Сознание и гипотеза идентичности (монизм) - Аффективность (по Блейеру)

В своей книге „Affektivitat, Suggestibilitat, Paranioa" npoфес. Блейлер высказывает следующие взгляды на аффективность— взгляды, в общем и целом превосходные:

„От аффективности следует строго (? Форель) отличать все те процессы познания, которые обычно обозначаются названием чувств, каковы, например, душевные движения. Интеллектуальные чувства Наловского суть процессы познания; голод, жажда, боль и т. д. суть процессы смешанные; в них ощущение сопровождается соответствующим или, иначе выражаясь, освобожденным им чувствованием. Другие ощущения тела, как например, ощущения напряжения, испытываемые нашими мышцами, находятся и в других еще отношениях к чувствам (— к аффективности), не только влияя на аффективность, но и подвергаясь влиянию и с ее стороны, образуя, таким образом, известную часть симптоматологии аффектов".

„Только аффективность в тесном смысле оказывает как в здоровом, так и больном организме известные воздействия на функции тела (слезы, сердце, дыхание и т. д.), как и на оживление и торможение мыслительной деятельности. Она вообще является движущим элементом наших действий. Реакцию на изолированное чувственное впечатление она обобщает, распространяя на все тело и всю психику, устраняет с пути противостоящие тенденции, усиливая реакцию и расширяя сферу ее действия. Она обусловливает единое действие всех наших нервных и психических органов. Она усиливает реакцию и временно, придавая ей в определенном направлении действия продолжительность, большую той, которая предполагалась вначале. Она вообще является двигательным началом наших действий. Она является причиной многих делений и изменений нашего Я, известных форм Delirium и т. д.

„Аффективность обнаруживает известную самостоятельность в отношении индивидуальных процессов; аффекты могут быть перенесены с одного процесса на другой; различные люди столь различно реагируют на одни и те же интеллектуальные процессы, что прямо нет возможности установить какую-нибудь норму аффективности. Развитие аффективности у ребенка тоже совершенно независимо от развития интеллекта".

„На этом основании должны быть различные типы реакций и процессы, чувственно сильно окрашенные. К сожалению, эти типы недостаточно еще изучены, но весьма возможно, что именно от этих особенностей зависит, будет ли индивидуум страдать истерией, паранойей или какой-нибудь другой болезнью, которая в настоящее время считается еще болезнью функциональной".„Внимание можно рассматривать, как известную сторону аффективности; оно в такой же мере руководит ассоциациями (экфориями), как чувства, и без аффектов не бывает. В патологических случаях оно изменяется в таком же направлении, как чувства".

„У ребенка чувства могут весьма явственным образом заменить обсуждение, так что результат аффективных облегчений и торможений оказывается равным результату развитой логики. Это и есть, так называемое, инстинктивное реагирование".

„В патологических случаях ненормальная аффективность окрашивает целую картину болезни. В случае органических психозов аффективность вовсе не опустошена, как это часто утверждают. Напротив того, она реагирует легче, чем в случаях нормальных. Опустошение здесь кажущееся, как явление вторичное, каковое впечатление создается опустошением интеллекта. Раз человек не может более образовать, ни понять то или другое сложное понятие, то трудно у него ожидать, разумеется, и соответствующей чувствительной реакции".

„То же наблюдается и у алкоголиков, между тем как у эпилептиков аффективность хотя и сохранилась, но вместо неустойчивости органических болезней обнаруживает большую устойчивость".

„У идиотов мы находим все возможные видоизменения аффективности, как у здоровых, но в еще более широких пределах. В случае Dementia praecox аффекты определенным образом подавлены, но проявления их доказать еще можно".

Далее, Блейлер рассматривает податливость к внушению, как и внимание, лишь как известные стороны аффективности. Это больше всего дело вкуса. Каждый психолог имеет тенденцию пользоваться любимыми понятиями за счет родственных им понятий, вследствие чего и получается какое-то вавилонское столпотворение, как это бывает, напр., при обозначении нервных и душевных нарушений.

На мой взгляд нет нигде резких границ между ощущением и чувствованием, как нет резкой границы между ощущениями и абстрактными понятиями. Ощущения суть более или менее ясно локализированные чувствования, а чувствования — более или менее неясные ощущения.