Относительно континуума этого процесса

Разрешите мне предвосхитить несколько вопросов, которые могут быть заданы в связи с процессом, который я старался описать.

Является ли он именно тем процессом, с помощью которого про­исходят изменения личности, или это лишь один из многих видов изме­нений? Этого я не знаю. Возможно, имеется несколько видов процессов изменения личности. Я бы только уточнил, что это, кажется, тот процесс, который начинается, когда индивид ощущает, что его полностью прини­мают.

Приложим ли этот процесс к психотерапиям различных видов или он имеет место только при одной психотерапевтической ориентации? До тех пор, пока у нас не будет еще записей с другими видами психотера­пии, на этот вопрос невозможно ответить. Однако я бы выдвинул гипо­тезу, что, вероятно, при психотерапевтических подходах, придающих боль­шое значение когнитивному аспекту опыта и малое — эмоциональному, начинают действовать совершенно другие процессы изменения.

Каждый ли согласился бы с тем, что это желаемый процесс изменения, что он движется в правильных направлениях? Я думаю, нет. Мне кажется, некоторые люди не считают текучесть ценным качеством. Суждения тако­го рода зависят от социальных ценностей, которые должны определяться индивидами и культурами. Этого процесса изменения можно легко избе­жать с помощью сокращения или отказа от тех взаимоотношений, в кото­рых индивид полностью принимается таким, каков он есть.

Является ли изменение в этом континууме быстрым? Мои наблю­дения говорят о противоположном. Моя интерпретация работы Киртне-ра¹ (несколько отличная от его интерпретации) заключается в том, что клиент, возможно, начинает психотерапию, будучи приблизительно на вто­рой стадии, и заканчивает ее на четвертой стадии. Причем и клиент, и терапист получают взаимное удовлетворение достигнутым прогрессом. Почти невозможно себе представить, что клиент, находящийся на первой стадии, может дойти до полной седьмой стадии. Если бы это действитель­но произошло, то заняло бы годы.

Правильно ли сгруппированы качества, описывающие каждую ста­дию? Я уверен, что я не один раз ошибался в своих наблюдениях. Я так­же задаю себе вопрос, какие важные качества были опущены. Я также спрашиваю себя, не могли ли различные элементы континуума быть опи­саны более экономно. На все вопросы такого рода могут быть даны отве­ты из опыта психотерапии, если различные исследователи будут считать, что гипотезы, выдвинутые мною, имеют достоинства.

¹ См.: Kirtner W. L., Cartwright D.S. Success and failure in clientcentered therapy as a function of initial in-therapy behavior // J. Consult. Psychol. 1958. 22. P. 329-333.

Роджерс К. [Изменения личности...] 503

Заключение

Я постарался представить в виде незрелых, предварительных наброс­ков течение процесса изменений личности, происходящего, когда клиент ощущает, что его принимают таким, каков он есть. Этот процесс состоит из нескольких волокон, которые вначале разделены, а затем, по мере про­должения процесса, становятся нераздельным целым.

Этот процесс включает в себя освобождение чувств. На начальном этапе континуума они описываются как отдаленные, не принадлежащие человеку и не имеющие места в настоящем. Затем они представляются как объекты в настоящем, принадлежащие индивиду. Потом они описы­ваются как чувства, которыми индивид владеет, и называются тем сло­вом, которое наиболее точно выражает непосредственное переживание. Еще дальше по шкале они переживаются и выражаются в непосред­ственном настоящем времени, причем страх перед процессом развития уменьшается. Также на этой стадии чувства, которые ранее отвергались сознанием, проникают в него, переживаются, и индивид чувствует, что владеет ими. На самом высоком уровне континуума характерной для индивида становится жизнь в процессе переживания постоянно меняю­щегося потока чувств.

Этот процесс связан с изменениями в том, как происходит пережи­вание. Континуум начинается со статичности, в которой индивид очень отдален от своего переживания и не способен пользоваться его скрытым смыслом или обозначать его. Переживание обязательно должно отойти в прошлое, чтобы в нем можно было найти смысл и истолковать настоя­щее с помощью смысла, обнаруженного в прошлом. От отдаленности по отношению к переживанию индивид движется к признанию переживания как волнующего его процесса, происходящего внутри него. Переживание для клиента постепенно становится все более им принимаемым, внут­ренним объектом для обозначения смыслов, оно понимается все более верно. И наконец, клиент способен жить свободно, принимая себя в теку­щем потоке переживания, спокойно используя его в качестве главного референта своего поведения.

