Типичные стадии клинических интервью

Одной из немногих неизменных особенностей клини­ческого интервьюирования является то, что каждое интервью — уникальное и глубоко личное пережива­ние. Однако большинство компетентных клиниче­ских интервью использует в своей работе сходные ком­поненты, в которых можно выделить типичную после­довательность стадий или фаз. Мы кратко рассмотрим те фазы, которые выделяются исследователями чаще всего (см., например, Sundberg, 1977).

Условия проведения и начало интервью. Мане­ра, в которой начинается интервью, обычно определяет характер взаимодействия и основные характе­ристики получаемой в процессе интервью информа­ции. Эффективность клинических методов и техник может повышаться или снижаться в зависимости от стиля, в котором клиницист начинает и ведет интер­вью. Как мы уже говорили, многие клиницисты пы­таются установить с клиентом раппорт. Однако еще задолго до того, как раппорт формируется, клиент подвергается влиянию ряда факторов и условий ок­ружающей среды. Во-первых, как уже говорилось, на ожидания клиента оказывают влияние события его жизни и те причины, которые привели его в кабинет клинициста. Во-вторых, ожидания клиента могут формироваться под влиянием обстановки в прием­ном отделении стационара или кабинете клиницис­та. Действительно ли эта обстановка располагает к общению? Комфортно и чисто ли в приемной? Со­ответствует ли обстановка представлениям о каби­нете врача или дантиста? Внушает ли она чувство безопасности и конфиденциальности?

Важен и тот прием, который оказывают клиенту в кабинете для проведения обследования. Первая встреча с обслуживающим персоналом или ассис­тентом может сформировать восприятие интервью­ируемыми ситуации и предъявляемых к ним ожида­ний. Как ведет себя секретарь: не вручает ли он ан­кету в равнодушной, безразличной манере, избегая зрительного контакта? Уважительно ли обращают­ся с клиентом? Читатель наверняка может вспом­нить немало случаев, когда атмосфера в приемном отделении повлияла на его ожидания еще задолго до того, как специалист успевал начать свою вступи­тельную речь.

Наконец, после ожидания в приемной и заполне­ния необходимых бумаг, клиент встречается с кли­ницистом. Обычно клиницист проходит с клиентом в свой кабинет или помещение, специально предна­значенное для проведения интервью. Обстановка этого помещения также может существенно повли­ять на ожидания клиента и эффективность самого клинициста. Сидят ли клиницист и клиент в оди­наково удобных креслах на расстоянии не более 1-1,5 метров друг от друга? Или клиницист восседает в дорогом директорском кожаном кресле за роскош­ным столом из красного дерева, тогда как клиенту отводится место на неудобном стуле с прямой спин­кой, расположенном в 4 метрах от него? Обеспечен ли удобный зрительный контакт, или клиент вынужден взирать на клинициста снизу или сбоку? Дал ли клиницист понять клиенту, что проявляет к нему безраздельное внимание и заинтересованность, или интервью постоянно прерывается телефонными звонками, пейджинговыми сообщениями или вторжениями обслуживающего персонала?

По пути к месту проведения интервью или сразу] после того, как его участники занимают свои места,! клиницисты часто пытаются приободрить клиента короткой непринужденной беседой. Хотя подобной тех-1 никой не следует злоупотреблять, она, безусловно, может помочь клиенту ослабить свою тревогу и неуверенность (Othmer & Othmer, 1994). Важно помнить, что клиническое интервью нередко оказывается первым и смелым шагом в новый и доселе неведомый ему опыт. После короткой предварительной беседы клиницист обычно касаются этических вопросов конфиденциаль­ности и приватности (эти вопросы мы обсуждали I главе 3). При этом нужно четко довести до сознании клиента, что клиническое интервью — не предстающий для него опасности процесс, призванный выя вить необходимую информацию, имеющую отношению к предмету обследования.

