Симостью, и их бывших супруг
В Российской Федерации за последние годы отмечается стабиль-
но высокий уровень распада брачных пар. Алкогольной зависимости,
как причине развода, по-прежнему принадлежит одна из основных ролей
[2, 6].
Традиционно в сплошных выборках больных алкогольной зави-
симостью находят большее количество разведённых, чем в общей попу-
ляции. Одним из парадоксов, связанных с алкогольной зависимостью,
является вера в то, что как только зависимый от алкоголя прекратит
употребление спиртных напитков, все семейные проблемы разрешатся
сами собой. Однако реальность заключается в том, что процент разводов
в семьях МСАЗ, прекративших употреблять алкогольные напитки, за-
метно выше, чем у тех, кто продолжает употреблять алкоголь в прежнем
ритме [20].
Считается, что развод негативно сказывается на дальнейшей
судьбе зависимого от алкоголя человека [172]. В первую очередь, это
касается озлокачествления наркологических характеристик, снижения
продолжительности жизни, роста суицидальности группы [172, 197].
Отметим, что ряд авторов утверждает, что роль развода в суицидологи-
ческой практике сильно преувеличивается, в том числе, у наркологиче-
ских больных.
С другой стороны, имеются данные, говорящие в пользу того,
что для бывшей жены зависимого от алкоголя мужчины развод является
фактором, приводящим к улучшению ее общего соматического состоя-
ния, стабилизации психологических нарушений, сформированных в ре-
зультате созависимой реакции [50, 172]. Следует отметить, что имею-
щиеся работы, посвящённые изучению суицидологических показателей
после развода у МСАЗ, ограничены исследованием классического суи-
цидального поведения [11, 197] и в основном носят констатирующий
характер (по данным кризисных стационаров и документации по поводу
завершённых суицидов). Это искажает представление о распространён-
ности аутоагрессивных паттернов поведения у разведённых МСАЗ, по-
скольку речь в большинстве исследований идёт о фатальных саморазру-
шающих актах.
В связи с этим, первая часть данной главы посвящена сравни-
тельному анализу профилей суицидальной и несуицидальной аутоагрес-
сий, экспериментально-психологических характеристик у МСАЗ, со-
стоящих и не состоящих в браке (по причине развода).
В отношении бывших жён МСАЗ ситуация также не столь одно-
значна, особенно в отношении динамики саморазрушающих форм пове-
дения. Безусловно, имеются данные о повышенной «внутрибрачной»
суицидальности жён МСАЗ [77], а также свидетельствующие и о неко-
тором «общем» улучшении состояния жён после развода [50, 177]. Од-
нако не найдено работ, прямо затрагивающих послеразводные суицидо-
логические и иные аутоагрессивные характеристики в этой женской
группе (которые априори, должны бы соответствовать формуле после-
разводного «общего улучшения»). Так ли это на самом деле, на этот во-
прос призвана ответить вторая часть данной главы.
Для ответа на поставленные вопросы нами изучены 32 разведён-
ных МСАЗ и 32 женщины, ранее состоявшие в браке с МСАЗ.
Средний возраст разведённых МСАЗ, составил - 41,9±4,9 года,
длительность семейной жизни равнялась 14,0±5,3 года, период после
распада брака - 5,8±3,4 года. Возраст бывших жен МСАЗ, составил -
40,2±5,4 года, длительность семейной жизни до развода - 12,1±5,6 года,
период после распада брака - 8,8±4,6 года. Все обследованные пациенты
клинически находились во второй стадии заболевания, тип употребления
алкоголя – псевдозапойный.
Влияние развода на суицидологические и наркологические ха-
рактеристики мужчин, страдающих алкогольной зависимостью. Проана-
лизируем классические аутоагрессивные показатели в группах, пред-
ставленные в таблице 2.9.
Сразу оговоримся, что поскольку у МСАЗ, проживающих в бра-
ке, формально отсутствовал такой период как «послеразводный» (при-
сутствующий только у разведённых МСАЗ), то сравнения между груп-
пами проводилось с использованием следующих временных отрезков:
представленность признака в анамнезе вообще (глобальное присутствие
признака) и наличие признака в последние два года (оценка ограничен-
ного периода жизни). Для разведённых МСАЗ во всех имеющихся на-
блюдениях период последних двух лет приходился на послеразводное
состояние, что технически позволяло нам проводить оценку нали-
чия/отсутствия и динамику интересующих факторов в послеразводный
период.
В целом, можно констатировать, что суицидальная активность
разведённых МСАЗ за весь период анамнеза и период брачной жизни
укладывается в средние показатели в группе женатых МСАЗ, то есть,
отражает общий тренд алкогольной субпопуляции в отношении суици-
дальных типов реагирования. Отметим, что в период брака у разведён-
ных впоследствии МСАЗ, отмечалось меньшее количество суицидаль-
ных попыток.
Таблица 2.9