Отравление психофармакологическими средствами

Случайное отравление психотропными средствами встречается крайне редко (чаше у маленьких детей). Поскольку большинство препаратов, используемых в психиатрии, обладают достаточно широким терапевтическим диапазоном, серьезная угpоза Для жизни возникает при употреблении чрезвычайно больших доз (30-50 стандартных таблеток); обычно это вызвано явным намерением покончить с жизнью. Иногда такую дозу принимают лица, страдающие токсикоманией. Врач должен относиться с серьезностью к каждому случаю одномоментной выдачи больному большого количества таблеток психотропных средств.

Сочетание нескольких седативных препаратов может привести к потенцированию их действия.
Лечение отравлений в большинстве случаев начинают с промывания желудка (даже если после приема прошло несколько часов).

В отдeлениях интенсивной терапии при тяжелом отравлении могут применять такой мощный способ дезинтоксикации, как плазмаферез (удаление части плазмы крови и замена ее кровезаменяющими растворами). При появившемся коматозном состоянии большое внимание уделяются поддержания сердечной деятельности и дыхания (ингаляции карбогена. авляемое дыхание).
Отравление нейролептuками из группы фенотиазинов (хлорпропан, левомепромазин, дипразин) проявляется коматозным состоянием резкой гипотонией, расширением зрачков, замедлением дыхания, отермией, тахикардией, олигyрией или анурией. Проводят промывание желудка, ставят высокие очистительные клизмы. Вводят cpeдствa, повышающие АД (мезатон, норадреналин, кордиамин, кофеин, кортикостероиды). Для борьбы с парезом кишечника назначают прозеин (1 мл 0,05% раствора подкожно). При сердечной недостаточности используют сердечные гликозиды (строфантин, коргликон) и антиритмические средства (3-5 мл 10% раствора новокаинамида внутривенно медленно). При неэффективности проведенных мероприятий показаны срочный перевод в отделение экстракорпоральной детоксиции (гемодиализ, плазмаферез) или кровопускание с одновременным введением кровезамещающих жидкостей.

Отравление бутирофенонами гaлоперидол, трифлуперидол) практически никогда не приводит к смерти. Клинические проявления отравления сходны с описанными выше. Часто отмечается резкая мышечная ригидность (паркинсонизм, острая дистония), поэтому назначают антипаркинсонические средства (бипериден) и миорелаксанты (диазепам, дантролен).
Картина отравления ТЦА (амитриптилин, имипрамин) во многом напоминает таковую при отравлении фенотиазинами. Коматозному состоянию нередко предшествуют период возбуждения, иногда cyдopoги.

В проявлениях коматозногo состояния преобладают сердечные нарушения (тахикардия, периоды мерuания предсердий, атриовентрикулятная или внутрижелудочковая блокада). Иногда возникают психотические эпизоды с галлюцинациями (по типу делирия). Наблюдается атония кишечника и мочевого пузыря. Терапевтические мероприятия такие же, как описано выше. Особого внимания требует коррекuия сердечных расстройств, необходим постоянный экгоконтроль. При ceрдечной недостаточности назначают сердечные гликозиды (строфантин коргликон) и антиаритмические средства (новокаинамид 3-5 мл 10% раствора внутривенно медленно).
При применении ИМАО (ниаламид, фенелзин) опасные состоЯНИЯ
интоксикации встречаются редко. Чаще причиной отравления является недопустимое сочетание необратимых ИМАО с антидепрессантами (ТЦА и СИОЗС), нейролептиками, психостимуляторами, адреналином, резерпином и др. В этом случае возникает либо резкий подъем АД, либо eгo падение вплоть до коллапса. Изредка развиваются психозы (по типу делирия). Возможны отек легких и анурия.

Важно помнить, что при коллапсе а б с о л ю т н о про т и в о п о к а з а н о введение симпатомиметических средств (адреналин, норадреналин, мезатон, эфедрин, допамин, цититон, лобелин и др.), гипотензия купируется введением кортикостероидов (преднизолон, гидрокортизон).

