Плюсы и минусы психоделической терапии

Некоторые преимущества психоделической терапии практические, а некоторые имеют теоретическую природу. В целом, терапевтические изменения, достигаемые за один психоделический сеанс, гораздо более драматичны и глубоки, чем наблюдаемые в результате одного психолитического сеанса. Определенные аспекты психоделической лечебной техники представляют хорошее ускорение и углубление терапевтического процесса, а также значительное повышение его эффективности и безопасности. Этот подход, похоже, полностью признал важность позитивных переживаний, которые обычно недооцениваются в психолитической терапии; последняя разделяет с психоанализом односторонний акцент на психопатологии и травматическом материале. Явное сосредоточение на позитивном потенциале человеческих существ это важный терапевтический фактор; так, есть акцент на позитивном построении установки и обстановки психоделических сеансов. Внешние обстоятельства глубоко влияют на завершающий период сеанса и, таким образом, на результат психоделического опыта. Открытие критической важности этой стадии это важный вклад психоделических терапевтов в ЛСД процедуру.

Похоже, есть несколько причин большей эффективности и безопасности психоделической терапии. Высокие дозировки и интернализация процесса приводят к большей глубине, интенсивности и спонтанному течению переживания; это приводит к большим всплескам эмоций, но также и к лучшей возможности для позитивного прорыва. Одиночный психоделический сеанс может достичь потрясающих терапевтических результатов, проходя или обходя психодинамические уровни и запуская мощные механизмы трансформации на перинатальном и трансперсональном уровнях. Этому способствует полное теоретическое признание и утверждение трансперсональных реалий. Тщательное позитивное построение обстановки это ещё один важный фактор терапевтических изменений.

В результате благоприятной комбинации вышеперечисленных факторов может быть достигнут хороший терапевтический результат, даже если пациент не сталкивается явно с определенными наиболее трудными и конфликтными областями на психодинамическом уровне; в систематическом психолитическом лечении с ними неизбежно пришлось бы встретиться. В этих обстоятельствах риск ухудшения клинического состояния значительно ниже (даже в случае пациентов с очень серьезными эмоциональными нарушениями), чем после отдельных психолитических сеансов.

Если мы примем во внимание и другие важные преимущества психоделической терапии, в частности, меньшие временные затраты, не такой интенсивный прием препарата и меньшие проблемы переноса, покажется, что психоделическая процедура очевидно превосходит психолитический подход. Потому важно обсудить некоторые из теоретических и практических недостатков психоделической терапии, которые следует принять во внимание при создании интегрированного терапевтического подхода. Важный вопрос, который надо было бы прояснить, это природа изменений, наблюдаемых в психоделической терапии. Главное возражение против этих резких клинических улучшений и личностных трансформаций это то, что они представляют собой скорее лишь временные сдвиги, чем глубокие изменения динамических структур. С этой точки зрения, психолитическая терапия, медленно и терпеливо обрабатывающая различные уровни бессознательных конфликтов, может дать более продолжительные результаты. Не существует сравнительных исследований, которые ответили бы на фундаментальный вопрос, возможны ли глубокие и устойчивые терапевтические изменения без проработки материала раннего детства, воспроизведения исходных травматических отношений в ситуации переноса и подвергания этих анахроничных моделей анализу. Хотя наблюдения из исследований ЛСД явно указывают на то, что существуют важные альтернативы, им придется остаться на уровне клинических впечатлений, пока их систематически не изучат и не подтвердят.

Гораздо более серьезная проблема, с которой психоделической терапии (в её сегодняшнем виде) приходится сталкиваться, это то, что несмотря на попытки позитивного построения ЛСД сеансов невозможно гарантировать, что у всех субъектов будет глубокий трансформирующий опыт. В программе Спринг Грув, где у различных категорий субъектов систематически исследовался терапевтический потенциал психоделической терапии, использующей одиночный сеанс, частота «психоделического пикового переживания» колебалась от 25 до 78 процентов в зависимости от изучаемой категории. Наименьшей она была у невротических пациентов, а наибольшей у наркозависимых; между ними находились специалисты по психическому здоровью, индивиды, умирающие от рака и алкоголики.

