Некоторые итоги. И снова конкретный человек

Давайте еще раз остановимся на основных выводах, к которым подводят нас проведенные исследования:

U Сильный эмоциональный стресс увеличивает восприимчивость организма к заболеваниям.

U Хронический стресс приводит к подавлению иммунной системы, что в свою очередь еще больше повышает восприимчивость организма к заболеваниям и особенно — к раку.

U Эмоциональный стресс не только подавляет иммунную систему, но и приво­дит к гормональным нарушениям. Эти нарушения могут способствовать появлению атипичных клеток как раз в тот момент, когда организм наименее способен с ними бороться.

Очень важно то, что уровень эмоционального стресса, вызванного внешними событиями, зависит от того, как конкретный человек эти события интерпретирует и переживает. И все-таки, несмотря на то, что учитывая количество стрессовых ситуаций в жизни людей, ученые могут иногда предсказать возможность заболе­вания данного человека, некоторые люди вопреки прогнозам не заболевают. Здесь мы снова сталкиваемся с необходимостью рассматривать реакции на стрессовую ситуацию конкретного человека.

Каждый справляется со стрессом по-своему. Иногда способ реагирования может снижать эмоциональное воздействие стресса на организм, а иногда — уси­ливать его. Поэтому в следующей главе мы рассмотрим, какие именно типы реак­ции на стресс делают человека более восприимчивым к раковым заболеваниям.

РАК СТРЕСС И ЛИЧНОСТЬ

Чаще всего человек реагирует на стрессовые ситуации неосознанно, «по привычке», прибегая к тем способам, которые продиктованы его бессознательными пред­ставлениями о себе, о том, каким он «должен» быть, а также какими являются и «должны быть» окружающие его люди и весь мир. Эти стереотипы поведения формируют общую жизненную позицию человека. Последнее время появляются все новые и новые доказательства того, что некоторые жизненные позиции могут иметь отношение к определенным болезням. Например, в известной книге Мейры Фридман и Рея Розенмана «Поведение по типу А и ваше сердце»' [13] описывается определенный тип поведения (жизненная позиция), который, по мнению авторов, во многом способствует возникновению заболеваний сердца. Они назвали таких вечно напряженных, бьющихся за свое место в жизни людей «личностью типа А».

Многочисленные исследования доказывают, что кроме типов личности, для которых свойственны сердечные заболевания, имеется большое количество анало­гичных характеристик, соответствующих ревматоидному артриту, язве желудка, астме и воспалению мочевыводящих путей (у женщин). Помимо этого существует давнее мнение, подтвержденное достаточно большим количеством современных исследований, что онкологические больные характеризуются сходным профилем личности.

Связь эмоций и рака. История вопроса

Люди обратили внимание на связь рака с эмоциональным состоянием человека уже более двух тысяч лет тому назад. Можно даже сказать, что как раз пренебре­жение этой связью является относительно новым и странным. Почти два тысяче­летия тому назад, во втором веке нашей эры, римский врач Гален обратил внима­ние на то, что жизнерадостные женщины реже заболевают раком, чем женщины, часто находящиеся в подавленном состоянии. В 1701 году английский врач Гендрон в трактате, посвященном природе и причинам рака, указывал на его взаимо­связь с «жизненными трагедиями, вызывающими сильные неприятности и горе». Вот примеры из его книги, которые до сих пор часто цитируются будущим вра­чам:

Когда у миссис Эмерсон скончалась дочь, она очень тяжело пе­реживала ее смерть и вскоре заметила, что ее грудь увеличилась, а затем сделалась болезненной. В конце концов, у нее обнаружили запущенную опухоль, за короткое время охватившую большую часть груди. До этого она всегда находилась в добром здравии.

Жена помощника капитана, захваченного и брошенного в тюрьму французами, так переживала это событие, что ее грудь начала увеличиваться и вскоре была охвачена раком, настолько далеко зашедшем в своем развитии, что я оказался бессилен. До этого от нее никаких жалоб на здоровье не поступало.