При гипертонических кризах назначают эуфиллин, но-шпу, адренолитики (1 МЛ 0,5% раствора фентоламина или 1 -2 мл 1 % раствора тропафена).
Симптомы отравления барбитуратами и бензодиазепиновыми
транквилизаторами во многом сходны. Легкая интоксикация проявляется сонливостью, нарушением координации движений, нечеткой речью, тахикардией, сужением зрачка, поверхностным дыханием.
В более тяжелых случаях развиваются кома с отсутствием реакции зрачков на свет, нарушением дыхания (отек легких, механическая асфиксия, вторичная пневмония) и сердечная недостаточность. Наиболее тяжелый прогноз бывает при отравлении барбитуратами, прием же бензодиазепиновых транквилизаторов редко приводит к смерти. после промывания желудка назначают стимулирующие средства (кофеин, коразол, кордиамин, эфедрин, стрихнин, сульфокамфокаин). Специфическим средством при отравлении барбитуратами является бемегpид (по 10 мл 0,5% раствора внутривенно медленно повторно), однако eгo нельзя вводить при уже развившемся коматозном состоянии. больного нужно coгpeть (грелки, горчичники на конечности). Для предупреждения пневмонии назначают антибиотики и антигистаминные средства.
Клиническая картина отравления наркотическими средствами и ПАВ описаны ранее.

8 Режимы психиатрической клиники..

В психиатрической больнице, в зависимости от психиатрической бдительности, могут быть предусмотрены следующие режимы.

8.1 Режим «А» — режим усиленного наблюдения медицинского персонала за больными

с депрессией, помраченным состоянием сознания, больными в стадии кататонического возбуждения и др.

8.2 Режим «Б» — обычное психиатрическое наблюдение,

предусматривает постоянный контроль среднего медперсонала за поведением больных, находящихся в отделении.

8.3 Режим «В» — сочетание наблюдения с принципами доверия.

Здесь широко используется нестеснение больного, возможность самостоятельного прихода и ухода из лечебно-трудовых мастерских, а также свободного передвижения внутри них.

Поскольку в психиатрической больнице широко применяется трудовая терапия, при больнице имеются лечебно-трудовые мастерские. Труд является мощным средством лечения психически больных. Задачей среднего медперсонала является наблюдение за больными, направление деятельности больных в правильное русло и вырабатывание у больных правильных действий. Медперсонал стремится объединить больных в коллективе, заметить у них общие интересы, помогает выработке у больных правильных навыков поведения вместо неправильного поведения, вызванного психическим заболеванием. Лечебный труд улучшает самочувствие больного, вселяет уверенность в своих силах и приносит моральное удовлетворение; труд бодрит и отвлекает больных от их болезненных переживаний. Обычно больные привлекаются к несложному ручному труду. Они могут быть заняты столярным, переплетным, картонажным делом, починкой белья, шитьем, вязанием, вышивкой, разрисовкой, изготовлением кукол, игрушек, даже сельскохозяйственным трудом. Необходимо, чтобы больной мог выполнить тот вид труда, который ему предлагают, чтобы он отвечал его склонностям. Если больному не нравится его работа или он не справляется с ней, медперсонал о своих наблюдениях докладывает лечащему врачу, и доктор уже сам подбирает вид трудовой терапии, основываясь на наблюдениях медсестры. Необходимо помнить, что вопрос, кто из больных может работать, а кто нет, решает врач. Бывают такие состояния у больного, когда ему нужно полежать. В отношении таких больных врач дает разъяснения ухаживающему персоналу и точные рекомендации, так как в одних случаях не следует настойчиво принуждать больного встать, надо оставить его в постели, в других случаях (чаще всего) надо ласково и терпеливо уговорить больного встать и пойти на работу или в зал дневного пребывания.

