Вина, обида и Фредерик Перлз

Абсолютистские убеждения и нереалистические ожидания в отношении себя, других, окружающего мира лежат в основе двух основных групп негативных чувств. Это — чувство оби­ды и чувство вины.

Многие жители Больших Городов испытывают эти чувства не только по отношению к своим ближайшим родственникам, но и по отношению к своим начальникам, представителям вла­сти, судьям и разным чиновникам. Два этих переживания очень разрушительны для психики и поэтому их надо уметь нейтра­лизовать.

Обида обычно обращена на социальное окружение, когда человек не получает в нем того, чего хочет. — «Как же так, профессор, я всю ночь учил эту вашу психологию, а вы мне хотите поставить только тройку!» Обвинения и претензии с разной степенью агрессивности могут направляться как на кон­кретного человека, так и на все общество в целом.

Вина возникает в случае невозможности следовать своим собственным идеалам, при не оправдании ожиданий, которые исходят от значимых близких людей. В случае вины агрессия направляется на самого себя и связана с самообвинениями. Впоследствии в обоих случаях и агрессия, и гнев сменяются депрессией. Но те, кто слишком сильно сердится или на себя, или на других, на уровне мышления преувеличивают как свои, так и чужие недостатки. И таким образом сами же подкрепляют сформировавшиеся у них ранее разрушающие их чувства.

Для того, чтобы чувства обиды и вины не возникали осно­ватель гештальттерапии Фредерик Перлз придумал для своих клиентов специальную молитву, цель которой — освободить человека от чувств вины и обиды, которые проистекают от чрезмерных требований к самому себе и к окружающим. «Я делаю свое дело, и ты делаешь свое. Я здесь не для того, чтобы, жить согласно твоим ожиданиям. И ты в этом мире не для того, чтобы жить согласно моим ожиданиям. Ты есть Ты и Я есть Я. И если случайно мы найдем друг дру­га — это прекрасно. Если нет, с этим ничего нельзя поде­лать».

Взрослый человек развивается и движется от инфантиль­ной зависимости от окружения и поддержки близких к нахожде­нию внутренней опоры в самом себе.

Став взрослыми, мы признаем, что другие взрослые и зре­лые люди способны также отвечать за себя, как мы стремимся отвечать за себя. И таким образом, по Перлзу, зрелость пред­полагает утерю ответственности за кого бы то ни было друго­го. В нашей христианской культуре, основанной на долге и ответственности перед ближними, подобные заявления встре­чаются с недоверием. Но это — единственный путь избавле­ния от разрушающего чувства вины.

Другие знают себя лучше и поэтому способны управлять своей жизнью без наших советов и руководства. Мы позволя­ем другим находить опору в самих себе, а не в нас и позволяем себе не вмешиваться в их жизнь. Здоровая личность не долж­на обременяться социальными ролями, которые есть всего лишь средство для финальной цели — быть счастливым и сво­бодным.

За подобные мыслиобщественность Америки здорово кри­тиковала Перлза, но он продолжал идти своим путем, пытаясь освободить своих клиентов от ярма социальных требований и ограничений, которые делали их несчастными.

Помимо обычного чувства вины существует так же вина и экзистенциальная, связанная с самим существованием челове­ка. Ролло Мэй назвал следующие три ее источника.

• Вина вследствие недостаточной самореализации. Она выз­вана тем, что нам не дано полностью реализовать все зало­женные в нас от природы потенциальные способности. Вы­бирая что-то одно, мы должны отказаться от реализации другого.

• Вина вследствие невозможности до конца понять и прочув­ствовать своих близких. Мы всегда обречены смотреть на них через призму собственной личности.

• Вина вследствие утраты связи с Абсолютом. Паскаль гово­рил, что «ветви не суждено знать назначение дерева». Так и нам бывает трудно понять: зачем и почему мы явились на свет. Но, «если звезды зажигаются на небе, — писал Мая­ковский, — значит это кому-то было нужно!» Экзистенциальной вины невозможно избежать. Поэтому

человек вынужден жить с ней, принимая как свое собственное несовершенство, так и несовершенство окружающего его мира.

Депрессивная тюрьма

Сегодня в мире депрессия выходит на второе место после сердечно-сосудистых заболеваний. Сложность жизни в Боль­шом Городе часто вызывает у его жителей это тяжелое состо­яние. Депрессию легко почувствовать, но ее бывает трудно вы­разить словами. Она, по описаниям клиентов, страдающих от нее, представляет собой смесь душевной угрюмости, подавлен­ности, опустошенности и тревоги. При таких переживаниях резко снижается интерес и вкус к жизни и энергетический по­тенциал организма.

Когда человек видит, что он не справляется с теми требова­ниями и обязательствами, которые он наложил сам на себя, он разочаровывается в самом себе, в окружающих и впадает в деп­рессию.