Психоделическое пиковое переживание это определенно важный фактор, опосредующий глубокую трансформацию личности; однако этот момент не является conditio sine qua non успешной терапии. Разные степени улучшений наблюдаются у многих пациентов, в своих психоделических сеансах не достигших трансцендентального уровня сознания. К сожалению, кандидатов для продуктивного и успешного психоделического сеанса невозможно заранее выявить с достаточной степенью уверенности ни по какому известному критерию. Пока важные переменные, определяющие исход сеанса, не до конца поняты, психоделическому подходу с его философией «всё или ничего» приходится во многом надеяться на удачу.

Теоретические изъяны психоделической терапии, возможно, более важны, чем её практические недостатки. Этот подход может давать очень существенные терапевтические изменения при минимальном понимании механизмов, лежащих в основе процесса. Материал из психоделических сеансов может дать новые прозрения о некоторых явлениях очень общей природы, таких, как динамика позитивных и негативных систем памяти, существование новых механизмов личностной трансформации, измерений человеческого опыта и человеческого разума, состояния сознания, связанные с умиранием, или мистическая природа Вселенной. Это относительно слабо расширяет наше понимание эффектов ЛСД, картографии человеческого разума, психодинамики психических заболеваний или механизмов терапевтических изменений.

Этот аспект психоделической терапии покажется огромным недостатком тем, кто оценивает вклад этой процедуры в науку по западным стандартам. Но это будет очень ценно для тех, кто ищет альтернативу линейному, рациональному и логическому подходу к познанию. Прозрения, рождающиеся на высокодозовых психоделических сеансах, глобальны, интуитивны и голографичны по природе. Трансцендентальное «Ага!» переживание такого рода не может быть эффективно расчленено западным аналитическим умом или использовано прагматически. Это озарение о самой сути существования. Испытуемый не получает рационального понимания космического процесса, он достигает прямого переживания, теряя собственную отдельную идентичность и буквально становясь этим процессом.

Интуитивные прозрения об универсальной схеме вещей очень похожи на процесс, описанный в Упанишадах, как «Познание Того, познание чего дает знание обо всем». Это не дает полного и всеобъемлющего интеллектуального понимания Вселенной—причинно-следственных связей и прагматического ноу-хау об объектах и явлениях феноменального мира, это трансценденция явлений, пространства, времени и причинности.

Необходимо добавить, что это часто сопровождается убежденностью, что некоторые из вопросов, ранее казавшихся важными или даже срочными, не актуальны в контексте новой системы отсчета. Вместо поиска ответов на определенные вопросы достигается состояние, в котором эти вопросы не существуют или неуместны, или нет необходимости их задавать; и нахождение ответов, и трансценденция вопросов являются решениями проблемы, решениями разного уровня и разных типов.

Тот факт, что определенные вопросы кажутся ЛСД субъектам нерелевантными в контексте мистического сознания, не облегчат фрустрацию научно настроенного исследователя, пытающегося сделать какие-то общие выводы из наблюдений психоделической терапии. Огромная межиндивидуальная изменчивость исключает любые адекватные обобщения, основанные на материалах одиночных сеансов многих разных субъектов. Четкий духовный акцент психоделической терапии, признание ею мистических состояний сознания и допущение того, что покажется поверхностному наблюдателю элементами внушения религиозных идей, определенно делает этот подход менее привлекательным для скептической и критичной профессиональной аудитории. Это будет оставаться так, пока не будет выработана адекватная парадигма, которая позволит ассимилировать эти новые необычные явления в существующую систему психиатрических знаний и общей научной теории.

СНОСКИ

1. Артур Жанов имеет похожий подход к духовным переживаниям, случающихся у некоторых пациентов во время первичной терапии. Его исходный акцент был исключительно на воспоминаниях раннего детства. Позже клинические наблюдения заставили его включить травму рождения, значение которой он поначалу отрицал, в теорию первичной терапии. На данный момент ему всё ещё не хватает искреннего признания ценности трансперсональных переживаний, он называет их «отговоркой от первичной боли». Наиболее серьезная дилемма первичной терапии это то, что она использует инструмент достаточно мощный для обеспечения переживаний, для которых её ограниченная теория не имеет адекватной концептуальной системы.

