго
Но сказки все кончаются – добром
Ну, сочини…

Космос

Немало слов уж сказано

Про пионеров Космоса

Могу ли я добавить что

И надо ль это мне?

Жизнь в нищете и тухлости

Да безнадёжной косности

Отчасти, даже - в затхлости

Текла в большой стране.

Когда вождя отплакали.

Создался некий вакуум.

Глянь же на Политбюро –

Что не рыло, то – мурло.

Жизнь идёт в сплошной борьбе:

МВД и КГБ

ГТО и ДНД

ДОСААФы и т.д.

Холод, голод, грязь, бардак.

Серп и молот, красный стяг

Зоны, тюрьмы, коммуналки

И барачные дома
Смех и радость из под палки
Сокращение ума
Чудище, конечно, обло, -
Пахнет потом, пивом, воблой
Чем-то кислым (не поймешь).
Время прыгает, как вошь.

Парки Отдыха Культуры

Пышногрудые фигуры

Баб из гипса и рабочих

И колхозников и прочих

Украшением очей –

Миллионы лукичей

Бесконечны, безобразны

Гипсовые бюсты