Отличительная черта депрессивной личности — склонность к самобичеванию и самонаказанию. При депрессии искажает­ся в худшую сторону восприятие прошлого, настоящего и будущего. Ничего хорошего не видится в прошлом и ничего хо­рошего не ожидается от будущего. Клиент может сердиться на родственников, на друзей, на плохое обращение врачей и возму­щается теми, у кого в жизни все хорошо и удачно складывается.

Психотерапевты, работающие с лицами, страдающими от депрессии, обращают внимание на одну, весьма характерную для них черту характера, а именно — гордость, превратившу­юся в гордыню. Гордость — это когда человек реально оцени­вает свои возможности, успехи и достижения. Гордыня — ког­да он не может снизить планку своих притязаний в случае не­удачи и принять свою жизнь такой, какая она есть. Эллис не уставал повторять своим клиентам, что основным содержани­ем психологической поддержки должна «тать помощь в овла­дении философией принятия, вместо философии требования.

Когда человек поставил себе в жизни чересчур высокие тре­бования и к себе, и к окружающей жизни, тогда он становится особенно уязвим для самокритики и самообвинений при недо­стижении желаемой цели. В этом случае он чересчур сильно расстраивается.

Далее, как только люди стали несчастны, они склонны уг­лублять свои страдания. «Я сегодня получил плохую оценку на экзамене. Это ужасно, ведь я — должен преуспеть. И я не должен себя чувствовать плохо! Разве это не ужасно, что я так мучаюсь?!»

В следующем моменте как следствие таких мыслей появля­ется затяжная депрессия со всеми вытекающими из нее послед­ствиями. При этом клиенты вступают в порочный круг. Они тревожатся по поводу своей тревоги и испытывают депрессию в связи с депрессией. Эллис называл это самовольным заточе­нием в депрессивную тюрьму. Ей предшествует стиль мышле­ния, в котором преобладает:

• зависимость от социальных норм и установок, требований значимых других;

• отсутствие самодостаточности и желание постоянно на кого-то опираться, отсутствие внутренней точки опоры;

• недостаточная стойкость при встрече с неизбежными не­приятностями;

• неспособность видеть связи между своими эмоциями и мыслями. Для своих клиентов А. Эллис сочинял веселые песенки, в

которых показывал им всю нелепость их инфантильных жела­ний и притязаний:

Будь хорошим, сильным, умным. Все мои желанья выполняй! Отдавай свои все деньги, Мне обид не причиняй!

Ну, а если ты не будешь Делать все, как я хочу, Я тогда надую губы. И надолго замолчу.

Такая психология и подобный строй мыслей ведут клиента ко многим проблемам, как с окружающими, так и со своим здо­ровьем. Например, при анорексии отказ от еды связан с глубо­ким разочарованием в значимых людях, которые не дают или не давали в свое время клиенту столько любви и внимания, сколько ему бы хотелось. Но при анализе может выясниться, что ожидания клиента в отношении этого значимого другого были чрезмерными и завышенными. В моей практике одна мо­лодая девушка заболела анорексией, когда узнала, что ее раз­веденная мама хочет устроить свою судьбу и вторично выйти замуж.

Для того, чтобы человек научился позитивно мыслить, ему необходимо, говорил А. Эллис, понять три важные вещи:

1. Причина плохого настроения — не в том, что произошло, а в том, как человек объяснил самому себе и оценил возник­шую ситуацию. Как говорил Сенека, «горек не урон, а мне­ние о нем».

2. Эмоции, которые человек испытывает в данный момент, ос­нованы на догматических иррациональных установках дол­женствования, которые, если провести логический экспе­римент, окажутся необоснованными.

3 Все можно исправить и вернуться в нормальное эмоцио­нальное состояние только в том случае, если клиент согла­сен на тяжелую и упорную работу по перестройке своего мышления.

Любимыми писателями и философами А. Эллиса были Эпиктет, Марк Аврелий и Луций Сенека, исповедовавшие филосо­фию стоицизма в трудные времена античной Греции. Видимо, поэтому у своих клиентов А. Эллис пытался сформировать стиль мышления, схожий с мировоззрением стоиков: «У меня все и не должно быть лучше, чем у остальных людей, — так уж

происходит в жизни! Чертовски плохо, да! Но даже если все это так и будет продолжаться, и даже если я никогда не получу многое из того, что хотелось бы иметь, то, возможно, так тому и следует быть. Это чертовское невезение, но это не конец света Я могу не брать все это в голову и принять мир таким, каков он есть, пусть и неприятным!» {Цат. по: Соколова ЕЛ. Общая психотерапия. М.,2001.)

Главным моментом в когнитивной терапии является замена жесткого мышления, основанного на требованиях долженство­вания, предпочитающим стилем мышления. Скажем: «Да, я бы предпочел, чтобы у меня была хорошая автомашина, допус­тим, «Мерседес». Но и на своем «Жигуленке» я тоже буду чув­ствовать себя неплохо».

