Военно-административное устройство черноморского и линейного казачества. Социальный состав казачества

Социальный состав и административное устройство казачества Кубани, отношения с соседями

Социальный состав черноморского казачества. Важнейшая организация черноморских казаков - куренное (впоследствии - станичное) общество. Его составляли все взрослые домохозяева-казаки. Станичное общество регулировало хозяйственную и общественную жизнь селения, следило за исполнением казаками воинских обязанностей. Распорядительный орган - сбор всех казаков станицы. Он выбирал исполнительную власть: атамана, станичное правление и суд.

Черноморское казачество не было однородным. «Сирома» - казаки, не имеющие семьи и своего хозяйства, а также беднота, почти постоянно находились на кордонной службе. Во время льготного отпуска они вынуждены были наниматься на рыболовные промыслы в пределах войска Черноморского или работали на хуторах старшин и зажиточных казаков.

«Паны» - зажиточные казаки - вели хуторское скотоводческое хозяйство. Они использовали безденежье казачьей бедноты и для её найма вместо себя на службу. Царские власти покровительствовали «панскому» сословию. В начале XIX в. казачья старшина была уравнена в правах с офицерами регулярных войск. Тем самым черноморские «паны» включались в состав русского служилого дворянства.

В 1838 г. казачья верхушка получила право на приобретение потомственного дворянства с получением первого офицерского чина. В результате такой политики в Черноморском войске резко увеличивается дворянская прослойка.

Уже первые годы пребывания Черноморского казачьего войска на Кубани сопровождались ростом крупного хозяйства старшин и зажиточных казаков, применявших кабальный труд. «Порядок общей пользы» узаконил привилегии казачьей старшины, её право на захват земель под хутора, рыбных угодий, лесных массивов «в потомственное владение».

Рыбные промыслы, пастбища и пахотные земли приносили сказочные доходы новым владельцам.

Старшины, обладавшие привилегированным положением, откровенно применяли в своих хозяйствах труд рядовой казачьей массы. В 1797 г. атаман Черноморского войска Тимофей Котляревский жаловался: «окружных правлений начальники и наиболее полковник Гелдыш Берут сами собой на собственные надобности у обывателей подводы и употребляют казаков для косьбы сена и прочие работы, чем им причиняется крайнее отягощение». Другой документ этого времени сообщает, что в хозяйстве полковника Радича казаки заняты непрерывной работой, «за самое малейшее неисправление в оной наказываются жестоко, чего боясь, делают частые побеги».

Беглые и крепостные в Черномории. Узнав о поселе­нии черноморских казаков на Кубани, сюда в поисках лучшей доли стали бежать от помещиков крепостные, а также солдаты и рекруты. Казачья старшина записыва­ла этих беглецов в куренные селения, отвечая на запро­сы царских властей жалобами о малочисленности войска и трудностях пограничной службы. Но при этом войско­вая верхушка вовсе не преследовала гуманные цели, исхо­дя из старинного казачьего обычая «С Дона выдачи нет» «паны» прежде всего рассчитывали использовать труд бег­лых в своих хозяйствах.

В имениях привилегированного слоя черноморцев име­лись и крепостные. Официально применение крепостного труда на территории войска было запрещено. Но «паны» быстро нашли выход: крепостные значились под именем «дворовых людей». Количество крепостных быстро возрас­тало. Если в 1829 г. на территории Черноморского казачье­го войска имелось 920 дворовых крестьян, то к середине XIX в. их число достигло 3600 человек. Отношения меж­ду хозяевами-казаками и крепостными крестьянами носи­ли нередко домашний, гуманный характер. Но отдельные владельцы крепостных были по отношению к ним не ме­нее жестоки, чем знаменитая помещица Салтычиха.

Антон Головатый — несостоявшийся атаман Черномор­ского войска. Войсковой судья Антон Андреевич Голова­тый оставил о себе противоречивую память. Военачальник и дипломат, талантливый администратор, он не забывал о сословных привилегиях казачьих старшин, о накопле­нии личного богатства. Головатый не брезговал эксплуати­ровать казачью бедноту, нередко отбирая у неё правитель­ственное жалованье. Казаки жаловались на самоуправство Головатого атаману Чепеге и высшему начальству.

