Среднее число детей в семье в зависимости от их социально-психологических функций

и доля опрошенных, считающих, что функция детей не зависит от их числа в семье, %

				Процент опрошенных,
				считающих, что функция
	Среднее число детей		детей
Функция детей				не зависит от их числа
					в семье
	По мнению	По мнению
	всех	мужчин	женщин	всех	мужчин	женщин
Гармония супружеской	2,07	2,10	2,04	27,2	23,7	30,7
жизни
Самореал изация	2,16	2,18	2,13	23,7	22,4	24,8
личности родителей
Эгозащита	2,34	2,35	2.32	18,0	18,2	17,8
Приватизация	1,15	1,19	1.11	24,7	25,5	23,9
супружеской жизни
Катализатор осознания	1,00	1,00	0,99	14,2	13,7	14,7
жизненных условии
Социализация	2,20	2,20	2,20	23,6	22,5	24,7
В среднем	1,82	1,84	1,81	21,9	21,0	22,8

Однако надо отметить, что с возрастом респондентов за­метно меняются их суждения о числе детей. Картина весьма схожа и у мужчин, и у женщин. Так, у женщин индексный пока­затель «функциональной ценности детей» сравнительно вы­сок в возрасте до 20 лет (1,85) и в 21-24 года (1,85), затем он снижается к возрасту 25-39 лет (1,75) и вновь возраста­ет до 1,86 у лиц в возрасте от 40 до 44 лет и до 1,99 - в самых старших рассмотренных нами детородных возрас­тах (45-49 лет).

В зависимости от возраста респондентов меняются и по­казатели отдельных функций детей. Например, функция «гар­монии супружеской жизни», по мнению женщин в возрасте до 20 лет и 21-24 года, осуществима при числе детей 2,13-2,11, женщины 25-29 лет называют в среднем число детей 1,99, с повышением возраста респонденток число детей вновь уве­личивается и достигает 2,28 в группе опрошенных 45-49 лет.

Аналогичная зависимость - увеличение числа детей в край­них возрастных группировках и уменьшение в возрасте 25-39 лет обнаружена в оценке женщинами таких функций детей, как «приватизация супружеской жизни» и «катализатор осоз­нания жизненных условий» (последняя в возрасте до 24 лет составляет 1,16-1,07 детей, в 25-39 лет - от 0,86 до 0,95, а в 40-49 лет - от 1,16 до 1,06).

Очевидно, изменение количественного выражения указан­ных функций связано с тем, что с возрастом меняются пред­ставления человека о некоторых ролях детей в семейной и личной жизни. В молодости, когда собственные семьи только формируются, эти представления оптимистичны, и кажется, что детей должно быть больше. В средних возрастах - пе­риоде активного труда и общения - происходит адаптация человека к условиям существования, что влечет изменение его психологических оценок. В старших возрастах снова ме­няется психология человека, и количественная мера ценно­сти детей вновь начинает возрастать, однако причина тому уже опыт и зрелость, осознание смысла прожитой жизни.

А вот при оценке таких функций, как «самореализация», «эгозащита», «социализация», среднее число детей в се­мье не зависит от возраста. Видимо, это можно объяснить тем, что здесь человек руководствуется в большей мере нормативными представлениями о составе семьи и в мень­шей степени принимает во внимание конкретные жизненные условия.