Этот процесс связан с переходом от несоответствия к соответствию. Континуум начинается с максимума несоответствия, совершенно не осоз­наваемого индивидом. Через стадии, где клиент все более четко осознает противоречия и несоответствия, существующие внутри него, он движется к их переживанию в непосредственном настоящем. И таким образом, они постепенно исчезают. В верхней части континуума обычно никогда не бывает более чем временного несоответствия между переживанием и его осознанием, так как человеку не нужно защищаться от пугающих сторон его опыта.

Этот процесс связан с изменением в способе, с помощью которого и благодаря которому человек может и хочет сообщать о себе в атмосфере

504 Тема 14. Развитие личности

принятия. Континуум начинается с полного нежелания раскрыть самому себе свое Я как обогащенное и изменяющееся осознание внутреннего опы­та, в дальнейшем это легко происходит, когда индивид хочет это сделать.

Этот процесс связан с ослаблением действия когнитивных схем пе­реживания. От застывшего толкования опыта, который воспринимается как внешние факты, клиент движется к развивающимся, свободно изме­няющимся толкованиям смысла опыта, к структурам, которые изменяют­ся после каждого нового опыта.

Имеется и изменение отношения индивида к своим проблемам. На одном конце континуума проблемы не узнаются и нет желания их изме­нить. Постепенно появляется осознание, что проблемы существуют. На бо­лее поздней стадии имеется осознание, что индивид способствовал возник­новению этих проблем, что они не возникли откуда-то извне. Все возраста­ет чувство личной ответственности за решение этих проблем. Еще дальше по шкале континуума находится проживание или переживание каких-то аспектов этих проблем. Человек субъективно живет своими проблемами, чувствуя ответственность за то, что он сделал для их развития.

Наблюдаются также изменения в том, как индивид относится к дру­гим людям. На одном конце шкалы континуума индивид избегает тес­ных отношений, которые воспринимаются им как опасные. На другом конце шкалы континуума он живет открыто и свободно, будучи в различ­ных отношениях с терапистом и другими людьми, управляя своим пове­дением в этих отношениях на основе непосредственных переживаний.

В общем процесс движется от статичности, где все элементы и нити различимы по отдельности, к текучим пиковым моментам психотерапии, в которой все эти нити нераздельно сплетаются вместе. В новом пережи­вании с его непосредственностью настоящего момента чувство и познание переплетаются, Я субъективно присутствует в опыте, волевой акт — это просто субъективное следование гармоничному балансу организма. Та­ким образом, когда процесс достигает этой стадии, человек становится единым движением, единым течением. Он изменился, но что кажется наиболее важным, он стал интегрированным процессом изменений.

Р.Н. Уолш, Ф. Вон

ЧТО ТАКОЕ ЛИЧНОСТЬ?¹

Что такое личность? Это наиболее фундаментальный вопрос, лежа­щий в основе всех направлений психологии. Различные психологические подходы уделяют внимание разным сторонам личности и придают осо­бое значение тем или иным ее измерениям, из которых конструируют сильно отличающиеся друг от друга (как это может показаться) описа­ния человеческой природы. Часто такие взгляды воспринимаются как оппозиционные, но, скорее всего, они являются отдельными частями слож­ного многомерного целого. Трансперсональная модель, представленная здесь, не отрицает другие модели, а, скорее, помещает их в более широкий контекст, который включает в себя состояния сознания и уровни психо­логического благополучия, не учитываемые предыдущими психологичес­кими моделями.

Четыре наиболее важных измерения данной модели — это сознание, обусловленность, личность и идентификация. Под этими заголовками мы кратко изложим основные принципы трансперсональной модели и срав­ним их с традиционными западными представлениями.

Сознание

Сознание является центральным измерением трансперсональной модели, создающим основу всех психических процессов и контекст, в ко­тором они протекают. Традиционные направления западной психологии придерживаются различных позиций по отношению к сознанию. Эти взгляды варьируют от бихевиоризма, предпочитающего игнорировать со-

¹ Walsh R..N., Vaughan F. What is a person // Beyond Ego: Transpersonal Dimensions in Psychology / R.N. Walsh, F. Vaughan (Eds.). Los Angeles: T.P. Tarcher, 1980. P. 53-62. (Перевод В А. Баталиной.)

