Сказка, где появляются и главные, и второстепенные герои

Жили-были ежики. Целая семья. Ежиками были мама и папа, а с ними двое детишек. Ежата были прехорошенькие и ужасно любопытные. Больше всего они боялись: что-нибудь на этом свете произойдет без них. Поэтому каждый раз, когда приходило время спать, ежата заводили свою любимую песенку и весело уворачивались от ловившей их мамы.

Мы не умеем спать! Мы разучились спать!

Мы не умеем спать и просто не хотим!

Попробуй нас поймать, чтоб уложить в кровать.

А мы на это посмеемся, поглядим.

А если ляжем спать — пропустим чудеса!

Пропустим вечер, ночь и утро до зари.

И мы пойдем гулять, смотреть во все глаза,

И ты за это нас, мамуля, не кори!

К концу второго куплета ежихе обычно удавалось поймать малышей.

— Хорошо, что у них иголочки еще мягкие, — вздыхала мама-ежиха, показывая папе-ежику исцарапанные лапки. — Скоро я не смогу с ними справиться.

Время шло, ежата росли, и маме-ежихе все сложнее становилось поймать озорников. У песенки появилось четыре новых куплета, во время которых ежиха шипела, пыхтела и сопела, гоняясь за ежатами. Иногда она могла случайно уколоть кого-то из ежат, а потом очень переживала из-за этого.

— Ну почему они такие непослушные? — жаловалась мама-ежиха папе-ежику. — Я же совсем не хочу их колоть, а так получается… Они, конечно тоже ежики, но это не значит, что им не больно.

— Угу, — ворчит папа-ежик, не вынимая изо рта трубку, вытесанную из щепки красного дерева. — Надо бы что-то придумать. А то все наши дети будут исколоты, а ты изнервничаешься и не сможешь заготовить достаточно грибов на зиму.

— Надо! — развернулась к нему мама-ежиха. Ее коричневые пуговки-глаза радостно блестели, но иголки, темнеющие к остриям, воинственно уставились на папу-ежика. — Ты ежик или не ежик? Вот и придумай. А я пока пойду приготовлю яблочно-грибную отбивную. Твою любимую.

И пока ежик облизывался, представив любимое блюдо, ежиха спешно ретировалась на кухоньку. А то еще придумает какие-то возражения.

А ежик-папа крепко задумался. И правда нужно что-то делать! Зачем ему исколотые дети и нервная жена?

Подумал, подумал и решил прогуляться по лесу. Там и дышится легче, и думается лучше. Идет, травинки аккуратно лапками отводит. Носиком водит, запахи знакомые примечает. Сверху ухнула довольная сова, но, увидев в свете луны остренькие иголочки ежика, свечкой взмыла вверх.

Хорошо в лесу! Походя ежик сорвал ягоду и засунул в рот. До дома смысла нет нести — слишком маленькая. А так — вкусная.

В это время мама-ежиха, закончив готовить любимое блюдо мужа, выглянула в гостиную. Муж тихо сопел под пледом, прикрывшись газетой, которую так и не дочитал.

Ежиха покачала головой, улыбнулась и фыркнула.

Большая белая и круглая, как шляпка сыроежки, луна заглянула в круглое окошко и осветила кокетливо уложенные иголочки мамы-ежихи.

— Ах, романтика… — вдохнула та и тут же поправила себя: — Хо-хо! Приключения!

Крадучись, чтобы муж не проснулся, она прокралась к двери и выскользнула на улицу. Тени закружились вокруг нее, аккуратную укладку иголочек растрепал ветер. Широко расставив лапки, ежиха вызывающе посмотрела на небо, где расстроенно ухала сова. Наверное, упустила добычу.

— Но от меня-то добыча не уйдет! — решительно заявила всему миру ежиха.

А тем временем ежата, притаившиеся под пледом и старательно сопевшие, пока мама пробегала мимо, словно стадо голодных кабанов, выскользнули из кресла и тоже направились на улицу.

Им было немного страшно, потому что неподалеку, как две маленькие луны, светились глаза филина. Ежата изо всех сил выгнули спинки, на которых мелко подрагивали иголочки, но носы их были гордо подняты.

— На нашу полянку? — спросил старший ежонок.

— Ну, конечно! — восторженно воскликнул младший, блестя глазками-пуговками, совсем как у мамы.

Бесшумно, словно маленькие тучки, поспешили ежата на свое излюбленное место для игр.

— Посвящаю тебя в ежи-никогда-не-сплюйцы! — торжественно провозгласил старший ежонок, возложив на голову младшего еловую шишку. — Отныне ты всегда будешь сторожем ночи на границах утра и вечера!

— Клянусь охранять ночь от посягательств солнца! — вступил младший ежонок. — А за это прошу у ночи разрешения изучать ее и растворяться в ней, как самый храбрый еж-никогда-не-сплюец!

— Твоя клятва услышана! — обманчиво спокойным тоном сказал старший ежонок. У него была припасена для посвящения братца одна не особо невинная шутка.

Но жизнь и ночь все равно сделали по-своему.

Из кустов, прикрывавших маленькую полянку, где резвились ежата, вдруг раздалось невнятное бормотание, и большая темная тень стала ломиться сквозь кусты.

— Мама! — вскрикнул младший ежонок. — Это же лис-шаман!

— Не говори ерунды, — отрезал старший, хотя иголки у него дрожали не меньше, чем у младшего. — Лис-шаманов не бывает!

— Ну да! А помнишь, папа рассказывал: они обманом заставляют повернуться ежиков пузиком, а потом съедают!

— Ты все еще веришь в сказки? — прищурился старший ежонок. — Скажи еще, что веришь в сову-подземку!

Тут из других кустов вылетело что-то лохматое и завыло хриплым голосом, а потом захохотало, прыжками перемещаясь по полянке.

— Сова-подземка! — еле слышно пискнул младший ежонок.

— Их не бывает, — неуверенно промямлил старший ежонок, стараясь скрыть дрожь в лапках.

Существо очередной раз прыгнуло и оказалось в лунном свете.

— Мама? — неуверенно произнес старший ежонок.

— Дети? — удивленно прищурила глаза-пуговки мама-ежиха.

— Мама, там чудовище! Там лис-шаман! — Младший ежонок прижался к ежихе и показал на кусты, с которыми все еще боролся темный силуэт. — Он заставит нас повернуться животиками кверху и съест?

— Это мы еще посмотрим, — ощетинилась мама-ежиха.

Кусты наконец поддались, и на полянку, освещенную подглядывающей луной, вывалился…

Когда семья ежиков добралась до домика, они расположились у камина и наперебой рассказывали, кто и что пережил этой ночью.

— Мама, мы понимаем, что ты очень переживаешь из-за нас, но мы совсем уже большие, и с нами ничегошеньки не случится, — сказал старший ежонок.

— Да! — поддакнул младший. — Мы почти победили лиса-шамана!

— Храбрецы мои, — улыбнулась мама. — Теперь я вижу, что в лесу с вами ничего не может случиться, кроме… папы. Но спать все равно нужно. Как иначе вы вырастите такими же большими и сильными, как… папа?

— Мы не умеем спать! Мы разучились спать! — завели было ежата…

Но потом младший сладко зевнул, а старший, посмотрев на него, махнул лапкой.

— Мы пойдем спать, но обещайте, что каждый вечер будете играть с нами в лиса-шамана и сову-подземку?

Ежики, мама и папа, переглянулись и утвердительно кивнули.