Отмечена большая вариабельность индексного показателя «функциональной ценности детей» у различных социально-профессиональных групп: наибольшая оценка - у студен­тов (1,91), наименьшая - у рабочих квалифицированного труда (1,35), у инженерно-технических работников (1,45), у преподавателей вузов и техникумов (1,54). Особенности разных групп опрошенных проявляются и в оценке отдель­ных функций. Обращает на себя внимание тот факт, что ква­лифицированные рабочие, ИТР, преподаватели вузов и тех­никумов указывают число детей явно ниже среднего для всех групп при оценке таких функций, как «гармония», «самореализация», «эгозащитная», «социализация». Оцени­вая детей с точки зрения «приватизации супружеской жизни», эти же группы дают оценку заметно выше средней для всех опрошенных. Отсюда можно сделать вывод, что ква­лифицированные рабочие, ИТР и преподаватели примерно одинаково рассматривают большинство функций детей в контексте семейной и личной жизни. Творческие работники отличаются от средней тенденции тем, что показывают мень­шее число детей при оценке их как цементирующей основы семьи, как причины ухода в семейные заботы, как катализа­тора осознания жизненных условий. Группа учителей и вра­чей проявила свою индивидуальность в том, что ее пред­ставители указали наибольшее число детей, необходимое для реализации «эгозащитнои» их функции (2,42), а твор­ческие работники в отличие от остальных групп опрощен­ных назвали наименьший показатель (0,89) при оценке фун­кции «катализатора».

Ряд функций детей расценивался представителями соци­ально-профессиональных групп очень неравномерно. Коли­чественное выражение функции детей как средства достиже­ния гармонии супружеской жизни колеблется от 1,15 у ква­лифицированных рабочих до 2,15 у работников сферы об­служивания. В тех случаях, когда дети оценивались с пози­ции самореализации личности отца и матери, среднее число детей в семье колебалось в тех же пределах: от 1,15 у ква­лифицированных рабочих до 2,16 у учителей и врачей. При оценке эгозащитнои функции минимальное выражение ее отмечено также у квалифицированных рабочих (1,69), а максимальное (2,42) - у учителей и врачей. Творческие ра­ботники считают, что достаточно даже одного ребенка (0,92), чтобы это явилось причиной ухода супругов в семей­ные заботы и полного или частичного их выключения из сфер общественной, культурной жизни, отказа от любимых дел и круга друзей (функция «приватизации»), а по мнению сту­дентов, чтобы сложилось такое положение, нужно иметь зна­чительно большее число детей (в среднем 1,5). В тех случа­ях, когда дети выступают в качестве катализатора осозна­ния жизненных условий, наибольшая их оценка встретилась у студентов и домашних хозяек (1,24), а наименьшая - у творческих работников (0,89), причем амплитуда колебания этого показателя оказалась небольшой - равной 0,35. Значительно больше амплитуда колебаний (0,59) в зависимости от принадлежности к той или иной социально-профессиональ­ной группе в суждениях тех опрошенных, которые считают, что число детей в семье прежде всего должно определять­ся с позиций их воспитания (функция «социализации»).

Несмотря на очевидные различия в количественном вы­ражении тех или иных функций детей у социально-професси­ональных групп, последовательность функций (их иерархия по количественному показателю) может совпадать у тех же опрошенных. Для того чтобы определить, настолько в целом различается последовательность функций детей у предста­вителей тех или иных слоев населения, были рассчитаны ко­эффициенты ранговой корреляции. Наиболее типична последовательность оценок различных функций у инженер­но-технических работников, творческих работников и неквалифицированных рабочих. Порядок распределения ве­личин числа детей, необходимого для выражения их функций, у названных групп высоко коррелирует как между собой, так и с остальными сопоставляемыми социально-профессиональ­ными группами.

Близки к такому распределению оценок мнения о функци­ях детей у служащих государственных учреждений и студен­тов. Менее подвержены влиянию обнаруженной закономер­ности в оценке детей квалифицированные рабочие - количе­ственное выражение функции детей у них слабо коррелиру­ет с распределением оценок у всех других групп (0,59-0,21), кроме учителей и врачей (0,81). Суждения преподавателей о значимости той или иной функции детей в семье во многом совпадают с суждениями инженерно-технических работников, а с мнениями остальных социально-профессиональных групп расходятся. У домашних хозяек и лиц, занятых в сфере быто­вого обслуживания, наиболее не совпадают оценки функций детей с оценками, данными преподавателями, учителями и врачами, а у преподавателей - с учителями и врачами.

