Сигареты с марихуаной и после 3 страница
В соответствии с законодательством Управление по контролю за продуктами и лекарствами обязано ответить на запрос о программе исследований новых лекарств в тридцатидневный срок. Не получив ответа и спустя сорок пять дней с момента подачи нашей с врачом заявки, я позвонил в Управление. Там мне вежливо ответили, что с программой возникли трудности, но не стали объяснять, какие именно, поскольку, в конце концов, я был всего лишь одним из пациентов. Они сказали, что свяжутся с моим доктором, как только будут готовы. Спустя еще какое-то время в Управление по контролю за продуктами и лекарствами позвонил мой врач, но получил столь же туманный ответ. Потребовалось еще несколько месяцев и множество моих звонков, чтобы чиновники разъяснили моему врачу, какие у них возникли проблемы. Все они были легко разрешимы. У меня возникло ощущение, что правительство просто надеялось измотать моего врача бумажной волокитой, чтобы он отозвал свою заявку. Управление по контролю за продуктами и лекарствами определенно не выказывало заинтересованности в программе исследований новых лекарств, и еще меньше интересовалось моим благополучием.
С момента подачи первой заявки прошел целый год, прежде чем мой запрос был удовлетворен, и семнадцать месяцев, прежде чем я впервые получил марихуану. Для того чтобы подтвердить позитивное воздействие марихуаны, мы должны были проводить скрупулезные измерения. Например, раз в неделю я должен был приходить к моему врачу, чтобы сделать электромиограмму, которая показывала степень напряженности и спастичности мышц. Пока снимались данные, я шел на стоянку и выкуривал одну или две сигареты с марихуаной. После этого я возвращался в кабинет и снова проходил ЭМГ.
Я легально курю марихуану с двухпроцентным содержанием ТГК по десять сигарет в день на протяжении четырех с половиной лет. Лишь однажды у меня были неприятности с законом. Это случилось, когда я ездил по делам во Флориду. Я целый день провел на ногах, и у меня не было возможности выкурить достаточное количество марихуаны, поэтому к вечеру ноги начали болеть. Деловой ужин должен был состояться в банкетном зале отеля. Я представления не имел, как мне вести себя, чтобы не задеть чьих-либо чувств. Однако я заметил, что окружающие курят обычные сигареты, и тоже решил закурить. Жена предложила мне курить марихуану в мужском туалете: там нет лишних глаз, и я никого этим не потревожу. Так я и сделал. Пока я курил, вошел уборщик. Он почувствовал запах марихуаны и попросил дать ему сделать пару затяжек. Я отказал, он рассердился и вышел.
Лишь несколько минут спустя я понял, насколько его разозлил мой отказ — в мужской туалет нагрянула полиция нравов. После стремительной операции полицейские начали задавать вопросы. Мои деловые партнеры пришли в смятение, увидев, как меня выводят из туалета. Я объяснил, что в лечебных целях употребляю марихуану, которую мне на законных основаниях предоставляет правительство. Мне сказали, что это не имеет никакого значения, поскольку марихуана запрещена законодательством штата Флорида.
Меня арестовали и поместили в камеру. При входе в полицейский участок я споткнулся о бетонную ступеньку, упал и повредил кровеносный сосуд. Началось кровоизлияние. Крови не было видно, но колено распухло, и я не мог идти. Полицейские столпились вокруг меня, приказали подняться и стали доставать резиновые дубинки. Я чувствовал себя героем второсортного боевика.
Мне все-таки удалось убедить полицейских в том, что я действительно не могу подняться и нуждаюсь в медицинской помощи. Позвали медсестру. Она позвонила врачу, и он сказал ей, что, судя по всему, ничего серьезного со мной не произошло. Я просил отвезти меня в больницу, но полицейские не согласились. Меня посадили в инвалидное кресло и отвезли в камеру. У меня конфисковали семь сигарет с марихуаной, которые я получил от Национального института токсикомании, и предъявили обвинение в хранении наркотиков. Меня сфотографировали и сняли отпечатки пальцев. Я внес 250 долларов залога и попросил отдать мне сигареты с марихуаной, но мне сказали, что они удержаны в качестве вещественных доказательств. Я не стал настаивать, ведь в номере отеля у меня был большой запас (около 300 сигарет) Так как полицейские даже не пытались получить ордер на обыск, они явно забеспокоились, что совершили ошибку.
