Понятие о психотерапии как о процессе

Вы обнаружите, что, хотя в <...> предыдущих главах процесс психо­терапии представлен почти полностью с феноменологической точки зрения, с позиции клиента, в данной работе сделана попытка выявить те качества, которые могут быть замечены другим человеком, и поэтому здесь этот про­цесс рассматривается с точки зрения внешнего наблюдателя.

Из наблюдений, собранных в этой работе, была выработана «Шкала процесса психотерапии», которая может быть действенно использована для анализа отрывков из записанных бесед. Эта шкала еще находится в стадии пересмотра и улучшения. Даже в своем настоящем виде она об­ладает неплохой надежностью при сравнении судейских оценок и дает значимые результаты. Те случаи психотерапии, которые, как известно, по другим критериям, являются более успешными, показывают большее

Роджерс К. [Изменения личности...] 477

продвижение по «Шкале процесса», чем менее успешные случаи. К на­шему удивлению, было также найдено, что успешные случаи берут свое начало на более высоком уровне «Шкалы процесса» по сравнению с не­успешными. Очевидно, мы еще не знаем с высокой степенью увереннос­ти, как оказать психотерапевтическую помощь индивидам, чье поведение, когда они к нам приходят, соответствует поведению, типичному для пер­вой и второй стадий шкалы, описанных в этой главе. Таким образом, мысли, высказанные в этой статье, как мне казалось в то время, еще недостаточно четкие и оформленные, уже открывают новые горизонты, бросающие вызов мысли и исследованию.

Загадка процесса

Я хотел бы взять вас вместе с собой в путешествие, посвященное ис­следованию. Предметом путешествия, целью поиска является задача уз­нать что-то о процессе психотерапии, о процессе, в котором происходит изменение личности. Я хотел бы предупредить вас, что цель еще не дос­тигнута, и кажется, что экспедиция продвинулась в джунглях только все­го на несколько коротких миль. Однако возможно, если я смогу взять вас с собой, вам захочется открыть новые полезные дороги к дальнейшему продвижению.

Мне кажется, что причины, побудившие меня участвовать в таком поиске, очень просты. Так же как многие психологи интересовались инва­риантными качествами личности — неизменяющимися аспектами интел­лекта, темперамента, структуры личности, — так и меня в течение долгого времени интересовали инвариантные качества изменений личности. Изме­няется ли личность и поведение? Что общего в этих изменениях? Что об­щего в условиях, предшествующих этим изменениям?

Наиболее важным является вопрос: какой процесс лежит в основе изменений?

До недавних пор в большинстве случаев мы старались изучить этот процесс, выявляя его последствия. Например, у нас имеется много фак­тов относительно изменений, происходящих в восприятии себя и других. Мы не только измеряли эти изменения после всего курса психотерапии, но и выборочно во время него. Однако даже последний вид изменений не дает ключа к познанию процесса. Изучение результатов отдельных отрез­ков психотерапии — это всего лишь измерение результатов, не дающее знаний относительно того, как происходит изменение.

Размышляя над проблемой понимания этого процесса, я пришел к выводу о том, как мало объективных исследований в любой области име­ет дело с изучением процесса. Объективное исследование препарирует застывшее мгновение, чтобы снабдить нас точной картиной внутренних отношений, существующих в настоящий момент. Но наше понимание те­кущего момента обычно достигается с помощью теоретических форму-

478 Тема 14, Развитие личности

лировок, часто дополняемых там, где это возможно, клиническим на­блюдением за процессом; независимо от того, относится ли это к процес­су ферментации, кровообращения или процессу расщепления атома. По­этому я стал осознавать, что, возможно, слишком надеюсь на то, что про­цедура исследования может пролить свет непосредственно на процесс изменения личности. Возможно, это может сделать только теория.

