Дональд Кейи, Роберт Дж. Петерсдорф (Donald Kaye, Robert G. Peters dor f)

Определение. Сибирская язва — болезнь диких и домашних животных. Она передается человеку при его контактах с инфицированными животными или их продуктами, при контактах с насекомыми, переносчиками возбудителя, а в некото­рых развивающихся странах при прямых бытовых контактах, например при поль­зовании общими домашними вещами. Для сибирской язвы у человека типична некротическая язва кожи. Иногда возможно заражение ингаляционным путем, что сопровождается тяжелыми медиастинитом и легочной симптоматикой. Очень редко заражение происходит алиментарным путем с вовлечением в процесс желудочно-кишечного тракта или ротоглотки. Менингит или другие формы распростра­ненного процесса могут развиться при сибиреязвенной бактериемии.

Этиология. Сибиреязвенная палочка (Bacillus anthracis) представляет собой крупную инкапсулированную грамположительную неподвижную аэробную споро-образующую бактерию, хорошо растущую на большинстве питательных сред. На агаре она образует серовато-белого цвета колонии с выростами в форме запятой («голова медузы»). Колонии отличаются липкостью и способностью принимать вертикальное положение (вид сталагмитов) при взятии их петлей. При микроскопическом исследовании сибиреязвенных палочек из искусственных сред или из тканей их обнаруживают по параллельным цепочкам, напоминаю­щим товарные вагоны. Сибиреязвенная палочка очень походит на В. subtilis и В. cereus, но отличается от них своей патогенностью для лабораторных живот­ных, в частности мышей и морских свинок. Споры погибают при кипячении в течение 10 мин, однако в почве и продуктах животного происхождения могут выживать в течение 10 лет, что важно для сохранения и распространения бакте­рий. Необработанная почва более благоприятна для образования спор, сухой климат также благоприятствует длительному выживанию возбудителя. Сибире­язвенная палочка имеет капсулу из глутамилполипептида, которая затрудняет ее фагоцитоз. Кроме того, она содержит антикомплементарную субстанцию и выра­батывает токсин, вероятно, имеющий важное значение в формировании виру­лентности.

Эпидемиология. Сибирская язва распространена во многих странах мира, вспышки ее неоднократно регистрировались в южных регионах Европы, особенно в Греции и Турции, на Ближнем Востоке (в частности, в Иране), в Африке (Зим бабве и Гамбия), в Австралии и Новой Зеландии, а также в Северной и Южной Америке. В период 1975—1976 гг. в ВОЗ поступили сообщения почти о 2000 слу­чаев заболевания сибирской язвой. Это число, вероятно, не отражает реального положения. В США благодаря программам иммунизации лиц из групп высокого риска заражения, совершенствованию мероприятий по охране труда на произ­водстве и ограничению контактов с полученными от инфицированных животных продуктами заметно уменьшилось число зарегистрированных случаев сибирской язвы. В 1981—1983 гг. не было зарегистрировано ни одного случая, в 1984 г. был один случай заболевания.

Инфекция чаще всего встречается у крупного рогатого скота, лошадей, овец, коз и свиней. Вспышки сибирской язвы среди .животных отмечались в США глав­ным образом в Южной Дакоте, Небраске, Арканзасе, Миссисипи, Луизиане, Техасе, Вашингтоне и Калифорнии. Животные болеют в основном в конце лета и начале осени. Сообщалось о вспышке заболевания на Гаити, источником кото­рого послужила козлиная шкура, натянутая на барабаны бонго и использованная для изготовления циновок; случаи заболевания были завезены в США.

Человек заражается при забое скота, снятии с него шкур, разделывании туш или обработке шкур, шерсти, волос или других материалов инфицированных животных. Большая часть случаев заболевания приходится на рабочих, контакти­рующих с завезенным необработанным сырьем: шерстью, волосами или шкурами, костной мукой, используемой в качестве удобрения. Известны случайные зараже­ния садовников при вдыхании удобрений, приготовленных из костной муки, при контакте с отходами на дубильном заводе. Заболевание обычно развивается при попадании бактерий или их спор в кожу часто через рану или ссадину. При упо­треблении инфицированной пищи развивается кишечная форма болезни. В стра­нах Африки вспышки сибирской язвы иногда связывали с распространением возбудителя от инфицированных туш мухами или с укусами кровососущими насе­комыми. Этим можно объяснить отсутствие сибиреязвенных очагов поражения на коже пальцев и кистей. По наблюдениям за больными в Гамбии, полагают, что в условиях скученности возможна передача инфекции от человека человеку при пользовании общими пальмовыми мочалками (люффы).