506 Тема 14. Развитие личности

знание из-за трудности его объективного исследования, до психодинами­ческого и гуманистического подходов, которые признают сознание, но большее внимание обычно уделяют его содержаниям, а не самому созна­нию как контексту психологического опыта.

Согласно трансперсональной модели, наше сознание обычно нахо­дится в защитно-суженном состоянии. В этом обычном для него состо­янии сознание в значительной степени (хотя мы и не замечаем этого) наполнено непрерывным потоком практически неконтролируемых мыс­лей и фантазий, соответствующих нашим потребностям и защитам. Как сказал Рам Дасс:

Все мы узники своего ума. Осознание этого — есть первый шаг на пути к свободе¹.

Оптимальное сознание рассматривается как гораздо более широкое, и, при условии ослабления этого защитного сужения, как потенциально доступное в любое время. Поэтому основное направление развития зак­лючается в том, чтобы, успокоив свой ум и уменьшив перцептивные ис­кажения, устранить защитное сужение сознания, а также те препятствия, которые мешают раскрытию его потенциальных возможностей².

Основная задача, дающая ключ к пониманию многих вещей, — это достиже­ние безмолвия ума. ... На самом деле, все открытия совершаются, когда оста­навливается мыслительная машина, и первое из этих открытий заключается в том, что, если способность думать — это выдающийся талант, то способность не думать — это талант еще более выдающийся³.

Согласно трансперсональной точке зрения, существует широкий спектр измененных состояний сознания. Некоторые из них являются потенциаль­но полезными и функционально специфическими (т.е. приобретающими какие-то одни функции, не свойственные обычному состоянию, и утрачива­ющими другие), а некоторые — воистину «высшими» состояниями. Поня­тие «высшие состояния сознания» используется здесь, согласно Тарту⁴, в том смысле, что они обладают всеми свойствами и возможностями более низких состояний плюс какими-то дополнительными. Литература, имею­щаяся в самых разных культурах и духовных традициях, свидетельствует

¹ Ram Dass. Assoc. Transpersonal Psychol. // Newsletter (Winter). 1975. 9.

² См.: Ouspensky P.D. In search of the miraculous. N. Y.: Harcourt. Brace and World,
1949; Rajneesh B.S. The way of the white cloud. Poona, India: Rajneesh Center, 1975; Ram Dass.
A talk at the San Francisco Gestalt Institute // J. Downing (Ed.) Gestalt awareness. N. Y.:
Harper & Row, 1976; Ram Dass. Grist for the mill. Santa Cruz, Calif.: Unity Press, 1977;
Vaughan F. Awakening intuition. N. Y.: Doubleday, 1979.

³ Satprem. Sri Aurobindo or the adventure of consciousness. N. Y.: Harper & Row, 1968.

⁴ См.: Tart С (Ed.). Transpersonal psychologies. N. Y.: Harper & Row, 1975; Tart С
States of consciousness. N. Y.: E. P. Dutton, 1975.

Уолш Р., Вот Ф. Что такое личность? 507

о возможности достижения этих высших состояний сознания¹. Традицион­ный западный подход выделяет лишь ограниченный ряд измененных со­стояний сознания: бодрствование, сон, опьянение, бред. Более того, почти все эти состояния рассматриваются как вредные, а оптимальным считается «нормальное» состояние.

Если мы рассмотрим наше обычное состояние сознания в более ши­роком контексте, то можем получить некоторые неожиданные результа­ты. Традиционная модель определяет психоз как искаженное восприятие реальности, при котором это искажение не осознается. С точки зрения данной многоуровневой модели, наше обычное состояние сознания также подходит под это определение, так как является субоптимальным, дает искаженное восприятие реальности и не позволяет заметить это искаже­ние. На самом деле, любое состояние сознания с необходимостью ограни­чено и дает лишь относительно неискаженную картину действительнос­ти. Следовательно, в более широком смысле психоз можно определить как пребывание в плену у одного из состояний сознания².

Так как каждое состояние сознания дает свою картину реальности, то она рассматривается нами лишь как относительно реальная. Тогда психоз — это привязанность к какой-то одной реальности. Вот что пи­шет по этому поводу Рам Дасс:

Мы живем в одном плане существования, который называем реальным. Мы полностью отождествляем эту реальность с абсолютной, не принимая в рас­чет опыт, не согласующийся с ней. ... То, что Эйнштейн открыл в физике, так­же справедливо и для всех остальных аспектов космоса: любая реальность от­носительна. Всякая реальность истинна только в определенных пределах. Она является лишь одной из возможных версий о существующем положении ве­щей. Таких версий всегда много. Выйти за пределы одной-единственной ре­альности — означает признать ее относительность³.