Как видим, относительное положение различных функций детей у тех или иных социально-профессиональных групп со­впадает в большей или меньшей степени. Таким образом, одни группы примерно одинаково видят значение различных функ­ций детей, другие - несколько различно.

Обнаруженные несовпадения оценок, как нам кажется, можно объяснить тем, что в крупном промышленном городе еще сохраняются различия в жизненных условиях, воспри­ятии этих условий, характере трудовой деятельности, цен­ностных ориентациях тех или иных слоев. Это и выражается в том, что отдельным функциям детей некоторые социаль­но-профессиональные группы придают несколько иное зна­чение.

Сложнее объяснить совпадение мнений о функцио­нальной роли детей у тех групп, которые традиционно рас­сматривались как «полярные». Например, нами было пока­зано, что весьма совпадает последовательность оценок у творческих работников и неквалифицированных рабочих, учителей, врачей и квалифицированных рабочих. Представ­ляется, что здесь мы сталкиваемся с частным проявлением социально-психологического уподобления: одни слои обще­ства (неквалифицированные рабочие) перенимают некоторые оценочные стандарты других слоев (творческих работников, учителей, врачей), которые являются для них образцом, ав­торитетом в ряде областей жизнедеятельности. Разумеется, принятие оценочного стандарта не всегда сопровождается принятием стандарта поведения. Очевидно, одни группы населения выступают в роли носителей образцов репродук­тивных установок, а другие перенимают их.

Подводя итог сказанному, отметим, что количественная и качественная характеристики функциональной ценности де­тей в жизни семьи и личности дают дополнительные сведе­ния о потребностях личности в детях и позволяют диффе­ренцировать социально-профессиональные и возрастные группы населения крупного города. Обращает на себя вни­мание отчетливая тенденция: по мере усиления социально-психологического содержания функций увеличивается чис­ло детей, необходимых индивиду и семье для того, чтобы эти функции осуществлялись. Напротив, если функция де­тей сопряжена в какой-то степени с экономическими и быто­выми сторонами жизни, то ее численный показатель снижает­ся. На наш взгляд, данное обстоятельство дает основание высказать предположение, о социально-психологической обусловленности увеличения рождаемости в будущем.

В социалистическом обществе по мере удовлетворения материальных запросов и развития человеческой личности социальные, эстетические, интеллектуальные и прочие ду­ховные потребности, развиваясь безгранично, будут в зна­чительной степени связаны с детьми. Точнее, с определен­ным числом детей, которое может удовлетворить эти потреб­ности. При условии необходимости простого и расширенно­го воспроизводства населения, дальнейшего поступатель­ного развития общества, роста благосостояния советских людей, улучшения условий труда и бытового обслуживания социально-психологическая ценность детей в семье будет возрастать. И это может привести, по нашему мнению, к распространению семей с 3-4 детьми. Подобную точку зре­ния разделяют и другие исследователи. Если условия жиз­ни улучшаются, то брачная пара в социалистическом обще­стве может реагировать на это увеличением числа детей. А может она реагировать таким образом потому, что у челове­ка в нашем обществе есть потенциальная потребность в среднедетной семье. Укажем основные аргументы, которые касаются социально-психологических функций детей и ко­торые подкрепляют нашу гипотезу.

1. Социалистическое общество основано на принципах гуманизма, дети здесь окружены вниманием и заботой го­сударства. При подобных условиях имеется благоприятная почва для воспитания поколений чадолюбивых людей. Та­кое воспитание все более органично вплетается в процесс социализации современного человека и ни в коей мере не является искусственным элементом демографической по­литики. Все возрастающая ценность детей в социалистичес­ком обществе - одна из его специфических особенностей.

2. Сознание большинства людей приемлет идею о воз­можном увеличении детности, что есть важное условие из­менения репродуктивного поведения в будущем. Так, ряд исследований зафиксировал, что идеальное и желаемое число детей, указываемое респондентами, как правило, пре­вышает имеющееся. По нашим данным, как было показа­но, престижной, например, для инженерно-технических ра­ботников является семья, в которой в среднем более двух детей.

