Консолидация усвоенного во время транса: завершение и продление транса

Эта заключительная фаза состоит из двух основных этапов:

1) завершение транса;

2) обобщение усвоенного во время транса.

Первый этап предусматривает выведение клиента из транса. Этот переход обычно включает в себя общие внушения, повышающие чувство собственной ценности, постгипнотические внушения, общие или конкретные указания по поводу амнезии и воздействия, прекращающие транс. Все это занимает обычно 10-15 минут.

После этого усвоенное во время транса может быть распространено на другие контексты жизни клиента. Этот второй этап часто включает 10-15 минут послетрансовой беседы, посвященной самоисследованиям клиента во время транса. Однако, что, возможно, еще важнее, гипнотерапевт прибегает и к дополнительным процедурам, таким как задания на дом (например, ведение дневника, определенное поведение, практическая деятельность в новых направлениях), указания, касающиеся самогипноза, а также "негипнотические" стратегии (например, поведенческая терапия, семейная терапия, работа с телом, профессиональное совершенствование). Гипнотерапевт может также работать с клиентом в направлении практического применения гипнотического обучения. Например, для усвоения конкретных поведенческих стратегий и выявления возможных препятствий к их применению может быть использовано разыгрывание ролей. Как мы увидим далее, один лишь гипноз часто оказывается недостаточным для достижения стойких терапевтических изменений личности; поэтому для большей эффективности гипнотерапевт дополняет гипноз различными другими подходами.

ЭРИКСОНОВСКАЯ ГИПНОТЕРАПИЯ: ОБЩИЙ ПОДХОД

Представьте себе на минуту джазового виртуоза, чемпиона-баскетболиста, оригинального мыслителя, искусного оратора. Что общего у всех этих выдающихся личностей? Прежде всего, они полностью отдаются своему виду деятельности. Это неизбежно: искусство требует полной отдачи. Только путем настойчивой и упорной тренировки может художник приобрести те безукоризненные поведенческие навыки, то изящество, которые необходимы для подлинного творчества.

Мастер всегда подчиняется законам своего вида искусства и "отдается потоку" творческого самовыражения. Музыкант начинает ощущать свой инструмент как продолжение самого себя и благодаря этому рождает новаторские и оригинальные мелодии; баскетболист сливается в единое целое со своими товарищами по команде и начинает неким неуловимым, но несомненным образом предвидеть их намерения и действовать с ними заодно.

Это состояние "управляемой спонтанности" характерно и для искусного гипнотизера. С одной стороны, он никогда не знает, что собирается сделать в следующее мгновение; с другой - он руководствуется комплексом общих правил, которые позволяют сочетать постоянную эффективность с максимальной гибкостью. В этой главе излагаются некоторые такие правила. В первом разделе говорится о целостности как необходимом качестве гипнотерапевта; во втором описываются некоторые эффективные коммуникативные процессы, используемые гипнотизером; в третьем обсуждаются общие принципы, лежащие в основе практического применения эриксоновской стратегии.

Целостность гипнотерапевта

Значение целостности

Важнейший аспект гипнотерапевтического подхода - целостность. В самом общем виде целостность системы - это степень ее внутренней согласованности и взаимной поддержки различных частей. В гипнотерапевтической системе это степень соответствия намерений и действий гипнотерапевта потребностям клиента. Говоря конкретнее, целостный гипнотерапевт намерен и способен:

- полностью поддерживать стремление клиента к трансформационным изменениям;

- отложить в сторону все собственные предубеждения и нужды и полностью принять внутренний опыт клиента (при этом не обязательно с ним соглашаясь);

- воздерживаться от навязывания клиенту решений и собственных убеждений.

Кажущаяся абстрактность этих утверждений не должна затмевать их практической важности. Контекст целостности - существенное условие успеха терапии. При отсутствии целостности даже технически искусные гипнотерапевты обнаруживают, что у клиентов могут проявляться гипнотические феномены, но не происходит терапевтических изменений; или что они высоко оценивают способности гипнотерапевта, но не свои собственные; или что они усваивают убеждения и жизненный стиль гипнотерапевта вместо того, чтобы вырабатывать свои собственные. Короче говоря, качество внутреннего опыта клиента не претерпевает существенного улучшения.

Наоборот, гипнотерапевт, отличающийся целостностью, способен добиться раппорта с клиентом. Доверяя гипнотерапевту, клиент начинает больше доверять своему собственному "я". Это усиливает его желание разобраться в своих недостатках и помогает ему реализовать свои потенциальные возможности выработки нового способа существования. Клиенты проявляют большее желание (как в трансе, так и в состоянии бодрствования) идти навстречу гипнотическим командам, какими бы странными и не относящимися к делу они ни казались. Как мы увидим дальше, такое сотрудничество весьма важно для эриксоновского гипнотерапевта, нередко прибегающего к различным необычным стратегиям.

Трудно, если вообще возможно, объяснить на словах, насколько важна целостность гипнотерапевта для практики. Это связано отчасти с ее кажущейся абстрактностью: ее нельзя определить количественно как ту или иную систему поведения. Однако это не делает ее менее реальной: целостность гипнотерапевта - это контекст, обеспечивающий повышение чувства собственной ценности. Она отличает подлинного лидера от деспота, художника-творца - от ремесленника, мудреца - от просто умного человека. С точки зрения межличностных взаимодействий целостность - это способность полностью подстраиваться к другой личности или живой системе и отдаваться сотрудничеству с ней. Хотя конкретные формы поведения бывают, разумеется, различными, намерения всегда одни и те же.

