Расстановка: Усыновление при неспособности иметь детей

Б.Х.: Хорошо. Расставим твою родительскую семью.

(Группе): При расстановках лучше всего начинать с того пациента, от которого исходит больше всего психической энергии. В данном случае это Рита. Поэтому мы и начнем с нее.

(Рите): Ты замужем?

Рита: Да.

Б.Х.: У тебя есть дети?

Рита: Я усыновила ребенка.

Б.Х.: Почему?

Рита: Я не могу иметь детей, и мы с мужем решили усыновить ре­бенка.

Б.Х.: А этот ребенок хотел, чтобы его усыновили?

Рита: Я думаю, что да.

Б.Х.: Сколько лет было ребенку, когда ты взяла его к себе?

Рита: Ему было только пять дней, когда он вошел в нашу семью.

Б.Х.: Что с ним случилось?

Рита: Его мать была согласна с тем, чтобы его усыновили. После ро­дов она ждала нас в роддоме с ребенком.

Б.Х.: А что с отцом ребенка?

Рита: Эта женщина ничего не сообщила о нем ни нам, ни официаль­ным ведомствам. Он словно не существует.

Б.Х. (группе): Странно! Мужчины в нашем обществе не имеют ника­кого значения... Несмотря на то, что все говорят о патриархате.

(Рите): Ты знала до брака о том, что не можешь иметь детей?

Рита: Нет.

Б.Х.: То есть вы узнали об этом, только когда поженились?

Рита: Да.

Б.Х.: Какой была реакция твоего мужа?

Рита: Он не делал из этого проблемы и усомнился в наших отноше­ниях.

Б.Х. (группе): Когда один из партнеров физически не в состоянии иметь детей, он не имеет права удерживать при себе партнера. И если тот все же решит остаться, другой должен удостоить такое решение особого уважения. Это очень важно. Только тогда все будет ясным и упорядочен­ным между ними.

Рита: Да, я ему очень за это благодарна.

Б.Х.: «Благодарность» здесь неподходящее слово.

Рита: Да, я согласна.

Б.Х.: Уважение - это то слово, которое здесь подходит. Тогда между вами не возникнет никаких проблем. Тем не менее у тебя меньше прав, чем у него. Это просто соответствует семейно-системной реальности.

Участница курса: Если, как ты сказал, связь между мужем и женой имеет преимущество перед их связью в качестве родителей своих детей, то я не понимаю твоего последнего замечания. Ведь мы говорим об отноше­ниях между мужчиной и женщиной, при которых оба партнера равны.

Б.Х.: Ты думаешь, что твое возражение поможет нам в данном случае?

Та же участница: Почему бы и нет?

Б.Х.: Нет, оно только лишает нас чего-то.

(Группе): Помогла она Рите этим возражением? Нет. Она только ли­шила ситуацию серьезности. Так происходит, когда кто-то внезапно про­износит свои возражения, и это очень рискованно. Некоторые психоте­рапевты производят исцеление исключительно в форме таких возраже­ний. Когда к ним обращается пациент со своей проблемой, они просто произносят какое-нибудь возражение, например: «Я не вижу ничего се­рьезного в вашей проблеме».

Та же участница: Мое возражение не касалось вопросов или выска­зываний Риты, а только твоей интерпретации ее проблемы.

Б.Х.: Вот вам еще одно возражение.

(Она смеется.)

Б.Х. (Рите): Мы начнем с расстановки твоей нынешней семьи. Со­стояла ты или твой муж в браке или имели серезные отношения до брака друг с другом?

Рита: Мой муж был женат.

Б.Х.: Есть у него дети от этого брака?

Рита: Нет.

Б.Х.: Почему он развелся?

Рита: Он сказал мне только, что они не сошлись характерами. По словам мужа, он женился на ней из чувства долга.

Б.Х.: Да?

Рита: Он так сказал.

Б.Х.: Ах, он так сказал?

(Смех в группе.)