3. Увеличение детности будет обусловлено необходи­мостью сохранения гармонии между компонентами, об­разующими потребность личности в детях, - чадолюбием и социально мотивированной необходимостью семьи в детях. Соотношения между этими компонентами могут быть диссонантными, когда, например, сложившиеся традиции многодет­ности не соответствуют социально-экономическим условиям жизни семьи или потребностям общества, и согласованными. Согласование отношений может проявляться при различном стандарте детности. При малодетности - такой тип согла­сования имеет место сейчас во многих высокоразвитых стра­нах и характеризуется тем, что установки родителей и не­обходимость общества в малодетной семье в основном со­впадают. Но это временное явление, поскольку низкая рож­даемость постепенно сужает воспроизводство населения, следовательно, гармония компонентов, составляющих потреб­ность в детях, в будущем нарушится (общество уже сегодня ощущает отрицательные последствия низкой рождаемости). При среднедетности - такой тип согласования ожидается при условии дальнейшего развития чадолюбия, повышения благосостояния и при одновременной ориентации общества на поддержание простого или несколько расширенного воспроизводства населения. При многодетности - тип со­гласования, когда высокая степень чадолюбия граждан об­щества не встречает препятствий в условиях жизни семьи и демографической политике. Однако массовая многодетность может вызвать нежелательные последствия.

Наиболее перспективным при социализме стандартом се­мьи, который обеспечивал бы в будущем гармонию компо­нентов потребности в детях, необходимо признать среднедет-ность. Очевидно, по мере развития общественных отноше­ний противоречие между качеством и количеством детей в семье будет постепенно устраняться, семья получит воз­можность иметь требуемое для нормального функциониро­вания общества число детей, в то же время отвечающее его качественным нормам.

4. По мере роста духовных потребностей, распростране­ния типа «всесторонне развитой» личности все более необ­ходимой и естественной для человека будет потребность в

расширении сфер активной деятельности, стремлении «пе­редать себя людям», в общении с другими найти источники постоянной заботы и радости. Коммуникативный, педагоги­ческий, организаторский, гностический (познавательный), ху­дожественный, интеллектуальный и другие потенциалы лич­ности возрастут. Это значит, что увеличится тяга к объектам, необходимым для их реализации, — содержательным увле­чениям, интеллектуальным видам деятельности, интересным и отзывчивым людям. Не исключено, что потребности все­сторонне и гармонически развитой личности будут прежде всего тесно связываться с семьей, детьми, вследствие чего увеличится рождаемость.

5. По мере распространения современного урбанизи­рованного образа жизни, сопровождающегося информа­ционными и эмоциональными перегрузками, все больше воз­растает роль микросреды, непосредственного окружения, в котором человек мог бы восстановить свои силы, получить эмоциональную поддержку, содержательно провести досуг. Наилучшим образом удовлетворить эти потребности человек может в кругу семьи. Семья - универсальный нейтрализа­тор психического напряжения. Однако здесь следую подчерк­нуть, что речь идет не о том, что она выполняет роль некое­го «громоотвода», искусственной «терапевтической среды», что присуще буржуазным семьям, защищающим личность от разрушительного влияния общества. В буржуазном об­ществе семья выступает как средство компенсации су­ществующего в обществе соперничества, жесткой конку­ренции и прочих негативных социальных явлений. При та­ких условиях семья противопоставляется обществу и при­зывается обеспечить безопасность личности.

Говоря о значения советской семьи для личности, мы име­ем в виду тот неоспоримый факт, что семья для ее членов является источником духовных сил, положительных эмоций, она оказывает поддержку личности на всем жизненном пути. В будущем ее количественный состав все больше будет зависеть от потребности "личности в общении, обмене ин­формацией, стремлении доминировать, демонстрировать свои знания и мнения относительно различных сторон жиз­ни. В наших предварительных исследованиях обнаружена

положительная связь между числом детей в семье и экстравертированностью родителей, особенно матерей, т. е. "общительностью, легкостью вступления в контакты с окружающими.

