Теории взаимодействия смыслов

Есть целый пласт «теорий смешного», который строится вокруг идеи взаимодействия нескольких смыслов.

Иммануил Кант писал: «Смех является эмоцией, возникающей из неожиданного превращения напряженного ожидания в ничто» (Кант, 2006) (т. е. при произнесении ключевого слова, «соли» анекдота, наше предчувствие об ожидаемом продолжении не исполняется). Остроумная шутка, по мнению Канта, должна содержать в себе нечто такое, что мы сперва принимаем за истину, ввести нас в заблуждение, а в следующий момент обратиться ни во что (механизм, включающий реакцию смеха).

Артур Шопенгауэр предложил “теорию абсурда”. Смех, по его мнению, возникает из распознавания несоответствия между физическим ожиданием и абстрактным представлением некоторых вещей, людей или действий; это концепция, восходящая к Аристотелю. Успех в распознавании абсурда, осознание несовпадения между понятием и реальным объектом есть, по Шопенгауэру, причина смеха.

Георг Гегель считал, что остроумие «схватывает противоречие, высказывает его», приводит вещи в отношения друг к другу, заставляет понятие «светиться» через противоречие, но не выражает понятия вещей и их отношений. Таким образом, «светящееся противоречие» между сущностью и явлением есть то общее, что присуще всему остроумному.

Виктор Раскин и Сальваторе Аттардо сформулировали семантическую теорию юмора (Victor Raskin, 1991). Согласно этой теории, юмористический эффект возникает при внезапном пересечении двух независимых контекстов в точке бисоциации, когда два контекста, совершенно друг другу чуждые, начинают казаться нам ассоциированными - так возникает когнитивный диссонанс, который компенсируется реакцией смеха. Согласно когнитивным теориям наша память хранит сведения в виде структур, которые Раскин и Аттардо назвали скриптами. Скрипт – это структурированное описание типичных признаков объекта. Раскин полагает, что в основе юмористического эффекта лежит столкновение контекстов, а не простого языкового смысла. Согласно этой теории юмористический эффект возникает, если текст обладает несовместимостью, частичной или полной, и при этом две части текста противоположны в определенном смысле. Также Раскин полагает, что «любой юмористический текст включает в себя элемент несовместимости и элемент разрешения».

«Разрешение несообразности» как причина смешного особенно популярна среди психологов и лингвистов (Suls, 1972) (Shultz, 1972). То же самое еще называют «уместной неуместностью» (Monro, 1951), «сообразной несообразностью» (Oring, 1992), «локальной логикой» (Ziv, 1984), «когнитивным принципом» (Forabosco, 1992), «логическим механизмом» (Attardo, 1994) или «псевдоправдоподобием» (Chafe, 2007). Общая идея в том, что восприятие анекдотов и карикатур состоит из двух стадий: сперва человек оказывается в затруднении, обнаружив в тексте или рисунке некую несообразность, а потом приходит озарение («инсайт») – обнаруживается новый, скрытый смысл. Когнитивные лингвисты называют это «сменой фреймов» (Coulson, 2001).

Все теории взаимодействия смыслов описывают, по сути, условия возникновения красоты, не затрагивая эмоцию «смешно». При этом явно путается природа эмоции «смешно» и природа эмоции красоты информации. Многие из этих теорий оперируют неожиданностью, противоречием, альтернативным смыслом как источниками смешного. В силу того, что подобный стереотип исключительно распространен, разберемся подробнее.

Неожиданность

- А y меня вчера друг за пять минут сервер сломал.

- Он что, хакер??!

- Он мудак!!!

Сначала мы представляем типовую «хакерскую» историю. Но последнее слово меняет всю картину. Причем меняет ее так, что становится понятно, что «друг» сломал сервер рассказчика, и эта «неприятность» вызывает эмоцию «смешно». Кроме того «друг» предстает в достаточно «глупом» виде, что добавляет ощущений. Неожиданность последней фразы вызывает эмоцию «красиво», так как раскрывает второй, истинный смысл. Обратите внимание, что наибольшее впечатление этот анекдот производит при следующем «правильном» исполнении. Первая фраза произносится практически нейтрально, с легким налетом грусти. Легкий налет не должен раскрыть суть, но сыграет в конце. Вторая фраза говорится заинтересованно вопросительно, она помогает слушателю проникнуться неправильной версией. И третья фраза выдается акцентированно, с яркой эмоциональной окраской, из которой становится понятно, что это не чей-то, а его сервер был сломан. Причем у этого анекдота, надо сказать весьма популярного, очень большой «запас прочности». При не акцентированном рассказе и не обыгрывании мотива, чей был сервер, он хоть и менее ярко, но вызывает смех над персонажем «друга».