В 1783 году Барроуз говорил о причинах этой болезни словами, очень напо­минающими описание хронического стресса: «...неприятные переживания души, долгие годы терзающие пациента», В классической работе Нанна «Рак груди» уже прямо утверждается, что эмоциональные факторы влияют на рост опухоли. В качестве примера автор рассказывает о конкретной пациентке, «которая пере­жила нервный шок, вызванный смертью мужа. Вскоре после этого опухоль нача­ла расти в размерах, и пациентка скончалась».

В 1846 году Уолтер Хайл Уолс опубликовал книгу «Природа и лечение рака», которая серьезно повлияла на медицинские представления того времени. В ней давалось достаточно полное описание всего, что тогда было известно о раке. Уолш утверждал:

... Много уже было написано о влиянии душевных переживаний, внезапных изменений в жизни и мрачного характера на возникнове­ние пораженной раком ткани. Если верить этим исследованиям, то названные факторы являются самой главной причиной этого забо­левания... Часто наблюдаются факты, весьма убедительно доказы­вающие роль психики в возникновении болезни. Я сам не раз сталки­вался с примерами, где эта связь была настолько очевидна, что... подвергать ее сомнению было бы крайне неосмотрительно.

В 1895 г. Клод Бернар издал классический труд «Экспериментальная меди­цина», в котором изложил свои наблюдения, очень схожие с нашими. Бернар предупреждал, что к человеку необходимо относиться как к гармоничному цело­му.

Friedman, M., and Rosenman, R. Type A behavior and your heart. New York: Alfred A. Knopf, 1974.

И хотя в исследовательских целях приходится анализировать отдельные час­ти тела, необходимо, говорил он, учитывать взаимосвязи этих частей. В другой классической работе — «Хирургическая патология», опубликованной в 1870 г., сэр Джеймс Педжет отразил свою убежденность, что депрессия играет главную роль в возникновении рака:

...Случаи, когда сразу после сильных волнений, неосуществившихся надежд или разочарований следует рост и развитие рака настолько часты, что вряд ли приходится сомневаться в том, что душевная депрессия является серьезным фактором, способствующим развитию онкологических заболеваний.

Первое исследование связи эмоционального стресса и рака с применением статистики было проведено в 1893 году Г. Сноу. Описывая результаты своего достаточно широкого обследования в книге «Рак и процесс его развития», Сноу пишет:

…Из 250 пациенток, проходивших стационарное и амбулаторное лечение рака груди и матки в Лондонской онкологической клинике, в 43 случаях можно допустить возможность механического поврежде­ния, предшествовавшего заболеванию. Пятнадцать из этих 43 со­общили дополнительно о недавних тяжелых переживаниях. Тридцать иве других указали на тяжелую работу и нужду. У 156 паци­енток заболеванию предшествовали сильные неприятности, часто очень глубокие отрицательные переживания, вроде потери близкого родственника. У 19 не удалось выяснить никаких возможных при­чин, предшествовавших заболеванию.

Далее Сноу заключает:

...Из всех возможных причин, вызывающих различные формы рака, наиболее мощными являются невротические. Среди них самые частые — душевные переживания, за которыми следуют нужда и изнурительный труд. Названные причины оказывают серьезное вли­яние на развитие остальных факторов, способствующих этой бо­лезни. Душевнобольные же и лунатики удивительно редко подвер­жены любым формам онкологических заболеваний.

Несмотря на то, что в конце XIX — начале XX века среди медиков, очевид­но, существовало согласие во взглядах на связь эмоционального состояния чело­века и рака, при появлении возможности общей анестезии, применении новых хирургических методов и радиотерапии интерес к этой области заметно снизился. Успехи медицины в других областях еще более укрепили представление о том, что физические проблемы можно разрешать только физическими методами. Оп­ределенную роль в этом сыграло распространенное среди медиков в последнее время мнение, что тяжелый труд и лишения — это нечто неизбежное, ведь, в конце концов, если они и играют какую-то роль в возникновении рака, что может с этим поделать врач? И, наконец, вплоть до последней трети двадцатого столе­тия мы обладали весьма ограниченным арсеналом средств, позволяющих подойти к решению эмоциональных проблем.

