Высокомерие с мученичеством.

Эта комбинация имеет много общего с сочетанием высокомерия и самоуничижения. Человек высокомерный чувствует себя в безопасности рядом с мучеником, поскольку испытывает к нему жалость и зачастую берет над ним шефство. Мученик видит в человеке высокомерном сильную личность, способную решить все возникающие проблемы, и это поначалу вызывает у него восхищение. Однако человек высокомерный постепенно начинает проявлять ироничную насмешливость к своему партнеру, а мученик с полной готовностью спешит превратиться в жертву. Мученик провоцирует человека высокомерного на продолжение издевательств над собой, толкает его на неподобающее обращение, как, например, побои или регулярные разрывы отношений. Высокомерный человек старается оставаться безупречным, не идет на одолжение и тем еще больше мучает партнера. Несмотря на это, подобные отношения иногда могут быть довольно продолжительными, поскольку мученик не боится близости. Он может проявлять большую теплоту и привязанность к людям высокомерным, несмотря на их отчужденность. Человек же высокомерный отчаянно нуждается в проявлении тепла и заботы, поэтому также испытывает привязанность к своему партнеру, несмотря на вызываемое в нем мучеником раздражение.

Высокомерие с нетерпеливостью.

Поскольку оба эти дракона относятся к классу чудовищ толстых, с широким полем зрения, людям с таким сочетанием драконов может быть довольно тяжело ужиться друг с другом. Человек нетерпеливый очень быстро устает от отчужденности и склонности к критике человека высокомерного. Это заставляет высокомерного человека чувствовать себя незащищенным и толкает его на еще большее отчуждение. Такое поведение партнера доводит человека нетерпеливого до отчаяния. Критическое отношение для человека нетерпеливого является стрессогенным фактором. Вместо замедления своих действий, он старается идти все быстрее, что только ухудшает ситуацию. Нетерпеливый человек первым проявляет тенденцию к разрыву отношений.

Высокомерие с упрямством.

Когда человек высокомерный встречается с упрямым, ситуация очень напоминает тупиковую. Высокомерный человек всегда настроен критически как к себе самому, так и к окружающим. Однако чем больше осуждения он выносит действиям своего партнера, тем упорнее тот настаивает на своем, отказываясь переменить точку зрения или хотя бы прислушаться к словам партнера, поскольку склонен выказывать открытое неповиновение любым проявлениям чужого авторитета. Упрямый человек считает, что его партнер пытается оказать на него давление. Таким образом, усилия человека высокомерного лишь способствуют еще большему развитию в его партнере дракона упрямства.

Человек упрямый отказывается тешить тщеславие своего высокомерного партнера и пытается сокрушить его молчаливым сопротивлением. Человек высокомерный чувствует себя все более одиноким, чего так добивается дракон и что совершенно не нужно самому человеку.

Самоуничижение с саморазрушением.

При таком сочетании человек самоуничижительный чувствует, что не заслуживает в жизни ничего большего, кроме боли от отношений со своим саморазрушительным партнером. Фактически он нередко чувствует, что пьянство, употребление наркотиков и саморазрушительное поведение партнера лежит на его совести. Это создает отличную почву для еще более глубокого укоренения в нем дракона самоуничижения. С другой стороны, в саморазрушителе крепнет уверенность, что его жизнь не стоит того, чтобы ее продолжать, поскольку никто не способен взять его поведение под жесткий контроль. В наиболее серьезных случаях саморазрушитель способен самым насильственным образом выплескивать на партнера свое отчаяние, что лишь подтверждает уверенность самоуничижителя в собственной никчемности и неполноценности. При таких взаимоотношениях саморазрушительность одного из партнеров способна перешагнуть всякие границы, поскольку обильно вознаграждается его товарищем.

Самоуничижение с жадностью.

Такая сочетаемость драконов не является жизнеспособной. Человек жадный не видит в своем самоуничижительном партнере ничего из того, что ему хотелось бы получить, если сюда не примешивается возможность завладеть его наследством или воспользоваться связями его семейства. Но и в этом случае жадный человек стремится получить то, что его привлекает, и поскорее отправиться дальше. Это, конечно, только усиливает в самоуничижителе чувство собственной неполноценности.

Если жадный человек испытывает какую-то пагубную зависимость, как это очень часто бывает, самоуничижитель чувствует личную ответственность за болезненную привязанность своего партнера и его ощущение собственной никчемности усиливается, поскольку он не в силах его излечить. С другой стороны, человек жадный может испытывать к самоуничижителю довольно сильное влечение, так как боится быть покинутым, а самоуничижитель не собирается его оставлять. Однако человек жадный отлично осознает, что его партнер обладает достаточной внутренней силой и способен в любой момент оставить свою снисходительную, потворствующую ему манеру поведения. Но даже если жадный человек прекратит посягательства на своего партнера, отношения их нисколько не улучшатся, так как у самоуничижителя недостает самоуважения, чтобы рассчитывать на что-либо иное.