Для проверки злоупотреблений в Черноморию приезжал архимандрит Феодосий. Он подтвердил справедливость жа­лоб на Головатого, захватившего к тому же в откуп торгов­лю хлебом и рыбные ловли, что поставило рядовых казаков в очень трудное положение. Но Головатый умел угодить выс­шим чиновникам, подносил дорогие подарки за счёт войска. Раздаривалось дорогое трофейное оружие... Балыки - сот­нями, икра - бочками, рыба - возами... И высшее началь­ство оставило сигнал Феодосия без последствий.

В январе 1796 г. в войско прислали распоряжение: отря­дить тысячу пеших казаков для участия в Персидском по­воде против шаха Ага-Магомет-хана, вторгшегося в Грузию, возглавил выступивших в поход казаков Антон Головатый. Уже в пути следования казачья старшина занималась Махинациями, продавала казачий провиант, удерживала жалованье рядовых казаков, об­рекая их на голод. Военные дей­ствия шли вяло, поэтому ка­заков стали использовать для строительных работ и поднятия из воды затонувших судов. За эти работы они не получали обещан­ного вознаграждения, всячески обкрадывались старшиной. В ре­зультате голода и лишений на­чались массовые заболевания, умерло от болезней 95 человек.

Тяжёлый труд, эпидемии, го­лод, беззаконие старшин побу­дили черноморцев обратиться к испытанному средству протеста - дезертирству. Головатый, сам не чистый на руку, вынужден был запретить продавать казакам продовольствие по завышенным ценам, потребовал уделять внима­ние заболевшим. Но это уже не могло остановить эпидемии. 28 января 1797 г. болезнь свела в могилу и самого Головатого. Похороненный на острове Сара, он так и не узнал о своём на­значении атаманом Черноморского казачьего войска - вмес­то скончавшегося двумя неделями ранее в Екатеринодаре Захария Алексеевича Чепеги.

«Персидский бунт». В июле 1797 г. остатки двух казачьих полков вернулись из Персидского похода в Екатеринодар. Казаки были недовольны бесцельным походом, унёсшим много жизней, обозлены произволом начальства. Черноморцы были возмущены и тем, что не имевший авторитета у казаков войсковой писарь Тимофей Котляревский указом императора Павла I был назначен атаманом Черноморского войска. Отказавшись расходиться по ку­реням, казаки окружили войсковое начальство, потребо­вали удовлетворения «всех обид», возмещения убытков за время Персидского похода. Неподалёку от церкви «перси­яне» — так стали называть участников Персидского похо­да - разбили лагерь и выставили караулы.

Это уже было открытым неповиновением властям. К тому же в Екатеринодаре должна была открыться яр­марка, и возникла опасность, что к бунтовщикам присое­динятся и другие казаки. Срочно прибывший атаман Котляревский арестовал зачинщиков мятежа Осипа Шмалько и Фёдора Дикуна. Но «персияне» силой освободили арестованных. Отряд войск, посланный для подавления бунта, казаки разогнали, смертельно ранив командира от­ряда капитана Белого. Власть в Екатеринодаре перешла в руки восставших. Их возглавили Никита Собакарь, Фё­дор Дикун, Осип Шмалько. Котляревский бежал в Усть-Лабинскую крепость - под защиту солдатского гарнизона.

Прибывший в Екатеринодар царский инспектор пол­ковник Пузыревский предложил направить в Петербург делегацию из наиболее уважаемых людей - чтоб те сооб­щили императору о казачьих нуждах. Не подозревая зло­го умысла, черноморцы избрали из своей среды 14 делега­тов во главе с Дикуном и отправили их в столицу.

В Петербурге делегаты были арестованы, посажены в Петропавловскую крепость. В распоряжение Котляревского выделили регулярные войска и две сотни донских казаков. Арестовано 222 человека. Арестанты как скот, содержались в Усть-Лабинской крепости - в открытых для солнца и дождя загонах, в результате умер­ло 55 человек. Руководители «Персидского бунта» были биты кнутом и отправлены в Сибирь на крепостные работы.