Чем эрудированнее супруги-родители, чем больше пси­хическое напряжение, которое они испытывают на производ­стве, тем больше будет у них психологически мотивирован­ной потребности в детях как партнерах в общении. Контакты с членами своей семьи установить легче, чем в других ви­дах взаимодействия: не надо с этой целью куда-либо идти, преодолевать всякого рода психологические препятствия, связанные с необходимостью общаться с малознакомыми или малоприятными собеседниками. Общение и семье по­зволяет индивиду полнее выразить себя - здесь мы почти ничего не таим друг от друга, говорим свободно, рассчиты­ваем на взаимопонимание, что реже случается в общении с посторонними. Общение в семье в большей части лишено праздности, «информационного шума», поскольку не про­диктовано необходимостью «поддерживать разговор», как это часто имеет место в других сферах взаимодействия. Здесь оно более лаконично и функционально содержатель­нее, поскольку в его процессе происходит воспитание, «эмо­циональная настройка» членов семьи. Общаясь, дети и ро­дители принимают важные решения и т. п. Наконец, в обще­нии родных проявляется особая атмосфера психологичес­кой поддержки, взаимной ответственности, веры в свои силы. Не случайно эгозащитная функция детей для индивида ока­залась наиболее выраженной: человеку неприятно чувство одиночества, и особенно в пожилом возрасте.

Разумеется, речь идет не о том, что общение в семье в какой-то степени заменит другие виды контактов. Этого ни­когда не случится, и в этом не возникнет необходимости. Но оно имеет одно психологическое преимущество - дает воз­можность человеку быть самим собой, расслабиться и в то же время получить максимум бескорыстной поддержки и душевного тепла.

6. Среднедетная семья более успешно решает проблемы социализации личности. Здесь каждый ребенок быстрее и эффективнее учится любить и уважать ближнего, считаться с

интересами другого человека, понимать его душевные со­стояния, оказывать эмоциональную поддержку. «Тонкость ощущения человека, эмоциональная восприимчивость, впе­чатлительность, чуткость, чувствительность, сопереживание, проникновение в духовный мир другого человека,-писал В. А. Сухомлинский, - все это постигается прежде всего в се­мье, во взаимоотношениях с родными. Тут нужно искать эмо­ционально-эстетический корень благородной духовной по­требности в человеке». В обстановке среднедетной семьи лучше формируются не только коллективные качества, но и индивидуальные, такие, как умение преодолевать трудно­сти, находчивость, самостоятельность, деловитость, эконо­мичность. Дефицит материальных благ, попечительства со стороны старших, большой диапазон альтернативных ситу­аций, встречающихся в такой семье, - все это повышает жизнестойкость ее членов. Здесь больше общения, эмоци­ональных контактов, поэтому повышается вероятность вы­растить отзывчивого человека.

7. Размеры среднедетной семьи (5-6 человек, считая отца и мать) близки к оптимальной (с психологической точки зре­ния - малой) группе. Как известно, такая группа имеет наи­лучшие показатели эффективности совместно выполняемой деятельности, психологического климата, «управляемости». Что касается среднедетной семьи, то, как малая группа, она обладает также рядом других достоинств. Здесь ярче прояв­ляется система субъективной (внутренней) обусловленности группового поведения, т. е. роль индивидуальных особеннос­тей членов семьи, их настроений, примеров. Здесь нет столь жестко фиксированных отношений между членами, как в ма-лодетной семье.