Таким образом, реальность, которую мы воспринимаем, отражает наше собственное состояние сознания, и мы никогда не сможем исследо­вать ее, не исследуя одновременно самих себя, поскольку мы сами явля­емся одновременно и реальностью, которую исследуем, и ее творцами.

¹ См.: Kapleau P. The three pillars of zen. Boston: Beacon Press, 1967; DeRopp R.S.
The mastergarae. N. Y.: Delta, 1968; Riordan K. Gurdjieff // C. Tart (Ed.). Transpersonal
psychologies. N. Y.: Harper & Row, 1975. P. 281-328; Goleman D. Meditation and
consciousness: An Asian approach to mental health // Amer. J. Psychother. 1976. P. 41-54;
Goleman D. The varieties of the meditative experience. N. Y.: E.P. Dutton, 1977. Reprinted in
this volume as A map for inner space.

² См.: Ram Dass. A mediator's guidebook. N. Y.; Doubleday, 1978; Ram Dass. Grist for
the mill. Santa Cruz, Calif.: Unity Press, 1977.

³ flam Dass. A mediator's guidebook. N. Y.: Doubleday, 1978.

508 Тема 14. Развитие личности

Обусловленность

Трансперсональный подход утверждает, что люди гораздо сильнее, чем это им кажется, запутались в ловушке собственной обусловленнос­ти, однако они могут освободиться из нее¹. Основная цель трансперсональ­ной психотерапии состоит в том, чтобы освободить сознание от этой ти­рании обусловленного ума. Более подробно это описано в разделе, посвя­щенном идентификации.

Одна из форм обусловленности, подробно изученная на Востоке, — это привязанность. Привязанность, которая тесно связана с желанием, оз­начает, что результатом ее неудовлетворения будет страдание. Поэтому наличие привязанности является основной причиной страданий, а освобож­дение от привязанности — важнейшим условием избавления от них².

Когда бы ни появилась привязанность,

Общение с ней

Принесет бесконечное страдание³.

Если мы всё еще привязаны, то мы - одержимы;

А если человек одержим, это означает существование чего-то,

более сильного, чем он сам⁴.

Привязанность не ограничивается только внешними объектами или людьми. Кроме привычных форм привязанности — к материальному иму­ществу, определенным взаимоотношениям или своему status quo, — мо­гут быть и другие, столь же сильные, привязанности: к определенному образу себя, способу поведения или психологическому процессу. Самые сильные из привязанностей, упоминаемые в практиках, имеющих дело с сознанием, — это привязанности, связанные со страданием и обесценива­нием. Поскольку мы убеждены, что источник нашей идентичности — это наши роли, наши проблемы, наши взаимоотношения или содержания на­шего сознания, привязанность поддерживается страхом потерять собст­венную личность. «Если я оставлю свои привязанности, кем и чем я буду тогда?»

¹ См.: Goleman D. The varieties of the meditative experience. N. Y.: E. P. Dutton, 1977.
Reprinted in this volume as A map for inner space.

² См.: Buddhagosa P.M. Tin (Trans.) The path of purity. Sri Lanka: Pali Text Society,
1923; Guenther НУ. Philosophy and psychology in the Ahhidbarma. Berkeley, Calif .:Shambhala,
1976.

³ Ram Dass. A mediator's guidebook. N. Y.; Doubleday, 1978.

⁴ Jung C.G. The secret of the golden flower. (Rev. ed.). N. Y.: Harcourt, Brace and World,
1962. P. 114.

Уолш Р., Вот Ф. Что такое личность? 509

Личность

Понятие «личность» является центральным для большинства су­ществующих в настоящее время направлений в психологии. Во многих психологических теориях, действительно, утверждается, что человек — это его личность. Очень интересно, что наиболее распространенным на­званием книг о психологическом здоровье и благополучии было назва­ние Здоровая личность¹. Путь к здоровью обычно рассматривался в пер­вую очередь как преобразование личности. Однако с трансперсональной точки зрения личность играет в этом не столь важную роль. Скорее она рассматривается лишь как один из аспектов существования человека, с которым он может (но не обязательно должен) себя отождествлять. В связи с этим путь к здоровью — это скорее уход от отождествления себя исключительно со своей личностью, чем ее изменение.