Сын ссорится с родителями:

- Мне надоело постоянно быть с вами, всегда приходить вовремя! Я хочу романтики, свободы, пива, девчонок! Я ухожу, и не пытайтесь меня удержать!

Сын решительно идет к выходу. У двери его догоняет отец.

-- Папа, я же сказал: не пытайтесь меня останавливать!

- Я не останавливаю, сынок. Я с тобой!

Совершенно стандартная вначале история неузнаваемо преображается последней репликой. После нее оказывается, что отец «соблазнился» рассказом сына и решил сам поменять жизнь, вместо того чтобы продолжать читать сыну нравоучения и доказывать необходимость правильного образа жизни. Как и в предыдущем анекдоте, появление второго, неожиданного смысла после фразы «я с тобой» неизбежно вызывает эмоцию красоты информации. При этом в новой ситуации в «нелепом» положении оказались сразу три человека. Сын, который не угадал мотивов отца и произнес фразу попав впросак. Отец, который, послушав сына и нафантазировав себе «новую жизнь», совершает «опрометчивый» поступок. Жена, у которой муж уходит к «пиву и девочкам». Этот анекдот неслучайно находится в рейтинге лучших анекдотов российского Интернета. Не всегда удается создать ситуацию, где столько мотивов для зарождения смеха.

Обоими примерами хотелось показать, что не неожиданность, которая формирует эмоцию «красиво», является причиной смешного, а тот смысл, который при этом возникает.

Противоречие

На учениях.

- Рядовой Бельдыев, у вас еще осталось немного воды во фляжке?

- Конечно, братан!

- Как это вы отвечаете старшему по званию! Повторяю вопрос:
у вас есть вода?

- Никак нет, товарищ сержант!

Второй ответ противоречит первому, но не надо искать причину смешного в самом факте наличия противоречия. Противоречие - прием, позволяющий нарисовать красивую картину с множественным смыслом. Последняя фраза дает нам понять, что воды сержант не получит, что рядовой Бельдыев четко выполнил приказ – ответил по уставу, что, добившись формальной цели, сержант проиграл по сути, что хорошим отношением можно добиться многого, а заносчивое отношение может все испортить. Настолько множественный смысл одной только фразы «никак нет, товарищ сержант» вызывает эмоцию красоты информации. Ну а поскольку в этой ситуации сержант еще и «обломался» - сам, своим поведением, испортил то, что было у него в руках, то возникает эмоция «смешно».

В столице установлен памятник вандалам. Вандалы в растерянности.

И здесь присутствует противоречие. Вандалы должны испортить памятник, но памятник им, вандалам. Но смешно не из-за факта противоречия, а из-за того, что вандалы попали в трудную ситуацию, в которой любой возможный поступок будет «плох» для них. Противоречие только позволяет создать ситуацию, влекущую за собой множественный смысл.

В обоих примерах противоречие - инструмент для создания красивой, с точки зрения передачи смысла, картины, позволяющий вложить двойное содержание во фразу. И в обоих примерах «смешно» определятся попаданием персонажей в «нелепую» ситуацию и не имеет прямого отношения к противоречию.

Альтернативное прочтение

Телефонный опрос, проведенный наутро после 31 декабря, дал следующие результаты: 2% опрошенных ответили "да?"; 3% - "алло?"; остальные 95% затруднились ответить.

Это выглядит созвучно стандартному телефонному опросу, в котором обязательно присутствует графа «затруднились ответить». Но альтернативное прочтение означает, что 95% «физически» не смогли ответить. Наличие двух прочтений, а значит, и двух смыслов способствует возникновению эмоции «красиво». А смеемся мы над тем, что «население России» повально напилось до состояния «затруднились ответить».