Когнитивные терапевты рекомендуют своим клиентам ста­новиться более рациональными и отказываться от инфантиль­ной требовательности — главного элемента эмоционального нарушения.

Предпочитающий стиль мышления тесно связан с наличи­ем альтернативных путей удовлетворения какой-либо потреб­ности. Если я, например, хочу пить, то я могу выпить стакан воды или сока, или кока-колы. Но если я буду думать и требо­вать, что «я могу утолить жажду колой и только ей, и я умру, если я не выпью ее», то тогда человек может действительно умереть, если не физически, то во всяком случае для начала — морально, потому что в своих словах он себя на это уже на­строил.

У практичных американцев на этот счет есть поговорка «Не клади все яйца в одну корзину», которую надо понимать так, что надо всегда иметь в запасе альтернативный вариант реше­ния проблемы. «Зависая» на каком-то одном варианте, чело­век попадает в тяжелую психологическую зависимость и теря­ет при этом свободу.

Когда-то популярная певица Эдита Пьеха пела песенку, в которой были слова: «Если я тебя придумала, стань таким, как я хочу». Эту песню можно было назвать «кодексом невроти­ка». Человек придумывает себе образ идеального возлюблен­ного, образ мира, в котором ему хочется жить и затем расстра­ивается из-за того, что и то, и другое оказываются не такими, какими бы их хотелось видеть.

В другой популярной песенке героиня ищет такого жени­ха, чтобы тот «не пил, не курил, чтоб цветы всегда дарил, тещу

мамой называл» и т. д. От невесты с такими запросами ожидать можно только семейных скандалов.

Здоровая личность

Приступая к оказанию психологической помощи, каждый психотерапевт имеет в своем представлении некий иде­ал здорового человека, к которому своего клиента ему надо приблизить.

Разрабатывая свою концепцию рациональной терапии, А. Эллис видел идеал когнитивно зрелого и эмоционально здо­рового стабильного человека в таком свете.

Личный интерес. Принимая во внимание интересы других (прежде всего социума), тем не менее, надо ценить собствен­ные интересы и жертвовать ими до некоторой степени, но не во всем и только ради тех, кто для них небезразличен.

Социальный интерес. Эмоционально здоровый и позитив­но мыслящий человек заинтересован в социальном выживании, и поэтому в удовлетворении потребностей других людей. По­этому он всегда готов к сотрудничеству и испытывает заинте­ресованность в благополучии других.

Независимость и самоуправление Здоровый человек го­тов взять на себя первичную ответственность за свою жизнь. Ему небезразлично мнение окружающих, но он не будет ста­вить свою жизнь в зависимость от общественного мнения, хотя выдерживать критику бывает нелегко.

Толерантность. Зрелый человек позволяет себе и другим ошибаться. Даже если мне кто-то не нравится, нужно воздер­живаться от порицания его как личности.

Гибкость. Готовность к изменениям. Способность отно­ситься к переменам не со страхом, а как к новым возможнос­тям для роста и развития. Не разрабатывать жестких правил для себя и других людей. Не быть рабом прежних решений. Способность принимать новые решения на основе новой ин­формации.

Принятие неопределенности. Зрелый человек призна­ет то, что мир не стабилен и в нем может быть много слу­чайностей. Можно быть склонным к поддержанию поряд­ка, но не требовать его. В стабильном и абсолютно пред­сказуемом мире жить более безопасно, но зато жизнь в неопределенном мире несет в себе больше азарта, приклю­чений и открытий.

Принятие обязательств. Зрелая личность стремится иметь обязательства перед чем-то, что находится за пределами ее самой Стремление достигать максимальной реализации сво­их возможностей и счастья, испытывая при этом постоянный всепоглощающий интерес к жизни.

Творческий потенциал и оригинальность. Зрелая лич­ность новаторски подходит к решению как каждодневных, так и профессиональных проблем У нее есть главный твор­ческий интерес, который она стремится осуществить в этой жизни.

Научное мышление. Рациональность и объективность. Думая о каком-то вопросе, зрелый человек придерживается правил логики

Самопринятие. Зрелая личность принимает себя безуслов­но. Она не стремится оценивать свой внутренний мир с внеш­ней точки зрения и не уделяет чрезмерное внимание тому, что думают о ней другие. Такие люди стараются получать удоволь­ствие, а не показывать себя.

Отсутствие перфекционизма и приверженности утопи­ям. Здоровый человек спокойно принимает отсутствие в этом мире совершенства как у самого себя, так и у других Это не мешает ему иметь идеалы, но он видит, что путь к ним тернист и долог.

Риск. Готовность пойти на рассчитанный риск, чтобы до­биться желаемого.

Перспективный гедонизм. Поддержание баланса между перспективной и сиюминутной выгодой. Нет одержимого стрем­ления к получению немедленного вознаграждения.

Формированию позитивного мышления на занятиях по груп­повой арт-терапии помогают музыкально-психотерапевтичес­кие формулы, наподобие нижеследующих.