В Рязани прошла межрегиональная конференция по гемофилии

Глава из книги Артемьева А. Как украсть счастье

Или

Пришло время выставить счёт

Кровь

С чего же здесь начать? Вспоминаются кровавые культы древности. Но разве это возможно теперь, в нашем просвещённом мире? Наверное, возможно, но, в масштабах деятельности глобальных паразитических систем, которые мы рассмотрели ранее, такое кровососное пиршество не скрыть. До сих пор считалось, что употребление человеческой крови, это дикий пережиток присущий тёмным сектантам.

Но давайте вообще взглянем на масштабное потребление крови в мировом масштабе. Разве нет такого потребления? Отвечаю на поставленный вопрос — есть такое потребление!

Трансфузиология (переливание крови). Уважаемые читатели, вы когда-нибудь задумывались о том, что это такое, какова потребность в препаратах крови в мире, сколько крови заготавливается, достаточно ли этого, вся ли кровь используется по назначению, существуют ли факты преступной деятельности при осуществлении оборота препаратов крови?

Разве это маловажные вопросы? Давайте попробуем разобраться.

Конечно, в первую очередь обратимся к прессе. Сейчас в прессе идёт компания, агитирующая за донорство. Я не параноик, у меня и справка от врачей есть. Но уже сама настойчивая агитация подозрительна. Мы же с вами Русские люди. Если нас так настойчиво за что-то агитируют, значит, хотят «наегорить». Вспомните, хоть раз это правило не срабатывало?

Вот например «Известия» опубликовали статью-интервью с «Председателем cовета Российской ассоциации трансфузиологов профессором Евгением Жибурт (извините уж не знаю, как такая фамилия склоняется. — Авт.): “Сдал кровь — спас три жизни”». Берёт интервью Мария Дмитраш (что сегодня за напасть с фамилиями). Цитирую:

«В России ежегодно в переливаниях крови нуждаются 1,5 млн. человек. Кардиохирургия, онкология, травмы, аварии, ожоги, роды, военные конфликты... Без крови здесь не обойтись. Её не купишь и не заменишь никакими медицинскими технологиями…»

Уже интересно, есть первые цифры. 1 500 000 человек нуждаются, это сколько крови надо? Тут же и подсказка есть: Евгений Жибурт: «Сдал кровь — спас три жизни».

Что же получается, 1 500 000 разделить на 3 = 500 000 кровоотдач. Одна кровоотдача = 0,45 литра. Посчитаем сколько крови в литрах нужно сдать, чтобы удовлетворить заявленную потребность:

500 000 умножить на 0,45 литра = 225 000 (двести двадцать пять тысяч) литров.

Ну, а в действительности как дела обстоят?

Посмотрим опубликованную в интернете статистику всемирной организации ЗдОх (её ещё называют ВОЗ; давайте я буду называть её ВЗдОх), по сдаче крови населением разных стран:

Догоним Португалию!

Донации крови (на 1000 жителей в год)

Весь мир 12,1

Дания 67,2

США 67,1

Финляндия 61,3

Австрия 57,7

Греция 55,4

Люксембург 53,0

Германия 52,6

Швеция 52,3

Нидерланды 50,7

Бельгия 50,4

Великобритания 42,5

Франция 38,0

Ирландия 37,5

Испания 36,5

Италия 35,1

Португалия 29,3

Россия 25,3

Иран 21,2

Бахрейн 20,0

Египет 11,5

Китай 6,6

Итак, Россия сдает 25,3 порций крови на 1000 жителей в год. Значит всего порций: 140 000 000 разделим на 1000 и умножим на 25,3 = 3 542 000 (три миллиона пятьсот сорок две тысячи) порций в год.

Или:

3 542 000 умножить на 0,45 литров = 1 593 900 (один миллион пятьсот девяносто три тысячи девятьсот) литров в год.