При всем при том, с точки зрения истории медицины представляется весьма ироничным, что когда развитие психиатрии и психологии привело, наконец к появлению диагностических методов, позволяющих научно исследовать связь рака с эмоциональными состояниями, и одновременно с этим были разработаны терапевтические методы, способные помочь разрешению эмоциональных трудностей именно в этот момент медицина потеряла всякий интерес к данной проблеме как таковой. В результате возникли две отдельные области научных исследований. В работах по психологии существует огромное количество описаний эмоциональных состояний, имеющих отношение к онкологическим заболеваниям, но в них часто отсутствует указание на какой бы то ни было физиологический механизм объясняющий эти отношения. Для медицинской же литературы характерно достаточно глубокое исследование физиологических процессов, однако, возможно вследствие того, что медицина не учитывает психологических данных, она не способна объяснить «спонтанные» исчезновения злокачественных опухолей или существенные различия в реакциях пациентов на проводимое лечение.

Поскольку один из авторов данной книги имел медицинское образование, он был поражен, когда обнаружил в психологической литературе существенные доказательства связи эмоциональных состояний и рака и что эти психологически исследования известны очень небольшому числу врачей. Цена, которую приходится платить за узкую специализацию, столь характерную для нашего времени очень часто состоит в том, что между представителями различных дисциплин работающих над одной проблемой, практически не происходит никакого обмена информацией. Каждая дисциплина разрабатывает свой собственный язык, свою систему величин, свои методы передачи информации, и в результате важнейшие данные просто канут в безвестности.

Объясняя разнообразные психологические положения онкологическим больным, мы поняли, что это требует от нас невероятной тонкости и чувствительности. Если мы говорим: «Исследования показывают, что у онкологических больных имеются определенные характеристики...», большинство пациентов автоматичес­ки начинает считать, что исследование показало, что и лично у них есть такие характеристики. Но статистика предполагает широкие обобщения, она имеет дело с группам людей, а не с конкретными личностями. Психолог Кеннет Р. Пеллетьер в своей книге «Разум лечит, разум убивает» как раз предупреждает, что люди должны очень осторожно применять к себе всяческие обобщения, вроде «типов (или профилей) личности»:

В настоящее время большинство исследований, посвященных взаимосвязи личностных характеристик с заболеваемостью, сосре­доточены на выявлении у страдающих определенными расстройства­ми людей некоторых общих характерных стереотипов. Вам может показаться, что некоторые из этих черт присущи и вам. Не стоит пугаться— это вовсе не значит, что вы обязательно забо­леете. Эти обобщенные описания предназначены лишь для того, чтобы указывать людям на стереотипы поведения, таящие в себе опасность. Самодиагноз редко бывает абсолютно точным, а интер­претации поведения имеют смысл только тогда, когда их делает опытный специалист. Тип личности — лишь один из элементов ди­агноза, и сам по себе он не может служить основанием для каких-либо выводов. Хорошо известно, что в начале учебы студенты-ме­дики часто обнаруживают у себя все болезни, которые в данный момент изучают. Постепенно они начинают понимать, что поста­новка диагноза — процесс очень сложный, скорее указывающий на­правление, чем дающий определение. Всякий, кто собирается за­няться проблемой взаимосвязи личности и болезни, должен быть не менее осторожен.

Приступая к обзору литературы, посвященной взаимосвязи рака с эмоцио­нальными состояниями, мы бы хотели посоветовать онкологическим больным и тем из наших читателей, кто боится заболеть раком, отнестись к этому обзору просто как к отправной точке, задающей направление вашим собственным раз­мышлениям по этому поводу. Не забывайте, что все мы склонны видеть в этих описаниях какие-то свойственные именно нам качества. Не все люди со схожими личностными характеристиками заболевают одной и той же болезнью, точно так же, как не все люди, подвергающиеся воздействию канцерогенных веществ, забо­левают раком. Как вы уже знаете, важную роль играют другие факторы.