2. Трансперсональную психологию и мистическое мировоззрение часто и ошибочно называют ненаучными. Это отражает тот факт, что психология и психиатрия (как и общество вообще) всё ещё придерживаются старой модели мира, основанной на Ньютоновском видении Вселенной и Картезианской дихотомией между разумом и материей. В действительности же мистическое мировоззрение поразительно хорошо совмещается с революционными открытиями в современной науке, например, теорией относительности и квантовой физикой. И современная физика, и мистическое мировоззрение нарушают здравый смысл и несовместимы с тем, что можно назвать «прозаическое сознание и мировоззрение», которое не поспевает за ними. Заинтересованный читатель найдет замечательное обсуждение точек соприкосновения современной физики и мистицизма в книге Фритьофа Капры «Дао Физики».

ПРИНЦИПЫ ЛСД ПСИХОТЕРАПИИ

Подготовительный период

Психоделические сеансы

Интеграция переживаний

Обсудив наиболее общие проблемы, связанные с ЛСД психотерапией, я опишу базовые принципы ЛСД процедуры, которая, согласно моему прошлому клиническому опыту, может дать наилучшие терапевтические результаты в кратчайшие сроки и с наименьшей вероятностью осложнений. Данная процедура также полностью соответствует клиническому здравому смыслу и нынешнему теоретическому пониманию механизмов ЛСД реакции.

Идеальное течение ЛСД психотерапии это априори не ограниченная во времени и в количестве сеансов ситуация. Вообще, процесс лечения состоит из трех отдельных, но взаимосвязанных фаз. Первая из них это подготовительный период: он включает серию встреч без приема лекарств, во время которых субъекта готовят к приему препарата. По очевидным причинам природа подготовительной фазы будет очень разной для первого психоделического сеанса; когда сеансы повторяются, будут сделаны определенные обобщения, и глубокое внимание будет направлено на определенные специфические проблемы, выявленные на ранних сеансах. Вторая фаза это сам лекарственный сеанс; в день сеанса пациент проводит много часов в специальных лечебных апартаментах в присутствии, в идеале, терапевтической диады мужчины и женщины. Третья фаза включает несколько бесед без приема препарата в период после сеанса; их смысл в том, чтобы помочь субъекту интегрировать содержание психоделических переживаний в свою повседневную жизнь.

ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫЙ ПЕРИОД

Первому ЛСД сеансу должен предшествовать достаточно длительный период немедикаментозного взаимодействия между субъектом и ситтерами. Время, необходимое для адекватной подготовки человека к психоделическому сеансу, зависит от природы вовлеченных проблем и от обстоятельств; обычно это где-то между пятью и двадцатью часами. Ясно, что гораздо меньше времени требуется для работы с относительно эмоционально стабильными субъектами, которые вызываются на ЛСД сеансы с целью профессионального обучения, личностного роста или увеличения креативности, чем для подготовки очень тревожных пациентов с серьезными невротическими, психосоматическими или пограничными психотическими симптомами.

Так как все ситуации разные, и проблемы каждого клиента довольно специфичны, в принципе невозможно предложить конкретное и детальное руководство насчет природы, содержания и продолжительности подготовительного периода. Однако можно дать некоторые общие рекомендации и выделить определенные основные принципы и стратегии для подготовительной работы.