Сбор информации. Процесс сбора информации часто называют срединной стадией (или фазой) интервью. Для того чтобы коснуться главных тем, имеющих отношение к предмету клинического обследования, клиницист может использовать недирективные техники, директивные техники или их комбинация После первого ознакомительного обмена фразами данная фаза интервью обычно начинается с открытого вопроса: «Какая проблема привела вас в наш кабинет?» или «Пожалуйста, расскажите мне, почему ваш лечащий врач направил вас в нашу клинику». Подобные вопросы позволяют получить от клиента максимально подробную информацию без оказания на него излишнего давления. К классически недирективным методам относятся такие простые вспомогательные приемы, как фразы: «Расскажите подробнее» или «Что вы чувствовали, общаясь с этим человеком?» Другие недирективные техник требуют использования таких навыков, как перефразирование, активное слушание и отзеркаливание (описанные выше). Директивные подходы требуют от клинициста тщательно сформулированных вопросов, которые задают структуру интервью как метода сбора необходимой для целей обследования информации. Например, пытаясь оценить количество и характер депрессивных симптомов, можно задать следующие вопросы: «Изменился ли ваш аппетит за последние две недели?», «Заметили ли вы какие-либо нарушения сна в течение последних недель?» Сбор информации такого рода крайне важен для оценки депрессии, и необходимую информации возможно, не удастся собрать, если интервьюер ограничится лишь использованием недирективных техник. Однако клиницист должен избегать вопросе которые заранее подразумевают определенный ответ или могут оказать нежелательное воздействие я ответы клиента.

Большинство опытных клиницистов сознает важность проявления гибкости во время интервьюирования и, как правило, готовы к тому, чтобы переклю­чаться между различными подходами, исходя из нужд конкретного клиента, характера обсуждаемой темы или взаимодействия этих двух факторов (Rogers, 1995). Важно отметить, что раз и навсегда установленной оптимальной комбинации не суще­ствует. Клиницисты, более сфокусированные на факторах взаимоотношений и прочно полагающие­ся на раппорт с клиентом, чаще предпочитают неди­рективные подходы. В то же время интервьюеры, в большей степени придерживающиеся бихевиоральной ориентации, могут склоняться к сфокусирован­ным, директивным техникам (Goldfried, 1995).

Завершение интервью. К завершающей фазе клинического интервью (так же, как и типичного терапевтического сеанса) обычно переходят после того, как стороны обменяются наиболее существен­ной информацией. Временные ограничения суще­ствуют всегда, и клиента можно поставить об этом в известность еще при назначении или в самом нача­ле встречи. Если это не было сделано, то интервьюе­ру, возможно, придется напомнить клиенту о лимите времени. Заключительная стадия интервью служит выполнению ряда очень важных задач. Во-первых, клиницист должен поблагодарить клиента и, воз­можно, выразить свое принятие тех или иных нега­тивных чувств, которые тот продемонстрировал во время интервью, например, тревогу. В некоторых случаях бывает уместным отметить смелость, кото­рую продемонстрировал клиент, беседуя с клиници­стом на глубоко личные темы. Во-вторых, клиницист должен кратко подвести итоги интервью и расска­зать клиенту о следующем этапе клинического про­цесса (даже если этот этап будет представлять собой всего лишь обобщение данных интервью и проведен­ных тестов для отчета). Наконец, опытный клини­цист не забудет о возможности столкновения с фено­меном, получившим название «бомбы замедленного действия», «срабатывающей» в самую последнюю минуту интервью. Этот феномен проявляется в том, что некоторые клиенты до самого конца интервью придерживают болезненный или пугающий их мате­риал, не упоминая эти темы, чтобы иметь возмож­ность уйти от разговора о них, если их затрагивание покажется им слишком болезненным или если они окажутся психологически не готовы обсуждать этот материал в деталях.

