Рыцарь-тамплиер Филипп: история Дженни

Дженни — ассистент врача; она обратилась ко мне, чтобы выяснить причины очень необычного ощущения. Дженни чувствовала, что путешествие в прошлую жизнь может дать ей какие-то ответы. Начала она с того, что показала шрам, проходящий по одной стороне лица ото лба. На первый взгляд он не был заметным, но при ближайшем рассмотрении его не скрывал даже искусный макияж.

Женщина рассказала, что родилась с родинкой на правой стороне лице. Подростком она решила от этой родинки избавиться. Доктор уверял, что никаких следов не останется, но на самом деле небольшая, длиной сантиметра в два, отметина на правом виске все же осталась. Затем, за несколько месяцев до нашей встречи, когда Дженни заводила лошадь в денник, та встала на дыбы и угодила копытом девушке в лоб. С кровоточащей раной моя пациентка поспешила в травмпункт, где ей наложили несколько швов. И теперь через весь лоб по ее лицу протянулся шрам, достигающий подбородка.

Дженни задумалась о новом шраме; он почти соприкасался с едва заметным старым шрамом на виске. Ее интерес к случившемуся усилился после видения, которое она пережила на семинаре Друнвало Мельхиседека, автора книжного цикла «Цветок жизни» и учителя сакральной геометрии, когда Мельхиседек уложил всех двенадцать членов группы в круговой узор «голова к голове» и погрузил их в медитацию. Дженни рассказала, насколько глубоко она вошла в измененное состояние сознания. Позже, уже будучи в собственной постели, на исходе того дня она все еще продолжала пребывать в измененном состоянии сознания, когда увидела призрачного человека, стоящего в ногах кровати. Он был одет в кольчугу и явно намеревался поговорить. Дженни спросила, кто он, и получила ответ: Филипп, рыцарь-тамплиер — одно из ее прошлых воплощений. Не успела она задать ему следующий вопрос, как рыцарь исчез. Любопытной деталью оказалось то, что через всю правую сторону лица Филиппа и через его лоб тянулся огромный шрам — в точности такой же, какой теперь был и у нее самой. На сеанс женщину привело именно это: Дженни хотела знать, кто такой Филипп и что ее с ним связывает.

Как обычно, я погрузила Дженни в состояние релаксации и попросила пойти в ту жизнь, которая даст ей больше всего информации и о ее шраме, и о Филиппе. Сначала моя клиентка увидела себя французским монахом начала XVII века и сказала:

«Я иду по узкому коридору с высокими арками».

«Во что вы одеты?» — спросила я, потому что тоже видела мужчину в длинном одеянии из грубой материи. Арки казались мне высокими, деревянными и оштукатуренными.

«На мне длинное одеяние с завязками на плечах. Я — монах; иду в сад молиться».

«Хорошо, переходите к следующему значимому эпизоду».

«У меня видение. Я вижу распятие и голубя».

В тот момент, когда я увидела в саду коленопреклоненного монаха, глядящего вверх в молитве, лицо Дженни стало блаженным. Я хотела увидеть и само видение, но это оказалось невозможным. Монах казался восторженным, и я спокойно ждала, не вмешиваясь в переживание.

Дженни сказала, что любила свою жизнь и работу в этом воплощении; она занималась записями древней эзотеричес

кой мудрости для будущих поколений. В конце той жизни, по ее словам, король приказал казнить ее вместе с еретиками и посадил на кол.

Я попросила рассказать, что она пережила в момент смерти. Она почти выкрикнула, что видит вокруг себя «братьев». Она сказала, что чувствовала блаженство освобождения от тела и воссоединения с Христом вместе с братьями. Я спросила, знает ли она кого-нибудь из них в этой жизни. После паузы она сказала, что да, там был один человек, который в этой жизни был ее дядей. Когда она это произнесла, я увидела полного лысеющего человека, сидящего за столом с пером в руке. После сеанса я спросила о нем, и она подтвердила, что это хорошо описывает его в той жизни.

Следующая жизнь, в которой она себя обнаружила, была жизнью Филиппа, тоже во Франции. Она сказала, что рыцарь — один из тамплиеров, посвятивших свою жизнь защите эзотерического знания. Она ощутила себя Филиппом, молящимся в поле под открытым небом, который сказал: «Я часто прихожу сюда, чтобы побеседовать с теми, кто учит и направляет меня из иных сфер». На холме неподалеку я видела какое-то строение. Оно было отчасти похоже на здание в стиле нормандских замков, но не выглядело замком. Мне стало интересно, и я спросила, что за строение там в отдалении. «А, — ответила Джеини, — мы там живем и защищаем Священную Мудрость».

