Наступили - последние, братцы – Война

Полыхает уже с нами рядом

И внутри - вместе с Мором и Гладом

Может быть, мы в последний раз славим Его

Рождество – столько наворотили всего

За две тысячи лет, что достойны

Встретить эти последние войны

Нет, не так – закричали тотчас малыши –

мы грешили, но кто же вокруг не грешил!?

И грешили – сравнительно редко!

И вообще - не в ответе за предков.

Дом, работа у нас! Несогласные мы!

Что за дело, до глада, войны и чумы?

Это к нам не относится вовсе!

Пересмотра решения просим!

Почему же должно всё кончаться на нас?

Почему же не завтра Конец, а сейчас?

Жили-жили и что же – впустую?

Ты как хочешь, а мы – протестуем!

(и за это не проголосуем!!!)

Таракан проклинает ужасный стакан

Тот стакан, что ему в ощущении дан

Заливаясь слезою горячей

Только Всадники - скачут и скачут
***

Быть человеком - некрасиво

Вернее, не всегда – ништяк

Грешишь порой не по призыву

А просто так, а просто так

От лени, праздности и скуки

Бывает, даже - веселясь

Наложишь руки, скажешь «суки»

И лезешь в грязь, и лезешь в грязь

Обидишь походя кого-то

Не потому что так хотел

И зло творить тебе охота

А между дел, а между дел

Плюёшь на ближних и на дальних

На ближних – самое то - то

В чужую, сходу, лезешь спальню

Не сняв пальто, не сняв пальто

Не сняв и грязные галоши

Собой всегда довольный лох

Нет, ты других совсем не плоше

Но бобик сдох, но бобик сдох

Душе блудить ещё доколе?

Жди-жди, пока не грянет гром

Как перейти нас это Поле?

И что потом, и что потом?

Так между делом, между прочим

Опустит вниз, подбросит ввысь

Быть человеком тяжко, Отче.

- Но ты борись, но ты борись.

***

Не то чтоб ты какой- то лох был невезучий

Но бац! – ворвётся в твою жизнь Несчастный Случай

Допустим, свалится кирпич, сосулька, ветка

Тебе на голову и всё – готово, детка.

Или дурацкий террорист - взрывает бомбу

Ему-то что? - ему вообще, - что в лоб, что по лбу

Твоя судьба и то, что ты был тише мыши –

На пять минут – взять сигарет из дома вышел

И вот - судьбы переворот, а то и финиш
не предусмотришь ничего и не прикинешь.
Куда там! – не успел моргнуть ещё и глазом
а ты уже перенесён куда-то сразу,

Где быть не думал, не гадал, не ведал сроду

Но словно кур в ощип попал, как камень - в воду.
О чём бишь я? Да ни о чём. Живи покуда
Смерть где-то рядом, за плечом. А жизнь то – Чудо.

А.Г.
Нам с тобою не будет ни а и ни б
Кукареку нам будет одно
(Умка)

Насколько лучше блеянье баранье,
Мычанье, кваканье, кукареку.
(Г.Иванов)

Помычим, поквакаем, поблеем
громко прокричим кукареку
лыжи смажем, или ласты склеем
спотыкнёмся дружно о строку

выйдем в чисто поле – нет, не в поле
в темный лес, где три растут сосны
заблудившись - заскулим, завоем
и уснём под снегом до весны.

как оно положено медведям
а проснёмся – вновь зима, мороз
вот тогда и в А и в Б поедем
вплоть до полной гибели всерьёз

Памяти Андрея Мизинова

Твой тарантас слетел в кювет
на диком вираже
тому пять лет, пять лет, пять лет
всего, или уже?

ты тут остался без волос
по милости врачей
а там, поди, опять оброс
и хаер до плечей?

Как ты вообще, братишка, там?
И чудится ответ
«вот погоди, увидишь сам
Ты тот, нездешний Свет

Когда-нибудь. Всему свой час
всему, у всех свой срок
и Времени течёт сквозь нас
невидимый поток»

***
"А, ей-Богу, были мы похожи
На хороших, честных моряков".

(Владислав Ходасевич)

«Смешно! Постарели и вымрем
В безлюдьи осеннем, нагом,
Но всё же, конторская мымра, -
Сам Ленин был нашим врагом»

(Арсений Несмелов)

У красных был, как и у белых
ко времени - похожий счёт
и Ходасевич и Несмелов
и много, много, кто ещё
в бреду ночей чумных, бессонных
Своих надежд увидев крах
Писали о революционных
годах – как лучших временах
Годах возвышенной болезни
когда сквозь муку, кровь, позор
любовь - под пули люди лезли
Всему, всему наперекор
Дышали, жили, рвали жилы
Но приговор судьбы суров -
вдруг превратились в «старожилов»
приказчиков, бухгалтеров
какого страшного накала
разочарованности стих!
как удивительно совпало
там настроение у них
что вот же, вот же, вот же, вот же
ведь было, помнишь? Нет? Забыл?!
какими стали мы, о Боже!
И где наш пыл?