При лечении психически больных применяют культтерапию. Больные могут играть в настольные игры (шашки, шахматы, домино), читать газеты, для них устраивают киносеансы, лекции и чтение вслух книг с последующим обсуждением, в котором принимает участие медперсонал. Мозг больных находится в деятельном состоянии. При этом необходимо иметь в виду, что культтерапия применяется только к тем больным, которым это разрешает врач. Медперсонал должен принимать активное участие в выздоровлении больных и, кроме этих методов, использовать психотерапию.

Лечение словом имеет громадное значение. Под влиянием слова могут произойти глубокие изменения в организме. Кроме того, медперсонал должен подбирать по интересам книги для чтения или специальную литературу, чтобы при чтении у больных появилось бодрое настроение, и они усваивали правильные мысли из книг.

8.4 Режим «Г» — режим открытых дверей.

Максимум нестеснения больного и минимум изоляции. Здесь уже назначают, если возможно, физкультурные упражнения (зарядка, лечебная физкультура и т.д.).

8.5 Режим «Д» — амбулаторные больные.

Большую работу в диспансерах выполняет средний медперсонал. Это выполнение лечебных назначений врача, обследование, наблюдение, помощь на дому. В сельской местности, в случае отдаленности, важная роль принадлежит фельдшеру медицинского пункта, который первым видит психически заболевшего человека, оказывает ему неотложную помощь, сообщает об этом участковому врачу и самостоятельно направляет его в психиатрическую больницу.

Задачей медицинской сестры отделения является следить за

1. своевременностью и правильностью выполнения всех назначений врача,

2. уходом за больным,

3. правильной раздачей пищи,

4. необходимым порядком и чистотой в отделении.

5. за хранением продуктов (передач) больных.

Больные должны содержаться в чистоте, и их постельное белье тоже. Это особенно важно, так как психические больные склонны загрязнять себя.

Процедурные сестры выполняют лечебные назначения врачей: производят инъекции, раздают лекарства, делают компрессы, перевязки, выписывают из аптеки нужные лекарства и т.д.

Палатные и дежурные медсестры следят за их состоянием, кормят их, гуляют с ними, следят за их чистотой, проверяют, как они принимают ванны, наблюдают за поведением больных, за их разговорами и поступками, предпринимая, в случае необходимости, все меры в зависимости от обстоятельств, присутствуют во время свидания с родственниками. Если медсестра затрудняется, как ей поступить в каком-то случае, лучше пригласить врача, действовать самостоятельно можно только опытным медсестрам, давно работающим в отделении.
Источник: http://www.medn.ru/statyi/Rezhimyprebyvaniyabolnyxv.html

****************************

Психиатрическая больница — стационарное учреждение здравоохранения, осуществляющее лечение и реабилитацию лиц с психическими расстройствами, а также выполняющее экспертные функции, занимаясь судебно-психиатрической, военной и трудовой экспертизой.

Содержание

· 1 История

· 1.1 Россия и СССР

· 2 Структура психиатрической службы в России

· 3 Структура психиатрической больницы

· 3.1 Приёмное отделение

· 3.2 Общие отделения

· 3.3 Специализированные отделения

· 4 Архитектура и территория

· 5 Жизненное пространство

· 6 Особенности режима и надзора. Условия содержания

· 6.1 Особенности режима в различных отделениях и палатах

· 6.1.1 Наблюдательная палата

· 7 Критика

· 8 См. также

· 9 Примечания

· 10 Ссылки

История

Историками высказывались утверждения, что первая психиатрическая больница возникла вблизи северогерманского города Эльбинг (1326) либо в испанском городе Валенсия (1410). В 2005 году на конгрессе Всемирной психиатрической ассоциации прозвучало мнение, согласно которому первые учреждения такого рода появились в VIII веке на Ближнем Востоке (Багдад, 705). Известно также, что специальные больницы, в которых лечили умалишённых, существовали в Константинополе — одна из таких больниц помещалась при церкви св. Анастасии, считавшейся целительницей душевнобольных.