При наличии, например, одного ребенка отношения «мать-ребенок», «отец-ребенок» в каждой семье обретают определенный стереотипный характер. Поскольку система таких отношений ограничена количеством членов семьи, она во многом лишена внутренних сил коррекции и развития. В семье, где более одного ребенка, отношения детей и роди­телей складываются, как правило, различно, в зависимости от индивидуальных особенностей участников взаимодей­ствия. Следовательно, диапазон этих отношений шире, а

сами отношения могут осознаваться членами семьи и на этой основе оптимизироваться.

В среднедетной семье ярче, чем в малодетной, выражена «иерархия» семейных отношений, поскольку здесь длиннее «иерархическая цепочка», образуемая ее членами: например, глава семьи (мать или отец), второй родитель, старший, сред­ний и младший ребенок. Такая «иерархия» позволяет решать ряд житейских проблем, конфликтные ситуации методом рас­пределения, дробления и переадресовки функции, что озна­чает существенную экономию физических сил и эмоций. Чем длиннее «иерархическая цепочка» семьи, тем четче и много­граннее проявляются в ней могучие средства регуляции груп­повых отношений - социальный контроль, групповое мне­ние, при которых воля и разум большинства управляют по­ведением индивида; тем больше возможностей для соци­ально-психологической регуляции поведения (конформизм, идентификация, подражание и т. д.).

«Эффект малой группы» в среднедетной семье вы­ражается и в том, что повышается степень психологической ответственности перед детьми со стороны родителей, т. е. повышается их контроль за собственным поведением, бо­лее рационально организуется домашняя работа. В конеч­ном счете от численного состава семьи зависят результаты взаимного приспособления.

С другой стороны, чем больше семья, тем ярче выражена объективная (внешняя) обусловленность ее жизнедеятельно­сти, т. е. совокупность воздействий, исходящих из природной и преимущественно социальной среды. С увеличением раз­меров семьи оживленнее и многообразнее становится инфор­мационный обмен с внешним миром, ведь каждый её член привносит свои проблемы, впечатления, сведения об окружа­ющей действительности, элементы образа жизни общества. Дефицит субъективной и объективной детерминации, ве­роятность которого возрастает с уменьшением размеров се­мьи, может вызывать «социально-психологические барье­ры общения», т. е. разного рода трудности и состояние на­пряженности в ходе групповой деятельности.

8. Семья, где двое и более детей, - своеобразная си­стема «самообслуживания» и передачи опыта. Старшие сле-

дят за младшими, значительно облегчая заботы родителей. Проводя совместно досуг, дети увлекают друг друга игрой, занимаются творчеством, состязаются в силе, ловкости и уме. Они постоянно играют различные роли друг перед дру­гом, демонстрируя свой опыт и знания.

9. По мере укрепления гуманистической морали и утвер­ждения чадолюбия как жизненной нормы социалистического общества, видимо, исключительным явлением станет един­ственный ребенок в семье, которого родители сознательно лишили детских забав в обществе родных братьев или сес­тер, затем родственной поддержки в жизни. «Концентрация родительской любви на одном ребенке - страшное заблуж­дение»,- писал А. С. Макаренко. Нам кажется, дело здесь не только в ущербности малодетной семьи как воспитатель­ного коллектива - он слишком узок, малоэффективен. Концен­трация внимания на единственном ребенке механически порождает отчуждение личности воспитуемого. Для пси­хологии человека будущего окажется неприемлемой разно­видность духовной робинзонады, когда со смертью родите­лей их ребенок теряет всякую связь с родной семьей, не имея ни брата, ни сестры. Уже сегодня актуален вопрос об одино­честве в семье единственного ребенка.

Вероятность среднедетной семьи увеличится, посколь­ку репродуктивным поведением семьи будет «управлять» не только потребность родителей в детях, но и потребность самого ребенка в старших и младших братьях и сестрах, необходимость продления рода. К этому следует добавить, что в перспективе все большее значение для родителей бу­дет иметь наследование детьми фамильных профессий, любительских увлечений, традиций производственных ди­настий.