Психологические данные

Одно из лучших исследований, рассматривающих связь эмоциональных состоя­ний и рака, описывается в книге последовательницы Карла Юнга Элиды Эванс «Исследование рака с психологической точки зрения», предисловие к которой написал сам Юнг. Он считал, что Эванс удалось разрешить многие тайны рака, включая непредсказуемость течения этого заболевания, то, почему болезнь иног­да возвращается после долгих лет отсутствия каких-либо из ее признаков и поче­му это заболевание ассоциируется с индустриализацией общества.

Основываясь на обследовании ста раковых больных, Эванс делает вывод, что незадолго до начала развития болезни многие из них утратили значимые для них эмоциональные связи. Она считала, что все они относились к психологичес­кому типу, склонному связывать себя с каким-то одним объектом или ролью (с человеком, работой, домом), а не развивать собственную индивидуальность. Ког­да этим объекту или роли, с которыми человек себя связывает, начинает угрожать опасность или они просто исчезают, то такие пациенты оказываются словно на­едине с самими собой, но при этом у них отсутствуют навыки, позволяющие справляться с подобными ситуациями. (Как вы увидите по приведенным ниже историям болезни, мы тоже обнаружили, что для онкологических пациентов свой­ственно ставить на первое место интересы окружающих.) Кроме того, Эванс по­лагает, что рак — это симптом наличия в жизни больного неразрешенных про­блем. Ее наблюдения были подтверждены и уточнены рядом более поздних ис­следований.

Доктор Лоуренс Лешэн, получивший образование в области эксперименталь­ной психологии, но работающий в области клинической — непревзойденный зна­ток психологических историй онкологических больных. В своей недавно опубли­кованной книге «За жизнь можно бороться. Эмоциональные факторы в возник­новении рака[14] » он приходит к выводам, во многом перекликающимся с выводами Эванс. На основе анализа психологических аспектов жизни более 500 больных, ЛеШэн выделяет в них четыре основных момента:

U Юность этих пациентов была отмечена чувством одиночества, покинутости, отчаяния. Слишком большая близость с другими людьми вызывала у них трудности и казалась опасной.

U В ранний период зрелости эти пациенты либо установили глубокие, очень значимые для них отношения с каким-то человеком, либо получали огромное удовлетворение от своей работы. В эти отношения или роль они вкладывали всю свою энергию, это стало смыслом их существования, вокруг этого строилась вся их жизнь.

U Затем эти отношения или роль исчезли из их жизни. Причины были самые разные — смерть любимого человека, переезд на новое место жительства, уход на пенсию, начало самостоятельной жизни их ребенка и т. п. В результате снова наступило отчаяние, как будто недавнее событие больно задело не зажившую с молодости рану.

U Одной из основных особенностей этих больных было то, что их отчаяние не имело выхода, они переживали его «в себе». Они были не способны излить свою боль, гнев или враждебность на других. Окружающие обычно считают онкологических больных необыкновенно хорошими людьми. О них говорят: «Ах, это такой милый, приятный человек» или «Она просто святая!» Далее Лешэн заключает: «Эта мягкость, «хорошесть», в действительности указывает на их неспособность поверить в себя, н. полную потерю ими всякой надежды».

Вот как он описывает эмоциональное состояние этих пациентов после того как они теряют те межличностные отношения или роль, что составляли весь смысл их жизни:

...Растущее отчаянье, охватившее каждого из этих людей, по-видимому, тесно связано с пережитой в детстве потерей... Утрату тех или иных отношений они воспринимают как трагедию, кото­рую в глубине души все это время предвидели. Они всегда ждали, что это когда - нибудь кончится, что их отвергнут. И когда это действительно происходит, они говорят себе: «Я так и знал! Это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой...» Внешне может показаться, что им удается приспособиться к постигшему их не­счастью. Они продолжают изо дня в день выполнять свои обязанно­сти, но жизнь уже потеряла для них свой «вкус», из нее ушли энергия и смысл. Создается впечатление, что ничто больше не удерживает их в этой жизни. Окружающим, даже очень близким людям кажется, что они достаточно хорошо справляются со своим горем…. но на самом деле это ложное спокойствие отчаянья. Они просто ждут, когда придет время умирать, потому что в этом видят единственный для себя выход. Они готовы к смерти, так, что в каком то смысле они уже умерли. Один пациент сказал мне: «Я понадеялся, и вот что случилось. Стоило только расслабиться, забыть об опасности — и тут же я снова один. Надеяться больше не на кого и не что. Уж лучше жить в своей раковине!»