Если сеанс проводится в терапевтических целях, терапевт должен весьма детально обсудить нынешнюю жизненную ситуацию субъекта, эмоциональную, межличностную и профессиональную адаптацию и динамику различных психопатологических симптомов. Также важно достаточно хорошо ознакомиться с биографическими данными кандидата от раннего детства до недавнего прошлого. Это будет очень полезно для более глубокого понимания различных эпизодов психодинамической природы, которые могут произойти на ЛСД сеансах. Терапевт, знакомый с историей развития субъекта, сможет дать более эффективную поддержку и руководство. Знание семейной динамики субъекта, характерных межличностных паттернов и идиосинкразических эмоциональных реакций в разные периоды его или её жизни облегчает распознавание особых биографически обусловленных искажений терапевтических отношений и позволяет более эффективно работать с ними. Особенно важная часть подготовительной работы это распознавание определенных повторяющихся тем и паттернов, замкнутых кругов и самовоспроизводящихся элементов в межличностном взаимодействии клиента, так как они имеют тенденцию проявляться в трансферентных отношениях.

Во время изучения истории субъекта терапевту следует высказывать все свои значимые идеи и наблюдения касаемо материала. Одна из важных задач это развитие эффективного контекста для выработки у субъекта понимания связей между его или её травматическим прошлым и существующими сейчас проблемами и трудностями. Другая область, заслуживающая особого внимания, это связь между психопатологическими симптомами и межличностной неприспособленностью. Очень важно здесь отойти от классического психоаналитического подхода и проводить беседы в духе философии психоделической терапии. Психоаналитический подход озабочен, в первую очередь, психопатологией, а потому занят только негативными аспектами личности пациента. Фрейдовский образ человека инстинктивистский и весьма пессимистичный. Психоанализ воспринимает человеческое поведение, как мотивируемое примитивными импульсами сексуальной и агрессивной природы и интерпретирует все высшие ценности, как реактивное образование или компромисс с давлением социума. Несчастье это якобы нормальное человеческое состояние; задача психотерапии—заменить чрезмерные мучения невротика нормальным человеческим страданием. Психоаналитик, по существу, не направляет пациента; он или она избегает оценочных суждений и любого активного руководства по отношению к пациенту. Очень редки случаи, когда обученный в классических традициях психоаналитик дает четкий ответ на конкретный вопрос.

При подготовке к ЛСД сеансу также обсуждаются симптомы и жизненные проблемы. Однако терапевт старается, насколько возможно, обращаться к здоровому ядру личности пациента. Основной посыл в том, что в каждом человеческом существе есть глубокий положительный потенциал, который скрывается за симптомами, какими бы сокрушительными и уродующими они ни казались. Травмирующее прошлое воспринимается, как набор факторов и ситуаций, которые отдалили пациента от его истинной сути.

Образ человеческой природы, на котором основывается данный подход, ближе к индуистской философии, чем к фрейдовскому психоанализу. За барьером негативных инстинктивных сил, связанных с ранними биографическими травмами и адскими областями перинатальных матриц существуют огромные трансперсональные области сверхсознательного разума и система позитивных универсальных ценностей, не отличающихся от метаценностей Абрахама Мэслоу. В психоделической модели человеческий разум не ограничен биографически детерминированными элементами фрейдовского бессознательного; у него нет границ или пределов, и он соразмерен всей Вселенной. В этой точки зрения гораздо правильнее видеть человеческую природу божественной, чем звериной. Хотя особенности этой философии не сообщаются пациенту во время подготовки к сеансам, это мировоззрение характеризует подход психоделического терапевта.

В работе с ЛСД пациентами, во время подготовки или позже, нет необходимости исключать оценочные суждения и прямые советы. Терапевт не должен пытаться давать пациенту конкретное руководство насчет конкретных жизненных ситуаций наподобие вопросов заключения брака или развода, рождения ребенка, аборта, увольнения или найма на работу. Здесь психоаналитические принципы определенно оправданны. Данные ситуации обычно слишком сложны и содержат множество непредсказуемых факторов; терапевт не может достаточно объективно их оценить, чтобы быть в состоянии предложить оптимальный план действий с точки зрения потребностей пациента. В этих обстоятельствах очень вероятно, что совет будет отражать бессознательные страхи терапевта, желания и потребности, вместо того, чтобы являться «объективным профессиональным суждением». Однако направляющий подход, похоже, показан и полезен в отношении общей философии существования и жизненной стратегии. Здесь ЛСД терапевт может основываться в своем руководстве на системе ценностей, которая, видимо, является естественной и универсальной. Эти ценности, как правило, вырабатываются независимо и весьма последовательно в течение успешной психоделической терапии у различных субъектов и, видимо, связаны со здоровым функционированием.