Типы интервью

Интервью проводятся различными способами и с различными целями. В клинической практике мож­но выделить: а) ознакомительные интервью, в про­цессе которых клиент сообщает о себе первоначаль­ную информацию и говорит о причинах, заставивших его обратиться к клиницисту;

б) анамнестические интервью, цель которых — выяснить подробности, связанные с состоянием здоровья клиента, особен­ностями его работы, происхождения, окружающей семейной обстановки и т. д.; в) ориентировочные ин­тервью перед тестированием, которые предшеству­ет клиническому тестированию или в некоторых случаях проводятся после (дебрифинг); г)интервью для определения психического статуса; д) ин­тервью по выявлению поведенческих проблем, кото­рые проводятся с целью диагностики или функцио­нального анализа; е) психотерапевтические, или консультативные, интервью. Реже клиницистами практикуются: а) кризисные интервью, которые не­редко проводятся работниками приемных отделений клиник для оказания экстренной психологической помощи или парапрофессионалами по горячей теле­фонной линии в случаях изнасилования, суицида, жестокого обращения с ребенком или в других трав­матических ситуациях; б) отборочные интервью с целью найма сотрудников или отбора добровольцев-парапрофессионалов; в) исследовательские интер­вью, проводящиеся в ходе самых различных научных исследований, посвященных клиническим и соци­альным проблемам. Ниже мы опишем лишь некото­рые распространенные типы оценочных интервью.

Анамнестические интервью. Вероятно, этот тип интервью наиболее часто используется в клини­ческой практике, приводя к сбору анамнеза (состав­лению истории болезни, case history). Независимо от продолжительности такого интервью, клиницист должен получить некоторые сведения личного ха­рактера для дальнейшей работы с клиентом. Отдель­ные направления терапии, такие как роджерианская и гештальт-терапия, пренебрегают оценкой и сбором анамнеза, сосредоточиваясь на текущих чувствах и субъективном восприятии клиента (см., например: Perls, 1969). Другие подходы требуют проведения пространных интервью с охватом всей биографии клиента. Как правило, анамнез собирается из отдель­ных фрагментов. Размышления о текущей проблеме могут напомнить клиенту о событиях прошлого и породить тревогу о будущем. Анамнез никогда не предстает перед клиницистом в упорядоченной фор­ме, являющей собой идеал окончательного отчета. Поэтому клиницист должен быть готов к некоторым отклонениям от темы, но в то же время держать в уме ряд тем, обязательных для рассмотрения. В мо­дуле 4.2 приведен подробный перечень тем анамне­стического интервью. Полное их раскрытие может потребовать многочасовой беседы, особенно с разго­ворчивым клиентом, поэтому в каждом конкретном случае клиницист должен выбрать наиболее подхо­дящие темы интервью для достижения целей обследования. Разумеется, приведенный перечень подлежит корректировке при работе с детьми, с клиентами, стра­дающими речевыми расстройствами, или с индивида­ми, проявляющими психотические симптомы.

МОДУЛЬ 4 Модуль 4.2 ПЛАН ПРОВЕДЕНИЯ АНАМНЕСТИЧЕСКОГО ИНТЕРВЬЮ

Однако полезно помнить, что клиенты излагают свою личную историю. Они предлагают ее клиницисту в повествовательной форме. Ни один человек не способен воссоздать свою биографию с абсолютной точностью. И в этом смысле анамнестическое интер­вью не позволяет выявить подлинную историю клиен­та. Его результатом является лишь рассказ, предостав­ленный конкретным человеком в конкретный момент времени. Такого рода личное толкование представля­ет ценность само по себе однако отдельные его детали клиницисту приходится сверять со свидетельствами родственников и архивными записями

1.Личные данные: имя, пол, профессия, размеры годового дохода, образование, семейное положе­ние, домашний адрес, дата и место рождения, ве­роисповедание, культурная принадлежность и т, д.