Так они и живут, без всякой надежды, в ожидании, когда смерть освободит их. Кому-то из моих пациентов пришлось ждать шесть месяцев, а у кого-то смертельный рак появился через восемь лет.

Лешэн сообщает, что 76 процентов всех онкологических больных, с которы­ми он беседовал, рассказали ему истории, которые в общих чертах можно свести к только что приведенной схеме, а среди тех, с кем он занимался интенсивной психотерапией, подобные истории поведали 95 процентов больных. В контрольной группе здоровых людей только у 10 процентов всех опрошенных были выявлены признаки, соответствующие описанному стереотипу.

Несмотря на то, что Лешэн очень убедительно и с большим чувством говорит об эмоциональном состоянии своих пациентов, не все его наблюдения нашли под­тверждение у других исследователей. Тем не менее, несколько ключевых моментов совпадают с наблюдениями, которые в течение тридцати лет вела Каролайн Б. Томас, психолог из Университета Джона Хопкинса.

Еще в 1940 году доктор Томас начала обследовать студентов медицинского факультета, определяя их психологические характеристики. С тех пор она про­следила за заболеваемостью более 1300 студентов. Она сообщает, что наиболее очерченный психологический тип характерен для студентов, впоследствии забо­левших раком. Для этой группы свойственна даже большая определенность, чем для тех, кто покончил жизнь самоубийством. По ее данным яркой особенностью студентов, заболевших раком, было глубокое переживание ими отсутствия близо­сти с родителями. Они редко проявляли сильные чувства и обычно были в пло­хом настроении.

Еще одна черта онкологических больных, описанная Лешэном, состоит в том, что уже до заболевания они были подвержены чувствам безнадежности и беспомощности. Это свойство подтвердили наблюдения и других ученых:

«Наблюдая за своими больными раком пациентками, А. X. Шмейл и X. Айкер обратили внимание, что для них было свойственно легко сдаваться, относить­ся к трудным жизненным ситуациям с чувством полной безнадежности, не видя в них выхода.

Часто подобные ситуации возникали примерно за шесть месяцев до того, как у пациента обнаруживали рак. Затем Шмейл и Ликер обследовали группу здоровых женщин, которые, как считалось, имели биологическую предраспо­ложенность к раку шейки матки.

Пользуясь психологической методикой, позволявшей определить «тип лич­ности, для которого свойственно впадать в состояние безнадежности», Шмейл и Айкер предсказали, кто из женщин второй группы может в будущем заболеть раком, причем эти предсказания сбылись в 73,6% случаев. Они отметили, что это отнюдь не означает, что чувство безнадежности вызывает рак, — у заболевших женщин была к нему биологическая предрасположенность — но это ощущение безнадежности, по-видимому, тоже сыграло «существенную роль».

«В течение пятнадцати лет доктор У. А. Грин изучал психологический и социальный опыт пациентов с лейкемией и опухолями лимфоидной ткани. Он также пришел к выводу, что утрата важных межличностных отношений была существенным моментом в истории жизни больного. Грин отмечает, что как для мужчин, так и для женщин огромную роль сыграли потеря или угроза смерти матери, а для мужчин — человека, «замещающего мать», например, жены. Дру­гим важным эмоциональным событием для женщин является наступление климакса или изменение домашних обстоятельств, а для мужчин — потеря работы или реальная возможность ее потерять, а также выход или приближение сроке выхода на пенсию».

Грин сделал вывод, что лейкемия и рак лимфатических узлов обычно развиваются в тех случаях, когда пациент сталкивается подряд с несколькими утратами, приводящими его в психологическое состояние отчаяния и безнадежности.

Другие работы подтверждают данные Лешэна о том, что многим онкологическим больным бывает трудно выражать отрицательные чувства. Они испытывают необходимость всегда казаться хорошими.