Патогенез. Размножение спор начинается в течение нескольких часов после заражения. При этом они образуют капсулы и выделяют токсин, вызывающий плотный отек и некроз. Появляющаяся при попадании возбудителя в кожу зло­качественная пустула характеризуется пузырьками, инфильтрацией нейтрофилами, студенистым отеком и некрозом. При отсутствии вторичной пиогенной инфекции нагноение происходит редко, поэтому термин «злокачественная пусту­ла», часто используемый для обозначения сибиреязвенного поражения кожи, неточен. Бактерии попадают в регионарные лимфатические узлы, а затем воз­можна их системная диссеминация. При исследовании тканей, полученных от умерших больных, обнаруживают большое скопление бактерий в кровеносных сосудах, лимфатических узлах и паренхиме различных органов. В этих очагах мало клеточных элементов или они отсутствуют, но нередко встречаются участки кровоизлияний и отеков.

При ингаляционной форме сибирской язвы споры фагоцитируются альвео­лярными макрофагами, при этом размножение спор происходит в медиастинальных лимфатических узлах. Некротизируются и лимфатические узлы средостения, что приводит к геморрагическому медиастиниту и сопутствующей бактериемии. Дыхательная недостаточность может развиться в результате либо вторичной геморрагической пневмонии вследствие бактериемии, либо воздействия сибиреязвенного токсина на легочные капилляры.

Сибиреязвенный менингит развивается вследствие бактериемии, осложняю­щей кожные или ингаляционные формы инфекции.

Кишечная форма сибирской язвы возникает при употреблении инфициро­ванного, недостаточно кулинарно обработанного мяса животных. Споры прони­кают в подслизистую оболочку и регионарные лимфатические узлы, в которых они размножаются и вызывают кровоизлияния и некроз с развитием сопутствующей бактериемии. При ротоглоточной форме сибирской язвы возбудитель локализуется в шейных или подчелюстных лимфатических узлах.

Сибиреязвенный токсин состоит из трех компонентов: факторов отечности, летальности и защитного антигена. Токсин играет важную роль в патогенезе ряда клинических проявлений болезни. Его присутствием можно объяснить замедлен­ную реакцию после начала лечения противобактериальными препаратами. После перенесенного заболевания, по-видимому, развивается иммунитет.

Клинические проявления. В США в прошлом 95% случаев заболевания при­ходилось на кожные и 5% на ингаляционные формы инфекции. Менингит реги­стрировался менее чем у 5% больных. Чрезвычайно редки желудочно-кишечные и ротоглоточные формы болезни.

Кожная форма болезни. У человека заболевание начинается с то­го, что на месте внедрения возбудителя (например, на руке или на лице) появ­ляется безболезненная, зудящая эритематозная папула, которая затем превра­щается в везикулу и изъязвляется с образованием черного струпа. Часто бы­вают мелкие сопутствующие везикулы. Язва может быть окружена характерной обширной припухлостью, отличающейся безболезненностью и особой упругостью, что ценно в диагностическом отношении. Примерно через 5 дней язва начинает заживать, однако отек может оставаться в течение нескольких недель. Часты нерезкая болезненность и увеличение регионарных лимфатических узлов. Во мно­гих случаях общее состояние больного остается удовлетворительным, несмотря на обширные местные изменения, однако может незначительно повышаться темпе­ратура тела с головной болью и чувством недомогания. Кожную форму сибир­ской язвы могут напоминать стафилококковые инфекции кожи, чума, туляремия и овечья оспа.

У 10—20% нелеченых больных возбудитель из регионарных геморрагических измененных лимфатических узлов поступает в кровоток с повышением темпера­туры тела до высоких цифр, прострацией и быстрым наступлением смерти. В этом случае в процесс вовлекаются мозговые оболочки.

Ингаляционная форма. Ее называют также болезнью сор­тировщиков шерсти. Эта генерализованная форма инфекции с высоким уровнем смертности сопровождается цианозом, одышкой, медиастинитом и крово­харканьем. Она развивается, вероятно, в результате проникновения спор в лег­кие. Течение болезни двухфазное, причем начинается она постепенно с незна­чительного повышения температуры тела, чувства недомогания, усталости, миалгии, сухого кашля и ощущения сдавления за грудиной. Эта фаза продолжается в течение нескольких дней, причем перед началом второй фазы болезни возможно некоторое улучшение состояния, вслед за чем появляются одышка, цианоз, стридор и наступает шок. При рентгенографии обнаруживают плевральный выпот и расширение средостения. Несмотря на лечение, большинство больных умирают в течение 24 ч. Существует мнение о том, что фоновое заболевание легких, напри­мер саркоидоз, может служить предрасполагающим фактором при этой форме сибирской язвы.