2. Причины обращения за помощью: ожидания, касающиеся услуг. 3.Жизненная ситуация в настоящем и в недавнем прошлом: жилищные условия, основные характеристики окружающей обстановки, круг по­вседневных занятий, изменения, произошедшие в жизни за последние месяцы, предстоящие из­менения. 4.Семейное окружение: родители, братья и сест­ры, другие значимые члены семьи; возрастание
роли респондента в семье. 5.Воспоминания раннего детства: первые отчетли­вые воспоминания и связанные с ними ситуации. 6.Рождение и особенности развития: возраст, в котором клиент начал ходить и говорить; проблемы, которые испытывал клиент по сравне­нию с другими детьми; другие основные этапы
развития, мнение клиента о характере влияния на его жизнь ранних переживаний. 7.Здоровье и физическое состояние: болезни и травмы, перенесенные в детском, подростковом
и зрелом возрасте; прием рецептурных лекарств в настоящем; прием нерецептурных лекарственных препаратов в настоящем; курение и употреб­ление алкоголя; оценка собственного физичес­кого состояния по сравнению с физическим со­стоянием других людей; режим питания и занятия физкультурой. 8.Образование и обучение: сферы особого инте­реса и достижений; внеклассное обучение; сфе­ры, вызывающие затруднения или гордость; на­личие проблем, связанных с культурной принадлежностью. 9. Трудовая деятельность: причины изменения ме­ста работы или профессии; отношение к работе. 10. Досуг, интересы, развлечения: участие в доб­ровольной деятельности, чтение, мнение респондента о своей удовлетворенности возмож­ностями самовыражения и формами проведе­ния досуга. 11..Сексуальное развитие: первые эпизоды осоз­нания своей сексуальности; формы сексуаль­ной активности; оценка удовлетворенности своей сексуальной жизнью. 12. Сведения о браке и семье: основные события в личной жизни и их причины; сравнение своей
нынешней семьи с семьей родителей или эт­ническими и культурными нормами. 13. Социальная поддержка, социальные интересы, круг общения: люди, с которыми чаще всего
приходится общаться; люди, способные оказать различные виды помощи, количественная и качественная оценка своих взаимодействий с ок­ружающими; требования, предъявляемые к дру­гим людям; ощущение своей полезности для окружающих и востребованности непосред­ственным сообществом. 14.Самооценка: сильные и слабые стороны; спо­собность к использованию воображения, креативность, ценности и идеалы. 15.Моменты выбора и поворотные моменты в жиз­ни; наиболее важные решения и изменения
в жизни, включая единичное, самое важное в жизни событие. 16.Личные цели и виды на будущее: какие собы­тия хотел бы наблюдать клиент в ближайшем и
отдаленном будущем и что необходимо для их осуществления; реалистичность субъективной
ориентации во времени, способность к расста­новке приоритетов. 17.Любая другая информация, которую клиент со­чтет упущенной при сборе анамнеза. Источник:. Воспроизводится с разрешения по Sundberg, The Assessment of Persons. Copyright © 1977 by Prentice Hall.

Структурированные интервью. Интервью мо­гут быть структурированными или неструктуриро­ванными. В течение последних 30 лет число разно­видностей структурированных интервью неуклонно возрастало: так, например, появился «Список вопро­сов для лиц с аффективными расстройствами и ши­зофренией» (SADS), разработанный Эндикоттом и Спитцером (Endicott & Spitzer, 1978). Доводы в пользу проведения структурированного интервью достаточно просты: если все клиницисты будут за­давать клиентам одни и те же вопросы, то надеж­ность данных, получаемых в ходе интервью, возрас­тет. Действительно, исследования подтвердили этот

вывод для различных типов интервью, проведении как с детскими, так и со взрослыми клиническим, популяциями (Kaufman et al., 1997), и даже при от боре волонтеров (Hollwitz & Wilson, 1993). Используя пространную анкету, подготовленный интервьюер задает клиенту серии вопросов. Большинство из них — вопросы закрытого типа, например: «Был ." в вашей жизни продолжительный период, когда к практически ежедневно пребывали в состоянии депрессии?» или «Насколько изменился ваш вес после появления дайной проблемы?» На вопросы 3i рытого типа можно дать только краткие ответы «да или «нет», в отличие от открытых вопросов: «Как вы сегодня себя чувствуете? Используя специальные критерии, клиницист вывести на основании таких ответов вполне определенный диагноз. Структури­рованные интервью были разработаны для удовлет­ворения самых различных нужд, возникающих в ходе обследования. Примерами являются дифферен­циальная диагностика (Segal & Falk, 1998), диагно­стические процедуры при работе с детьми (Costello. Edelbrock, Kalas, Kessler & Klaric, 1982), оценка вме­няемости при проведении судебной экспертизы (Golding, Roech & Schreiber, 1984), оценка уголов­ной ответственности и предварительное психиат­рическое обследование в исправительных заведе­ниях («Шкалы Роджерса для оценки уголовной ответственности»; Rogers & Shuman, 2000). Другие примеры структурированных интервью приведены в табл. 4.1.