Среди Черноморского казачества накопились глу­бокие социальные противоречия. В конце XVIII в. они достигли наибольшего обострения и выразились в от­крытом выступлении против «панов» и стоящих за ними царских властей.

Управление в Черноморском и Кавказском Линейном казачьих войсках

Территория, заня­тая в 1792-1793 гг. черноморски­ми казаками, получила название Черномория, или Область вой­ска Черноморского. «Для лучше­го порядка благоустройства», как говорилось в Жалованной грамо­те Екатерины II, в военных делах Черноморское казачье войско до 1820 г. подчинялось Херсонско­му военному губернатору, в граж­данском отношении - губернато­ру Таврическому.

«Порядок общей пользы» разделил войсковую террито­рию на пять округов: Екатеринодарский, Фанагорийский, Бейсугский, Ейский и Григорьевский. Во главе округов стояли окружные управления, имевшие свою печать с гер­бом. В войсковом правительстве сосредотачивались все во­енные и гражданские дела Черноморского войска. Высшая инстанция этого правительства — Таврическое губернское правление, низшая - окружные правительства Черномории. В 1802 г. в связи с реорганизацией войска из пяти окру­гов было создано четыре: Екатеринодарский, Бейсугский, Таманский и Ейский. Для управления ими учреждались сыскные начальства.

На самом верху пирамиды власти находился войско и войсковой атаман. Он соединял в своём лице военную, административную и хозяйственную власть. Вторым после атамана лицом был войсковой судья. На нём лежали судебные обязанности, он вёл гражданские и уголовные дела. В то же время он считался помощником атамана, вёл войсковое хо­зяйство, исполнял административные и военные поручения. Войсковой писарь заведовал канцелярией войска, вёл сче­та, рассылал приказы. Самые различные обязанности ис­полнял войсковой есаул. Он следил за исполнением прика­заний атамана и войскового судьи, производил следствие и дознание, наблюдал за порядком.

Куренные атаманы избирались сроком на один год. В их задачу входило снаряжать по нарядам начальства на службу казаков, а также «случающиеся между куренны­ми людьми маловажные ссоры и драки разбирать голос­ловно и примирять».

В 1820 г. Черноморское казачье войско было подчинено командующему Отдельным Кавказским корпусом. Штаб его находился в Тифлисе. В сентябре 1827 г. должность войскового атамана в Черноморском войске была заменена постом наказного атамана, то есть назначенного наказом правительства Российской империи. Кроме того, импера­тор Николай I объявил своего сына — наследника Алек­сандра - атаманом всех казачьих войск. С тех пор всем наследникам престола присваивалось это звание, должен­ствующее показать единение монархии и казачества.

Ввиду затруднительности сообщения с Тифлисом граж­данское управление в Черномории в 1840 г. было подчинено начальнику Кавказской области. Он был одновременно командующим войск Кавказской линии, с резиденцией в г. Ставрополе.

Управление территории линейных казаков Кубани. Соз­данные на самой пограничной черте вдоль Кубани стани­цы составили Кубанскую (Старую) линию протяжённостью в 355 вёрст. Первые линейные полки, созданные на грани­це, представляли собой обособленные территориальные еди­ницы. В отличие от соседних Черноморского и Донского ка­зачьих войск линейные казачьи полки больше напоминали подразделения регулярной армии. Командовали ими, как правило, лица, не имевшие казачьего происхождения. Со­тенными командирами часто служили офицеры, переведён­ные из драгунских, уланских, гусарских полков. Уже с момента своего поселения на Кубани линейцы были лишены традиционного для казачьей среды выборного начала. Постепенно в руках полкового правления и сотен­ных командиров сосредоточились все военные, админист­ративные, полицейские и хозяйственные дела. Функции атамана и станичного круга заменены приказами и распо­ряжениями станичного начальника, который подчинялся лишь полковой администрации.

По Положению об образо­вании Кавказского Линейного казачьего войска 1832 г. над пол­ковыми правлениями был по­ставлен наказной атаман. Выбор­ное начало было представлено лишь в станичном управлении и только в отношении помощников станичного начальника. Городов на Старой линии не было, и пол­ковые правления размещались в станицах Архангельской, Ладожской, Новоалександровской, Михайловской и др.