Сибиреязвенный менингит. Это — острая, молниеносная форма болезни. В спинномозговой жидкости содержится кровь или гной или то и другое одновременно.

Кишечная форма. При этой форме сибирской язвы появляются то­шнота, рвота и боли в животе. Возможны кровавые рвота и диарея, а также асцит. По клинической картине она может напоминать острый живот. Заболева­ние обычно заканчивалось летально, хотя небольшое число больных удалось спасти путем резекции пораженных участков кишечника.

Сибирская язва ротоглотки. При этой форме инфекции у боль­ного наступает лихорадочное состояние, в процесс вовлекаются шейные или под­челюстные лимфатические узлы, что сопровождается отеком в этой области.

Лабораторная диагностика. В тканевой жидкости, полученной из очага пора­жения, часто содержится большое количество бактерий, которые можно обнару­жить при окраске мазков по Граму и посеве, однако после местного или систем­ного лечения антибиотиками эти результаты могут оказаться недостоверными. Результаты посева крови положительны обычно при генерализованной форме сибирской язвы, однако только у 10% больных с кожными язвами наступает бактериемия. При легком течении болезни число лейкоцитов в крови остается в пределах нормы, но у большинства больных с генерализованной формой инфек­ции увеличивается число сегментоядерных лейкоцитов. При менингите спинно­мозговая жидкость геморрагическая, при прямом исследовании или при посеве в ней легко выявляются возбудители. На кровяном агаре через 24 ч вырастают характерные колонии. Морские свинки, которым инъецируют содержимое подо­зрительных на сибиреязвенную палочку колоний, погибают через 24 ч, при этом возбудители могут быть выделены из левого желудочка сердца.

С помощью реакции непрямой микрогемагглютинации антитела выявляют у 98% больных и ни у одного здорового из контрольной группы. К помощи этой реакции целесообразно прибегать для подтверждения диагноза.

Лечение. При кожной форме сибирской язвы назначают 600 000 ЕД водного раствора новокаиновой соли пенициллина через каждые 6 ч до тех пор, пока не исчезнет локальный отек. Затем больной может принимать препараты пеницилли­на внутрь в течение 7—10 дней. При аллергии к нему можно назначать эритромицин или тетрациклин в дозе 500 мг через каждые 6 ч в течение 7—10 дней. Струп эволюционирует независимо от лечения в течение нескольких дней. Через 24—48 ч после начала лечения пенициллином обнаружить сибиреязвенные па­лочки в пораженном участке кожи не удается. При легочной форме болезни его следует назначать в дозе 20 млн ЕД для внутривенного введения, однако есть сомнения, что он действует достаточно быстро для того, чтобы вызвать обратное развитие патологического процесса. При сибиреязвенном менингите следует вводить те же (большие) дозы пенициллина в сочетании с 300—400 мг гидрокортизона. Убедительные данные о благоприятном влиянии стероидов на исход заболевания отсутствуют.

Профилактика. На промышленных предприятиях, на которых обрабатыва­ются загрязненные продукты животного происхождения, существует риск зара­жения работников. В США в конце 50-х годов настоящего столетия на фабрике по обработке козьей шерсти была зарегистрирована вспышка легочной формы сибирской язвы с высоким уровнем смертности. Стерилизация всего сырья из шерсти, мохера и др., вероятно, устранила бы этот риск, однако она редко проводится на практике. Доступна приготовленная из защитного антигена сиби­реязвенной палочки вакцина, обеспечивающая снижение уровня заболеваемости в группах риска. У животных в эндемичных районах с положительным резуль­татом применяют различные типы вакцин, приготовленных из спор возбудителя, однако они не пригодны для человека. Трупы погибших от сибирской язвы жи­вотных следует обезвредить должным образом.

Прогноз. До внедрения в практику антибиотиков уровень смертности при кожной форме сибирской язвы достигал 20%. В настоящее время при адекватном лечении она не превышает 1%. Несмотря на лечение антибиотиками, прогноз при ингаляционной, менингеальной и кишечной формах сибиреязвенной инфекции остается неблагоприятным.

ГЛАВА 99. СТОЛБНЯК