Здравствуйте, вы позвонили в горвоенкомат! Если вы хотите служить в армии - наберите звездочку; если вы не хотите служить в армии - наберите решетку...

Первое звучание: стандартное для автоответчика. Альтернативное понимание: «звездочка» - армия, «решетка» - тюрьма. Эта неожиданная интерпретация знакомых символов создает множественность смысла, что вызывает эмоцию «красиво». А смешно нам становится от безвыходности ситуации звонящего, у которого две альтернативы - армия или тюрьма, и он добровольно должен сделать выбор.

Остроумие по Фрейду

Отдавая должное масштабу личности, говоря о юморе, нельзя не упомянуть Зигмунда Фрейда. В его знаменитой работе «Остроумие и его отношение к бессознательному» (Фрейд, 2011) юмор был объяснен в рамках построенной Фрейдом модели личности. «Оно» и «сверх-Я», какими их рисует Фрейд, – это две конкурирующие части личности. Они одинаково серьезны. У них один и тот же объект во внешнем мире. Они ведут нешуточную борьбу за власть над «Я», за лидерство в серьезном поведении. «Оно» – это вытесненные из сознания запретные помыслы (агрессивные, сексуальные), якобы получающие легальный выход в анекдотах и остротах, «тенденциозное» содержание которых скрыто за безобидным комическим «фасадом». Как уверяют фрейдисты, независимо от того, использует юмор злободневные темы или небывальщину, он всегда основан на вытесненных серьезных желаниях и страхах. В самом невинном с виду анекдоте, подвергая его придирчивому анализу, фрейдисты обнаруживают тайную подоплеку, неизменно грязную. Фрейд был уверен, что авторы «тенденциозных» острот – люди с садистскими наклонностями, их слушатели – «сообщники и соненавистники», а рассказчики неприличных анекдотов – тайные эксгибиционисты.

Фрейд был прав, подмечая в смешном проявление «запретных помыслов». Но это, пожалуй, единственное, с чем можно согласиться в его рассуждениях. «Грязная подоплека» в анекдотах возникает не как следствие «вытеснения», а как следствие того, что кто-то продемонстрировал убогость. Кроме того теория Фрейда не может рассматриваться серьезно, так как не учитывает полученных за столетие знаний о роли эмоций. Приписывание же авторам и слушателям анекдотов каких-либо патологических наклонностей совершенно неуместно. Рассказчиками анекдотов движет желание доставить удовольствие слушателям и самим через это получить удовольствие. Слушатели же охотно воспринимают юмор как способ получения положительных эмоций. И это простое объяснение не требует выискивания дополнительных сложных побудительных мотивов.

Заключение

Вот и закончена первая книга. Книга об эмоциях. Давая объяснение эмоциям, мы столкнулись, с одной стороны, с удивительным, а с другой стороны, как теперь понятно, - с неизбежным фактом. Оказалось, что любовь, красота, гармония, юмор – все это всего лишь, разные проявления одних и тех же принципов. И разгадки их тайн – это не сумма множества разгадок, а понимание одной тайны, тайны эмоций.

Если собрать основные идеи, то их окажется не так уж и много. Роль состояния «хорошо – плохо», главный принцип поведения, роль памяти в формировании эмоций, представление о системе проекций коры и обобщениях. Все остальное – анализ неизбежных следствий. В этом анализе я, как мог, старался избегать упоминаний о мышлении. Резон был прост – желание построить фундамент, перед тем как возводить здание.

Предстоит вторая книга – книга о мышлении. Там описывается: какой след оставляют воспоминания, как формируются обобщения, что есть мысль, как фокусируется внимание, как рождается новая мысль, что такое «принцип сумасшедшего программиста», как эмоции связаны с мышлением, что такое осознание, какова природа речи и что лежит в основе математики и философии. Собственно, вторая книга, как мне хочется верить, дает достаточно полную разгадку тайны мышления. Но самое ценное в ней – это удивительный и, как видимо, всегда неизбежный факт. Все оказалось очень просто и удивительно изящно.

Список литературы

Semantic Leaps: Frame-Shifting and Conceptual Blending in Meaning Construction. [Книга] / авт. Coulson S.. - Cambridge : Cambridge University Press, 2001.