Один из базовых постулатов этой стратегии существования это акцент на жизни в здесь-и-сейчас (настоящем моменте, данной минуте, сегодня), который противопоставлен пережевыванию воспоминаний нескольких десятков лет и погружению в фантазии или построение планов на многие годы вперед. Вместе с этим внимание клиента перенаправляется от грандиозных схем к простым и обыкновенным ситуациям повседневной жизни, которые представляются не только как новый и нетронутый источник потенциального удовлетворения, но как единственная реальная основа удовлетворенности жизнью. Клиента не обязательно отговаривают преследовать сложные и долгосрочные цели, его подводят к осознанию того, что внешние достижения сами по себе не принесут ожидаемого удовлетворения и душевного умиротворения. Глубокое столкновение со смертью, являющееся важной частью психоделического процесса, неизбежно заставит человека понять, что хороший образ себя и положительные чувства по отношению к себе, способность наслаждаться процессом жизни и глубокое чувство осмысленности существования не зависят от сложных внешних условий. Они представляют собой естественное состояние организма и способ существования в мире, в сущности, не зависящий от материальных условий жизни, за исключением некоторых особых крайностей.

При этом фундаментальном взгляде на существование даже самые скромные жизненные условия могут восприниматься, как достаточно хорошие. В определенном смысле даже простой факт участия в сознании и в космическом процессе, каким бы оно ни было, кажется очень значимым. Обычная деятельность вроде ежедневной работы, физических упражнений, еды, прогулок, наблюдения захода Солнца или занятий любовью могут стать радостным выражением и празднованием жизни. Когда этой базовой удовлетворенности жизнью нет, тогда внешний успех любого рода и достижение любой цели её не создадут. В этих обстоятельствах неистовая погоня за тем, что кажется целями, которые придадут жизни смысл, не даст ожидаемого удовлетворения, а заведет индивида в сеть замкнутых кругов. Если позитивные чувства по отношению к жизни отсутствуют, их следует искать внутри, в процессе глубокого самоисследования и внутренней трансформации, а не только манипулируя внешними обстоятельствами. Так, философия, на которой основывается психоделическая терапия, придает особое значение ориентации на процесс, а не на результат или цель. В этом контексте становится очень важным, как и с каким отношением человек выполняет определенные действия, а не только то, какой конкретный выбор он делает и каким будет конечный результат его действий.

Во время подготовки к сеансу вышеприведенная система ценностей может явно и неявно сообщаться клиенту при любой удобной возможности. Уместно активно пресекать чрезмерную сентиментальную и ностальгическую погруженность в прошлое, обдумывание прошлых решений и выборов, размышления о связанных с виной действиях или ретроспективную зацикленность на неудачах и ошибках. Так же клиента можно предупредить, что он может не достичь ожидаемого счастья от построения и реализации сложных планов на будущее, включающих деньги, власть, статус или славу. Это особенно важно, если схемы будущего иррациональны, нереалистичны и слишком грандиозны или если клиент явно теряет время в бесплодных мечтаниях и построении «воздушных замков».

Похоже, совершенно оправдано подчеркивание глубокой мудрости эмоциональной и философской (но необязательно прагматичной) ориентации на настоящий момент и поиск базовой удовлетворенности жизни в обычных ситуациях. Также можно указать на пустую и саморазрушительную природу различных побуждений и поведений, отражающих отчаянную необходимость самоутвердиться, удовлетворить или убедить в чем-то своих родителей или сверстников или неопределенных «их» или добиться иррационального авторитета. Так как данная система ценностей и жизненная стратегия происходит из психоделического процесса, есть хорошая возможность получить в лекарственных сеансах мощное эмпирическое подтверждение различных вопросов, поднятых во время подготовки в более-менее интеллектуальной форме.

