Модуль 15.4. национальная федерация душевнобольных

Национальная федерация душевнобольных (NAMI) — отличный пример защитной организации, учрежден­ной с целью вынудить большие системы к изменению: в данном случае речь идет об изменении качества ухода за тяжелыми психическими больными. Органи­зация зародилась среди семей, члены которых (дети или взрослые) страдают шизофренией, депрессией или иными психозами. Во многих случаях семьи при­ходили в отчаянье по поводу ухода за больными, ког­да психически больных людей выписывали из боль­ниц и оставляли на произвол судьбы. Такие люди часто проживали на улицах и попадали в передел­ки с полицией; они влачили жалкое существование и плохо питались. Состояние многих больных ухудши­лось из-за невозможности самостоятельно соблю­дать предписанный медикаментозный режим. Мест­ные, штатные и общенациональные группы собрались в сеть для защиты психически больных и начали лоб­бировать правительственные органы. В этом им по­могали отдельные психиатры, психологи, социальные работники и медицинские сестры. Члены NAMI отсле­живают законодательную деятельность и печатают двухгодичные обзоры и статьи о деятельности шта­тов. Они опрашивают своих членов касательно осве­домленности в наличии таких услуг и их адекватнос­ти. Местные филиалы выпускают бюллетени, доводя свою деятельность до сведения своих общин. NAMI представляет крупный сегмент популяции, отчаяннее других нуждающийся в психологических услугах. Собрания и коммуникационные сетевые совещания семей NAMI оказывают взаимную важную соци­альную поддержку. Они обмениваются опытом и научаются новым способам помощи душевноболь­ным. У них бывают встречи со специалистами и по­литиками. Кук, Хеллер и Пикетт-Шенк [Cook, Heller & Pickett-Schenk, 1999] провели исследование в штате Иллинойс, сопоставляя нагрузку на опекунов среди родителей, участвующих в примкнувших к NAMI группах, и родителей, не посещавших таких собраний. Опекуны из групп поддержки NAMI чув­ствовали себя менее обремененными и сталкива­лись с меньшим числом проблем со своими психи­чески больными детьми или родственниками. NAMI как семейно-ориентированная группа особо выделяла болезненную, или биологическую, модель в своей защите психически больных. Особую тревогу у этой организации вызывало устаревшее представление психодинамически ориентирован­ных психологов и психиатров, согласно которому в таких расстройствах, как детский аутизм, шизоф­рения и маниакально-депрессивные психозы, ви­новаты матери и семьи. Сейчас известно, что эти расстройства имеют генетическую или иную био­логическую каузацию и в некоторой степени под­даются медикаментозному лечению. Члены NAMI часто проводят грань между тяжелыми психиче­скими больными и «тревожными здоровыми», не­врозами и легкими расстройствами, в которых биологический компонент гораздо менее очевиден и значим.

NAMI и другие группы указывают на предложения, касающиеся необходимости коммунитарной под­держки, выдвинутые в 1960~х гг. и так и не вопло­щенных в жизнь. NAMI ратует за строгий надзор за службами психического здоровья. В нашей отрас­ли важно прислушаться к их наблюдениям и заме­чаниям, сделанным с точки зрения тяжелых и хро­нических психиатрических пациентов. NAMI откро­венно передает полезную информацию в Конгресс и доводит ее до сведения общественности, говоря о положении людей с тяжелыми и стойкими психи­ческими заболеваниями.

Налет адвокатской озабоченности удается разли­чить в следующих утверждениях, устоявшихся после выхода в свет кое-какой их литературы: можно подумать, что качество жизни 1% амери­канцев-шизофреников [2 миллиона человек в 1990-х гг.) и миллионов больных с другими тяже­лыми расстройствами значительно улучшилось со времени больничных «террариумов». Однако на исходе XX в. услуги для индивидов с серьезными психическими заболеваниями находились в ката­строфическом положении. Уход из общественно­го сектора профессионалов охраны психического здоровья, чья подготовка поддерживалась из об­щественных фондов, и провал открыто финанси­руемых центров здоровья — позорные главы в ис­тории. Применение тюрем для контроля над тяже­ло психически больными людьми напоминает о том, что происходило в XVII и XVIII вв. В Соединен­ных Штатах не была создана даже минимально приемлемая система услуг.