Сегал и Фок (Фальк) (Segal & Falk, 1998) прове­ли общий анализ валидности, надежности и прак­тичности наиболее распространенных типов струк­турированных интервью. Авторы пришли к выводу, что хорошо разработанные структурированные ин­тервью могут использоваться профессионалами, па­рапрофессионалами и даже проводиться компьютер­ным методом без всякого значимого ущерба для их надежности. Однако применение структурирован­ных интервью чревато многочисленными проблема­ми. К примеру, клиницисты, склонные впадать в чрезмерную зависимость от использования структу­рированных протоколов интервью, рискуют упус­тить важную информацию, не учтенную протоколом. С другой стороны, протоколы, в которых предпри­нимается попытка учесть все мыслимые обстоятель­ства, зачастую оказываются столь громоздкими, что их оперативное клиническое использование является крайне затруднительным. Кроме того, стиль об­щения, определенный жесткой схемой структуриро­ванного интервью, может оттолкнуть клиента и поме­шать установлению рабочего альянса с клиницистом. Подобная ригидность, неизбежная при проведении структурированных интервью (Hodges, 1994), приве­ла к тому, что в конце 1990-х гг. клиницисты все чаще стали использовать более гибкие, полуструкту­рированные интервью.

Таблица 4.1. СТРУКТУРИРОВАННЫЕ ИНТЕРВЬЮ, ЧАСТО ИСПОЛЬЗУЮЩИЕСЯ В КЛИНИЧЕСКОЙ ПРАКТИКЕ

Структурированное интервью	Применение
«Список вопросов для лиц с аффективными расстройствами t шизофренией» (SADS), разработанный Эндикоттом и Спитцером Endicott & Spitzer, 1978) •Схема диагностического интервью» (DIS; Robins, Helzer, Croghan, Williams & Spitzer, 1981)	Работа со взрослыми: дифференциальная диагностика более 20 диагностических категорий. Существует также детская версия K-SADS
«Структурированное клиническое интервью для DSM-IIIR» (SCID; Spitzer, Williams, Gibbon & First, 1990)	Часто используется парапрофессионалами и непрофессионалами в ходе эпидемиологических исследований (например «Изучение зоны эпидемиологического поражения», Robins & Reiger, 1991), призванных собирать информацию более чем о 30 основных психических расстройствах
«Схема диагностического интервью для детей, пересмотренная версия» DISC-R; Shaffer, Shwab-Stone, Fisher & Cohen, 1993)	Предназначено для сбора информации с целью широкоохватной дифференциальной диагностики расстройств, представленных в DSM-IIIR
«Интервью для выявления личностных расстройств, версия IV» Widiger, Mangine, Corbitt, Ellis & Thomas, 1995) «Схемы клинической оценки в нейропсихиатрии» (SCAN)	Может использоваться в индивидуальной диагностике или эпидемиологических исследованиях (национальных и международных)