Важная часть начальной работы фокусируется на философских и религиозных вопросах. Хотя психоделические терапевты иногда так делали, я бы не рекомендовал использовать конкретную религиозную систему как часть оформления сеанса, будь это Христианство, Иудаизм, Индуизм или Тибетский Буддизм. Это может часто противоречить символическому контексту, проявляющемуся из коллективного бессознательного субъекта и являющемуся наиболее подходящей формой духовных переживаний данного субъекта. К тому же, явное привнесение элементов определенной религии или принятие в члены какой-либо церкви может ощущаться неуместным и вызывать раздражение не только у атеистов и скептиков или приверженцев других вер, но также и у тех, кто был воспитан в традициях предлагаемой религии и развил серьезные конфликты по отношению к ней. Однако, похоже, полезно привлечь внимание клиента к эстетическим аспектам мира, заинтересовать его или её базовыми философскими вопросами жизни и неспецифическим образом развить осознание духовных измерений существования.

Часто требуется прояснить понимание субъектом термина «религия», роль духовности в человеческой жизни, отношения между религией и наукой и конфликты между различными религиями. Для тех клиентов, у которых априори есть негативные чувства по отношению к религиозным аспектам психоделической терапии, полезно подчеркнуть, что духовные переживания в ЛСД сеансах обычно не принимают форму, обрисованную ортодоксальными религиями. Гораздо чаще они ближе к тому, что Альберт Эйнштейн назвал космической религией. Эта форма духовности не подразумевает персонифицированного божества, пантеона святых посредников, регулярного посещения церкви и формального богослужения. Акцент делается на неспособности рационального подхода постигнуть многие тайны природы и на благоговении и восхищении, испытываемыми при встрече с творящими силами Вселенной.

В этом контексте духовные чувства связаны с такими вопросами, как загадка времени и пространства; происхождение материи, жизни и сознания; смысл человеческой жизни; конечная цель процесса творения феноменального мира. Духовные переживания этого рода могут происходить у индивидов с высоким интеллектом и строго научным образованием, и на самом деле, они полностью совместимы с наблюдениями, накопленными различными отраслями современных исследований. Важной иллюстрацией этого момента для тех, кто верен научному мировоззрению, будет недавнее сближение квантово-релятивистской физики с различными мистическими традициями.

В некоторых случаях перинатальные и трансперсональные переживания на психоделических сеансах могут происходить в специфичных символических формах, типичных для определенных культур и исторических периодов. Без специального образования и искушенности в археологии или мифологии, познаний в данной культурной традиции или даже адекватного общего кругозора индивид может проживать мифологические и символические последовательности из древнего Египта или Греции, Африки, Индии, Тибета, Китая, Японии, Австралии или доколумбовых стран. Однако обычно нет ощущения, что образы определенных персонифицированных божеств из этих культур являются верховной и основной силой во Вселенной. Как и бесконечное разнообразие существ и объектов, наполняющих феноменальный мир, такие божества кажутся проявлениями творящего принципа, который превосходит их и находится за пределами форм. Если психоделический опыт происходит в контексте одной из традиционных религиозных систем, он обычно соответствует учениям мистических ответвлений этой религии, а не её главенствующей ортодоксальной форме. Так, переживания ближе к христианскому мистицизму, чем к традиционному Христианству, к Каббале или Хасидизму, чем к ветхозаветному Иудаизму, или к Суфизму, чем к Мусульманству.

Психоделическое переживание часто содержит элементы совершенно чуждые собственной религиозной традиции индивида. Так, буддист может испытывать отождествление с распятым Христом и выходить из сеанса с новым пониманием Христианства; у христианина могут быть последовательности переживаний, в которых он или она открывает и признает Суфизм; мусульманин может получить инсайт о законе кармы и циклах реинкарнации; и раввин может испытать конверсию в Дзен Буддизм. В какой форме субъект ни переживает и концептуализирует трансцендентальные реальности, он или она обычно признает эту форму подходящей и полностью совместимой с его или её личностью.

Путем иллюзорной трансформации вращающийся пластиковый диск диктофона превращается в древнеегипетское украшение, на котором изображены головы троих верховных жрецов.