Внося в это дело значительный вклад, Брэй (Bray, 1982) и другие разработали ассесмент-центры. где можно оценивать менеджеров, на­блюдая за их фактическим выполнением множества тщательно отобранных и репрезентативных управ­ленческих и административных задач. На сегодняш­ний день исследования говорят в пользу методики ассесмент-центра (Howard, 1997), но эта техника обычно приносит пользу лишь при работе с крупны­ми корпорациями. В индустриально-организационной психологии есть свои собственные программы докторской под­готовки, собственные подразделения в ААП (13 и 14) и профессиональная литература, совершенно отличная от той, что касается клинических, консуль­тационных и коммунитарных вопросов. Многие уче­ные психологи И- О находятся в университетских школах бизнеса, аналогичные программы суще­ствуют и в профессиональных учебных заведениях. В силу значимости своего вклада в благополучие людей на рабочих местах и надежного статуса в част­ном индустриальном секторе мосты между И-О пси­хологией и деятельностью службы человека пред­ставляют важность. Следует отметить, что, конечно, в отдельных своих частях усилия И-0 отчасти под­вержены влиянию если не моды, то во всяком слу­чае методик, «принятых» в настоящее время. В се­редине и конце XX в. в 11-0 практике главной тех­никой выступала Т-группа, или группа тренинга, а также были популярны группы движения за разви­тие человеческого потенциала. Цели были следую­щие: «обеспечить участникам возможность узнать о впечатлении, произведенном на других и условиях группы, и сравнить их с собственными представле­ниями, а также узнать о психологических процес­сах группового функционирования» (Mann, 1978. р. 120). В начале XXI в. акцент был сделай па кон­цепции «эмоционального интеллекта» (Goleman, 1995) и его релевантности для рабочего места. Суть метода в том, что работники, отобранные для (пли прошедшие) тренинга «эмоционального интеллек­та» (включая сензитивность к чужим чувствам), луч­ше продают, лучше руководят и лучше сплачивают группы, чем слабые в этом конструкте работодате­ли. Ключевые фигуры в области И-О стараются удержать в фокусе результаты и качество консуль­тирования, держа клиринг-хауз программ-моделей в сети Интернет.

ОБЩИНА

Психология с момента своего возникновения прида­вала значение коммунитарным проблемам. В прези­дентском обращении к Американской ассоциации психологов в 1899 г. Джон Дьюи говорил о «Психологии и социальной практике». Однако вплоть до 1960-х п. в психологии так и не развились ни отчет­ливый интерес, ни специализация в области коммунигарной психологии; в этот период лишь сформи­ровалось новое подразделение ААП и стали выхо­дить новые журналы. В предыдущих главах мы уже коснулись этой темы при разговоре о системах и профилактике.

Что такое община?

Общину можно понимать по-разному. Можно выде­лить общие интересы и устремления, а также безо­пасность и поддержку, которые члены общины обес­печивают друг другу. Можно, напротив, подчеркнуть социогеографические факторы, общую местность проживания и общения друг с другом. Можно опе­реться на коммуникационные людские сети, где бы они ни жили. Наконец, 4-й способ заостряет внима­ние на организационной структуре и интеракции. В нашей книге мы договоримся называть общиной населенный пункт с признанной самостоятельной идентичностью людей внутри него и в окрестностях, обладающий службами, охватывающими все сферы жизни, и ресурсами, позволяющими удовлетворить самые основные человеческие потребности, а также состоящий из свободно организованного комплекса групп и организаций.

Как же психологу разобраться в общине? Психо­логия предоставляет пути наблюдения, оценки и ха­рактеристики человеческих потребностей и проблем в определенной области. Приведем пример: один из авторов с коллегами разработал базовый подход к исследованию сельских общин, включая конт­рольные таблицы и рейтинговые шкалы (Nettekoven & Sundberg, 1985)

Различные виды городской среды. Надпись на стене на фото слева: «Нарушенные обещания». (Слева: Michael Uffer/Photo Researches, Inc.; справа: Geoff Manasse/PhotoDisk, Inc.]

Этот подход основан в первую очередь на «опросе через ветровое стекло» с путе­шествием по различным областям общины в поис­ках физических особенностей местности, отражаю­щих поведение или влияющих на него, а после — с на­блюдениями в среде коммунитарных интеракций, интервью с информантами и отысканием информа­ции в ходе посещения центров, чтения газет и биб­лиотечных записей. Произведя хороший обзор об­щины, психолог может спланировать последующую работу с учреждениями и разработку программ. Взгляните на фотографии различных городских районов и подумайте, какого рода поведения и про­блем следует ждать от этих разных «микрогеогра­фических» зон