Вот теперь не понял! По словам профессора Жибурта (шут их поймёт с их фамилиями; буду склонять, как привык) сдал 0,45 литра крови спас 3 жизни. Запросы трансфузиологов в 1,5 миллиона нуждающихся в год тоже обозначены. Крови сдаётся в семь раз больше чем запрошено, а они (трансфузиологи) жалуются, что её не хватает.

Кто же здесь врёт?

Предполагаю, что всё-таки заливает профессор Жибурт. У него мотив есть. Сказал, что спасёшь 3 жизни, приукрасил, и у донора появляется гордость за себя, и сдаёт он кровь охотнее и чаще.

Ну и хитрец! Видно, не зря такие фамилии затейливые раздают. Кстати в статье и фотография есть. Хоть она и не подписана, но может быть это он? Предлагаю читателям провести по этому поводу собственное расследование. А так, с виду, натуральный Жибурт.

А давайте, чтобы нас с вами кто попало (всякие там Председатели cовета Российской ассоциации трансфузиологов) не дурачили, обратимся к другому источнику, не менее серьёзному.

Открываем книгу «Управление службой переливания крови» под редакцией Hollan S.R. и (др.) перевод. — М: Медицина 1993 г. Книга издана при содействии ВЗдОх. Она просто пестрит конкретными цифрами и рекомендациями для расчётов. Первое с чего начнём, это расчётная потребность в препаратах крови.

Как пишет в одной из глав данной книги Руководитель донорского отделения Национального института гематологии и переливания крови, Будапешт, Венгрия, Cornelia Szilassy, дай бог ей здоровья, расчётная потребность конкретной страны в кровоотдачах составляет 5% от количества жителей.

Молодец, кратко и точно! Ну и где же мы тут находимся? Посчитаем:

140 000 000 разделим на 100% и умножим на 5% = 7 000 000 (семь миллионов кровоотдач).

Или:

7 000 000 умножить на 0,45 литров = 3 150 000 (три миллиона сто пятьдесят тысяч) литров крови.

Вот теперь ясно, почему суетятся наши трансфузиологи. Кровоотдача в нашей стране в два раза меньше, чем расчётная потребность.

Давайте посмотрим, куда же идёт сданная кровь? Сами посудите, если крови сдаётся меньше расчётного количества, то как же без неё обходятся? Здесь меня смутил тот факт, что в прессе слова трансфузиология и гемофилия встречаются очень часто в едином контексте. Признаюсь, для меня это новость.

Обращаемся к той же самой книге, и там находим ответ. Господин J. Leikola, бывший директор Программы крови, Лиги обществ Красного Креста и Красного Полумесяца, Женева, Швейцария пишет:

«Для целей планирования (количества кровоотдач. — Авт) важно количественно оценить потребность в двух препаратах плазмы — факторе VIII, и альбумине. Фактор VIII используется для лечения гемофилии».

И далее:

«частота гемофилии А составляет около 60, а гемофилии В — около 10 случаев на 1 миллион населения».

Почему к гемофилии здесь такое внимание? Цитируем дальше:

«Потребность одного больного — приблизительно 70 литров плазмы в год…

Если на 1 миллион населения приходится 50 больных гемофилией, ежегодная потребность в свежей плазме составит 3 500 литров…

3500 литров плазмы может быть получено в результате 17 000 кровоотдач стандартных доз (450 мл) цельной крови или 7000 двойных плазмофорезов» (плазмофорез это, когда из крови донора отфильтровывают тромбоциты и возвращают остальные составляющие крови обратно в организм. — Авт).

Как в сказке — чем дальше, тем страшнее! Сколько должно быть больных гемофилией в России? Ответ:

140 000 000 разделить на 1 000 000 и умножить на 50 = 7 000 (семь тысяч) больных гемофилией.

Сколько нужно литров крови 1 больному в год? Ответ:

17 000 умножить на 0,45 литра, разделить на 3 500 литров = 2,2 литра свежей крови нужно для получения 1 литра плазмы. Значит:

70 умножить на 2,2 литра = 154 (сто пятьдесят четыре) литра свежей крови потребляет 1 больной гемофилией в год.