Источник: Воспроизводится по Nietzel, Bernstein & Milich, 1998, с. 138

Анализ психического статуса (MSE) вновь по­ступающих психиатрических пациентов, прежде все­го стационарных или тех, у кого подозревают тяже­лые расстройства. — процедура, имеющая давние психиатрические традиции и зарекомендовавшая себя в качестве «краеугольного камня описательной психопатологии» (Robinson & Chapman, 1997, p. 1). Данный метод был разработан для медицинской оценки функционирования «сознания», будучи со­ставленным аналогично методам медицинской оцен­ки функционирования любого другого органа или системы организма. Определение психического ста­туса имеет особое значение в рамках подхода, на­званного нами биомедицинской ориентацией. Пси­хологам полезно владеть данной формой клиничес­кой оценки, как потому, что она помогает понять особенности типичной психиатрической практики, так и потому, что существует ряд условий, в кото­рых клинические психологи в состоянии самостоя­тельно провести подобный анализ. Обычно задачей первой встречи интервьюера с пациентом является составление отчета и занесение его в медицинскую карту клиента. Во многих психиатрических службах анализ психического статуса и сбор анамнеза явля­ются единственными формами оценки, достаточны­ми для постановки психиатрического диагноза (Burgess, 1992). Кроме того, получаемая в результа­те интервью предварительная картина текущего пси­хологического состояния пациента может выявить необходимость в более детальном анализе посред­ством психологического тестирования до того, как будет поставлен диагноз и составлен план лечения (Mohs, 1995).

Хотя различные клинические руководства но оценке психического статуса содержат перечисления различных тематических областей для MSE, следу­ющие семь аспектов охватывают основное содержание любого интервью, направленного на определе­ние психического статуса: а) внешний вид и поведе­ние; б) установки в отношении к клиницисту и ситуации; в) речь и коммуникация; г) содержание мышления; д) сенсорное и когнитивное функцио­нирование; е) эмоциональное функционирование; ж) степень осознанности и суждения. В ходе MSE чаще всего используется полуструктурированное интервью, формат которого позволяет подстроиться под состояние конкретного пациента, хотя его мож­но преобразовать и в более стандартизированные процедуры. В настоящее время широко применяет­ся и исследуется «Сокращенный анализ психиче­ского статуса» (MMSE) (Tombaugh, McDowell, Kristjansson & Hubley, 1996).

Кризисные интервью часто оказываются незап­ланированными и проводятся в клиниках или кри­зисных центрах при поступлении телефонных звон­ков от эмоционально возбужденных и крайне рас­строенных людей. Кризис может быть связан с суицидом, изнасилованием, семейным скандалом или дракой, употреблением наркотиков или жесто­ким обращением с ребенком. Когда человек на­столько выбит из колеи, что звонит по горячей ли­нии или самостоятельно отправляется в лечебное учреждение или отделение неотложной помощи, важно обеспечить ему немедленную поддержку и собрать необходимую информацию. Клиницисты должны оперативно сформировать предваритель­ный рабочий образ или представление о клиенте, выработать гипотезы, касающиеся адекватной фор­мы вмешательства, и, если это уместно, непосред­ственно осуществить таковое. В таких чрезвычай­ных ситуациях они не в состоянии воспользовать­ся преимуществами повторных оценочных сеансов или всеобъемлющего психологического тестирова­ния (Somers-Flanagan & Somers-Flanagan, 1995). Кризисные интервью могут проводиться психоло­гами, психиатрами, социальными работниками или различного рода парапрофессионалами в самых раз­нообразных условиях, и такие интервью нередко оказываются для пациента единственно возможной формой контакта с клиническим профессионалом.

Наблюдение

Вторым основным методом клинического обследо­вания является наблюдение. Интервью также представляет собой одну из ситуаций, в которых может проводиться наблюдение. Этимологически значение слова интервью можно интерпретировать как взирание друг на друга. Пристальный взгляд способен глубоко проникнуть в личность собеседника, предоставив значимую информацию о глубинных аспекта личности, культурных влияниях, степени самоконтроля, его установках и характере взаимоотношении с другими людьми. Прежде всего многое могут сказать о человеке его одежда и внешний вид. Во всех культурах и во все исторические эпохи человек, же лающий проявить свою отличную от других идеитичность — сделаться монахом или последователем духовного учителя, вступить в банду, приобщиться к миру взрослых людей или утвердить свой статус — всегда надевал определенную одежду или украшения, остригал или отращивал волосы и выполнял те или иные ритуалы. Наверное, любой человек демонстрирует те или иные символы собственной идентичности, социальной роли и биографии, и, если быть достаточно наблюдательным, эти признаки всегда можно заметить. Проницательный наблюдатель, подобно вымышленному детективу Шерлоку Холмсу, должен, используя самые изощренные способы подобрать ключи к событиям прошлого и уникальному стилю жизни индивида. Так, шрамы на запястьях сообщают клиницисту о суицидных попытка, неряшливая одежда и всклокоченные волосы в условиях определенной социальной среды говорят альтернативном стиле жизни, депрессии или шизофрении, а чрезмерная аккуратность может являться признаком компульсивной личности.