«Доктор Д. М. Киссен обратил внимание, что разница между теми заядлыми курильщиками, которые заболели раком легких, и теми, кто не заболел, состоит в том, что заболевшие раком «..не смогли найти для себя достаточно хороших способов эмоциональной разрядки».

«И. М. Блумберг показал, что по определенным личностным особенностям человека можно предсказать скорость развития опухоли. Пациенты, у которых опухоли росли быстро, старались произвести на окружающих хорошее впечатле­ние. Вместе с тем для них было характерны стремление занимать оборонитель­ную позицию и одновременно неумение справиться с тревогой. Кроме того, они обычно отвергали выражения привязанности, хотя очевидно в них нуждались. Группа больных, у которых опухоль развивалась медленно, демонстрировали большую способность переживать эмоциональный шок и снижать напряжение с помощью физической активности. По-видимому, у пациентов с быстро развиваю­щейся опухолью, возможность эмоциональной разрядки, была заблокирована силь­ным желанием произвести хорошее впечатление.

Аналогичное исследование зависимости типа опухоли (быстро или медленно растущей) от свойств личности было проведено Б. Клопфером. Для предсказания быстрого развития опухоли его сотрудники использовали такие личностные ха­рактеристики, как оборонительные установки пациентов и степень их привержен­ности «правильности их собственного видения мира». По мнению Клопфера, ког­да человек затрачивает слишком много энергии, чтобы защитить свое «я» и «свой образ мира», организму не хватает жизненной энергии для борьбы с раком».

[14] LeShan, L.L. You can fight for your Life. New York: M. Evans & Company, 1977.

Примеры из жизни наших пациентов

Приведенные выше данные и наши собственные наблюдения не оставляют сомнений, что между определенным эмоциональным состояниями и онкологическими заболеваниями существует связь.

Один из первых случаев, с которым нам пришлось столкнуться, произошёл еще до того, как мы начали применять описанный в этой книге метод. Сорокалетняя Бетти Джонсон поступила в клинику, где работал Карл, с запущенным ракомпочки. За год до этого она овдовела, но продолжала жить и работать на ферме, оставшейся за ней после смерти мужа. Диагностическая операция показала, раковая опухоль распространилась уже за пределы почки и поэтому не могла быть удалена хирургически. Без особых надежд на какой-то положительный результат ей провели минимальный курс радиотерапии, после чего выписали домой, предполагая, что ей осталось жить всего несколько месяцев.

Вскоре после возвращения она полюбила одного работавшего у нее на ферме человека и вышла за него замуж. Невзирая на то, что она была обречена, в течение следующих пяти лет никаких симптомов болезни у нее не наблюдалось. Но тут, спустив все ее деньги, второй муж Бетти ее бросил. Через несколько недель после этого у нее произошел рецидив, и очень скоро она умерла.

Скорее всего, в ее выздоровлении значительную роль сыграл новый брак, а уход из семьи второго мужа способствовал наступлению рецидива и летальному исходу.

Знакомясь постепенно с жизнью наших пациентов, мы обнаруживали новые и новые доказательства связи между их эмоциональным состоянием и болезнью. Это научило нас одной очень важной вещи: мы стали внимательнее слушать рассказы своих больных. До этого, рассматривая рак, как чисто физическое явление, мы воспринимали описания их жизни с пониманием и сочувствием, но считали, что это не имеет никакого отношения к течению заболевания. Когда же мы, наконец, поняли, что в болезни участвует «весь человек», мы стали предавать огромное значение всему, что говорили пациенты. Одной из таких больных, которая многому нас научила, была Милли.

В отличие от остальных наших первых пациентов, поступая к нам, Милли Томас уже была уверена, что сама способствовала своей болезни. Её направил к нам хирург, как-то побывавший на лекции Карла. Милли было семьдесят лет, но она держалась так прямо, что казалась моложе. Не так давно у неё была удалена часть пораженного раком легкого.