«Дом умалишённых», Гойя

На протяжении XV—XVI веков в Испании создаётся целая сеть психиатрических учреждений; в XVI веке специальные заведения для содержания душевнобольных возникают в Германии, Швейцарии, Швеции. Как правило, эти учреждения не преследовали лечебных целей; организация жизненного пространства была примитивной, широко применялись цепи и наручники. Порой психиатрические заведения организовывались в бывших лепрозориях. В XVII веке в странах Европы создаются дома-изоляторы, так называемые «общие госпитали» (по сути не являвшиеся медицинскими учреждениями), работные, арестантские и исправительные дома, где наряду с безумными содержались бедняки и бродяги, лица с физическими изъянами, «мошенники», венерические больные, либертины, вольнодумцы, развратники, расточители и другие лица с нежелательным поведением. В середине XVIII века создаётся множество домов, куда принимались исключительно умалишённые.

В конце XV века в Лондоне начинает функционировать Бедлам — психиатрическая больница, устроенная в старом аббатстве Вифлеемской Божьей Матери. Историк психиатрии Ю. Каннабих отмечает, что именно в Англии «выработан был тип… массивных громад тюремного образца, с высокими стенами, мрачного вида воротами и запорами, тяжёлыми и жуткими». Несколько столетий, вплоть до последней трети XVIII века, душевнобольные в Бедламе приковывались к стенам цепями и лежали на соломе в одиночных камерах, куда почти не проникал солнечный свет. Зачастую они подвергались избиениям. По праздникам в Бедлам допускались посетители за умеренную плату. По-видимому, условия содержания в большинстве других английских домов для умалишённых были не менее тяжёлыми, чем в Бедламе.

В сходных условиях содержались пациенты и в государственных больницах Парижа, а также — вплоть до начала XIX века — в учреждениях других городов Франции. Согласно декрету от 16 сентября 1760 года, каждый душевнобольной в Париже должен был пройти через больницу Отель-Дьё, пациенты которой пребывали в тесноте и в антисанитарной обстановке. Лечение кровопусканиями, слабительными, опием и чемерицей, обливаниями холодной водой должно было позволить понять, излечим данный пациент или нет. Если спустя несколько недель не наступало улучшения, пациента переводили в Petites Maisons (фр.)русск. (буквально «Маленькие домики») либо в Бисетр (англ.)русск. (для мужчин) или Сальпетриер (для женщин), откуда он в дальнейшем не имел возможности выйти даже при благоприятном течении заболевания. Заключённые Бисетра и Сальпетриера содержались в узких, холодных и сырых каменных карцерах; срок пребывания в этих заведениях мог длиться несколько месяцев или лет, а порой и 12—15 лет. Горожане с левого берега Сены по воскресеньям совершали развлекательную прогулку в Бисетр, чтобы поглядеть на знаменитых сумасшедших.

Существовали в Англии и Франции XVIII века и более благоустроенные учреждения, пациенты которых пребывали в сравнительно комфортных условиях и в которых не применялись излишне жестокие меры стеснения: именно таковы были парижские пансионы ордена иоаннитов, предназначенные для представителей привилегированных слоёв общества, лондонская больница св. Луки (англ.)русск. и знаменитый «Йоркский Ретрит», основанный в 1796 году Уильямом Тьюком (англ.)русск..

«Отель-Дьё в Париже». Триптих, около 1500 г.

Общественно-политические изменения в Европе второй половины XVIII века и развитие наук повлекли за собой начало широких больничных реформ. 25 августа 1793 года главным врачом Бисетра был назначен Филипп Пинель, впервые снявший цепи с содержавшихся там узников. Практическая деятельность и теоретические работы Пинеля заложили основы больничной психиатрии первой половины XIX века: уничтожение тюремного режима с оковами и цепями, без света, свежего воздуха и без возможности общения, применение более гуманных мер стеснения (осторожное привязывание пациента к койке, смирительная рубашка, помещение в изолятор), тщательное наблюдение пациентов как один из основных методов исследования.