Помимо неформальных, повседневных наблюдений клиницист учится отыскивать признаки анормальности, определять личные интересы и особенности межличностных взаимоотношений. Например, многих шизофреников формируется так называем «плавающая» походка. Последствием некоторых церебрально-сосудистых поражений (инсультов) может явиться одностороннее нарушение мышечной деятельности. Установление зрительного контакт, или его избегание помогают оценить особенности межличностных взаимоотношений клиента. Винс (Wiens, 1976) отмечает, что зрительный контакт иг­рает важную сигнальную роль в процессе вербального общения. Слушающий обычно смотрит в глаза или на губы говорящего, тогда как говорящий стре­мится отвести взгляд от слушающего. Когда говорящий и слушающий собираются поменяться ролями говорящий смотрит на слушающего, а тот на мгновение отводит свой взгляд от говорящего. Согласно данным исследований, аналогичные паттерны прослеживаются в общении между врачами и пациентами (Goldberg, 1998; Robinson, 1998), родителями и детьми (Benenson, Morash & Petrakos, 1998) и даже в манере давать на чай в ресторане (Davis, Schrade:! Richardson, Kring & Kieffer, 1998).

В целях общего наблюдения за поведением пациентов психологи, особенно придерживающиеся научающей ориентации, разработали сложные система сбора данных. Они прибегают к кодированию и шкалированию при записи наблюдений, основанных на видеоматериалах, наблюдениях в домашних условиях, а также ведущихся в клиниках через односторонне пропускающие свет окна. Сторонники поведенческой ориентации нередко настаивают на посеще­нии клиентов на дому, считая эту форму контакта составной частью лечения. Они также могут попро­сить клиента вести самонаблюдение: например, за­писывать характер и количество потребляемых пи­щевых продуктов во время прохождения программы по снижению веса, фиксировать время и место воз­никновения нежелательных жестов (или тиков) или момент начала и продолжительность мигренозных болей.

Поведенческая оценка. «Бихевиоральная рево­люция», начавшаяся в клинической психологии в начале 60-х гг., привела к публикации в 70-е, 80-е и 90-е гг. ряда работ, посвященных поведенческой оценке (Hersen & Bellack, 1976; Mash & Terdal, 1981; Ollendick & Hersen, 1998). Берущие начало в экспе­риментальной традиции, ориентированной на науче­ние, ранние формы поведенческой оценки предпола­гали использование либо модели оперантного обуслов­ливания по Скиннеру, либо модели классического обусловливания по Павлову в версии Вольпе. Со временем и в результате расширения круга последо­вателей этого подхода первоначальная ориентация на строго научные процедуры была смягчена и до­полнилась, в частности, идеями теоретиков и прак­тиков социального научения и представителей когнитивизма. Однако в центре внимания поведенческой оценки остается выявление и коррекция действий индивидов в условиях естественной окружающей среды.

Процедуры поведенческой оценки, как правило, преследуют три главные цели. Во-первых, техники поведенческой оценки могут оказаться поистине бесценными при определении психологических про­блем посредством функционального анализа. Такие анализы помогают выявить прецеденты проблемно­го поведения (события, предшествующие его воз­никновению); последствия проблемного поведения, которые могут играть роль подкрепляющих сил (факторов подкрепления) и взаимосвязей между первыми и последними. Во-вторых, идентификация паттернов проблемного поведения зачастую способ­ствует эффективному выбору стратегий вмешатель­ства или лечения. И наконец, методы поведенческой оценки предоставляют клиницистам бесценную ин­формацию, касающуюся эффективности проведен­ных форм вмешательства и служащую для провер­ки терапевтических гипотез.