Милли сразу же сообщила Карлу, что она сама способствовала своей болезни и теперь боится, что может так же способствовать ее возвращению или распространению на другие органы. К нам она пришла за помощью. Ее речь звучала с такой прямотой и убедительностью, что мы не нашлись, что ответить, и попроси­ли объяснить, что именно она имеет в виду.

Милли рассказала, что по мере того, как она приближалась к семидесяти годам — возрасту, после которого учителя начальных классов обязаны выходить на пенсию, — её все больше и больше раздражали ученики и сама работа. Она была не замужем и жила в одной квартире с еще одной пожилой женщиной, которая тоже вызывала у нее все большее раздражение. Казалось, что-то случи­лось с окружавшим ее миром.

Она заметила, что стала больше курить, и, затягиваясь, думала о том, что смерть уже не за горами. По вечерам, перед тем, как заснуть, она тоже ловила себя на мысли, что ей осталось жить одним днем меньше, что еще один день прошел, и впереди их остается все меньше и меньше. Так продолжалось несколь­ко месяцев. Она много курила и все больше впадала в депрессию, пока, наконец, не появился очень сильный кашель с кровью.

Милли обратилась к врачу. У нее обнаружили рак легких и сделали опера­цию, но после операции депрессия возобновилась, и Милли стала опасаться воз­вращения болезни, поскольку считала, что сама сыграла определенную роль в ее возникновении. Когда она поделилась своими опасениями с хирургом, он вспом­нил лекцию Карла, и направил ее к нам на консультацию.

По сравнению с другими пациентами Милли обладала необычно высокой степенью осознания своего внутреннего «я», но мы убедились, что и другие боль­ные, поняв, что их эмоциональное состояние имело определенное отношение к возникновению болезни, могли вспомнить у себя появление аналогичных мыслей и чувств. Нередко они припоминали, как желали собственной смерти или пережи­вали состояние такой безнадежности, что смерть казалась единственным выходом из положения. Часто это происходило в тех случаях, когда перед ними ставили новые требования или они считали, что попали в безвыходную ситуацию.

Многие из наших пациентов, например, чувствуют себя в таком безвыход­ном положении, когда обнаруживают, что муж (или жена) им изменяет, особенно в том случае, если они, не считая для себя возможным обратиться к психотерапев­ту, по религиозным соображениям не принимают развода и одновременно не хо­тят продолжать жить вместе. Эдит Джоунс столкнулась с такой проблемой в полной мере, когда узнала, что у ее мужа, отца ее шестерых детей, были внебрач­ные связи. Она не могла с этим смириться и одновременно не допускала возмож­ности развода. Не видя выхода, она чувствовала, что попалась в ловушку. Эдит заболела раком и очень быстро умерла. Для нее смерть казалась единственным выходом. На ее месте другие женщины могли бы найти возможность как-то про­должать отношения с мужем, или дали бы себе «разрешение» на развод.

Некоторые из наших пациентов-мужчин переживали конфликты, связанные с родственными отношениями по работе. Так случилось у Рода Хансена, которо­му удалось без чьей-либо посторонней помощи превратить свою небольшую фир­му в процветающее предприятие. Род очень дорожил семейными связями и поэто­му взял на довольно высокую должность одного из родственников. Тот оказался совершенно неспособен к такой ответственной работе, развалил все дело, и пред­приятие, в которое Род вложил всю свою душу, перестало быть ему в радость. Более того, оно стало для него невыносимой проблемой, из которой он не видел выхода.

Примерно через год после того, как ситуация в фирме начала ухудшаться, у Рода был обнаружен рак. Проведя некоторое время в нашей клинике, Род на­учился более непосредственно решать свои проблемы. В какой-то момент он был близок к тому, чтобы выгнать этого родственника с работы, но потом передумал и перевел того на должность, больше соответствовавшую его способностям.

Еще один мотив, часто встречающийся в жизни онкологических больных, — это ситуация женщины, вкладывающей всю душу и физическую энергию в семью. Изо дня в день Джун Ларсен была для четырех своих детей поварихой, нянькой, шофером и исповедником. Ее жизнь состояла из занятий музыкой и танцами, футбола, детских праздников и родительских собраний. Муж Джун, занимавший высокое положение в одной из крупных фирм, часто бывал в отъезде, и поэтому, вся ответственность за воспитание детей почти полностью лежала на ее плечах. Вспоминая этот период своей жизни, она признает, что в те годы их с мужем не объединяло почти ничего, кроме детей.