В Германии реформирование больничной психиатрии осуществилось к концу 1-й половины XIX века, но даже к середине столетия гуманный подход к условиям содержания пациентов и мерам стеснения распространился не всюду. До реформирования в германских заведениях для умалишённых обычны были избиения, в ходу были палки и плети; узники этих заведений зачастую голодали и погибали от истощения. Знаменитым учреждением была венская «башня безумных» (Narrenturm) — пятиэтажное здание, в котором в 139 «каменных мешках» находилось от 200 до 250 душевнобольных. Широко использовалась в Германии «механизированная психотерапия» психозов — целый ряд механических приспособлений, порой представлявших собой настоящие пытки: смирительный стул, смирительная кровать, вращательная машина, «мешок» (Sack). В качестве методов лечения применялись также жгучие втирания, прижигание калёным железом, «тошнотная терапия», специальные водолечебные приёмы (внезапное погружение в холодную воду, ледяной душ и пр.). Ещё в 1803 году немецкий медик Иоганн Христиан Рейль, происходивший из Восточной Фрисландии, восклицал:

Мы запираем этих несчастных созданий словно преступников в сумасшедшие дома, в эти вымершие тюрьмы за городскими воротами, где в глухих расщелинах поселились совы… и оставляем их там загнивать в собственных нечистотах.

В первой половине XIX века в Англии большинство пациентов домов для умалишённых жили в условиях не менее тяжёлых, чем прежде: переполненные и плохо отапливаемые палаты, хроническое голодание, грязь и сырость, использование цепей и наручников, практика приковывания больных к койкам на длительный срок ради удобства персонала. Деятельность Э. Чарльсворта и Р. Гилля в городе Линкольне, Дж. Конолли в Ханвелле (англ.)русск. привела к преобразованиям, которые начались со строгих ограничений в использовании мер стеснения: горячечная рубашка, наручники, камзол и ремни применялись в больницах этих городов теперь лишь в крайних случаях. Директор дома умалишённых в Ханвелле Дж. Конолли провозгласил новый принцип: no restraint (никаких стеснений), ставший лозунгом новой эпохи в психиатрии. При новой системе вместо физических мер стеснения в психиатрических учреждениях Англии применялось теперь удерживание больных руками служителей и помещение на короткие сроки в усовершенствованные изоляторы — комнаты, в некоторых случаях обитые матрацами. Как отмечает в «Истории психиатрии» Ю. Каннабих, «стеснение не было изжито без остатка; ещё существовали стены изолятора и его крепкие двери. Борьба с изолятором составила задачу следующего этапа в истории психиатрии. Эта борьба закончилась победой только через много лет после Конолли…»

Венский Narrenturm (1784) — одно из первых зданий, спроектированных специально для содержания душевнобольных.

Система Конолли значительно повлияла на практику психиатрических учреждений в Европе. В 60—70-е годы XIX века система нестеснения (отказ от связывания и использования смирительных рубашек) получает распространение в Германии, Швейцарии и Нидерландах. К концу XIX века в Германии происходит отказ от изоляторов.

В начале 70-х годов XIX века шотландский психиатр Б. Тьюк (англ.)русск., который считал систему нестеснения в организации психиатрической помощи полумерой, ввёл систему «открытых дверей» (open door) для 95 % госпитализировавшихся пациентов, которая вскоре получила признание и в других странах: почти полное отсутствие решёток и замков, возможность для пациентов свободно входить и выходить из учреждения, отсутствие огороженных двориков.