Арест произошел в пятницу вечером. В понедельник утром мне удалось связаться с адвокатом Управления по контролю за продуктами и лекарствами, который пообещал все уладить. В скором времени власти Флориды уведомили меня, что не будут передавать дело в суд и уничтожат запись о моем аресте. Мне вернули деньги, но не сигареты с марихуаной.
Из ежегодных отчетов моего врача перед Управлением по контролю за продуктами и лекарствами, а также из собственного опыта я знаю, что марихуана эффективно облегчает боль и позволяет сократить употребление обычных (и гораздо более вредных) препаратов, таких, как сопор, дилантин (дифенин) и дилаудид. Есть только одна проблема — время от времени Национальный институт токсикомании не выполняет своих обязательств и поставляет марихуану, которая слабее оговоренной нормы. Когда это происходит, мне приходится выкуривать столько сигарет, что начинают болеть легкие. Больше никакого серьезного побочного действия я не знаю.
Карен Росс описывает роль марихуаны в лечении боли и других симптомов, которые наблюдаются после операций на головном мозге:
В 1988 году мне сделали операцию по поводу олигодендроглиомы — злокачественной опухоли мозга57. Спустя два дня после операции я прочитала статью в Boston Globe, рассказывающую о применении марихуаны в медицине, особенно при химиотерапии и лучевой терапии рака. До своей ужасной болезни я курила марихуану в умеренных количествах, и вскоре мне предстояло пройти лучевую терапию, поэтому я обратила пристальное внимание на эту статью.
После операции мне назначили противовоспалительный препарат дексаметазон для того, чтобы снять отек в мозге, и зантак (ранитидин), чтобы дексаметазон нанес не слишком большой вред желудку. В считанные дни после возвращения домой у меня начались очень сильные приступы тревоги. Порой мне казалось, что я схожу с ума. Иногда у меня было ощущение, что грудная клетка вот-вот вскроется или будет раздавлена. Мой слух обострился настолько, что я слышала, как поднимаются пузырьки в содовой. Речь стала невнятной, я плохо различала звуки, так что чужая речь казалась мне неразборчивым бормотанием, если только люди не обращались непосредственно ко мне. Часто мне приходилось читать по губам. Чтобы облегчить эти симптомы, мой врач назначил мне транквилизатор ксанакс (альпразолам) и антидепрессант элавил (амитриптилин). Лекарства мне немного помогали, но мое самочувствие все равно нельзя было назвать хорошим.
Мои близкие достали немного марихуаны, и я стала курить ее, продолжая принимать ксанакс и элавил. Я делала не больше двух затяжек пару раз в день. Я заметила, что марихуана помогала мне расслабляться. Она направляла мое внимание таким образом, что я становилась менее тревожной и спокойно отдыхала. Кроме того, она снижала внутричерепное давление лучше дексаметазона. «Кайфа» я не испытывала. Я постоянно пребывала в состоянии эмоционального и физического переутомления, а марихуана возвращала меня в нормальный ритм жизни и приносила успокоение. Постепенно мне удалось сократить употребление ксанакса и полностью прекратить прием элавила.
Спустя полтора месяца после операции я начала шестинедельный курс лучевой терапии. Лечение проходило пять раз в неделю. Я курила марихуану перед каждым сеансом и после него. Это позволяло мне засыпать на время процедуры. Кроме того, марихуана снимала стягивающее ощущение и покалывание в голове после сеансов.
Принимая дексаметазон, я прибавила 65 фунтов (29 кг). Еще у меня появилась мышечная слабость, особенно в коленях, началась бессонница, перепады настроения и изменения личности, образовался дефицит калия, стали расти волосы на лице. Когда через шесть недель после окончания лучевой терапии дексаметазон наконец отменили, мой вес почти нормализовался, а силы вернулись. Речь тоже стала четче (я по-прежнему очень чувствительна к шуму, и мне приходится читать по губам, чтобы понять, о чем идет речь).