Сколько же это в масштабе России? Ответ:

154 литра умножить на 7 000 больных = 1 078 000 (Один миллион семьдесят восемь тысяч) литров свежей крови в год.

Подождите, но ведь это 1/3 часть всей расчётной потребности в крови. Давайте посчитаем, сколько крови необходимо потреблять одному больному гемофилией в день:

154 литра разделить на 365 дней = 0,42 литра крови в день.

Что же это за люди, которым необходимо употреблять 0,42 литра именно крови в день, чтобы чувствовать себя хорошо?

Почему нас с вами лечат аспирином, парацетамолом, а вот эти особые люди нуждаются в нашей крови?

Что, и после этого найдутся люди, иронизирующие по поводу вампиров?

Давайте посмотрим, что пишут о гемофилии. Скажу сразу, что главного о гемофилии я не нашёл. А именно: «Почему данное заболевание названо именно гемофилией?» Ясно, что название это не вчера родилось. Этому слову, наверняка, не менее пятисот лет.

Явно, название имеет латинские корни «Гемо — кровь» и «Фил — любить». Оно аналогично словам «некрофилия — любовь (в нездоровом смысле) к мертвецам», «зоофилия — любовь (в том же смысле) к животным». В обоих случаях приведённые слова имеют отрицательную окраску и выражают патологию, связанную с нездоровым пристрастием к некоторому объекту.

Почему это, интересно, таким же образом построенное слово в современном звучании не окрашено вовсе никаким оттенком? И смысла в нём, как бы ни стало.

Я ведь согласен, ну пускай… «в каком-нибудь одна тысяча пятьсот лохматом году, какой-нибудь Карл Густав, у которого кровь плохо сворачивалась, ну уж так любил кровяную колбасу, так любил, что построил себе домик из этой колбасы. Колбасный фундамент, колбасные стены, колбасные окна и двери, и мебель колбасная, и даже крыша.

И жил в своём колбасном домике этот самый Карл Густав всю осень, и зиму, и весну, а когда пришло лето, протух его домик. И всё бы было ничего, отвезли бы горожане все это колбасное творение на помойку вместе с хозяином. Однако, домик тот стоял прямо рядом с медицинским университетом. А профессора, которые там преподавали, еще более тронутые были, и нравилось им все тухлое.

Вышли они к тухлому домику и ели его, да Карла Густава нахваливали, пока всё не съели. Им очень понравилось, и решили они болезнь Карла Густава назвать «гемоколбасофилия», но название получилось слишком длинное, и они сократили его до «гемофилия». Вот так, а кровь человеческая здесь вовсе не причём». Расскажите мне, я поверю. Но ведь нет, молчок!

Это как понимать?

У врачей даже диагноз есть «порфирия», который наиболее близко по симптомам подходит к вампиризму. Люди, болеющие ей, имеют какие-то проблемы с пигментацией кожи, и не могут выносить солнечного света, а их страдания облегчает потребление крови. Кстати, если кто-нибудь заметил, у бывшего канцлера Германии Гльмута Коля, не так давно жена умерла от порфирии.

А слово «порфирия» гораздо меньше отражает вампирскую суть. Это слово имеет корень «Порфир — багряный». Ну и что багряный? Багряный закат, багряные гроздья рябин, багряница (пурпурная ткань). Да сколько хочешь смыслов.

К патологическому потреблению крови, смысл слова «гемофилия» гораздо ближе, чем «порфирия». Оно более точно отражает суть процесса. Оно более научно. И, тем не менее, вакуум, созданный в прессе по данной теме, покрывает вопрос мраком.

Но так просто, злобным умолчанием, меня от этой темы не оттащить. Есть вопрос — должен быть ответ.

Включаем логику! От винта-а!!!

1. Давно ли гемофилия стала известна, как болезнь? Вероятно, не менее 500 лет назад, а скорее всего, гораздо раньше.