Очень важный элемент подготовки это развитие доверительных отношений между руководителем и клиентом. Способность субъекта отказаться от психологических защит и отдаться переживанию, имеющая решающее значение для успешного сеанса, прямо пропорциональна уровню доверия к ситтерам. Таким образом, доверие это наиболее важное необходимое условие безопасной и эффективной психоделической терапии. В самом общем смысле, оно очень важно для протекания любого ЛСД сеанса; однако есть определенные специфические ситуации, в которых элемент базового доверия играет особенно важную роль. Любая работа над корнями недоверия пациента к другим людям и к миру вообще критически зависит от качества отношений между клиентом и руководителями. Также способность пройти переживание смерти эго во всей её сложности и глубине обычно требует хорошей внешней опоры на надежную терапевтическую ситуацию. В связи с важностью отношений между руководителями и клиентом, подготовка к сеансу не должна быть лишь односторонним потоком информации, но должна давать возможность и субъекту узнать будущих ситтеров. В идеале, вместо того, чтобы являться конвенциальным обменом клише, подготовительный период и терапевтический процесс должны быть искренним человеческим взаимодействием.

Когда терапевт чувствует, что подготовка выполнила описанные выше задачи, и клиент психологически готов к первому лекарственному опыту, назначается последняя встреча перед сеансом. Она посвящается исключительно различным техническим аспектам процедуры и обычно имеет место накануне лекарственного сеанса. Обсуждение касается природы психоделического переживания, спектра необычных состояний сознания, которые могут быть вызваны ЛСД, и наилучшие способы поведения во время переживаний. Здесь, если этого не произошло раньше, терапевт должен попросить клиента озвучить все страхи и сомнения, которые у него или у неё могут быть насчет препарата и процедуры. Это последняя возможность ответить на общие или частные вопросы и прояснить все неверные представления и полуправды, которые субъект мог почерпнуть из нашумевших слухов и даже из профессиональной литературы. Среди них особо важны понимание ЛСД состояния как «моделированной шизофрении» и ЛСД, как вещества, которое может вызвать или проявить психоз; вопрос продления эффектов и «флэшбэков»; опасность органических повреждений мозга; и возможное разрушительное влияние ЛСД на структуру хромосом и наследственность.

Концепция «моделированного психоза» обсуждалась выше; она устарела и уступила место новому пониманию ЛСД катализатором или усилителем психических процессов. Появление кратковременных психотических состояний после некоторых сеансов представляет один из рисков ЛСД терапии даже при надлежащих условиях. Однако в контролируемой работе с ЛСД они происходят очень редко и только у людей с глубочайшими эмоциональными проблемами и пограничной симптоматологией. Они не вызываются препаратом, а являются экстериоризацией важного, глубинного бессознательного материала. Активация и проявление в сознании больших количеств такого материала может представлять клиническую проблему; однако при правильном подходе и правильной работе это также является возможностью для терапевтических изменений. Ниже мы детально обсудим механизмы продления эффектов, «флэшбэков» и психотических декомпенсаций, связанных с приемом ЛСД, а также определенные принципы проведения сеансов, которые могут минимизировать риск возникновения этих феноменов.

Единственная серьезная и бесспорная соматическая опасность психоделических сеансов это нагрузка на сердечнососудистую систему, вызванная интенсивностью эмоций и физическим напряжением, которое часто провоцируется препаратом. Тщательный отбор кандидатов и отсеивание людей со случаями инфаркта миокарда, декомпенсированной сердечной недостаточностью, злокачественной гипертонией, сильным атеросклерозом, склонностью к мозговым кровоизлияниям и похожими ситуациями устраняет этот риск. Предрасположенность к припадкам может быть противопоказанием для психоделического сеанса, если наготове нет хорошо оборудованной аптечки. У индивидов с эпилепсией ЛСД может иногда вызывать серии припадков или status epilepticus, который может быть очень сложно контролировать вне медицинской обстановки.