Так же с другой точки зрения рассматривается личная драма или история, которую может поведать о себе каждый человек. Согласно Фэ-диману², личные драмы — это излишняя роскошь, которая мешает пол­ноценному функционированию человека. Они являются частью нашего эмоционального багажа, и нередко бывает полезно уменьшить привязан­ность к своей жизненной драме или перестать отождествлять себя с ней (что справедливо и по отношению к жизненным драмам других людей).

Идентификация

Идентификация — это понятие, которое имеет решающее значение для трансперсональной психологии и понимается гораздо более широко, чем в традиционной западной науке. Традиционные направления психо­логии признают существование идентификации с внешними объектами и понимают ее как бессознательный процесс, благодаря которому человек становится похожим на кого-то (или на что-то) или же чувствует себя кем-то (или чем-то)³. Трансперсональная и восточная психология также не оставляют без внимания идентификацию с внешними объектами, но при этом они утверждают, что идентификация с внутренними (интрапси-хическими) феноменами или процессами является еще более важной. В нашем направлении идентификация понимается как процесс, посредст­вом которого нечто переживается как собственное Я. Многие из нас эту идентификацию не замечают, в том числе психологи, терапевты и ученые-бихевиористы, потому что все мы очень сильно вовлечены в этот процесс. На самом деле, мы настолько сильно идентифицируемся, что нам никог-

¹ См.: Chiang H., Maslow A.H. (Eds.). The healthy personality. N. Y.: Van Nostrand
Reinhold, 1969.

² См.: Fadiman J. The transpersonal stance. This volume.

³ См.: Brenner C. An elementary textbook of psychoanalysis. N. Y.: Anchor, 1974.

510 Тема 14. Развитие личности

да даже не приходит в голову усомниться в том, кто мы есть, поскольку это нам кажется очевидным. Получившие всеобщее признание иденти­фикации не осознаются, потому что они не ставятся под вопрос. Действи­тельно, любая попытка подвергнуть их сомнению может встретить значи­тельное сопротивление других людей.

Наши попытки проснуться раньше времени часто пресекаются, особенно те­ми, кто сильнее всех любит нас. Потому что они сами, благослови их Господь, погружены в сон. Они думают, что тот, кто просыпается, или ... осознает, что принимаемое за реальность является сном, сходит с ума¹.

Процесс деидентификации затрагивает широкий круг проблем. Иден­тификация сознания с его содержанием приводит к тому, что человек не осознает более широкий контекст сознания, которое удерживает это содер­жание. Когда сознание идентифицируется с каким-то содержанием, то это содержание становится контекстом, в котором рассматриваются другие содержания. Таким образом, содержание сознания, ставшее контекстом, интерпретирует другое содержание и определяет значение, восприятие, мне­ние, мотивацию и поведение в соответствии с этим контекстом, что, в свою очередь, усиливает его влияние. Кроме того, этот контекст приводит в дви­жение психологические процессы, которые также усиливают его².

Например, если появившуюся мысль «мне страшно» наблюдать и рас­сматривать такой, какая она есть, т.е. как просто очередную мысль, тогда она оказывает на нас слабое влияние. Однако, если происходит идентифи­кация с этой мыслью, то в этот момент реальность такова, что индивид ста­новится испуганным, и он вероятно будет порождать целый ряд страшных мыслей и соответствующих эмоций, идентифицируясь с ними, интерпрети­ровать свои неясные чувства как страх, воспринимать мир как пугающий и вести себя испуганно. Таким образом, идентификация запускает само­подкрепляющийся процесс, в ходе которого происходит дальнейшее под­тверждение реальности того, с чем идентифицировался индивид. Для чело­века, идентифицировавшимся с мыслью «мне страшно», все воспринимает­ся как подтверждение реальности его страха. Идентифицируясь таким образом, человек не осознает, что особенности его восприятия зависят от этой мысли «мне страшно». Данная мысль становится не тем, что можно наблюдать, скорее она становится той «призмой», через которую восприни­мается и интерпретируется все остальное. Сознание, которое могло бы быть трансцендентным и не предубежденным, становится суженным, т.е. сведен­ным к восприятию мира с единственной самоподкрепляющейся точки зре­ния. Это подобно модели того процесса, о котором говорилось выше.