Отвергнутый метод

Когда я более года тому назад решил предпринять новую попытку понять, как могут произойти такие изменения, сначала я рассмотрел, как может быть описан психотерапевтический опыт с помощью понятий дру­гих теорий. Очень привлекательной казалась теория коммуникации с ее понятиями «обратная связь», «входные и выходные сигналы» и тому по­добное. Существовала также возможность описать процесс психотерапии в понятиях теории научения или с помощью понятий теории систем. Изучая эти пути понимания психотерапии, я убедился в том, что ее воз­можно описать с помощью понятий любой из этих теорий. Я думаю, это имело бы некоторые преимущества. Но у меня также появилось убеж­дение в том, что в такой новой области необходимо вовсе не это.

Я пришел к такому же выводу, что и многие ученые до меня: в но­вой области, возможно, нужно сначала погрузиться в наблюдаемые собы­тия и приблизиться к явлениям по возможности без предварительных гипотез, использовать по отношению к этим событиям метод естествен­ного наблюдения и описания; вывести наиболее конкретные заключения, соответствующие природе данного материала.

О подходе

Итак, в течение прошлого года я применял метод, который исполь­зуется для выдвижения гипотез; метод, который в нашей стране, кажет­ся, так неохотно предлагается или комментируется психологами. В каче­стве инструмента я использовал себя.

Как инструмент я обладаю и плохими, и хорошими качествами. В течение многих лет я переживал психотерапию как терапист. Я пере­живал ее и как человек, сидящий напротив меня за столом, — в качестве клиента. Я думал о психотерапии, проводил исследования в этой облас­ти, мне были в деталях известны исследования других психологов. Но я также стал пристрастен, приобрел особую точку зрения на психотерапию, старался развить теоретические представления о ней. Эти знания и тео­рии сделали меня менее чувствительным к самим событиям. Мог ли я быть открытым для свежего, естественного восприятия явлений психо­терапии? Мог ли я позволить моему опыту стать самым эффективным

Роджерс К. [Изменения личности..,] 479

инструментом или мои пристрастия не дадут мне увидеть то, что там есть? Я мог только пойти вперед и предпринять такую попытку.

Поэтому в течение последнего года я провел много часов, стараясь без предвзятости слушать записи психотерапевтических бесед. Я стремил­ся воспринять все ключи к разгадке самого процесса и значимых для его изменения элементов. Затем я старался выделить из этих восприятий самые простые качества, которые могли бы их описать. В этом мне спо­собствовали и помогали мысли многих моих коллег, но я бы хотел упомя­нуть о моем особом долге перед Юджином Гендлином, Уильямом Кирт-нером и Фредом Зимрингом, которые смогли по-новому посмотреть на эти вопросы и помощь которых была для меня очень полезна. Следую­щий шаг состоял в том, чтобы сформулировать эти наблюдения и абстрак­ции невысокого уровня таким образом, чтобы из них можно было свобод­но вывести проверяемые гипотезы. Именно этого уровня я достиг. Я не извиняюсь за то, что не привожу никаких экспериментальных исследо­ваний этих гипотез. Если вообще можно опираться на прошлый опыт и если мои формулировки как-то будут соответствовать субъективному опы­ту других терапистов, то будет проведена масса исследований. Через не­сколько лет будут собраны многочисленные данные, которые и покажут, соответствуют ли истине утверждения, данные в этой главе.

Трудности и волнения поиска

Вам может показаться странным, что я так много рассказываю о личных переживаниях, через которые прошел в поисках некоторых про­стых и, я уверен, неадекватных формулировок. Это происходит потому, что я чувствую, что 9/10 исследования всегда скрыто под водой и перед нами предстает лишь верхушка айсберга, которая и вводит нас в заблуждение. Только иногда кто-то вроде Муни¹ действительно описывает свой иссле­довательский метод таким, как он существует у индивида. Я тоже хотел бы раскрыть особенности целостного исследования так, как оно проте­кало у меня, а не просто его обезличенную часть.