2. На дворе двадцать первый век. Нанотехнологии, синтетические вещества, генная инженерия, электронные микроскопы, медицинские научные институты, многовековой опыт всей научной мысли — всё это могущество не смогло дать больным гемофилией лучшего лекарства, чем человеческая кровь. Это так, поскольку фактор VIII, как и альбумин, это, всего лишь, обработанная человеческая кровь.

3. Трансфузиология стала возможна, лишь в начале двадцатого века, в связи с открытием австрийцем Карлом Ландштейнером групп крови, и правил их смешивания при переливании. До введения во врачебную практику трансфузиологии, как законного метода, не могло быть и речи о донорстве крови, и препаратах изготовленных из неё.

Вопрос: Могла ли медицинская наука до начала двадцатого века предложить больным гемофилией лекарство от неё?

Ответ: Предложить могла, «ослиную мочу» какую-нибудь. Только эффект от такого лекарства нулевой. И ещё могла предложить, взамен человеческой крови, кровь животных. Мерзко, но, наверное, в какой-то мере действенно. Только человеческой крови не могла предложить. Если нет донорства, то это незаконно.

Вопрос: Чем лечились в ту пору больные гемофилией?

Ответ: Официально — «ослиной мочой». Не афишируя — кровью какого-нибудь животного. А совсем неофициально — догадывайтесь сами. Ну, не могло в то время быть эффективных законных методов лечения гемофилии. Вот, наверное, потому и называется эта болезнь, в переводе на понятный нам язык, «вожделение крови».

Затеял я все эти разборки не с целью сбора и заточки осиновых кольев. А для того, чтобы разобраться:

«Для какой такой великой цели по всем городам и весям матушки России планируется произвести отсос 1 078 000 (Одного миллиона семидесяти восьми тысяч) литров свежей крови в год»?

Это что, мелочи? Давайте прикинем для воображения: 1 078 000 разделить на 1000 литров = 1 078 (кубических метров) крови. Непоказательно.

Тогда:

1 078 куб. метров разделить на 60 куб. метров (емкость железнодорожной цистерны) = 18 (цистерн) свежей крови.

Вот такой кровавый поезд. Голливудские потрошители, в сравнении с этим, просто зайчики пушистые.

Можно и по-другому посчитать. Например, согласно книге «Здоровье в цифрах. Медицинские константы: краткий справочник для медработников»[1], вычисляется среднее содержание крови в теле человека.

Согласно этому справочнику, у мужчины — 5,2 литра крови. У женщины — 3,9 литра. Не будем долго мудрить. Возьмём среднее арифметическое, как будто это у нас среднестатистический человек такой.

5,2 прибавим 3,9 и разделим на 2 = 4,55 литра крови содержится в среднестатистическом человеке (оказывается, не зря 1 кровоотдача равна 0,45 литра, ведь это 1/10 часть всего объёма крови среднестатистического человека).

Сколько же жизней содержится в этих 18 цистернах?

Посчитаем:

1 078 000 литров разделим на 4,55 литра = 236 923 (двести тридцать шесть тысяч девятьсот двадцать три) жизни. Это почти двадцать четыре дивизии.

Опять же, для сравнения, это почти четверть всего личного состава вооружённых сил России. Таким образом, за четыре года должна быть слита кровь всей нашей армии.

Но это, если бы кровь сцеживали полностью. Однако сейчас другие времена. Эпоха экономии и бережливости (особенно на просвещённом Западе; там больных гемофилией исправно снабжают кровью).

Человека не обязательно убивать, чтобы забрать у него часть его крови, а многие бы сказали часть его жизни, а кто-то бы добавил часть его счастья. Сейчас все это цивилизовано и стерильно.

Снова обратимся к книге «Управление службой переливания крови». Там сказано, что от одного донора, без ущерба для его здоровья (интересно, как это врачи проверяли, и в чём ущерб искали), можно получить 3-4 кровоотдачи в год.