¹ Laing R. D. The politics of the family. N. Y.: Pantheon, 1971. P. 82.

² См.: Erhard W. Workshop for Psychotherapists. San Francisco, 1977; Erhard W. Who
is it who is healthy? // R. Walsh & D. Shapiro (Fxis.). Beyond health and normality: Explo­
rations of extreme psychological will-being. N. Y.: Van Nostrand Reinhold, in press; Walsh R.
Initial meditative experiences // J. Transpersonal Psychol. 1977. 9. P. 151-192.

Уолш Р., Вот Ф. Что такое личность? 511

Мы находимся во власти всего того, с чем отождествляем себя. Мы можем управлять и контролировать все то, с чем перестаем себя отождествлять¹.

Пока мы отождествляем себя с определенным объектом, мы остаемся в рабстве².

Возможно, что эти мысли и убеждения устанавливают механизмы или алгоритмы, которые конструируют, опосредуют, направляют и поддер­живают возникающее в результате идентификации сужение сознания и выступают как ограничители представлений о том, кем мы должны быть. Будучи таковыми, они должны быть открыты для идентификаций, обес­печивающих дальнейшее развитие. Возможно, что эти убеждения пред­ставляют собой в конечном итоге важные защитные решения о том, кем и чем мы должны быть, чтобы выжить и оптимально функционировать.

Если вспомнить, что наше сознание обычно заполнено мыслями, с которыми мы невольно идентифицируемся, то становится очевидным, что, находясь в нашем обычном состоянии сознания, мы в буквальном смыс­ле находимся под гипнозом. Как и во всяком другом гипнотическом состоянии, мы не осознаем, что находимся в трансе и что наше сознание сужено, а также не помним, с чем мы идентифицировались до гипноза. Находясь в состоянии транса, кто мы есть, как не те мысли, с которыми мы идентифицируемся! Другими словами, те мысли, от идентификации с которыми мы не освободились, образуют наше состояние сознания, нашу идентичность и реальность!

Мы есть то, что мы думаем о себе.

Все, чем мы являемся, возникает с нашими мыслями.

Своими мыслями мы создаем мир.

Будда³

Мы поддерживаем мир своим внутренним диалогом⁴.

По-видимому, у всех нас действуют сходные механизмы, лежащие в основе гипнотической природы нашего обычного состояния сознания, хотя конкретные их содержания могут варьировать у разных людей и в разных культурах. Принятые в культуре убеждения и образы реальности имеют тенденцию широко распространяться среди людей и глубоко внедряться в их сознание⁶.

¹ Assagioli R. Psychosynthesis: A manual of principles and techniques. N. Y.:Hobbs
Dorman, 1965.

² Wei Wu Wei. All else is bondage. Hong Kong: Hong Kong University Press, 1964.

³ Byrom T. The Dhammapada: The sayings 6f the Buddha. N. Y.: Vintage, 1976.

⁴ Castaneda C. Tales of Power. N. Y.: Simon and Schuster, 1974.

⁵ См.: Elgin D. Voluntary simplicity. N. Y., William Morrow, in press: Wither K. The
spectrum of consciousness. Wheaton, III.: Theosophical Publishing House, 1977.

512 Тема 14. Развитие личности

Что является бессознательным, а что — сознательным, зависит ... от струк­туры общества и от тех паттернов чувств и мыслей, которые оно создает. ... Общество воздействует на нас, не только наполняя наше сознание фикциями, но и препятствуя осознанию реальности. ... Каждое общество ... определяет формы сознания. Эта система действует подобно социально обусловленному фильтру; никакой опыт не может проникнуть в сознание до тех пор, пока он не пройдет сквозь этот фильтр¹.

С этой точки зрения Я возникает, по-видимому, тогда, когда сознание идентифицируется с мышлением, и представляет собой комплекс мыслей, с которыми мы идентифицируемся. По сути, такое Я является грандиозной иллюзией, созданной нашим суженным сознанием. Эта здравая мысль касается как отдельной личности, так и традиционной западной психоло­гии в целом. Поскольку все ее направления — это эго-психологии, то они являются науками об иллюзии.