10. По мере улучшения материально-бытовых условий семьи мысли о потомстве все реже будут связываться с наи­менее приятными и трудоемкими фазами его воспитания. Сегодня больше всего удерживают от рождения вторых и третьих детей сложности начального периода жизни ребен­ка - первые месяцы после рождения, младенчество, ясель­ный возраст. Реже вопрос об увеличении семьи связывает­ся в представлениях людей (особенно молодежи, имеющей

негативное отношение ко вторым, третьим детям) с другими фазами развития ребенка - дошкольным и школьным пери­одом, отрочеством, юностью. В это время воспитание детей и забота о них сопряжены с эмоциональным и интеллекту­альным поведением воспитателя, шлифовкой характеров и привычек детей, содержательным общением. Сегодня при мысли о необходимости рожать ребенка редко возникает образ сына - равноправного члена семьи, собеседника, парт­нера в туристическом походе или дочери - помощницы в домоводстве, преемницы в искусствах домашней хозяйки и в роли жены или матери. Чем же объяснить это?

В психологической литературе отмечается, что в мотивации любой деятельности сочетаются процессуальный (потреб­ность в самой деятельности) и целевой моменты. Как нам кажется, представления современника, связанные с рожде­нием ребенка (не первого), в большей мере имеют отноше­ние к процессуальной стороне воспитания и гораздо меньше соотносятся с- целями репродуктивной деятельности - вос­питанием личности. Как было уже отмечено, упреждающая мотивация материнства и отцовства в современных условиях ассоциируется преимущественно с трудностями ухода за деть­ми и с бытовыми неудобствами. Представляется, что в буду­щем упреждающая мотивация материнства и отцовства рас­ширит свои границы: мысль о рождении ребенка будет свя­зываться прежде всего с увлекательным творческим про­цессом воспитания личности, передачей своего опыта, уме­ний, материального и духовного наследия родителей. На это, в частности, уже сегодня следует нацеливать юношей и де­вушек, готовя их к выполнению семейных ролей.

11. Существенным «потенциалом увеличения детности» обладают различные формы общественно-бытового обслу­живания - общественное питание, коммунальное хозяйство, бюро «добрых услуг» и пр. При условии их интенсивного раз­вития, преодоления отставания от потребностей семьи все больше будет проявляться их функциональная приспособ­ленность к нуждам среднедетной и большой семьи. Чем больше число членов в семье, тем эффективнее обществен­но-бытовое обслуживание и тем большую помощь оно ока­жет домашней хозяйке.

12. Среднедетный состав семьи в какой-то мере сти­мулирует современные технические средства проведения досуга - средства передвижения личного пользования {ав­томобиль, моторная лодка), средства массовой информации и коллективного туризма. Все они предполагают группового потребителя. Как правило, чем больше детей в семье, тем больше потребность в коллективных средствах развлечения, познания, передвижения.

- Итак, социально-психологические функции детей в жиз­ни семьи и личности при дальнейшей повышении материаль­ного уровня жизни, разрешении социальных противоречий, согласно нашей гипотезе, будут постепенно расширяться и все больше стимулировать повышение рождаемости в соци­алистическом обществе по сравнению с ее современным уровнем. А это означает, что установившийся в большинстве регионов страны стандарт малодетной семьи нельзя, по на­шему мнению, признать окончательно сложившимся. Бесспор­но, по сравнению с прошлыми временами у родителей значи­тельно больше «свободы» в принятии решений о числе де­тей. Но в будущем, когда доминирующее значение при опре­делении числа детей в семье приобретет социально-психоло­гическая мотивация, возможность внутрисемейного регули­рования рождаемости окажется максимальной.

При этом, нам думается, необходимость в социально-психологической мотивации детности, чем бы она ни была обусловлена - развитием чадолюбия, гармоническим раз­витием личности, необходимостью расширения контактов с семьей, потребностью в наследниках и сохранении рода и т. д. - в первую очередь осознают наиболее урбанизирован­ные, образованные, ингеллигентные слои населения.