Ранее нами было посчитано, что один больной гемофилией потребляет, примерно, одну кровоотдачу в день. Сколько же человек должны являться постоянными донорами для поддержания существования 1 больного гемофилией?

Посчитаем:

365 дней разделить на 3,5 (среднее число кровоотдач в год) = 104 (постоянных донора) нужны для поддержания комфортного существования 1 больного гемофилией.

Почему я говорю о комфорте, а не о спасении жизни?

Цитирую:

В Рязани прошла межрегиональная конференция по гемофилии

11 мая 2006 года, 17:39

«В Рязани прошла межрегиональная конференция по гемофилии, сообщило в четверг ИА "Интерфакс".

По словам главного гематолога Рязанской области Александра Приступы, перед участниками выступили представители гематологического научного центра РАМН, рассказавшие о новых направлениях в лечении и диагностике этого заболевания.

"На конференцию были приглашены как узкие специалисты, так и участковые терапевты, которые непосредственно контактируют с больными, занимаются выпиской препаратов. Препараты очень дорогие (ещё бы, ведь это кровь человеческая. — Авт.). Если раньше выписка такого лекарства вызывала некоторое недоумение у терапевтов, то теперь они стали к этому привыкать", — отметил А. Приступа.

Он подчеркнул, что в лечении гемофилии начался период активного развития, что во многом связано с нормализацией льготного лекарственного обеспечения. В частности, в Рязанской области вывели больных тяжёлой формой заболевания на профилактическое лечение (перевожу: стали регулярно потчевать препаратами крови. — Авт.).

"Это означает, что такие больные ежемесячно получают 20 тыс. единиц фактора, что позволит им вести себя столь же активно, как и здоровым людям. Если он хочет совершить путешествие, позаниматься спортом, то может вводить этот фактор и на определённое время он будет защищён от каких-либо осложнений", — рассказал А.Приступа.

Он уточнил, что в Рязанской области проживает 56 больных данным заболеванием.

© RZN.info

Вот так, знаете ли! Если он, понимаешь, захочет совершить путешествие, то тут же наготове стоят 104 донора, закатав рукав, и активно шевеля пальцами для притока крови.

А ещё, эти доноры (они же налогоплательщики) принесли заработанные ими денежки, чтобы их кровь превратилась в удобные для использования нашего «туриста» препараты. Да много так принесли, что это вызвало некоторое недоумение у терапевтов, но они, как «настоящие врачи», закрыли на всё глаза, и к этому тут же привыкли. Даже господин Приступа это отметил.

Пишу я эти строки и неловко мне. Человек-то я совестливый. Думаю: «а вдруг я больных гемофилией оклеветал (ведь люди, не банкиры какие-нибудь); а вдруг напутал чего; как мне потом быть?». Опять сажусь за расчёты, поднимаю справочники, перепроверяю и так и сяк, делаю проверочные расчёты — всё сходится.

Читатель! Ну, подскажи, где я не прав, и если это так, то я принесу публично свои извинения и немедленно дам опровержение.

Однако сами ли больные всё это устроили, и согласны ли с таким положением? На этот вопрос ещё предстоит ответить[2].

Кто же эти 104 донора, которые стоят наготове. Обращаемся, опять же, к статье: «Сдал кровь — спас 3 жизни». Там уже известный нам господин Жибурт говорит: «Донором может быть любой человек от 18 лет с хорошим самочувствием и настроением. Он должен знать, что у него нет ВИЧ-инфекции, гепатита, малярии, туберкулёза, острых инфекций».

Короче, как в известном кино: «Спортсменка! Комсомолка! и т.д.». Донорами должны быть лучшие из нас, самые здоровые, с хорошей наследственностью (иначе, откуда у них, при жизни такой, хорошее здоровье?). Вообще, много ли вы лично таких знаете?

Ну, хорошо, здоровье ещё худо, бедно наскребём, так профессору Жибурту ещё и настроение хорошее подавай. Это в эпоху кризиса! И очень мне интересно, зачем настроение при сдаче крови. Может быть, ЖИБУРТ — оккультист и вместе с кровью переливает настроение?