За пределами идентификации

Таким образом, с нашей точки зрения задачу пробуждения можно рассматривать как последовательную деидентификацию с содержаниями сознания вообще и мыслями в частности. Это демонстрируется в таких практиках, как инсайт-медитация, где человека обучают наблюдать, а так­же быстро и точно идентифицироваться с любым содержанием сознания². Для большинства людей это вначале очень медленный и трудный процесс, в ходе которого постепенное обострение восприятия приводит к очищению сознания от все более тонких наслоений идентификации³.

В конце концов сознание перестает идентифицироваться с чем-либо конкретным. Это свидетельствует о том, что произошло радикальное из­менение сознания, известное под разными названиями, например как про­светление или освобождение. Поскольку больше не существует конкрет­ной идентификации с чем-либо, человек преодолевает дихотомию «Я — не Я» и ощущает себя одновременно ничем и всем. Такие люди воспри­нимают себя одновременно и как чистое сознание (ничто), и как целую вселенную (все). Не отождествляя себя ни с какой точкой пространства, и в то же время ощущая каждую его точку, будучи одновременно нигде

¹ Fromm E., Suzuki D.T., DeMartino R. Zen Buddhism and psychoanalysis. N. Y.: Harper
& Row, 1970. P. 98-99, 104.

² См.: Goldstein J. The experience of insight. Santa Cruz, Calif.: Unity Press, 1976;
Goleman D. The varieties of the meditative experience. N. Y.: E.P. Dutton, 1977. Reprinted in
this volume as A map for inner space.

³ См.: Sayadaw M. Practical insight meditation. Kandy, Sri Lanka: Buddhist Publica­
tion Society, 1976; Sayadaw M. Theprogress of insight. Kandy, Sri Lanka: Buddhist Publication
Society, 1978; Kornfield J. Living Buddhist masters. Santa Cruz, Calif.: Unity Press, 1977;
Walsh R. Initial meditative experiences // J. Transpersonal Psychol. 1977. 9. 151-192.

Уолш Р., Вот Ф. Что такое личность? 513

и везде, они чувствуют себя за пределами пространства и вне определен­ного местонахождения в нем.

Подобным образом происходит выход и за пределы времени. Со­знание пребывает в постоянном движении. Тренировка восприятия с по­мощью медитации позволяет достичь настолько высокого уровня чувст­вительности, что все сознание, а следовательно, и феноменальный мир в це­лом, воспринимается как постоянно движущийся и изменяющийся, причем каждый сознаваемый объект возникает в сознании из пустоты и вновь, че­рез короткие доли секунды, исчезает¹. Это является хорошим подтвержде­нием Буддийского учения о непостоянстве — о том, что все изменяется и ничто не остается прежним². Осознание этого может стать главной силой, побуждающей человека, продвинувшегося в медитации, к выходу за преде­лы всех процессов сознания и достижения неизменного, ничем не обуслов­ленного состояния нирваны.

В этом конечном состоянии чистого сознания, поскольку больше не существует идентификации с его содержаниями, нет идентификации и с его изменениями. А поскольку течение времени можно ощутить только тогда, когда что-то изменяется, человек, находящийся в данном состоянии сознания, чувствует себя вне времени. Это состояние переживается как вечность, вечность неизменного «сейчас», и в таком случае время воспри­нимается как иллюзорный продукт идентификации.

Время создано тобой

Его часы тикают в твоей голове.

В тот момент, когда ты остановишь мысли,

Время тоже остановится и умрет³.

Процессы и содержания сознания являются в основном результатом обусловленности; этот факт признается как западной, так и не западной психологией. Идентификация с этими содержаниями приводит к пережи­ванию себя как полностью определяемого обусловленностью. Преодолев идентификацию, человек освобождается и от обусловленности. Обуслов­ленные мысли и эмоции продолжают появляться в его сознании, но, по­скольку он не идентифицируется с ними, то сознание такого человека ста­новится не обусловленным.

Опыт необусловленного чистого состояния сознания, по-видимому, переживается как блаженство; в индуистской традиции этот опыт описан

¹ См.: Goldstein J. The experience of insight. Santa Cruz, Calif.: Unity Press, 1976;
Goleman D. Meditation and consciousness: An Asian approach to mental health // Amer. J.
Psychother. 1976. 41-54; Buddhagosa P.M. Tin (Trans.) The path of purity. Sri Lanka: Pali
Text Society, 1923.