Каждый раз, когда наступал черед покидать отчий дом очередному ребенку, (кто поступал в колледж, кто выходил замуж), Джун переживала короткий пери­од уныния, но затем с удвоенной энергией переключалась на оставшихся детей. Но когда в колледж поступил младший, она почувствовала, что «ее лишили части жизни». Джун впала в глубокую депрессию. Она не знала, куда девать время, У нее появились претензии к мужу, на которые тот обижался. Она ни отчего не получала удовольствия, и через год у нее обнаружили рак груди с метастазами в костной ткани.

Джун полностью отождествила себя с детьми, и когда она осталась наедине с собой, оказалось, что, умея ухаживать за другими, она совершенно неспособна удовлетворять собственные потребности. Ей пришлось признаться себе в том, что от ее брака практически ничего не осталось, и хотя сам внешний стресс — поступ­ление ребенка в колледж — мог бы кому-то показаться незначительным, он пол­ностью разрушил ту роль, которая многие годы определяла ее жизнь.

Ситуация Джун очень типична, и у нас было много пациенток, переживав­ших нечто подобное, но их реакции на этот конкретный вид стресса были различ­ны. Многие женщины оказываются способны найти в жизни какое-то иное содер­жание, а не только быть вечной матерью. В некоторых случаях им удавалось возродить свой брак, и он снова наполнял их жизнь смыслом. Мы наблюдали, как пациентки, сумевшие найти новое место в жизни или восстановить старые значимые для них межличностные отношения, не только жили дольше — у неко­торых из них в настоящий момент нет никаких признаков рака - их жизнь стала намного активнее и полнее.

У людей, связывающих свою жизнь с работой, часто большие трудности вызывает уход на пенсию. Одним из таких людей был Сэм Браун. Он занимал руководящую должность в одной фирме, где было заведено, что после 65 лет ее служащие обязаны уходить на пенсию. И хотя Сэм никогда не подвергал сомне­нию этот порядок, уходить на пенсию ему не хотелось. Через некоторое время после того, как его громко и с почетом проводили на заслуженный отдых, он заскучал и впал в депрессию. Занимая высокий пост, Сэм казался себе всегда очень значительным. Теперь он чувствовал, что потерял свой социальный статус, и когда на вопрос, чем он занимается, ему приходилось произносить слово «пен­сионер», в глазах спрашивающих он не видел огонька привычного интереса и уважения. Кроме того, ему не хватало того возбуждения, которое обычно вызы­вала у него работа и командировки, и несмотря на то, что он заранее позаботился о своем финансовом положении, в результате инфляции привычный для него уровень жизни все-таки снизился. Помимо всего прочего, последние годы Сэм не был особенно близок с женой, и конфликты, которые пока он большую часть времени проводил на работе не находили себе выхода, теперь вырвались наружу. Он чувствовал, что попал в ловушку и теперь всю оставшуюся жизнь должен будет выслушивать ее все более частые жалобы. Сэм понял, до какой степени его самооценка определялась работой. Без нее он казался себе бесполезным и ненуж­ным. Его стали посещать сомнения, действительно ли он чего-то достиг в жизни, а когда несколько его друзей вскоре после выхода на пенсию скончались, Сэм и сам стал все чаще задумываться о смерти. Через четырнадцать месяцев после выхода на пенсию у него обнаружили рак мочевого пузыря.

Кроме тех источников стресса, о которых мы уже говорили — потеря жены или мужа, финансовые трудности, уход на пенсию, серьезные неприятности на работе, потеря смысла жизни из-за отъезда детей или ухудшения отношений меж­ду супругами, — существует и еще один вид стресса, который мы часто отмечали в жизни наших пациентов незадолго до возникновения рака и который можно было бы назвать «кризисом середины жизни». В девятой главе мы рассмотрим один из его примеров подробнее.