Однако большинство крупных государственных учреждений в европейских странах и США не смогли внедрить успешный опыт первых сторонников нравственного отношения к пациентам. Финансовые ограничения, большая численность пациентов и отсутствие альтернатив существующим формам оказания помощи привели к быстрому преобразованию государственных психиатрических лечебниц в учреждения закрытого типа. К концу XIX — началу ХХ ст. движение за гуманизацию психиатрии пришло в упадок. Государственные психиатрические больницы могли обеспечить лишь скромное содержание пациентов и самое неэффективное лечение, и с каждым годом эти больницы всё больше переполнялись. Длительная госпитализация опять стала обычным явлением. Основной акцент сместился на охрану, изоляцию и обеспечение пациентов (так называемая надзирательная психиатрия). Теснота помещений неблагоприятно влияла на поведение пациентов и препятствовала созданию гуманных и терапевтических условий.

Вторая половина XIX века стала временем активного строительства психиатрических больниц во многих странах. В Германии и Англии предпочтение отдавали низкоэтажным квадратным зданиям, позднее — павильонной системе планировки. Французские психиатры, следуя рекомендациям Пинеля, предпочитали строительство небольших одноэтажных домиков. В США стали появляться крупные здания, выстроенные в соответствии с планом Киркбрайда.

Вплоть до XX века слабо финансируемое неэффективное госпитальное лечение приводило к превращению государственных больниц США в переполненные и производящие крайне тяжёлое впечатление тюрьмы.

Для ХХ века характерно развитие различных форм внебольничной психиатрической помощи. Исследования показали, что содержание в психиатрических больницах закрытого типа даёт минимальный терапевтический эффект, а в ряде случаев даже приводит к усугублению и обострению психических расстройств. Повысилось внимание к нарушениям прав человека, происходящим в закрытых психиатрических учреждениях.

В зарубежных странах возникшее в 1950-е годы антипсихиатрическое движение привело к деинституционализации — широкомасштабному сокращению количества психиатрических коек, закрытию многих психиатрических стационаров и созданию амбулаторных служб. Наиболее выраженный характер она приобрела в Италии, где согласно принятому в 1978 году Закону 180 предусматривалось закрытие всех психиатрических больниц и оказание помощи альтернативными общественными службами психического здоровья.

Кроме развития амбулаторных служб, в ХХ веке формируется система полустационарной психиатрической помощи. В 1935 году J. Woodall организовал дневное пребывание лиц с психическими расстройствами в одном из санаториев Бостона, в 1938 году H. Boyle создала в женском госпитале г. Хоув (Англия) режим дневного пребывания психически больных. Впоследствии во многих странах система полустационарной помощи получает всё большее развитие, выступая в качестве альтернативы стационарной. Создаются дневные стационары, полустационары, профилированные для пациентов с различными заболеваниями, для разных возрастных групп, организуются воскресные стационары, стационары конца недели, стационары на полпути, ночные клиники, центры послебольничного ухода и реабилитации.

Россия и СССР

Вплоть до XVIII века душевнобольные в России находились на попечении монастырей. Самой старой психиатрической больницей в России порой называют Колмовскую больницу: в 1706 году новгородский митрополит Иов построил в Колмовском монастыре под Новгородом дом для подкидышей и инвалидную больницу, где содержались и лица с психическими расстройствами.

После указа Петра III в 1762 году о постройке доллгаузов, нем. toll — безумный, сумасшедший, нем. haus — дом («Безумных не в монастыри определять, но построить на то нарочитый дом, как то обыкновенно и в иностранных государствах учреждены доллгаузы, — а впрочем быть по сему»), историографом Ф. Мюллером был предложен первый российский проект стационарного психиатрического учреждения. В противоположность монастырской медицине, Мюллер отделяет медицинское лечение от религии: «Доктор употреблял всякие средства к их излечению, а прежде, нежели придут в разум, священникам у них дела нет». Проект Мюллера не был реализован, и специальные дома для умалишённых начали создаваться позднее — после 1775 года, когда в ходе губернской реформы были учреждены Приказы общественного призрения при губернских управлениях, занимавшиеся открытием отделений для лиц с психическими расстройствами при больницах и строительством специализированных «желтых домов».