A two-stage model for the appreciation of jokes and cartoons: An information-processing analysis [Статья] / авт. Suls J. // The Psychology of Humor: Theoretical Perspectives and Empirical Issues. - N.Y. : Academic Press, 1972 г..

Argument of Laughter. [Книга] / авт. Monro D.H.. - Melbourne : Melbourne University Press, 1951.

Cognitive aspects of the humor process: The concept of incongruity [Статья] / авт. Forabosco G. // Humor.. - 1992 г.. - Т. 5.

General Theory of Verbal Humor [Книга] / авт. Victor Raskin Salvatore Attardo. - 1991.

Jokes and Their Relations. [Книга] / авт. Oring E.. - Lexington : University of Kentucky Press, 1992.

Linguistic Theories of Humor. [Книга] / авт. Attardo S.. - Berlin : Mouton de Gruyter, 1994.

Personality and the Sense of Humor. [Книга] / авт. Ziv A.. - N.Y. : Springer, 1984.

Principles of neurodynamics: perceptrons and the theory of brain mechanisms [Книга] / авт. Rosenblatt Frank. - New York : Spartan Books, 1962.

Study: A rich club in the human brain [В Интернете] // Indiana University. - http://newsinfo.iu.edu/news/page/normal/20145.html.

The cerebral cortex of man: A clinical study of localization of function [Книга] / авт. Penfild Wilder и Rasmussen Theodore. - New York : Hafner Pub. Co., 1968.

The Importance of Not Being Earnest: The Feeling Behind Laughter and Humor. [Книга] / авт. Chafe W.. - Amsterdam : John Benjamins, 2007.

The role of incongruity and resolution in children’s appreciation of cartoon humor [Статья] / авт. Shultz T.R. // Journal of Experimental Child Psychology.. - 1972 г.. - Т. 13.

Uber der Witz /Об остроумии/ [Книга] / авт. Фишер К.. - 1889.

Автономный искусственный интеллект [Книга] / авт. Жданов А.А. - Москва : Бином, 2009.

Альтруизм [В Интернете] // Википедия. - http://ru.wikipedia.org/wiki/Альтруизм.

Биологический энциклопедический словарь [Книга] / авт. Гиляров Гл. ред. М.С.. - Москва : Советская энциклопедия, 1986.

Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры [Книга] / авт. Берн Эрик. - [б.м.] : Эксмо, 2007.

Критика способности суждения [Книга] / авт. Кант Иммануил. - Москва : Наука, 2006.

Лекции по общей психологии [Книга] / авт. Лурия Александр Романович. - Санкт-Петербург : Питер, 2007.

Лекции по эволюционной теории, читанные в Университете во Фрейбурге (в Брейсгау) проф. Августом Вейсманом [Книга] / авт. Вейсман А.. - Петроград : [б.н.], 1918.

Мое дело [Книга] / авт. Веллер М.. - Москва : АСТ Москва, 2006.

Одаренность, творчество, интуиция [В Интернете] / авт. Д.В.Ушаков. - http://creativity.ipras.ru/texts/ushakov_giftedness.pdf.

Остроумие и его отношение к бессознательному [Книга] / авт. Фрейд Зигмунд. - [б.м.] : Азбука, 2011.

Психология эмоций [Книга] / авт. Изард Кэррол Э.. - Санкт-Петербург : Питер, 2007.

Системное построение функций человека [Книга] / авт. Судаков К.В.. - Москва : ИНФ им. П. К. Анохина РАМН, 1999.

Толкование сновидений [Книга] / авт. Фрейд Зигмунд. - [б.м.] : Азбука-классика, 2009.

Формальные модели эмоций [В Интернете] // Википедия. - http://ru.wikipedia.org/wiki/Формальные_модели_эмоций.

Хрестоматия по истории психологии[Книга] / авт. под ред. П.Я. Гальперина А.Н. Ждан. - Москва : МГУ, 1980.

Эмоциональный мозг [Книга] / авт. Симонов П. В.. - Москва : Наука, 1981.

Эстетика смеха. Смех как виртуальная реальность [Книга] / авт. Рюмина М. Т.. - [б.м.] : Либроком, 2011.

Юмористические рассказы [Книга] / авт. Ликок Стивен. - Москва : Художественная литература, 1967.