Нет никаких указаний на то, что фармацевтически чистый ЛСД в дозировках, использовавшихся в психотерапии (50-1500 микрограмм) вызывает органические поражения мозга. Упоминания этой вероятности, которые встречаются в профессиональной литературе, были основаны на двух наблюдениях. Первое из них это часто возникающие треморы, вздрагивания и сложные скручивающие движения у субъектов во время ЛСД сеанса. Эти моторные проявления могут наблюдаться даже у индивидов без эпилептической предрасположенности, и они имеют определенное сходство с симптомами, наблюдаемыми при некоторых органических заболеваниях центральной нервной системы. Согласно клиническим наблюдениям из ЛСД терапии, они представляют собой высвобождение и разрядку глубоких подавленных энергий, связанные с эмоциональной абреакцией, и в действительности обладают огромным терапевтическим потенциалом. Наиболее мощные моторные абреакции такого рода появляются в связи с процессом смерти-возрождения. Как правило, они уменьшаются или исчезают, когда индивид выходит за пределы перинатального уровня—вопреки тому, что к тому времени общее количество введенного вещества гораздо выше, чем в тот момент, когда эти проявления впервые возникли. Также огромная индивидуальная вариативность и отсутствие прямой зависимости между дозой и эффектом это серьезный аргумент против существования органической основы для моторных феноменов на ЛСД сеансах. Вообще, тестирование ЛСД субъектов на различных этапах психолитических серий не обнаружило никаких признаков повреждений мозга, даже в тех случаях, когда общее число сеансов приближалось к сотне. Использованными в этом контексте техниками была базовая неврологическая проверка, электроэнцефалограмма и психологические тесты, которые обычно используют в клинической практике для установления органических повреждений мозга.

Вторым наблюдением, которое некоторые авторы сочли указанием на повреждение мозга, были случаи определенных личностных изменений, наблюдаемые у некоторых из принимавших ЛСД. Среди них были потеря амбиций, уход из школы, отращивание длинных волос и бороды, ношение необычной одежды, пониженная озабоченность личной гигиеной, отдаление от рациональной ориентации и озабоченность философскими и религиозными вопросами. Тщательный анализ «личности хиппи» ясно показывает, что всё это нельзя связывать лишь с использованием психоделических веществ. Это сложное явление, которое включает в себя важные социополитические факторы и элементы юношеского протеста, отражающего растущий разрыв между поколениями. Нашими пациентами было ясно показано, что глубокие изменения личности, включая философскую и духовную трансформацию, могут происходить и без внешних изменений, характеризующих хиппи. Приравнивание личностных изменений использовавших ЛСД американцев с ухудшениями, наблюдаемыми у пациентов с органическими заболеваниями мозга вроде префронтальной опухоли, показывает грубое непонимание вовлеченных проблем. К тому же, плохое качество многих уличных образцов ЛСД и сопровождение психоделического эффекта приемом амфетаминов, барбитуратов, фенциклидина, СТП и других веществ вызывает серьезные сомнения в том, можно ли делать какие-то выводы об ЛСД из наблюдений, сделанных в связи с немедицинским использованием так называемой «уличной кислоты».

К сожалению, негативные слухи об ЛСД и других психоделиках повлияли не только на взгляды общественности, педагогов и законодателей, но также и на мнение многих профессионалов. Национальная истерия шестидесятых и сенсационные газетные заголовки влияли на психиатров и психологов больше, чем результаты клинических исследований, обнаруживающих относительную безопасность ответственного применения ЛСД. В результате этого многие утверждения профессионалов насчет вещества отражали весьма иррациональную эмоциональную предвзятость, а не надежные научные данные. Это лучше всего иллюстрируется тем, что среди психиатров, выдвигавших ярые возражения против использования ЛСД в качестве терапевтического средства, будучи убежденными, что он может вызывать какие-то незаметные поражения мозга, которые современные методы ещё не могут определить, были индивиды, не гнушавшиеся назначать пациентам префронтальную лоботомию. [1]

Последняя область, которую нужно упомянуть в этой связи, это действие ЛСД на хромосомы, развитие плода и наследственность. Волнение смогло настолько глубоко запро