Какие у меня возникли чувства?

Я шел к дому, понимая, что группа прошла успешно благодаря спонтанности молодых людей, а вовсе не моим планам. Идея, которая принесла успех в “Группе Дауна”, в новой группе оказалась неподходящей. Было слишком рано ожидать, что молодые люди станут демонстрировать свои затруднения прежде, чем будет установлено доверие. Плюс ко всему, у всех членов этой группы была одна и та же проблема - все они страдали аутизмом. Комната не подходила для демонстрации и имитации. Я совершил дурацкую ошибку.

Имея в виду все, что произошло в течение нескольких следующих недель, я должен сказать, что такие ошибки могут иметь разную природу и приводить к разным последствиям. Если по ошибке не убрать мебель с “места действия”, кто-то из участников может пострадать. Другие ошибки, не носящие столь “материального” характера, могут открыть путь более творческому процессу. Все зависит от того, как к ними управится директор.

Если снова обратиться к параллели с искусством, вспомним гравера, который, используя резец не по назначению или прикладывая к нему излишнюю силу, может поранить себя и скрыть свой промах, назвав его случайным. Но немногие художники допускают, что им следует быть открытыми к творческой возможности, которую в процесс привносит случай. Неожиданный “неправильный” срез образца или трещина может привести к более простому и выразительному изображению. Некоторые художники даже сознательно считают, что для работы необходимы условия, в которых могут происходить такие счастливые случайности. Все художники учатся на ошибках. То же самое относится и к людям, применяющим “методы действия”. Однако им необходимо следить за тем, чтобы их ошибки и случайности не причинили вреда их клиентам.

Я упустил из виду, что поездка ко мне в центр будет восприниматься “Аутичной Группой” как неординарное событие, выходящее далеко за рамки их обыденной школьной жизни. Доверие, которое было достигнуто, установилось не в результате заранее спланированных упражнений, а благодаря спонтанной радости молодых людей, попавших в мой дом, и их совместному ощущению путешествия. На следующей сессии, когда все они сидели у меня за большим кухонным столом, я признал, что неделю назад совершил ошибку, пытаясь делать упражнение, которое совершенно их не зацепило. Их естественное наслаждение атмосферой нашего дома оказалось гораздо более важным. Может быть, молодые люди поняли мою честность, а может нет, но она им определенно понравилась!

Учитель может быть неправ!

Что же произошло?

Теперь групповой процесс в значительной степени проходил в ситуации “здесь и теперь”. Интерес группы оказался очень высоким, и одна из участниц, Джесси, сказала: “Давайте порисуем”, - имея в виду нарисовать затруднения, свойственные аутизму. Джесси в свои 18 лет была умна, углублена в себя, редко говорила, но при этом была исключительно одаренной художницей. Мигом появилась бумага и коробка карандашей, и Джесси сразу погрузилась в рисование головы, у которой отсутствовал рот. В результате появилась целая серия рисунков, богатая по цвету и сложная по композиции.

Я ходил вокруг стола, поощряя каждого из них нарисовать какой-нибудь видимый символ их проблемы, чтобы затем по очереди показать свои рисунки мне. Другие члены группы какое-то время молча наблюдали за тем, что происходит, а затем быстро вернулись к своим рисункам. Это была индивидуальная терапия в рамках групповой работы. Когда возникали трудности в понимании или в изображении на бумаге, мы сначала представляли это в действии, а затем рисовали или пытались нарисовать. Иногда это срабатывало, иногда нет, но каждый человек был включен в этот процесс. Перед нами предстало все, что сторонние наблюдатели называют “аутизмом”: изоляция, попытка спрятаться, вычурность в движениях, отсутствие всякой выразительности вообще, неспособность говорить... Каждая черточка была абсолютно индивидуальной, на особый аутистический манер, но вот настал момент, когда один юноша стал изображать своеобразную походку своего одноклассника, а на это откликнулась вся группа и целиком присоединилась к действию.

Возникло социодраматическое действие, в котором участники группы изображали свою собственную или чью-то манеру поведения. Оно отличалось от того подхода, который применялся с “Группой Дауна”, тем, что мы обращали внимание не на индивидуальные затруднения, недостатки, манеры поведения или чувства, а на общее сопротивление людей, имеющих инвалидность. Каждый становился защитником остальных. Шеринг естественным образом возник из действия и проходил в форме обмена прикосновениями, общего смеха или хихиканья; вербальных выражений было очень мало.