Двенадцать

Ночная улица пустая
мороз, ударивший под дых
беззвучная собачья стая –
двенадцать призраков ночных

двенадцать злых исчадий ада
двенадцать ронинов – бродяг
бегут средь тьмы и снегопада.
их гонят ветер, голод, мрак,

и холод – истинно – собачий.
Их ослепляют фонари
в глазах слезящихся маячит:
«Я сдохну завтра - ты умри

сегодня». Никакого лая.
Но Боже мой – какая жуть
когда накатывает стая
и некуда тебе свернуть

***
О чем ты думаешь? - спросил меня Фейсбук
- О том как всё устроено вокруг

Постепенно созреваю
словно яблоко в саду
поспеваю к урожаю
точно к сроку - упаду

все мы яблоки и груши
ждут земля и черви плоть
но живые наши души
приберёт потом Господь

вот бесплотный и болезный
ты летишь в беззвездной бездне.

Загорается Звезда.
Ты сгораешь от стыда

И умом не знаешь слабым
ты погиб или прощён?

…мне бы – луковку хотя бы...
знать бы - есть она ещё?

…а ты всё о смерти, о смерти всё ты
и пишешь, и пишешь, мараешь листы…
- да нет же, да нет же, поверьте,
пишу я совсем не о смерти! -
о жизни пишу я пропащей своей
И вот почему- то ясней и ясней
я чувствую, вижу, при этом
как всё освещается светом
когда этим светом волшебнымпронзён -
отчаянно веришь, что будешь спасён
хоть шансов-то вроде и нету
но тянешься, тянешься к свету

Снегу- то нынче насыпало – глянь
сколько! - душа улетает за грань
будто бы рвётся на части
от невозможного счастья
Царь ты и раб ты, и червь ты и бог
как совместить в себе всё это смог?
даже - не микрочастица! -
в общем огромном потоке, что был
и до тебя. И плывёт, как и плыл
и так волшебно дробится
на миллиарды отдельных частей
каждая - с жизнью и волей своей
неповторима, как чудо.
Вот я стою - на замерзшей реке
слушая музыку, что вдалеке
тихо звучит ниоткуда

Ремейк

Предновогоднею порой
жизнь крутится быстрей
как снега мошкариный рой
у жёлтых фонарей
мелькают мысли - кинешь взгляд
на тот- иной предмет
и вот они уже летят
и не угнаться вслед

влюблённых бешеная пара
стоит в подъезде, греется
дыша на девку перегаром
тут паренёк надеется
на что-то там, на что-то там
на что- то на такое
и губы тянутся к губам
и девке нет покоя

в квартире номер сорок шесть
грохочет музыка, как жесть
в квартире сорок семь уже
соседи в раздраже-

нии, в сорок восьмой - как раз
забился унитаз
и муж с женой опять галдят
ища кто виноват

И ждут в сорок девятой – дочь
прошли давно срока
И мать бы всыпать ей не прочь
отец – намять бока

дочь, что уже знакома нам
как будто из стиха
где и была и ныне там
и все хи-хи - ха-ха

а вот в квартире пятьдесят
хозяева, похоже, спят
они ложатся рано
в желудке деда зреет рак
болеет он, полгода как
всё не встаёт с дивана

пойдёт покурит иногда
под форточкой, на кухне
припомнит прежние года
и в сон обратно рухнет

Но он не верит, что пора
хоть просветленья редки
ему помогут доктора
уколы и таблетки

его оставят муки
что так его когтят
и скоро дети, внуки
их с бабкой навестят

когда же спит - то видит он
один и тот же сон
что он и молод и силён
и в жизнь свою влюблён

играет на гитаре
он, или на гармони
кадрили, вальсы шпарит
и жизнь - как на ладони
его ему тогда ясна
прекрасна, как весна

проснется заполночь и боль
почувствует опять
захочет крепкий алкоголь
немедленно принять

но водка выпита до дна
давным-давным-давно
и он идёт, идёт из сна
глядеть в своё окно

на город, что в снегу увяз
и тонет в темноте
горит, синеет в кухне газ
и чайник на плите

бубнит и крышкой дребезжит
как нервный злой ворчун
день, до последнего изжит
и деду – карачун

приходит. Он идёт, в постель
ложится. Очень плох.
за окнами метель - метель
и ох - последний вдох

выходит из его груди
струится не спеша
и вот уже летит, летит
по комнате душа

проснётся тут его жена
Откуда в горле ком?
и вдруг душа обожжена
как будто кипятком.

Полвека вместе. Минус пять
военных жутких лет
ей дальше жить и куковать
без деда. Нынче дед

ушёл в далёкую страну -
и нет пути домой -
не как когда-то - на войну,
но в мир совсем иной

она обмоет, обрядит
всё соберёт в поход
и руки сложит на груди
вздохнёт, слезу прольёт

платочком челюсть подвязав
в карман кладёт очки
а на закрытые глаза -
как надо – пятачки

ну вот и всё, обряжен дед
пора сзывать народ
вползает в комнату рассвет
и дальше жизнь идёт

***
Чтоб не было обид и поражений
старайся избегать телодвижений
не думай вообще и не дыши
сиди на жопе ровно ты, в тиши
пусть суетятся прочие, а ты ж –
забейся в угол, Человекомышь.

***

Приходит мышка в гости
ко мне домой в ночи
И ничего не просит
глядит в глаза, молчит
Сказала что б хотя бы
(Хотя бы - невермор!)
и завязался б слабый
меж нами разговор
вздыхает грустно мышь лишь
а чем мне ей помочь?
Мышь, ду ю ли спик инлишь?
Мышь, шпрейхен ли зи дойч?
О, ЕС – сказала мышка
я, я, зер гут, я, я
я тут и значит – крышка
тебе! Я – смерть твоя.
Страшно?