В 1776 году был открыт первый на территории Российской империи специальный доллгауз «для пользования сумасшедших» в Риге, было создано психиатрическое отделение при Екатерининской больнице в Москве, а в 1779 году — Санкт-Петербургский доллгауз (в дальнейшем Обуховская больница). К 1810 году в России было открыто четырнадцать специализированных учреждений; к 1860 году их число достигло сорока трёх.

Строились такие учреждения, как правило, по общему плану с большими комнатами на 20 и более кроватей, приёмной, ванной, в ряде случаев — с комнатой для особо агрессивных пациентов и комнатой для обливания пациентов водой. По свидетельству современников, в качестве мер стеснения применялись железные цепи, «ремни сыромятные» и смирительные камзолы. Наряду с другими методами лечения, в ходу были рвотные средства, водолечение, кровопускание и лечение пиявками.

Основной функцией домов для умалишённых в то время оставалась изоляция и содержание больных. Лекарь, состоявший при таких учреждениях, смотрел только пациентов, которые «представляют надежду на выздоровление»; руководил учреждением, как правило, смотритель, не являвшийся врачом и не имевший медицинского образования. Нередко больные помещались в дом для умалишённых полицией без консультации с врачом. Большой проблемой был набор младшего персонала, который на практике приходилось набирать преимущественно из отставных солдат, «бродяг для кончания выправки», арестантов, совершивших нетяжёлые преступления. Больные в домах для умалишённых пребывали в тяжёлых условиях: так, в Преображенском «доме для умалишённых» в первой половине ХIX века больных приковывали цепями и железными обручами. Постепенно в Преображенской больнице обручи сменялись кожаными ремнями, цепи — «запирательными шкафами» и «успокоительными креслами», начинали применяться фармацевтические средства и ванны, а в 1868 году — «горячечные рубашки» с привязыванием к постели.

Психиатрическая больница им. Н. А. Алексеева на Канатчиковой даче. Корпус им. А. С. Капцова. Москва, 1913

Большой толчок к развитию стационарной помощи дали реформы земского периода. Были приняты Указ Сената и Устав лечебных дел, согласно которым лицам с психическими расстройствами должна была оказываться безотказная помощь. Центральный земский участок осуществлял систематический учёт душевнобольных, наблюдение за ними, обеспечивал их лекарствами и оказывал материальную помощь. В 80—90-е годы XIX века происходило интенсивное строительство психиатрических больниц в различных российских городах (Москва, Тамбов, Саратов, Полтава, Харьков, Вологда, Курск и др.). Вместе с улучшением условий содержания больных возрастало и доверие населения к психиатрическим стационарам, увеличивался поток пациентов.

Значительный вклад в развитие психиатрической помощи внёс С. С. Корсаков. С именем Корсакова связано в России движение в пользу системы no restraint, которое оказалось более единодушным, чем в Европе, и реформа осуществилась намного быстрее. Во время работы Корсакова в психиатрической клинике по его настоянию были упразднены связывание больных, применение смирительных рубашек и другие меры насилия, сняты решётки на окнах, в отделениях создана уютная обстановка. Корсакову принадлежат работы о постельном содержании и присмотре душевнобольных на дому. Он резко выступил против предложенных и проводившихся на практике американскими хирургами стерилизации и кастрации душевнобольных, назвав эти мероприятия изуверскими. В его работах нашли отражение 5 принципов, которые легли в основу реформ того времени:

1. Моральное воздействие врачей-психиатров на больных.

2. Принцип нестеснения.

3. Принцип открытых дверей.

4. Принцип постельного содержания отдельных категорий больных.

5. Система рабочего режима.