Б.Х.: Значит, для расстановки нам нужны твой муж, его первая жена, ты, ваш приемный ребенок и родители этого ребенка. Система включает в себя всех этих лиц. Сколько лет ребенку сейчас?

Рита: Пять.

Б.Х.: Это мальчик или девочка?

Рита: Девочка.

(Рита начинает расстановку членов системы.)

Б.Х. (группе): Обязательно обратите внимание на то, расставляет ли она систему в состоянии внутренней сосредоточенности или просто сле­дует какой-то заранее представленной картине. Терапевт должен конт­ролировать, серьезно ли работает пациент, и если нет, то прекратить рас­становку. Терапевт не должен идти ни на какие компромиссы. Расста­новки являются очень серьезным методом терапии и приводят к резуль­татам только тогда, когда и терапевт и пациент осознают серьезность ситуации. Серьезно или нет работает пациент, заметно всегда.

(Рите): Постарайся расставить свою систему, серьезно сосредоточившись.

Рис. 21.1:

М - муж; 1Ж — первая жена; 2Ж — вторая жена (Рита); Р — приемный

ребенок, девочка; Ор — отец ребенка; Мр — мать ребенка.

Б.Х. (группе): Вы видите, куда направлен взгляд всех лиц в этой сис­теме? Все они смотрят на исключенного из нее отца. Это и является клю­чом к решению проблемы.

Как чувствует себя муж?

Муж: Между мной и моей первой женой какое-то напряжение. Мне кажется, что она должна стоять передо мной.

Б.Х.: Если хочешь, можешь встать рядом с ней.

Рис. 21.2

Б.Х. (участнику, играющему роль мужа): Как ты себя сейчас чувству­ешь?

Муж: Лучше. На моем прежнем месте все остальные были слишком близко от меня.

Б.Х.: Как чувствует себя первая жена?

Первая жена: Лучше. Прежде я была очень зла на эту семью.

Б.Х. (участнице, играющей роль Риты): Как чувствует себя вторая жена?

Вторая жена: Я не могу оторвать взгляда от этого человека там, на­против меня. (Указывает на участника, играющего роль отца ребенка.) Я чувствую что-тав спине, но не знаю, что это. Странно, но меня не волну­ет то, что мой муж стоит далеко позади меня.

Б.Х.: Как чувствует себя ребенок?

Ребенок: Тупо. Мне не хватает энергии.

Б.Х.: Как чувствует себя мать ребенка?

Мать: Мне бы хотелось уйти, но мне не позволено. Я чувствую себя связанной.

(Б.Х. переставляет членов системы.)

Рис. 21.3

Б.Х.: Такая констелляция является решением проблемы.

Как чувствует себя отец ребенка?

Отец: Вначале у меня возникло чувство, что я не принадлежу к этой группе. После того, как другой мужчина отошел назад, к первой жене, между мной и женщиной, усыновившей моего ребенка, возникла связь. Но только когда ребенок встал возле меня, я осознал, что он — мой.

Б.Х.: Как чувствует себя мать ребенка?

Мать: Сейчас мне гораздо лучше, но мне бы хотелось отойти еще дальше.

Б.Х.: Тогда отойди.

(Она отходит от других.)

Б.Х. (группе): Ясно, что эта женщина потеряла свои права на ребенка. Мать, которая отдает своего ребенка другим людям, чтобы они его усы­новили, теряет права на него. В данном случае только отец и его семья имеют права на этого ребенка. Ведь это не только ребенок данного отца, но он принадлежит и к системе семьи отца: его родителям, братьям, сес­трам. Место ребенка - рядом со всеми этими людьми, а не только с от­цом. Об этом нельзя забывать. Поэтому необходимо постараться найти не только отца, но и его родителей, братьев и сестер. В поле их влияния ребенок будет в безопасности. Иными словами, ребенок является час­тью целой отцовской системы, а не только этого отдельного мужчины. А система матери потеряла все права на ребенка.

Но вы видите, что и муж Риты не свободен, потому что связь с его первой женой все еще продолжается.

Первая жена: Когда вторая жена повернулась сюда, у меня возникло чувство, что это место больше не принадлежит мне.

Б.Х. (мужу): Как ты чувствуешь себя на этом месте?

Муж: Лучше, чем раньше. Мне здесь действительно очень хоро­шо. Вначале у меня было очень мало контакта с второй женой. Здесь же, возле первой жены, мне значительно лучше. Когда вторая жена повернулась ко мне, у меня наконец появился контакт с ней. Мне это нравится. И самое важное: что касается теперешней позиции ребен­ка, то для меня облегчение, когда я вижу, что он стоит рядом со своим отцом.

Б.Х.: В самом деле его место — там. Попробуй встать рядом со второй женой.

рис. 21.4

Б.Х. (участнице, играющей роль Риты): Как ты себя чувствуешь?

Вторая жена: С того момента, как мой муж стоит здесь, мне намного лучше. До этого я чувствовала себя очень одинокой. Только присутствие его бывшей жены мне еще мешает.

Б.Х. (первой жене): Когда муж встал возле своей второй жены, ты ото­шла на шаг назад. Попробуй сама найти подходящее место для себя.

Первая жена: Мне хотелось бы отойти еще дальше.

Б.Х. (группе): В случае второго брака, как в данной ситуации, вторая жена должна встать между первой женой и своим мужем, и для этого ей нужна смелость. Только когда она займет это место, бывшая жена отпус­кает мужа. Пока муж стоит между ними двумя, его тянет к бывшей жене.

Б.Х.: Как сейчас чувствует себя ребенок?

Ребенок: Хорошо. Удивительно, что мне не мешает то, что я стою так далеко от остальных. Здесь мне лучше, чем на прежнем месте.

Б.Х. (Рите): Ясно, что усыновление было не самой хорошей идеей.

Рита: Что ты имеешь в виду?

Б.Х.: Мы все видели, что я имею в виду. Для того чтобы привести все в порядок, ты должна сделать то, что стало видно в ходе расстановки. Встань на свое место, если хочешь.

Рита (встав на свое место в расстановке): Мне здесь плохо.

Б.Х.: Правда?

Рита: Да, потому что у меня нет никакого контакта с ребенком.

Б.Х.: Ты - безнадежный случай.

(Долгая пауза.)

Б.Х.: Так оно и есть.

Рита: Как?

Б.Х.: Как я и сказал, твой случай — безнадежен...

Плата за усыновление

Б.Х. (группе): Когда усыновление ребенка было совершено легкомыс­ленно (как произошло в данном случае) и никто из усыновившей ребен­ка системы даже не попробовал найти отца ребенка или, по крайней мере, признать, что и у него есть права и обязанности по отношению к дочке, то кому-то придется заплатить высокую цену. Из картины, расставлен­ной Ритой, сразу же стало видно, что она пожертвовала своим мужем ради ребенка. Она словно вытолкнула его из системы. Это и было ценой, ко­торую она заплатила. У мужа нет никакого шанса в этой семье, и он обя­зательно уйдет. В системах подобного типа платой за усыновленного ре­бенка является муж или один из собственных детей. Такой вариант тоже возможен. Например, существуют и такие извращенные ситуации, когда пара легкомысленно усыновляет ребенка, а позже жена беременеет и делает аборт. Так она словно старается искупить свою вину, бессознательно возникшую из-за усыновления. Или же может случится так, что ее собственный ребенок умирает или заканчивает жизнь самоубийством.

Очередность ответственности

Усыновление ребенка допустимо только в тех случаях, когда у ребен­ка действительно не осталось никаких родственников и ему это необхо­димо. В любом случае у ребенка всегда есть не только мать и отец. Рита и ее муж поступили так, словно у ребенка была только мать, но у каждого ребенка есть дедушки и бабушки, дяди, тетки и другие родственники. Они и занимают первый уровень системной ответственности за ребенка. Зна­чит, только когда у ребенка действительно никого нет, тогда лицам из другой системы позволено занять их место, и усыновление будет правиль­ным и благородным решением. Но даже в таких случаях лучше, если ре­бенок будет не усыновлен, а только проживать в семье официально опе­кающих его лиц. Усыновление — слишком серьезный шаг и, как прави­ло, совсем не нужно ребенку. Какая разница для ребенка между усынов­лением и тем, если бы он просто проживал в семье опекунов? В последнем случае все не будет иметь таких серьезных последствий с семейно-сис-темной точки зрения, а все трудности, которые могут возникнуть стече­нием времени, будет легче преодолеть.

Возражения участников

Б.Х.: Усыновленный ребенок, став взрослым, постарается отомстить своим приемным родителям за то, что они словно отобрали его у его соб­ственных родителей и его семейства. И будет прав.

Участница группы: Я не могу выслушивать подобные предсказания. Они опасны.

Б.Х.: Я расскажу тебе одну маленькую историю.

Двое людей вошли в комнату и увидели картину, криво висящую на стене. Один сказал другому: «Смотри, картина криво висит!» А второй ответил: «Она висит криво только по твоим словам». Тог­да первый сказал: «Если она поэтому криво висит, можешь пове­сить ее прямо».

Конечно, это была довольно запутанная история, но ничего.

Та же участница: Я понимаю, что мать ребенка потеряла свои права на него. Почему же тогда и его отец не потерял их? Ведь он не встал на защиту своего ребенка, оставил его мать одну и даже имени его никто не знает. По-моему, в этой системе отец тоже потерял свои права на ребенка. Поэтому ребенок и остался совершенно один. Тогда Рита и усыновила его.

Б.Х. (группе): Она приводит факты, о которых нам не сообщили. Рита рассказала нам другое. Поэтому я не буду отвечать на это возражение. Оно просто совершенно гипотетическое. Рита сказала только, что мать не сообщила фамилию отца ребенка. Не надо об этом забывать. Терапевт мог бы, конечно, вести себя так, словно ему не известно о том, что мать ребенка ничего не сообщила о его отце. Но тогда это означало бы, что он обманывает пациентку. Такая возможность тоже существует. Если я дей­ствительно хочу обмануть пациента, я уступаю его возражениям.

Другая участница курса: Конечно, в данном случае йорядок был на­рушен из-за усыновления ребенка, но это не значит, что так должно ос­таваться навсегда. Какие возможности существуют для того, чтобы вос­становить порядок в системах?

Б.Х.: Я это уже показал при помощи расстановки.

Участница курса: Но должны существовать и другие возможности.

Б.Х.: Нет. Семейно-системный порядок не позволяет манипулиро­вать собой.

Еще одна участница курса: Я не поняла, что ты имел в виду, когда го­ворил об обмане пациента терапевтом. Если я уступлю...?

Б.Х.: Когда я уступаю кому-то, делающему подобное возражение, я обманываю его. Как храбрый портняжка в сказке обманул единорога, отступив в сторону.

Один из участников: Ты думаешь, что ребенок постарается найти сво­его отца, как только у него появится возможность?

Б.Х.: У него не будет для этого возможности, если его приемные ро­дители будут возражать.

Тот же участник: Даже когда он повзрослеет?

Б.Х.: Нет. В таком случае на ребенка будет возложена определенная ответственность, которую могут принять на себя только взрослые.

Участник: Ты хочешь сказать, что поиском отца должны заниматься только приемные родители?

Б.Х.: Да, но не только, у них еще есть обязанность лично передать ребенка его настоящим родителям.

Участница: А если они не захотят принять ребенка?

Б.Х.: Тогда надо постараться найти другое решение на новых началах.

Еще одна участница курса: Именно это я и имела в виду, когда сказа­ла, что, по-моему, должна существовать и другая возможность для вос­становления порядка в системе.

Б.Х.: Эта твоя гипотеза — такого же рода, как и моя, которую ты не захотела принять. Твои слова действительно только гипотеза. Мы посту­паем подобным образом всегда, когда нам ничего не известно, но задаем себе вопрос: «А что, если...». В данном же случае мне известно только то, что отец был исключен из системы. Это стало ясно в ходе расстановки. Он там никому не нужен.