С 1841 г. началось расшире­ние войсковой территории за счётземель Закубанья. Равнина между реками Лабой и Ку­банью была названа Новой, или Лабинской линией. Новая линия составила единое целое со Старой линией и находилась в управлении Кавказского Линейного каза­чьего войска. Она делилась на участки 1-го, 2-го и 3-го Лабинских полков. В 1858 г. устройство кордонных линий в Закубанье было расширено за счёт учреждения Урупской казачьей бригады.

Положения о Черноморском и Кавказском Линейном казачьих войсках. Стремление упорядочить управление ка­зачьими войсками на Кавказе потребовало издания специ­альных Положений - законодательных актов, которые ре­гулировали все стороны жизни казачества. 1 июля 1842 г. утверждено Положение о Черноморском казачьем войске. Согласно Положению, управление было разделено на во­енное, состоящее из войсковых и окружных дежурств, и гражданское, делящееся на войсковое, окружное и станич­ное. Наказной атаман по военной части получал права начальника дивизии, а по гражданской - губернатора. Ку­ренные селения переименовывались в станицы. Вместо че­тырёх округов образовано три: Ейский - с центром в ста­нице Уманской, Екатеринодарский - с центром в г. Екате- ринодаре, Таманский - с центром в станице Петровской.

В Черномории было два города: Екатеринодар и Ейск, учреждённый как портовый город в 1848 г. Своеобразный статус был у Тамани, которая до 1849 г. не имела самосто­ятельного управления, но называлась «городом» и даже имела свой герб. В 1849 г. в этом «городе», имевшем 260 душ населения и управлявшемся из соседней станицы Ахтанизовской, было открыто своё станичное правление. С этого времени Тамань, пополненная новыми переселен­цами, стала считаться в Черноморском войске станицей.

15 февраля 1845 г. учреждено Положение о Кавказ­ском Линейном казачьем войске. Управление войском те­перь включало войскового наказного атамана, начальника штаба, войсковое дежурство, войсковое правление, бригад­ные правления, военно-судебные комиссии. В войсковом дежурстве занимались делами по военному устройству, комплектованию, службе и довольствию войск. В войско­вом правлении решались вопросы, связанные с неприкос­новенностью границ войсковой земли, рассматривались гражданские иски и тяжбы. За деятельностью войско­вого правления осуществлял надзор Кавказский област­ной прокурор. Всё население Кавказского Линейного ка­зачьего войска, в том числе женское, в судебном отноше­нии подчинялось военно-судебным комиссиям. Положение 1845 г. предоставило станичному обществу право избирать Двух судей. Но широких полномочий они не имели. Новые правления под председательством полковых коман­диров по-прежнему держали в своих руках всю военную, гражданскую и судебную власть.

Управление Кавказским Линейным и Черноморским казачьими войсками в первой половине XIX века неоднократно подвергалось внутренним преобразова­ниям. Их главным смыслом стала постепенная лик­видация многих положений казачьего самоуправле­ния и все большее подчинение казачьих войск царско­му правительству.

Привилегии и повинности казачества

Казачьи привилегии. Казачество в конце XVIII — первой половине XIX в. было полупривилегированным военно-служилым сословием Российской империи. Его по­ложение как сословия определялось земельными отноше­ниями, сложившимися в казачьих войсках.

Пожалование земли Черноморскому казачьему войску было юридически закреплено в грамотах Екатерины II, Павла I и Александра I. Черноморские казаки имели зем­ли гораздо больше, чем крестьяне. На рядового казака приходилось по 30 десятин, на офицера - от 40 до 1500.

Важной привилегией черноморских казаков было полу­чение ими жалованья за службу. На войсковые нужды в соответствии с грамотой Екатерины II из государственной казны ежегодно выделялось по 20 тысяч рублей. Рядовые казаки, находившиеся на действительной службе, кроме того, получали по 12 рублей в год и фураж (корм) для лошадей.