Конечно, я хотел бы более полно разделить с вами то возбуждение и тот упадок духа, которые я чувствовал во время этой попытки понять процесс. Я хотел бы рассказать вам о моем новом открытии — о том, как чувства «охватывают» клиента. Слово «охватывает» часто употреб­ляется ими. Клиент говорит о чем-то важном, когда — бац! И он «охва­чен» чувством, не чем-то, имеющим имя, название, а просто ощущением, которое должно быть тщательно изучено, прежде чем его можно будет как-то назвать. Как говорит один клиент:

¹ См.: Mooney R.L. The researcher himself // Research for curriculum improvement. Nat'l Educ. Ass'n, 1957. Chap. 7; Mooney R.L. Problems in the development of research men // Educ. Research Bull. № 30. P. 141-150.

480 Тема 14. Развитие личности

«Это — чувство, которое меня охватило, я даже не знаю, с чем оно связано». Меня поражала частота таких случаев.

Другое, что меня заинтересовало, — это множество способов, с по­мощью которых клиенты действительно приближаются к своим чув­ствам. Чувства «бьют ключом», они «просачиваются». Клиент также раз­решает себе «спуститься» к своему чувству, часто с осторожностью и страхом: «Я хочу пройти в это чувство. Вы можете как бы видеть, как трудно подобраться к нему действительно близко».

Как показали естественные наблюдения, для клиента имеет большое значение точность обозначения. Ему нужно только точное слово, кото­рое бы описало для него испытываемое им чувство. Ничто приблизитель­ное не подходит. И это, конечно, делается, чтобы лучше понять самих себя, так как для другого человека любое из нескольких слов одинаково хоро­шо раскроет его значение.

Я также научился ценить то, что я называю «моментами движе­ния», — моменты, когда кажется, что изменение действительно происхо­дит. Далее я постараюсь описать эти моменты с их довольно-таки явны­ми физиологическими составляющими.

Мне также хотелось бы упомянуть о глубоком чувстве отчаяния, которое иногда у меня было во время безыскусственных блужданий в не­вероятной сложности психотерапевтических отношений. Неудивительно, что мы пытаемся приблизиться к психотерапии, используя множество косных предубеждений. Мы чувствуем, что должны ее упорядочить. Едва ли мы осмелимся надеяться, что можем найти упорядоченность в ней самой.

Я встретился в работе над этой проблемой с личными открытиями, разочарованиями и замешательством. Из них и возникли более правиль­ные представления, о которых я хотел бы сейчас рассказать.

Основное условие

Если бы мы изучали процесс роста растений, то, чтобы получить представление об этом процессе, мы бы предположили, что имеются оп­ределенные постоянные условия в виде температуры, влажности и сол­нечного освещения. Подобно этому, разрабатывая концепцию процесса изменения личности в психотерапии, я буду предполагать, что имеется постоянный оптимальный набор условий, способствующих этому изме­нению. Недавно я попытался подробно описать эти условия¹. Здесь, я думаю, можно выразить это предполагаемое условие одним словом. В последующем обсуждении я буду предполагать, что клиент чувствует

¹ См.: Rogers C.R. The necessary and sufficient conditions of therapeutic personality change // J. Consult. Psychol. 1957. № 21. P. 95-103.

Роджерс К. [Изменения личности...] 481

себя полностью принятым. Под этим я имею в виду, что, каковы бы ни были его чувства — страх, отчаяние, незащищенность, гнев — незави­симо от способа их выражения: молчание, жесты, слезы или слова, — каким бы он ни считал себя в данный момент, он чувствует, что пси­хологически он принят терапистом именно таким, каков он есть. В этом термине заключены понятие «эмпатическое понимание» и поня­тие «принятие». Хорошо также напомнить, что это условие является оптимальным в том случае, если оно воспринимается клиентом, а не просто существует в голове у тераписта. Во всем том, что далее будет говориться о процессе изменения, я предполагаю, что его постоянным показателем, самым благоприятным и наилучшим условием является принятие.