² См.: Sayadaw M. Practical insight meditation. Kandy, Sri Lanka: Buddhist Publi­
cation Society, 1976; Sayadaw M. The progress of insight. Kandy, Sri Lanka: Buddhist Pub­
lication Society, 1978; Kornfleld J. Living Buddhist masters. Santa Cruz, Calif.: Unity Press,
1977.

³ Frank F. The book of Angelus Silesius. N. Y.: Vintage, 1976. P. 40.
Зак. 1664

514 Тема 14, Развитие личности

как сат-чит-ананда: вечность, знание и блаженство. Без идентификации с болезненными мыслями и эмоциями не может быть страдания. Таким об­разом, в соответствии с данными представлениями, причиной страданий является идентификация.

Освобожденное от неосознаваемых искажающих и ограничивающих идентификаций и контекстов сознание становится способным к ясному, точному восприятию. Поэтому в Тибетском Буддизме оно называется «кристальным зеркалом», так как дает ясное, правдивое отражение реаль­ности. Более того, из-за отсутствия конкретных отождествлений само зер­кало и то, что оно отражает — субъект и объект — воспринимаются как одно и то же. Сознание воспринимает себя теперь как то, на что оно рань­ше смотрело со стороны, потому что наблюдатель, или Я, которое было ил­люзорным продуктом отождествления, больше не воспринимается как от­дельное от него существо.

Кроме того, поскольку в таком состоянии человек воспринимает себя как чистое сознание, которое едино со всем и, тем не менее, являет­ся ничем, он также воспринимает себя как в точности идентичного, или тождественного, всем другим людям. В таком состоянии сознания слова мистиков, провозглашающих, что «мы едины», наполняются смыслом, бук­вально обозначая подобное переживание. Поскольку такой человек не исключает из своего Я ничего, что существует в мире, мысль о причине­нии вреда «другим» больше не имеет для него никакого смысла, и утвер­ждается, что подобные мысли могут даже не возникать у таких людей¹. Скорее, естественным проявлением данного состояния сознания будет любовь и сострадание к окружающим.

Судя по описаниям этого состояния, большинству из нас подобные переживания известны лишь по тем моментам трансцендентного озаре­ния, которые бывают при пиковых переживаниях². Таким образом, наша способность к пониманию этого состояния ограничена рамками нашего обычного состояния сознания и недостатком непосредственного опыта их переживаний. Следовательно, становится очевидным, что описания таких состояний могут быть отчасти непостижимы для людей, которые никогда не испытывали их; и объяснение этих состояний в терминах традиционной психологии может оказаться невозможным. Поэтому данный феномен мо­жет легко быть воспринят как абсурдный или даже патологический. Эту ошибку совершают даже некоторые очень выдающиеся западные специа­листы, которые занимаются психическим здоровьем. И только трансперсо­нальная психология впервые пытается создать психологическую модель, способную объяснить религиозные переживания и учения.

¹ См.: Goleman D. The varieties of the meditative experience. N. Y.: E.P. Dutton, 1977.
Reprinted in this volume as A map for inner space.

² См.: Maslow A.H. The farther reaches of human nature. N. Y.: Viking, 1971.

Уолш Р., Вот Ф. Что такое личность? 515

Поскольку люди, пребывающие в состоянии сознания, известном как просветление, воспринимают самих себя как чистое сознание, всем и ничем, целой вселенной, не обусловленными, неизменными, вечными и едиными со всеми людьми, то они также ощущают себя едиными с Бо­гом. В данном случае Бог представляется не как некоторая личность или вещь «вне меня», а скорее как непосредственное переживание единства всего сущего. В самых глубинах человеческой психики, когда исчезают все ограничивающие сознание идентификации, сознание не воспринима­ет границ для своей личности и непосредственно переживает себя как нечто, находящееся за пределами времени и пространства, как то, что по традиции люди называли Богом.

Для меня Бог — это слово, которое употребляется для того, чтобы указать на нашу невыразимую субъективность, на невообразимый потенциал, заложен­ный в каждом из нас¹.

Таким образом, говоря о высших уровнях психологического благо­получия, трансперсональная модель личности может указать на существо­вание того, что находится одновременно и за пределами каких бы то ни было моделей, и за пределами сферы личного.

¹ Bugental J.F.T. Psychotherapy and process. Reading, Mass.: Addison-Wesley, 1978.

Ф. Перлз [ГЕШТАЛЬТ-ПОДХОД К ТЕРАПИИ]¹