Была установлена выдача месяч­ного провианта казакам, коман­дированным для несения погра­ничной службы на кордонах.

Черноморские казаки освобож­дались от подушной подати и рекрутской повинности. Они имели право без всякой пошлины поль­зоваться угодьями войсковой земли: ловить рыбу, добывать соль, заниматься внутренней торговлей.

Особенно большое значение имело для казаков право беспошлинной на большие участки земли, не могли получать от занятия земледелием и 100 рублей в год на семью.

Служба рядовых казаков продолжалась 30 лет: 25 лет полевой службы и 5 лет внутренней службы в войске. С 17 лет мужское население записывалось войсковой кан­целярией для выполнения станичных повинностей. По достижении 20-летнего возраста молодёжь зачислялась в казаки. Один год уходил на подготовку к службе - с освобождением от станичных повинностей. С 21 года казак начинал службу в полках Черноморского казачьего войска. Через 25 лет престарелые или отставные казаки использовались для внутренней службы. Они несли караулы в присутственных местах, войсковых магазинах, госпита­лях, были ямщиками на почтовых станциях. Неспособные к этой службе переводились в разряд «инвалидов». Но и они не уходили «на заслуженный отдых»: несли охрану соляных озёр и запасных хлебных магазинов.

Все повинности в Черноморском войске выполнялись в основном рядовыми казаками. Старшина и зажиточные казаки часто откупались от выполнения повинностей или нанимали вместо себя бедноту. Количество занятых на во­енной службе казаков зависело от приказов начальства, а также от степени активности боевых действий со сторо­ны черкесов. В мирное время казаки несли пограничную службу на сторожевых постах-кордонах. В военное вре­мя выделялись полки для участия в походах в Персию, на Балканы, в Польшу.

Кроме воинской повинности черноморцы использова­лись для выполнения казённых работ. Одно время казаки снабжали квартировавшие в Черномории регулярные ар­мейские полки. В 1803 г. эта повинность, как «обремени­тельная и разоряющая жителей», была отменена. Один из кавказских генералов вспоминал, что в походах «черномор­ские казаки были у всех начальников в загоне и держались в чёрном теле. На них лежала вся чёрная работа при дви­жении и расположении отряда. Начальство черноморских казаков не только не протестовало против такой неспра­ведливости, но находило в том свою выгоду».

Повинности линейных казаков Кубани. Линейные ка­заки исполняли пограничную (кордонную) службу. Поми­мо обязанностей по содержанию кордонной линии казаки Хопёрского, Кубанского и Кавказского полков часто прив­лекались к военным мероприятиям в других частях Кав­каза: в Кабарде, Чечне, Дагестане. Не раз линейцы Ку­бани принимали участие в войнах с Турцией и Ираном, в 1830-1831 гг. находились в Польше. Эти кампании про­текали с непременным участием так называемого Сборно- Линейного полка, образованного ещё в 1802 г. и имев­шего местом дислокации г. Тифлис. Каждые 3 года туда посылались представители всех полков Кавказской линии. В 1849 г. команды казаков от Хопёрского, Кубанского, Кавказского и Ставропольского полков были отправлены для подавления восстания в Венгрии.

Кроме исполнения пограничной службы и участия в вой­нах на линейцев Кубани возлагалась конвойная и почто­вая обязанности. Они несли службу при штаб-квартирах кавказских военачальников.

Казаки Ставропольского полка, станицы которого нахо­дились в непосредственной близости от центра Кавказской области, несли ещё и полицейскую службу в г. Ставрополе.

На линейных казаков падала тяжёлая обязанность за­селения кордонных линий и станиц в Закубанье - прихо­дилось сниматься с насиженных и обжитых мест, жилищ и идти с семьёй и нехитрым хозяйством на новые земли...

Служили линейцы с 20 до 60 лет; 25 лет приходились на полевую службу, 15 - на внутреннюю. Лишь иногдаказакам с разрешения командира полка давались льгот­ные отпуска - чтобы поддержать личное хозяйство.

Несмотря на сословные права и привилегии, ка­заки Кубани несли тяжёлую воинскую повинность, охраняя границу и участвуя в войнах за пределами войсковых земель.