«Кто там живет»? — спросила я.

«Рыцари-тамплиеры».

В следующей сцене Джеини (Филипп) оказалась в круглой комнате внутри замка или монастыря. «Там двенадцать арочных окон в нишах с символами, а в окнах — витражи». Когда Филипп (Дженни) описал эту сцену, я смогла увидеть окна и комнату. Она была вымощена старым камнем, как комната башии. Каждое небольшое арочное окно было помечено символом, соответствующим каменной плите. Затем Дженни (Филипп) сказала, что на полу выложен круг из двенадцати плит, отмеченных символами, и на каждой плите — по рыцарю. В центре круга светится какой-то кристалл. Лежа в круге, рыцари погружены в глубокую медитацию, как на семинаре Мельхиседека. Я видела в центре комнаты пульсирующее пламя или светильник. Рыцари лежат спинами на камнях и, кажется, находятся в измененном состоянии сознания. Филипп (Дженни) сказал, что они общаются с измерением потустороннего мира, мира высшей вибрации, где содержится знание. Ему сообщили, что хранимые им эзотерические знания должны уйти в подполье, и что выйдут они на поверхность в будущем лишь тогда, когда он воплотится женщиной. Филиппу (Дженни) также сказали, что он будет убит.

В следующей сцене королевская армия штурмует замок. Рыцари одеты в доспехи и, хотя они заранее знают исход битвы, все равно сражаются, защищая свои жизни и, возможно, эзотерическое знание, которому себя посвятили. Филипп (Дженни) убит ударом меча; рана пришлась на лоб и правую сторону лица. Он сказал, что после смерти почувствовал, что выполнил свою задачу и ни о чем не сожалеет.

В состоянии между жизнями, известном как состояние бардо (возможно, это подуровень на астральном плане), я спросила Филиппа, чего он хотел от Дженни и почему пришел к ней. Ответ был такой: Филипп хотел, чтобы она вернула эзотерические учения. Я спросила, как это сделать, и услышала: «Я не знаю». В этот момент я привлекла на помощь ВСВ и увидела, что Дженни кто-то протягивает перо, сделанное из золотого света. Я сказала ей, что вижу, и она заплакала.

Дженни — автор многих книг, ее перу принадлежат книги о женских проблемах, но она никогда не занималась эзотерической темой. Я понимала: это еще ей предстоит.

После этого сеанса Джеини рассказала, что она всегда любила Францию и много раз там бывала. Она ощущала,

Страница отсутствут

обеты бедности, целомудрия и повиновения у ног патриарха Иерусалима. Святой Бериард Клервоский, покровитель ордена, помогал им до самой своей смерти в 1153 году.

Тамплиеры несколько сотен лет оставались священным орденом. Дженни говорила, что в ее ордене их было двенадцать. Возможно, как Филипп, она жила в более позднее время или же эго был другой Филипп из другой жизни, но снова — рыцарь. Мои исследования показали, что их знания, некогда почитаемые, действительно вызвали в XIV веке преследования доминиканцев-инквизиторов, убивавших тамплиеров из-за их владения тайными знаниями о священной геометрии и вселенском законе, как и провидела Джеини в своем Путешествии души. Я не знаю, что Джеини было известно о тамплиерах, и содержалась ли вся эта информация в ее личном бессознательном. Изучая ее историю, я заметила сверхъестественное совпадение фактов.

Когда я наблюдала, как Дженни-Филипп лежит на каменных плитах в храме, я заметила, что витражные окна в арках светятся. Занимаясь исследованиями рыцарей-тамплиеров, я наткнулась на любопытную информацию о витражах того периода. Одну из величайших загадок цистерцианской готической архитектуры составляет витражное стекло, которое использовали в окнах соборов. Оно появилось в самом начале XII века и так же внезапно исчезло в середине XIII века. «Ничего подобного не видели ни до этого, ни после. Говорили, что те витражи были способны светиться вне зависимости от того, освещены они снаружи или нет. Даже в сумерках то стекло сохраняло свое сияние, как никакое другое». Гарднер утверждает, что ученые не могут воспроизвести уникальную силу витражей, преображавших вредное ультрафиолетовое излучение в благословенный свет. Считалось, что метод адептов (алхимии) изготовления витражей включал в себя Spiritus Mundi — «космическое дыхание Вселенной».