Я-то думал, что врачи переливают тромбоциты, плазму и т.д., а они, оказываются, настроение переливают. Так ведь и счастье перелить недолго. А может быть это не так уж и далеко от истины?

А теперь спрошу я вас: «В чём суть болезни, называемой гемофилия?»

Другими словами, кому предназначена вся эта кровь?

Это — наследственная болезнь. Кровь при такой болезни не сворачивается. Порезался и не остановишь её. Потому такой человек не может служить в армии, не может заниматься физической работой. Фактически он может только сидеть на мягком месте, и в окно глядеть.

Нет, он, конечно, может написать стихи. Только о чём, если всю жизнь в тепличных условиях просидел? Типа: «Вот я сижу и скучаю, скучаю и сижу, мне бы в путешествие и там, глядя на водопад “Виктория” я буду сидеть и скучать, потому, что другого не умею».

От таких стихов может быть польза, если какой-нибудь неработень, пресыщенный удовольствиями, под влиянием этих настроений, верёвку себе на шею накинет досрочно. Это моё мнение. Ты, читатель, должен иметь своё.

Я допускаю, что подавляющее число больных гемофилией хорошие люди. Вот только есть к ним вопросы:

q почему необходимо окружать заботой, вниманием, финансовым благополучием недееспособную и очень малую часть нашего общества, зная, что она таковой и останется? При этом непомерно перегружая поборами, да и отнимая кровь, у лучшей, работоспособной части, зная, что эта часть постоянно сокращается? А может, побольше аскетизма? Что об этом думают больные гемофилией?

q считают ли больные гемофилией своей моральной обязанностью ограничить продолжение своего рода, зная, что болезнь передаётся по наследству в 50% случаев? Ведь, не сделав этого, они возложат дополнительное бремя на общество, которому и так тяжело.

q считают ли больные гемофилией, что те самые 104 донора на каждого из них, благодаря которым им предлагается комфортная жизнь, имеют право знать, что, сдавая 1 дозу крови, они не «спасают этим 3 жизни», а «обеспечивают комфорт 1 больному гемофилией на один день», или так не считают?

q поддерживают ли больные гемофилией, такие организации, как «Всемирная федерация гемофилии», основанная Франком Шнабелем, их программу и действия?

Вот ответят мне на эти вопросы больные гемофилией, тогда может быть и окажется, что они люди неплохие. Да и терапевтам тем, с удивлёнными глазами, скажут «пару ласковых», за то, что в такое дело их втянули. А если не скажут, то я и не жалею, что всё это написал.

Ну, а если вообще не ответят, то «молчание знак согласия». А всяких там Председателей cовета Российской ассоциации трансфузиологов, если решат дать мне достойный отпор, попрошу собраться с силами, и, во-первых, — не врать!, во-вторых, — привести достоверные цифры!, а, в-третьих, — уважать читателей и не чирикать на своём птичьем языке.

Из статистики видно, что треть оборота крови направлена на борьбу с гемофилией. Существуют ещё две трети. Как используются они, это тема для более детального изучения. Не сомневаюсь, что большая часть этой доли сданной крови реально спасает человеческие жизни (экстренная хирургия, лейкозы, потеря крови и т.д.). Однако, изрядно подпачкавшаяся система здравоохранения и здесь могла серьёзно нагадить.

Например, посмотришь телевизор, газеты почитаешь и понятно становится: «Прут, как у нас, так и за кордоном все, кто может и всё, что могут». Таким образом, даже если в интернете в поисковике набрать: «Лысая коза воровство», обязательно почерпнёшь многое для себя, из деятельности этой козы. Но поиск по словам: «Препараты крови злоупотребления» не даст ничего. Так ведь скоро с трансфузиологов иконы писать будем.

Как это понять?

Очень просто — прячут информацию. Зачем? Значит, есть, что прятать. А вы знаете, что творят те же самые врачи с человеческими органами? Например: