Под сердца страх и мыслей бред

Где стынет только вечность…

Там, где вращаются миры

Под силы тяготенья,

И жизнь галактик, как дары

И божества творенья.

И кто-то нам даёт толчок -

Чтоб мы творили чудо,

Но где творца того венок?

А может, он повсюду?

ВЫЖИВАТЬ?

И смех, и грех стихи писать

Да за рога быка держать -

Так говорит народ простой,

Когда карман совсем пустой.

А заработать теперь сложно,

Найти работу невозможно.

Бежит толпа скорей на дачу

Ловить скользящую удачу.

А в электричках - тьма людей,

Но лезут в тамбур поскорей
А там уже битком набито!

Стоят стеной, не протолкнуть,

Однако прут, кричат сердито:

«Всем ехать нужно как-нибудь!»

Едут зайцами с утра,

Билет дороже, чем вчера!

Глаза полезут из орбит,

Контролёр когда кричит:

«Где билет твой, пассажир?!»

Кой-кто запрятался в сортир,

Кто бежит в другой вагон,

Кого взашейку - на перрон!

Порой милиция же тут -

Порядок власти берегут…

А на дачах всё сгорело,

Пеплом горечи осело.

Всё сожжено, куда ни кинь,

Пыльцой лишь сыплется полынь.

И каждый злой уже с утра,

Ведь жизнь - не жизнь, одна мура…

Такая жизнь, такую мать…

Но нужно как-то выживать… 10.07.2000.

ВЕТЕРАН.

Сидит на лестнице старик,

Костыль да шапка с подаяньем,

Седые лохмы, как парик,

Да тяжесть плеч под одеяньем.

Дедуля здесь сидит с утра,

Спина касается решётки,

Тельняшка рванная видна,

А на култышках - лишь обмотки.

Народ обходит старика,

Он как пенёк тут под ногами,

А в шапке - ни рубля пока,

В глазах у деда боль кругами.

И он всё курит не спеша,

И над толпой дымок чуть вьётся,

Болит солдатская душа,

И под тельняшкой сердце бьётся.

Не тянет руку дед вперёд -

Ведь милостыня - не награда,

Последний здесь его оплот,

И бьют в него снаряды-взгляды…

РОССИЯ…

Россия, ты моя Россия,

Страна бомжей, страна глупцов,

Голодная периферия,

Страна барыг и продавцов.

И криминала, и подонков,

Всё позагребших под себя,

И рвущихся из под обломков

Под своды жуткого Кремля…

Страна из слёз, страна из горя,

Из неучей-политиканов,

Страна нерусского застолья,

Где кровь и водка по стаканам!

Залитые вином покои,

Где раньше царский дух бродил,

Народ пьёт брагу из помоев,

И душ мильёны погубил!

И тот народ давно без дела,

На дачи все скорей бегут,

Но стянут там, что перезрело,

И недозрелое сопрут.

ВЫБОРЫ…

Зима, зима, бушуют ветры

И бьют нам холодом в окно,

Но помыслы теплом согреты,

Чтоб мимо дома зло прошло.

Чуть теплится всё ж радиатор,

И сахар есть, и есть мука,

И чайник, как вулкана кратер,

И мы под небом есть пока…

Хотя бушуют чьи-то страсти,

Зовут на выборы народ,

И лезет мафиози к власти –

Всё подтасует наперёд!

А честному - туда дорога

Закрыта накрепко рвачом,

Его пристрелят у порога

Или подкупят калачом.

Народ лишь ахнет: Кто? Откуда?!

Так за кого голосовать??!!

Проголосуем за Иуду,

Его мы знаем, как не знать…

И снова встанут заправилы…

Так что же, что же, что нас ждёт?!

Кому лопата, кому вилы,

Кому беззубый старый рот….

А в электричках - одни бабки,

И духота - не продохнуть:

Тут «зайцы», кошки, тяпки,

Собаки едут как-нибудь…

Народ живёт на выживанье

И бьётся всячески за хлеб…

Вот так прошло голосованье,

Ведь мы толпа, мы - ширпотреб…

БОМЖ…
Уже зима в полон забрала
Сады, леса, вдали поля,
И будто бусы разбросала
В тиши уснувшие стога.
И только чёрный крик вороний
Пугает зябко тишину,
Вдали экспресс бежит проворный,
Встречая с грохотом зиму.
Прикрыла где-то снегом вьюга
Дома притихшие селян…
А бомж в степи, на нём дерюга
И не согреет эта рвань…
Как жутко-горько вдруг сознаться,
Что ты не нужен никому…
И к дачам бомж решил пробраться,
Чтоб пережить кой-как зиму…
Голодный он, а ветер воет…

Куда идти? Где есть тепло?,
Устало дышит, сердце ноет,
Дрожит, и тело всё свело…
Такой опасен на дороге -
Не человек уже, а зверь -
Тот вряд ли думает о боге,
Кто выброшен людьми за дверь…

УРА!

«Ура, ура! - кричат мне душегубы.-

Попалася, голубка, на крючок!»

Фанфары бьют, звенят надменно трубы,

А я стою без лошади седок.

Одна, одна, куда вокруг ни кину,

И даже слабой нет родной руки,

Лишь цепи есть, которые не скину,

Да вот тепло от милой мне строки.

Она одна - моя подруга повесть,

Она одна - горящей жизни пик,

И мой причал, и выжженная совесть,