Я полностью убежден, что поразительные успехи Эриксона были в значительной части связаны с его целостностью. Прежде чем обучаться у него, я тщательно изучил множество его клинических публикаций. Они глубоко заинтересовали меня и произвели большое впечатление, но я не мог понять, как он добивается того, чтобы пациенты шли навстречу его в высшей степени необычным стратегиям. Объяснения, выдвигаемые им и другими (напр., Haley, 1973), сводились к неким туманным общим словам о "принятии внутренней реальности пациента и ее утилизации". Например, Эриксон предостерегал (1952):

"Субъекта следует постоянно оберегать как личность, обладающую правами, привилегиями и неприкосновенностью внутренней жизни, и сознавать, что в ситуации гипноза он оказывается в уязвимом положении.

Независимо от того, насколько субъект информирован, у него всегда существует осознанная или неосознанная общая неуверенность относительно того, что произойдет, что будет или не будет сказано или сделано. Даже те субъекты, которые свободно и раскованно изливали свою душу автору-психиатру, проявляли эту потребность оберегать свое "я" и производить хорошее впечатление, как бы откровенно ни говорили они о своих недостатках.

Такая защита должна быть обеспечена субъекту как в трансе, так и в состоянии бодрствования. Ее лучше оказывать косвенным способом в состоянии бодрствования и более прямым - в трансе.

...Лишить субъекта этого - значит отказаться оберегать его как наделенное чувствами существо. Такой отказ угрожает лишить работу гипнотерапевта всякого смысла, поскольку у субъекта может создаться впечатление, что его усилия не получают должной оценки, а это может привести к снижению уровня сотрудничества" (Rossi, 1980a, p.149-151).

Лишь после знакомства с Эриксоном, в ходе наблюдения за ним мне стало ясно, насколько важны эти идеи. Эриксон постоянно стремился всячески проявлять уважение к своим пациентам и ученикам и поддерживать их. Не скрывая своей руководящей роли, он столь же явно не намеревался манипулировать или управлять людьми в собственных личных интересах[14]. Соответственно и те, с кем он общался, чаще всего "отпускали себя" и полностью сотрудничали с ним в ходе гипноза.

Проблема манипулирования

В контексте целостности Эриксон часто давал конкретные указания, касающиеся поведения клиента. Широкое применение подобной повелительной манеры требует от гипнотерапевтов, работающих по его методу, критического подхода к проблеме манипулирования. Этот термин в общем виде и без элемента оценки определяется здесь как процесс влияния на поведение. Такой процесс широко распространен: сознаем мы это или нет, своим поведением мы всегда влияем на других. В этом реальном смысле всякое поведение есть манипулирование. Как указал Хейли (Haley, 1963), это особенно справедливо для терапевтического контекста, явная цель которого - изменить поведение. Поэтому я считаю необходимым, чтобы гипнотерапевт часто спрашивал себя: "Каковы мои намерения при общении с этим клиентом? Как я влияю на его поведение?" (Как будет рассмотрено в главе 5, на этот вопрос можно дать прямой ответ, выявив в ходе взаимодействия повторяющиеся самопроявления клиента.) Стараясь честно ответить на такие вопросы, гипнотерапевт расширяет свои возможности влиять на других, сохраняя целостность.

Это не тривиальная проблема, которую можно обойти или оставить без внимания. Обучая многих профессионалов в области душевного здоровья, я заметил, что нежелание серьезно отнестись к подобным вопросам создает много проблем. Некоторые обучающиеся с большим трудом признают, что могут оказать сильное влияние на поведение других и действительно его оказывают. Это не позволяет им осознанно использовать гипнотические методы, особенно связанные с дезориентацией (см. главу 8). Других охватывает потребность в самоутверждении, порожденная неуверенностью в себе, и вследствие этого они используют такие методы деспотично, не считаясь с чувствами человека. Оба этих типа обучающихся находятся во власти своей способности к манипулированию: первые - потому, что пытаются диссоциироваться от нее, вторые - потому, что безответственно ею пользуются. В обоих случаях это мешает обогащению внутреннего опыта клиента в ходе терапевтического сотрудничества.

Стоит гипнотерапевту осознать свои намерения и воздействие своего поведения, как его самовыражение приобретает огромную силу и влияние. Но достаточно вспомнить Гитлера или Джима Джонса, чтобы понять, что выработка подобных способностей отнюдь не гарантирует хэппи-энда[15]. Повторю еще раз: результат взаимодействия в конечном счете зависит от намерений "сотрудничающих" (и тем самым отражает их): один и тот же метод может быть использован как для взаимной поддержки, так и для подавления. Разумеется, последний вариант не всегда может быть реализован. Например, большинство гипнотических субъектов быстро теряет доверие к "не поддерживающему их" гипнотизеру и перестает сотрудничать с ним. (Как отмечалось в предыдущей главе, личность в состоянии транса способна "сопротивляться" внушению не менее сильно, если не сильнее). Встать на путь сотрудничества с клиентом гораздо легче, чем пытаться противостоять ему, управлять им или подавлять его, поскольку, если полностью подстроиться к другому человеку, никакого "сопротивления" в действительности быть не может. Кроме того, такая позиция приносит гораздо больше удовлетворения и приводит к большему профессиональному эффекту. В этом смысле целостность - проблема в равной мере как этическая, так и прагматическая. Попросту говоря, чем целостнее вы будете, тем большее удовлетворение испытаете и тем большего успеха добьетесь.