Все хорошее, плохое и уродливое

Я продолжал сидеть с закрытыми глазами, прислонившись к ладони Эйса, и произнес слова, которые пугали меня многие месяцы.

– Я пришел домой из школы раньше в тот день, – сказал я. – Это было за день до Дня Благодарения, и мы учились только полдня, поэтому я планировал закинуть свой рюкзак домой – или, по крайней мере, в то место, где мы ночевали последние несколько недель, – а затем пойти на ночевку в дом моего друга Бобби. Я терпеть не мог находиться там, когда у матери были посетители, поэтому прятался так долго, сколько мог. Она была обычно пьяна, под кайфом любого наркотика, которым с ней расплачивались за прошедшую ночь. Я надеялся, что она спала, но в тот день она бодрствовала и сидела в гостиной на потрепанном, оранжевом диване, к которому я знал, лучше не приближаться. Никогда не забуду этого…у нее в руке была сигарета, а на лице – густой макияж, но ее красная помада немножко размазалась с одной стороны, как будто она уже занималась своими клиентами этим днем. Когда она похлопала по месту рядом с собой, я не шевельнулся, и тогда она прищурилась, и я знал, что это означало. Я быстро скакнул в росте, но мне все равно было тринадцать, а она не только была выше меня на несколько дюймов, но и у нее были ногти, которые могли разорвать кожу. Поэтому я сел на убогий, грязный диван и положил руки на свои колени. Она не спрашивала, как прошел мой день, что не стало ничем новым, но она подарила мне самую большую улыбку, которую я вообще видел от нее, и сказала, что у нее для меня сюрприз. «Хороший сюрприз?» – спросил я. «Ох, Дилан», – сказала она. – «Замечательный сюрприз. Твое лицо будет разбивать сердца. И кошельки».

В горле пересохло, как будто все еще дышал парами ее дешевых сигарет, поэтому я замолчал, чтобы сделать большой глоток воды из бутылки, которую Эйс достал из корзины. Он все еще смотрел на меня насторожено, но в его глазах было что–то еще, какая–то эмоция, которую я не мог разобрать, но у меня не было времени подумать об этом. Я должен уже просто избавиться от всего.

– Ну, как и любой ребенок, услышавший слова «замечательный сюрприз», я подумал, что, может быть, мое везение изменится. И оно изменилось, вот точно. Но замечательный в моем языке означало совсем не то, что означало для моей матери. Она сказала, что я всю свою жизнь прожил за чужой счет, и пришло время отрабатывать содержание. Что я мог принести больше денег за час, чем она могла за ночь. Поэтому пришло время мне приступить к работе, и я начинал прямо сейчас, – я с трудом сглотнул и произнес. – Я помню то тянущее чувство в животе, когда я понял, о чем она. Я все еще чувствую, как ее ногти впились в мою ногу, когда мужчина, ждущий в спальне, вошел в гостиную. Я пытался удрать, но она удерживала меня, а когда я практически освободился, она использовала мою футболку, как пепельницу. Боль от того ожога дала тому мужчине время, чтобы потянуть меня за запястья, а затем он затащил меня – она позволила ему затащить меня – в спальню. Там был только матрас на полу, и он швырнул меня на него, закрывая пинком дверь. Его дыхание пахло протухшими яйцами, и он продолжал прижимать меня, но я сопротивлялся…я так сильно сопротивлялся. Я слышал, как моя мать колотилась в дверь с криками, чтобы я заткнулся, но парень запер ее, поэтому я застрял там, слезы текли по моему лицу, пока я пытался вырваться.

– Умоляю, скажи, что ты сбежал, – прошептал Эйс, а когда я встретился с его взглядом, мне показалось, что он даже не осознавал, что сказал это вслух.

– Был момент, когда я подумал, что он заберет лучшую часть меня, и я бы позволил ему. Не потому что хотел, а потому что не мог больше физически сопротивляться ему. Поэтому я прекратил шевелиться, прекратил бороться. И ты знаешь, что он сделал? Он встал. Он расстегнул молнию на своих штанах. Он снял их. И в тот момент во мне что–то щелкнуло. Какой–то огонь разжегся в моем теле, и я знал, что смогу убежать. И не было важно, что для этого потребуется, не было важно, что я умру, пытаясь сбежать… Я больше не собирался прожить ни одной секунды в этом месте, и я не позволю пьяному наркоману–педофилу надо мной победить. Поэтому когда он вернулся обратно на матрас, я позволил ему лечь поверх меня. И когда он устроился на мне в правильном положении, я потянулся вниз между его ног и смял его так сильно в своем кулаке, насколько мог. Его глаза закатились до затылка, и он заорал от боли, что заставило меня только жестче сжать его. Я бы мог вырвать его, но на этом бы все не закончилось. Мне нужно было сбежать, поэтому я отпустил его, а когда он свернулся в клубок на матрасе, я побежал к окну. Когда оказался снаружи, я продолжил бежать. Я бежал, пока не выдохся, и когда понял, что нахожусь достаточно далеко, я остановился и перевел дыхание. Тогда я осознал, что остановился перед полицейским департаментом. Я даже не задумывался пойти в полицию до этого. Я думал, что наверняка смогу переночевать у друга дома, но когда увидел отделение той ночью, я снова побежал. Вверх по лестницам, через входные двери, и в маленькую комнату, где рассказал офицеру свою историю.

– Боже мой, Дилан, – сказал Эйс, его ладонь поднялась к тыльной стороне моей шеи. – Я и понятия не имел.

– А с чего бы? – спросил я, и затем моргнул, пытаясь навести фокус. Но пока слеза не скатилась по моему лицу, я не понял причину, по которой не видел его четко. Я плакал. Я поднес руку, чтобы смахнуть влагу с щеки, но Эйс меня опередил, стирая ее большим пальцем. – Я провел каждую секунду своей жизни после того дня, удостоверяясь, что никто и никогда не узнает откуда я. Я перескакивал из одной приемной семьи в другую долгое время, и в то время я считал, что мне повезло иметь крышу над головой просто так, не считая чека, которое выплачивало им правительство. До того дня, когда соцработник приехала, чтобы забрать меня из последней семьи. Она сказала, что они нашли кое–что постоянное. Семью, которая рассматривала в будущем усыновление, и она хотела, чтобы я поехал знакомиться с ними вместе с ней.

– Солнышко и Зигги? – спросил Эйс, и я прикусил свою нижнюю губу и кивнул.

– Можешь представить мое первое впечатление о них, – я грустно улыбнулся ему, и когда Эйс вернул ее мне, вес, который душил меня, казалось, ослаб. – Я сказал соцработнику, что она выжила из ума. Ни за что я не стал бы жить с такими обдолбанными хиппи, кажется это мои точные слова, и я помню, как она оттянула меня в сторону и сказала, что работала с Солнышко уже многие годы, и не было никого более открытого и понимающего, чем эти двое. Я считал, что она не в своем уме, но кто я такой, чтобы спорить с ней? Она была профессионалом, так ведь?

Я потянулся, чтобы прикоснуться к линии челюсти Эйса, но когда моя рука задрожала, он перехватил ее и поднес подушечки моих пальцев к своим губам, чтобы поцеловать их.

– Что потом? – спросил он.

– Затем я переехал в самую странную, нетрадиционную семью, и они оказались именно теми, в ком я нуждался, – я закрыл глаза и откинул свою голову к солнцу, позволяя его теплу высушить мои слезы, пока вспоминал первые годы жизни с Зигги, Солнышком и Ленноном, и улыбка разрезала мои губы. – Первые несколько месяцев были…странными, мягко говоря. Я не только приспосабливался к жизни в новой семье, но и эта семья очень сильно отличалась от всех, частью которых я был. Моя собственная была никчемным примером, все остановки между ними были относительно нормальными. Но потом появилась Солнышко – женщина, которая могла осветить самый мрачный день, и я полюбил их.

Я вернул свое внимание Эйсу, и приятие и тепло в его глазах заставило меня потянуться к нему и закинуть руки ему на шею. Его ладони нежно легли на мою талию, когда я поерзал, устраиваясь плотнее.

– Это было непросто. Солнышко и Зигги помогали мне несколько лет советами, и всегда подбадривали быть открытым в своих чувствах. Как ты уже видел, они по своей природе делятся, дарят, и они помогали мне в самые худшие годы моей жизни. Они так же научили меня брать под контроль свою жизнь и ситуации, в которые я сам себя ставил. Они – самые лучшие люди, с которыми я познакомился, – прошептал я, облизывая губы и чувствуя себя более обнаженным, чем за всю свою жизнь. – До тебя.

Эйс оставил мягкий поцелуй на моих губах, а затем закрыл глаза, глубоко вдыхая. Я не мог не начать представлять, что он думал обо всем, что я только что рассказал ему. Черт возьми, половину времени даже я не знал, что думать, и жил с этим. Но когда эти голубые глаза снова открылись, их выражение поразило меня. Оно было яростным, собственническим и настолько переполненным любовью и гордостью, что я даже не осмеливался рта открыть, чтобы оно не исчезло.

– Дилан, я… – начал он, а затем поднял обе руки, чтобы обхватить мое лицо. – Я никогда не встречал никого подобного тебе. Ты смелый и добрый, и я не уверен, чем заслужил шанс называть тебя своим.

Я сглотнул комок, который застрял у меня в горле, и попытался успокоить свое колотящееся сердце, но не было и шанса. Не с Эйсом, смотрящим на меня с такой преданностью.

– И я хочу этого. Больше всего на свете. Я хочу каждую часть тебя. Все хорошее, плохое, и, да, даже уродливое. Все это делает тебя таким невероятно прекрасным. Борцом. Чей инстинкт самосохранения побуждал тебя стать лучшим, насколько возможно и не смотря ни на что. Ты намного большее, чем потрясающее лицо, Дилан. Ты мужчина, которого я люблю.