Все это время я продолжала курить марихуану. Мне даже удалось снова начать работать неполный день, но вскоре после этого марихуану стало невозможно достать. Ко мне вернулись головные боли, внутричерепное и внутриглазное давление, онемение лица, приступы тревоги и расстройство речи. Исследование мозга показало, что опухоль не изменилась. Стоило мне достать марихуану и покурить, как в тот же день все симптомы исчезли. Через пару месяцев я опять осталась без марихуаны, и симптомы вернулись с точностью часового механизма. Теперь я точно знала, в чем дело. Друзья достали немного травки, и я снова пришла в норму. Я стала понемногу прикупать ее то тут, то там, чтобы все время иметь небольшой запас.
Я сказала своему лечащему врачу о том, что курю марихуану для облегчения головных болей, давления и нарушений речи. Он ответил, что не может одобрить этого, особенно по причине того, что марихуана запрещена законом. Однако он не пытался помешать мне. К тому времени мне удавалось справляться с головной болью благодаря регулярному приему тайленола (парацетамола), ксанакса и употреблению марихуаны. В среднем одной сигареты мне хватало на три или четыре дня. Бывали дни, когда я вообще не курила.
Спустя десять месяцев у меня вновь закончилась марихуана. Головная боль и тревога вернулись опять. Я начала принимать тайленол с кодеином. Тогда я как раз упаковывала вещи, готовясь покинуть дом, в котором прожила двенадцать лет. Я думала, что проблемы со здоровьем могли быть как-то связаны с этой стрессовой ситуацией. Я сообщила об этом своему онкологу, и он предложил провести сканирование головного мозга. Никаких изменений обнаружено не было.
Позднее я встретилась со своим невропатологом. К тому времени внутричерепное давление повысилось, головная боль усилилась, а речь стала еще менее четкой. Врач пришел к заключению, что у меня припадки, и назначил дилантин (дифенин), который мне совсем не помогал. Мое состояние ухудшалось, появилась бессонница, сознание путалось, а координация движений была нарушена. Я потеряла веру в себя и озлобилась. Доктор снова прописал дексаметазон. Это тоже не помогло. Врач сказал, что я уже прошла максимально допустимый курс лучевой терапии. Опухоли такого типа не поддаются химиотерапии, эффективность еще одной операции также вызывала сомнения. Когда мы с мужем вышли из приемной, у нас было такое ощущение, как будто на плечах лежит 250 фунтов кирпичей. Два дня спустя к нам в гости пришли друзья и принесли немного марихуаны. Я сделала пару затяжек. Уже через десять минут исчезло давление на глаза, перестала болеть голова, онемение лица прошло, а речь снова стала нормальной.
Спустя четыре дня после визита к невропатологу мы с мужем вновь пошли на прием к онкологу. Он сказал, что новая технология лучевой терапии дает мне возможность проходить ее и в дальнейшем, а в качестве последнего средства всегда можно будет прибегнуть к операции. Тяжесть, придавившая нас К земле, немного уменьшилась. Врач отметил улучшение моего состояния, и я рассказала ему о марихуане. Он ответил: «Я не собираюсь ни запрещать, ни рекомендовать это средство, но раз уж оно действительно помогает, то кто же я буду, если стану мешать?»
Так мы это и оставили. Я решила прекратить прием всех назначенных лекарств: дилантина, дексаметазона и тайленола. Я приняла такое решение не только потому, что они не помогали, но и потому, что опасалась побочных эффектов. Марихуана же не оказывала заметного побочного действия.
На следующее утро после визита к онкологу я снова позвонила моему невропатологу. Ему было приятно услышать, что моя речь нормализовалась, а голос зазвучал бодрее. Я сказала, что улучшение не имеет ничего общего с лекарствами, которые он назначил, и что больше я не собираюсь их принимать. Как я и ожидала, он ответил, что не одобряет моих методов, так как марихуана запрещена законом. Он продолжил: «Но если ваше решение действительно таково, я все равно не могу вам помешать». Спустя пару недель мы с мужем снова встретились с этим врачом и опять рассказали ему обо всем. Он отнесся к нашим словам скептически и высокомерно, посоветовал мне «в таком состоянии» не садиться за руль и сказал, что марихуана вызывает нарушения кратковременной памяти. Он вел себя так, будто я только и делала, что целыми днями валялась «под кайфом». Я пыталась объяснить ему, что курю только утром и вечером или же в тех случаях, когда симптомы заболевания проявляются особенно сильно, и что я вообще никогда не испытывала «кайфа». Я думаю, что реакция врача объясняется моим намерением самой решать, что полезно при моем состоянии.
Мы решили подыскать другого доктора, который был бы не столь упрям, ограничен во взглядах и пессимистичен, а также лучше осведомлен о современных методах лучевой терапии. Я хочу жить так, чтобы каждый день приносил надежду, счастье и все то, что дает жизнь. Я знаю, что мои проблемы далеко не закончились, возможно, им вообще не будет конца. Но я также знаю, что есть средство, которое позволяет мне управлять своим состоянием и жизнью, и не желаю вести себя так, словно такого средства не существует. Я буду и дальше лечиться собственным методом, частью которого является марихуана.
Ирония объявления конопли вне закона состоит еще и в том, что наилучшей альтернативой ей среди способов облегчения боли являются опиаты, от которых формируется зависимость. Нам прислала свою историю женщина, страдающая мелореостозом — редким и неизлечимым заболеванием, которое сопровождается очень сильными болями в суставах. Когда у нее обнаружили эту болезнь, врач назначил дарвоцет — комбинацию пропоксифена (синтетического опиата) с ацетаминофеном (парацетамолом) и кодеином. Прежде чем женщина начала курить марихуану, ей приходилось принимать до пятнадцати таблеток дарвоцета в день. Она обнаружила, что «если покурить марихуану, когда боль только начинается, то она просто исчезает. Если же этого не сделать, то боль нарастает очень быстро, меня начинает из-за этого тошнить и бросать то в холодный, то в жаркий пот». Обычно женщине удавалось контролировать боль, выкуривая в день по одной или две папиросы. «Однако марихуана — это товар, который можно купить лишь на черном рынке. Когда же месячный доход составляет всего 444 доллара, невозможно обеспечить себя ею в достаточном количестве, ведь приходится платить в среднем 75 долларов за четверть унции (7 г). Я не должна вести жизнь преступника из-за невежества политиков. Я постоянно трясусь от страха, что полиция может нагрянуть с обыском. Неужели я могу потерять дом и детей только из-за того, что смогла найти средство, которое дает мне возможность справляться с болезнью?»
Будучи молодой женщиной 32 лет, матерью троих маленьких детей, она обратила внимание, что конопля, в отличие от больших доз опиатов, не мешает ей выполнять свои обязанности: «Каким-то образом марихуана успокаивает мою нервную систему и позволяет мозгу нормально функционировать. Дарвоцет и тайленол превращают меня в другого человека. Я просыпаюсь одурманенной, занимаюсь делами и засыпаю с этим же ощущением. Я удаляюсь от семейной жизни, потому что в таком состоянии я даже не способна просто посидеть рядом с детьми или прочесть им сказку. Как всякая мать, я не могу позволить себе жить в этом дурмане». Рассказ этой женщины перекликается с точкой зрения на применение конопли, распространенной в XIX веке. Тогда считали, что хотя конопля и уступает опиатам в силе обезболивания, зато сопровождается меньшим числом серьезных побочных эффектов и не вызывает зависимости.
МИГРЕНЬ
Мигрень — это очень сильная головная боль, которая длится от нескольких часов до нескольких дней и сопровождается нарушениями зрения и (или) тошнотой и рвотой. Как правило, приступы периодически повторяются, кроме того, они могут провоцироваться стрессом, некоторыми пищевыми продуктами или определенными сенсорными стимулами (ярким светом, сильным шумом, резким запахом). Обычно болезнь проявляется впервые в возрасте до двадцати лет, и очень редко — после пятидесяти. Приступы мигрени испытывают около 20% населения, причем женщины страдают от них в три раза чаще, чем мужчины.
Различают несколько типов мигрени. Для обычной мигрени характерна пульсирующая боль, охватывающая половину головы и, как правило, сопровождающаяся тошнотой и рвотой. Движение или шум усугубляют приступы. При сравнительно редкой классической мигрени приступ начинается с нарушений зрения (таких, как частичная слепота или вспышки света в поле зрения), которые иногда сопровождаются головокружением, чувством слабости в одной стороне тела, шумом в ушах, жаждой, сонливостью или ощущением неминуемой беды. Затем на смену этим неврологическим симптомам приходит очень сильная боль, локализованная в левой или правой половине головы, а зачастую также тошнота и рвота. В этом состоянии человек остро реагирует на свет. Классическая мигрень нередко сопровождается покалыванием, онемением, слабостью или параличом различных частей тела. Еще один тип головной боли, которую тоже связывают с мигренью, — так называемая кластерная головная боль (сильная приступообразная головная боль с периодическими рецидивами). Ею чаще страдают мужчины. Для нее характерна скорее постоянная, нежели пульсирующая боль, которая концентрируется вокруг одного глаза и, возникая во сне, обычно будит спящего человека. Как правило, кластерная боль возобновляется каждую ночь на протяжении недель или месяцев, а потом исчезает на месяцы или годы.
Лекарственные препараты используются либо с целью прекращения приступов, либо с целью профилактики их периодического повторения. Для купирования приступов на ранней стадии очень эффективны вещества, которые добывают из спорыньи. Спорынья — это грибок, произрастающий на ржи. Производные спорыньи (эрготамины) нейтрализуют действие серотонина58. Для облегчения уже начавшейся боли используют опиаты (как правило, кодеин или меперидин). Относительно новым лекарством от мигрени является суматриптан (имитрекс), который тоже подавляет действие серотонина. Этот препарат обладает менее выраженными побочными эффектами, нежели эрготамины, однако часто вызывает пугающую боль в груди. Кроме того, больным приходится учиться делать себе подкожные инъекции, потому что суматриптан не очень эффективен при всасывании из желудочно-кишечного тракта. Для профилактики хронической мигрени применяют метисергид (одна из производных спорыньи), бета-блокаторы, блокаторы кальциевых каналов, хлорпромазин (аминазин) и преднизон из группы стероидов. Эти препараты не помогают 10 — 20% больных, многим помогают только отчасти и зачастую оказывают серьезное побочное действие.
Как мы уже отмечали, в XIX веке конопля считалась признанным средством для лечения мигрени. Правда, в медицинской литературе XX столетия эта тема почти не затрагивается. Вот что рассказывает Кэрол Миллер, страдающая классической мигренью:
В самый первый раз приступ мигрени случился у меня в школе. Мне было тогда четырнадцать лет. Любопытные поначалу вспышки и мерцающие перед глазами пятна настолько поглотили мое внимание, что я не могла смотреть на классную доску. Потом я попросила разрешения выйти из класса, пошла в медицинский кабинет, где меня рвало в течение нескольких часов. Оттуда меня и забрала мама.
После того как аналогичные приступы повторились несколько раз, мама показала меня врачу, который был нашим соседом и близким другом. Я хорошо его знала, поскольку часто страдала от аллергии. Они с мамой сошлись во мнении, что мои головные боли связаны с недавней смертью моей маленькой сестренки. Врач ничего мне не назначил. Хотя головные боли мучили меня достаточно регулярно, диагноз мне поставили только во время учебы в колледже. Тогда же и назначили лечение. Медработник колледжа рекомендовал мне принимать экотрин (аспирин, покрытый оболочкой), который несколько облегчал головную боль, но не помогал при тошноте и нарушениях зрения. Кроме того, он вызывал ужасную изжогу.
Однажды боль была настолько сильной, что мне сделали инъекцию демерола (синтетического опиата). Боль действительно прошла, но я чувствовала сильное головокружение. Временами я принимала какой-то сироп со вкусом банана (может быть, кодеин), после которого очень хотелось спать. Я помню, что из-за этих приступов головокружения и обострения астмы мне было сложно сдавать выпускные экзамены.
Окончив колледж и работая в Университете Индианы, я обратилась к частному врачу. Он рекомендовал мне мадран (комбинированный препарат, в состав которого входит эфедрин и фенобарбитал) и предупредил, что от этого препарата может сформироваться зависимость. Я перестала принимать его, потому что он сильно понижал давление, отчего мне становилось очень трудно работать. Когда я переехала в Сан-Франциско, мне назначили дарвон (пропоксифен, тоже опиат). Я недолго принимала его, поскольку он вызвал сыпь на коже.
Я использовала аспирин с кодеином, но это вызывало ужасные запоры. Принимая лекарства во время первой беременности, я очень переживала. От кого-то из друзей я услышала, что любые лекарства могут пойти во вред ребенку, и решила лечиться только травами. Это казалось мне вполне приемлемым, потому что тогда я как раз изучала фитотерапию и готовилась к естественным родам. Я заваривала чаи из шлемника, валерианы с ромашкой, а также из лаванды. Они хорошо успокаивали. Кроме того, после увольнения с работы ритм моей жизни стал значительно спокойней. Все это возымело свое действие и мигрень меня беспокоила редко.
Несколько лет спустя приступы возобновились. Тогда мой муж сказал, что читал о свойстве марихуаны облегчать головную боль. Я была изумлена. Пара затяжек и короткий отдых полностью побеждали тошноту и головную боль. Стоило мне увидеть мерцающие перед глазами пятна, которые всегда предшествуют приступу, я сразу же выкуривала немного конопли и ложилась вздремнуть. Этого было достаточно, чтобы приступ вообще не начинался. Обычно уже через полчаса я могла вернуться к своей работе. Наконец-то я могла контролировать болезнь.
За те восемнадцать лет, что я пользуюсь коноплей в борьбе с мигренью, несколько раз приступы застигали меня вдали от дома и от травки. Однажды в такой момент я приняла тайленол. Он несколько облегчил боль, но абсолютно не помог от тошноты и не устранил зрительные эффекты. Обе мои старшие дочери (сейчас одной семнадцать лет, а другой 21 год) тоже время от времени страдают приступами мигрени с тех пор, как у них начались менструации. Им обеим отлично помогает конопля. Моя мать страдает сильной головной болью, но не пользуется коноплей из-за того, что это незаконно. Она вынуждена бороться с побочным действием назначенных ей препаратов. Ее тошнит, мучают запоры, у нее повышается давление. Я часто говорю ей, что она будет просто вне себя от злости, если закон разрешит лечиться марихуаной, она попробует ее и поймет, что напрасно страдала все эти годы.
Возможно, облегчение приступов мигрени объясняется просто болеутоляющим действием конопли. Однако результаты одного исследования дают основания предположить, что здесь действует иной механизм. Дело в том, что ТГК замедляет высвобождение серотонина в кровь страдающего мигренью человека только во время приступа (вне приступа этого не происходит). Конечно, результаты требуют дальнейшего подтверждения, и пока их значение трудно оценить. Во всяком случае, они представляют достаточный интерес для дальнейшего изучения вопроса59.
РЕВМАТИЧЕСКИЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ
Все многообразие ревматических заболеваний характеризуется одним общим свойством — ограничением свободы движения. Большинство из них сопровождается также хронической болью и воспалительными процессами. Марихуана, безусловно, облегчает боль. Возможно, она обладает противовоспалительным действием60. Наиболее часто наблюдаются две формы ревматических заболеваний: остеоартрит и анкилозирующий спондилит (болезнь Бехтерева).
ОСТЕОАРТРИТ
Остеоартрит — самое распространенное заболевание суставов. Только в Соединенных Штатах от него страдает более шестнадцати миллионов человек, две трети из которых старше 65 лет. Обычно заболевание развивается в течение многих лет по мере того, как разрушаются хрящи, защищающие кости. В результате кости начинают тереться друг о друга. Возможно, разрушение хряща происходит вследствие его неправильного положения или в результате накапливания мелких травматических повреждений. Основными симптомами заболевания являются слабая подвижность, отеки и боли в суставах, особенно по утрам. По мере дальнейшего разрушения хряща происходит раздражение мягких тканей вокруг сустава. Это может вызывать постоянную боль, которая зачастую мешает людям спать. Заболевание с одинаковой частотой поражает мужчин и женщин. У мужчин особенно часто страдают бедренные суставы и спина, у женщин — суставы кистей рук, и у всех одинаково — колени. Следующий сюжет мы получили от Кей Ли, которая страдает остеоартритом и употребляет марихуану:
Мне 51 год. Я практически в одиночку поставила на ноги пятерых детей и теперь радуюсь четверым внукам. Я три года училась по специальности «Деловые операции». Живу большую часть времени одна. Мне вообще нравится испытывать свои силы. Три года назад в рамках отчетной работы по пройденному курсу я начала изучать материал о применении марихуаны как лекарственного средства. Я выбрала эту тему, поскольку весь мой почти тридцатилетний опыт употребления марихуаны для отдыха, раскрепощения творческих способностей и лечения заставляет меня чаще полагаться на нее, нежели на врачей. Такого же взгляда придерживалась моя бабушка до тех пор, пока политики не сказали «нет».
Марихуана много раз заменяла мне инъекции демерола во время моей пятилетней борьбы с мигренью, облегчала предменструальный синдром и судороги, заменяла мидол и аспирин, а при простуде применялась вместо отхаркивающих, противокашлевых, противоотечных, антигистаминных и обезболивающих препаратов. Когда я выходила из депрессии после того, как утонул мой старший сын, марихуана успешно заменяла валиум и литий. А сейчас я пользуюсь ею для облегчения хронических артритных болей.
Вам не понять, насколько артрит может осложнить жизнь, пока вам или вашим близким не придется испытать это на себе. Моя мать умерла в возрасте 63 лет, но ее физиологический возраст был гораздо больше. Доктора не могли сойтись во мнениях по поводу того, страдала ли она болезнью Альцгеймера или тяжелой депрессией, но сходились на диагнозе артрита. Последние десять лет жизни ее руки были искалечены и практически бесполезны. Перчатки из горячего воска, пластыри, кремы, болеутоляющие средства — все это не давало никакого результата. Ее бедные искривленные пальчики загибались друг за друга. Боль была постоянной и безжалостной.
Последние два года мои собственные пальцы тоже начали очень беспокоить меня. Врачи сказали мне, что травма послужила толчком к развитию предрасположенности, которая у меня была. Кисть левой руки почти потеряла свою силу, а боль в обеих руках лучше всякой инструкции напоминает о необходимости совершать как можно меньше движений. Болят суставы пальцев, пясти и запястья. Боль усиливается в холодную погоду или при малейшей травме. Становится трудно поднимать предметы и открывать банки. Мои пальцы теряют подвижность как от бездействия, так и от слишком активных или неосторожных движений. У меня начались проблемы со сном.
Стоит мне покурить «нежное лекарство», как я это называю, и не позднее чем через три или четыре минуты боль начинает стихать. Она как бы отодвигается от меня на какое-то расстояние, хотя все равно присутствует. Облегчение длится на несколько часов дольше, нежели «кайф». За это время я стараюсь успеть сделать как можно больше.
Для меня идеальная доза — это половина папиросы каждые четыре часа. Поскольку я не всегда могу себе позволить покупать марихуану в таких количествах, то часто ограничиваюсь половиной папиросы два раза в день: утром, чтобы работать, и поздно вечером, чтобы заснуть. Если же марихуана заканчивается совсем, то я просто страдаю до тех пор, пока не найду достаточную сумму, а потом решаю неприятную и опасную задачу покупки марихуаны такого качества, которое необходимо для ее медицинского применения. Сначала я волновалась, что люди обратят внимание на мое порой приподнятое настроение, но поскольку никто этого не замечал, я перестала переживать.
Моя мать умерла в отчаянии, обманутая «передовой» медициной, угодничающей перед политиками. Мать отказывалась пробовать коноплю из-за ложных сведений, которые распространялись правительством и группами борцов с марихуаной. Как-то моя тетя пожаловалась матери на то, что ее сын — мой кузен — бросил учебу и стал курить травку. Та ответила: «Ты знаешь, от марихуаны люди тупеют». Позднее я спросила ее: «Ты считаешь меня тупицей?» Она посмотрела на меня в недоумении и сказала: «Нет, конечно». Я рассказала ей о том, что курю марихуану. Содрогнувшись от страха, мама сказала: «Я часто думаю, что тоже могла бы попробовать, но только если бы врач заверил меня, что это правильно». Однако такого врача не нашлось, да и мой ограниченный отец тут же сдал бы нас всех полиции. Я должна была ее убедить, но тогда я еще не знала того, что знаю сейчас. К несчастью, для нее уже слишком поздно. Что касается меня, то я решила донести свои знания до каждого, кто сам нуждается в этом лекарстве или заботится о человеке, которому оно может помочь.