Другим «русским Пинелем» стал, по некоторым оценкам, В. Р. Буцке, приход которого в Преображенскую больницу оказал большое влияние на историю психиатрии в России. В 1887 году Виктор Буцке, став главным врачом Преображенской больницы, он вводит систему нестеснения, а с 1889 году — намного раньше, чем где-либо ещё в России, — систему открытых дверей.

Однако даже в конце XIX века пациенты многих психиатрических больниц находились в условиях тяжёлых, почти тюремных, хотя земские врачи предприняли немало усилий для реорганизации психиатрической помощи и гуманизации условий содержания. Больницы были переполнены. Несмотря на введенный в некоторых учреждениях режим нестеснения, в других учреждениях излишне жёсткие меры стеснения (горячечные рубашки, длительное помещение в изолятор, влажные обёртывания, ремни с кожаными браслетами) применялись даже в начале ХХ века.

Ещё в 1870-е годы многие земские врачи предлагали осуществить реформу — децентрализацию психиатрической помощи, чего так и не удалось добиться. Вместо этого происходило строительство обширных психиатрических колоний. Существенным изъяном был отрыв психиатрии от общей медицинской организации и отсутствие помощи психически больным на местах. Известный историк Т. И. Юдин по этому поводу писал: «Лишь в начале ХХ века, проделав длинный вынужденный путь централизованного и оторванного от общей медицины строительства гигантов-колоний, даже ведущие земские психиатры, сами строившие эти гиганты, стали задумываться, не являлись ли более правильными те пути организации психиатрической помощи, о которых еще в 70-х годах говорили участковые врачи, и не является ли децентрализация, дифференциация учреждений и теснейшая связь с общемедицинским участком главной основой успеха дела».

В советской психиатрии, в отличие от западной, стремившейся преимущественно к амбулаторному лечению, преобладала обратная тенденция: усиленно строилось всё большее количество стационаров. Система психиатрической помощи в СССР была стационароцентричной; наиболее значительные лечебно-реабилитационные ресурсы сосредоточивались в крупных психиатрических больницах, а внебольничная реабилитационная помощь развита была недостаточно. Советская психиатрия была в значительной мере сосредоточена на изоляции лиц с психическими расстройствами от общества и осуществлении постоянного контроля над ними. Многие люди годами или даже десятилетиями пребывали в психиатрических учреждениях, находясь под воздействием тяжело переносимых препаратов.

До 1917 года общее число психиатрических коек в России было сравнительно невелико: в 1905 году — 128 психиатрических больниц с 33 607 койками (на 10 000 населения при этом приходилось 2,1 койки), в 1914 году — 96 психиатрических стационаров с 27 146 койками. В 1935 году на территории СССР функционировало 102 психиатрических больницы и 33 772 койкоместа; к 1955 — около 200 психиатрических больниц, имевших 116 тысяч коек. С 1962 года по 1974 количество койкомест возросло с 222 600 до 390 тысяч, к 1987 году их было 335 200. В период с 1990 по 2005 год число коек в психиатрических стационарах России сократилось с 200,6 тысяч до 167 тысяч. По данным 2013 года на 100 тысяч населения приходилось 105 психиатрических коек.

Тем не менее в СССР получили распространение и различные формы амбулаторной помощи: психоневрологические диспансеры, психоневрологические и логопедические кабинеты в детских поликлиниках, психотерапевтические кабинеты в поликлиниках, обслуживающих взрослое население, и т. п. Именно в Советском Союзе создаются первые в мире формы полустационарной помощи: в частности, первый дневной стационар был создан в 1933 году М. А. Джагаровым, главным врачом 1-й Московской (Преображенской) психиатрической больницы; впоследствии в отдельных регионах СССР были организованы вечерние стационары и стационар на дому. Стоит отметить, что амбулаторных психиатрических учреждений в СССР было намного меньше, чем стационарных: например, в конце 1980-х — начале 1990-х годов в Советском Союзе насчитывалось 284 психоневрологических амбулаторных учреждения, во многих из которых также были стационарные койко-места, и 491 психиатрическая больница.