Стадия триадных объектных отношений

До этого момента мы рассматривали диадные объектные отношения. Теперь, когда исследователи ста­ли уделять больше внимания ранним взаимоотношениям отца с младенцем, мы пришли к более ясному понима­нию того, что младенец способен одновременно устанав­ливать связь с разными людьми. Однако, когда малень­кий ребенок достигает инфантильной генитальной фазы и озабочен генитальными импульсами, объектные отно­шения становятся более сложными.

Во время ранней части инфантильной генитальной фазы, объектные отношения остаются диадными, и вни­мание ребенка в связанных с объектами взаимодействи­ях сосредоточено на нарциссических источниках. Ребе­нок идеализирует родителя своего пола и ищет близкой, любовной привязанности к этому родителю; эта привя­занность превосходно содействует формированию у ре­бенка тех идентификаций, которые способствуют усиле­нию чувства мужественности или женственности. Теперь ребенок ищет особого отношения с каждым родителем; то есть, он пытается быть центром внимания, чтобы получать похвалу и восхищение за свои появляющиеся мужские или женские характерные черты. И поэтому он путается под ногами и соревнуется с тем или другим родителем или членом семьи, чтобы заслужить этот ста­тус и восхищение.

Прогресс в родовой идентичности включает в себя установление половой идентификации, в соответствии с которой ребенок обычно желает иной роли в отношении с родителем противоположного пола; вместе с давлением

– 140 –

от влечений инфантильной генитальной фазы, этот шаг обычно ведет к сдвигу в объектной соотнесенности. От диадной соотнесенности ребенок переходит к триадичес­ким объектным отношениям, так как становится вовле­чен в Эдипов комплекс. (Движущие силы эдипальной фазы более полно описаны в седьмой части). Что каса­ется объектных отношений, следует отметить три аспек­та эдипальной фазы: треугольная природа объектных от­ношений, влияние на психическую структурализацию и влияние на нарциссический баланс.

Достижение триадических объектных отношений Эдипова комплекса подразумевает изменение в природе фантазии ребенка; от простого желания особого взаимо­отношения с тем или другим родителем в попытках быть центром внимания фантазия ребенка должна смениться к стремлению играть роль одного родителя по отноше­нию к другому. Конфликты преданности, либидные же­лания и страхи наказания ребенка изменяют свой харак­тер, когда фантазии становятся насыщены эдиповыми желаниями. Более ранние конфликты между соревнова­нием и идентификацией и между либидными желаниями и запретами становятся сильнее, усиливая расстройство ребенка. Страх кастрации, телесного повреждения и по­тери родительской любви усиливается в ответ на фанта­зии ребенка, и он борется, чтобы разрешить эти много­численные конфликты в своей жизни.

Некоторые примеры могут быть полезны. Одна пятилетняя девочка соревновалась со своей матерью. Она инсценировала конфликты через игру с куклами Барби, в которых она изображала конкурсы красоты между Бар­би и Скиппер, подростковой куклой. Кону, приятелю Барби, обычно отводилась роль судьи. Скиппер сочув­ствовала страданию Барби, однако хотела выиграть со­ревнование, потому что наградой было свидание с Ко­ном. Она с гордостью заявляла, что является «папиной дочкой», и выражала желание иметь большие груди, по­добно кукле Барби и своей матери. Хотя она воображала себя папиной принцессой, мать оставалась королевой,

– 141 –

порождая у нее чувство собственного несоответствия, зависти и ревности к матери. Затем, когда мать купила ей модельную одежду, которую она хотела иметь, чувство вины подорвало ее самоуверенность, удовольствие от соб­ственной женственности и от отделения от матери.

Пятилетний мальчик играл в ограбление домашне­го очага с Поли и Олив. Поли был сильным и любил Олив, но грабители тоже хотели жениться на Олив. Поли застал их за попыткой украсть Олив и посадил их в тюрьму, где им отрубили головы.

На следующий день он представил, что супермен и прекрасная женщина вступили в брак и что у них родился супермальчик; супермальчик вырос и женился на суперженщине, и Спили был их сыном. «Нет! Ника­ких девочек! — внезапно потребовал он, защищаясь от растущего волнения и эдипального конфликта. — Пото­му что я могу себе представить глупости суперженщины! Отцы хотят быть со своими сыновьями». Затем его игра переключилась на проделки супермена и супермальчика.

Как иллюстрируют эти примеры, концепция триа­дических объектных связей имеет отношение к описа­нию наполненных конфликтами превратностей эдипаль­ного соперничества. Вовлеченность в Эдипов комплекс — характеризуемая любовью и генитальным возбуждением по отношению к одному из родителей, и ненавистью, желанием смерти, страхом возмездия и соперничеством по отношению к другому родителю, и, в то же самое время, любовью и обожанием соперника — указывает на установление полных триадических объектных отноше­ний. Она также характеризует наивысший возможный уровень как либидной организации, так и доступных объектных взаимоотношений для ребенка (см., напри­мер, Lebovici, 1982). Треугольная природа эдипальной объектной связанности и эдипальных объектно-обуслов­ленных конфликтов формирует психическую структура­лизацию и осложняет нарциссический баланс ребенка.

Хотя предэдипальные эволюционные конфликты по­тенциально могут стать невротическими конфликтами, ког-

– 142 –

да интернализуются родительские запреты и указания, со­перничество, неотъемлемо присутствующее в эдипальных взаимоотношениях, создает потенциал для детского невро­за, в ходе которого ребенок отождествляет себя с роди­тельскими указаниями и моральными стандартами, и, со­ответственно, происходят эволюционные продвижения в становлении Суперэго. Теперь в голове ребенка все боль­ше можно обнаружить не только репрезентации наблюда­ющих, оценивающих, наказывающих и награждающих функций родителей, в каком бы искаженном виде они не были бы представлены, но идентификации с ними, кото­рые делают эдипальные желания все более конфликтны­ми. Боль, порождаемая детским неврозом, обеспечивает движущую силу для разрешения эдипальных конфликтов. Однако, утешение, а также укрепление функционирова­ния Эго обнаруживаются в идеализациях и идентифика­циях с различными аспектами родителя своего пола. За­тем возрастание силы эго-функционирования, которое возникает в результате консолидации Суперэго, содействует решению Эдипова комплекса, которое требует отказа от немедленного удовлетворения сексуальных целей и от за­мещения одного родителя по отношению к другому. Пос­ле решения Эдипова комплекса ребенок все больше обре­тает способность направлять, защищать, корректировать и наказывать себя. Идеалы и стандарты его родителей, или те их версии, которые он интернализировал, становятся теперь его собственными.

Нарциссическая уязвимость ребенка в эдиповой фазе значительна, хотя декларации и проявления эдиповой люб­ви не всегда могут быть заметны взрослому наблюдателю. Оптимальный баланс между нарциссическим угнетением и достаточным для развития нарциссическим удовлетво­рением находится где-то между полным эдиповым отпо­ром и полной эдиповой победой. Даже самый любящий родитель должен разочаровывать ребенка, потому что же­лания ребенка намного превосходят реальные возможнос­ти. Раньше или позже, для того, чтобы сохранить чувство собственного достоинства, ребенок должен привести в

– 143 –

согласие с реальностью взаимоотношения со своими ро­дителями и со своей сексуальной незрелостью.

Те дети, которые вступают в Эдипову фазу с чув­ствами компетентности и позитивного уважения к себе, вытекающего из аффективных взаимоотношений с роди­телями, не опустошаются эдиповым разочарованием. Их способность защищаться и отказываться от инцестуоз­ных желаний помогает им отсрочивать, задерживать и принимать то, что смещенные эдиповы желания могут быть удовлетворены в будущем. К тому же, опережаю­щие идентификации ребенка с идеализируемым родите­лем своего пола являются источником чувства собствен­ного достоинства.

Таким образом, в той мере, в какой это позволяют способности ребенка и окружающая среда, нарциссичес­кое равновесие может быть сохранено путем замещения родителей другими объектами и сублимацией влечений ребенка. Этому процессу помогает растущее число внут­ренних запретов, большая способность к внутренней ре­гуляции, более обширный репертуар доступных защит и сопутствующее вытеснение эдиповой сексуальности. Рас­тущие интеллектуальные способности также позволяют ребенку находить удовлетворение в сублимациях, так что дети могут наслаждаться и гордиться как своими позна­вательными, так и своими физическими действиями. Рас­ширение ими социальных взаимоотношений обеспечива­ет дополнительные пути для приятного общения, а так­же больший размах смещения и замещения удовлетворе­ний. Поэтому, несмотря на свою болезненность, обычно эдипова неудача не бывает травматической. Она ускоря­ет эволюционный процесс, так как факторы взросления подталкивают ребенка к латентному периоду.