Я поднес ладони к его затылку и смял его губы своими со всей страстью и любовью, которая с нетерпением рвалась на свободу из меня. Эйс удерживал свои руки по обе стороны моего лица, размыкая свои губы, и когда я погрузил свой язык внутрь, пробуя его, я не смог вспомнить ощущения большей безопасности и большего уюта, чем здесь, в объятиях этого мужчины.

– Эйс, – сказал я, когда поднял голову, чтобы пройтись взглядом по его знакомым чертам. Я провел пальцем дорожку по всем уголкам и впадинкам его скул и челюсти, пока не достиг губ. Я обвел их линией, наслаждаясь их полнотой, до того как взять его подбородок между моим большим и указательным пальцами, чтобы наклониться и прошептать в его губы. – Я тоже люблю тебя.

Глава 19.

___________________

Больше, чем Мечта.

Эти три коротких слова с губ Дилана отправили оживляющий толчок в мое сердце, возвращая к жизни с буйством красок. Я даже не замечал, что жил в таком сером мире. В этот момент, его губ стало не достаточно для меня, его самого, седлающего мои колени. Совсем не достаточно. Мое сердце было настолько переполнено, что мне казалось, будто оно разорвется у меня в груди, и единственным способом, который я знал, как показать ему насколько сильно, заполучить его так близко, насколько он позволит.

Я приподнял его со своих колен и встал на ноги, а затем взял его руку в свою, уводя вниз в спальню. Когда мы оказались внутри, теплый перед Дилана прижался к моей спине, и пока он оставлял поцелуи от моей шеи вниз к плечам, его ладони собственнически бродили по моей груди. Я потянулся к его затылку и изогнул шею так, чтобы предоставить ему лучший доступ. Его губы путешествовали вверх по длине моей шеи, и когда он добрался до моего уха и прошептал: «Я хочу быть твоим», мои колени были близки к тому, чтобы подогнуться.

Дилан нежно провел кончиками пальцев по моим лопаткам, пока обходил меня, чтобы встать лицом к лицу, и когда он потянулся за моей рукой и переплел наши пальцы, я почувствовал грандиозность касания, как будто он только что вручил мне свое сердце – что по сути дела так и было.

– Дилан, мы не обязаны делать это. Не прямо сейчас. Мы просто можем побыть здесь, вместе.

– Знаю, – сказал Дилан, а затем опустил взгляд на наши соединенные руки, прежде чем поднять их к своим губам, где прижался поцелуем к моим костяшкам. – Но я не в этом нуждаюсь сейчас. Я хочу почувствовать тебя вокруг себя, – он потянул мою руку вокруг своей талии и оставил легкий–как–перышко поцелуй на моей челюсти. – Где я чувствую себя в безопасности. В твоих объятиях. И сегодня, я хочу быть как можно ближе к тебе, чем все остальные.

Воздух застрял где–то в моей глотке после его слов, и когда его глаза нашли и удержали мой взгляд, любовь и доверие, сияющие в них, смели всякие сомнения, что это был неправильный поступок.

Не в состоянии больше отказывать себе в удовольствии прикосновений к нему, я поднял руки и обхватил его лицо, а когда он прислонился в мою ладонь и позволил глазам закрыться, я удивился длине ресниц, которые разметались по его великолепной коже.

Его полные губы приоткрылись для вдоха, и до того как успел остановить себя, я сделал свой собственный. Медленно, помня о том, чтобы не вытолкнуть его из того томного настроения, в которое он ускользал, я поднес наши соединенные руки между нами, чтобы положить его ладонь поверх своего сердца, а затем опустил голову, чтобы коснуться его губ своими.

Мои глаза закрылись от этого первого прикосновения; я хотел испробовать его вкус и текстуру, не отвлекаясь ни на что другое, кроме всхлипа, который вырвался из него, когда я скользнул своим языком между его губ. Пальцы Дилана впились в мою грудь, когда он подался ближе ко мне, а я скользнул своими в его волосы. Пока я ласкал его затылок и углублял поцелуй, я чувствовал, как вторая рука Дилана опустилась вниз, останавливаясь на талии, чуть выше линии пояса моих шорт. И, боже мой, это грандиозно, думал я, пока Дилан продолжал дразнить обнаженную кожу на моем боку.

Пока мы были охвачены вкусом друг друга, я не мог бы сказать, как долго мы так простояли, пробуя губы друг друга и проглатывая звуки удовольствия, вырывающиеся из нас. Но когда он отстранился и прикусил мою нижнюю губу, мне стало проблематично сосредотачиваться на нем. Моя голова кружилась, кровь неслась по венам, и я никогда не хотел быть с кем–то другим больше, чем хотел быть прямо сейчас с Диланом.

– Я хочу тебя внутри себя, – прошептал он, и я не мешкал. Пятясь с ним назад, я снова захватил его губы своими, двигаясь вперед, пока его ноги не ударились о край кровати. До того как я успел опустить нас, руки Дилана перешли на мои запястья. Когда я замер, желая узнать, что он собрался делать, его пальцы опустились на пуговицу его шорт, щелчком расстегнули ее и потянули за молнию. Затем он посмотрел в мои глаза и проделал то же самое с моими шортами.

– Каждый раз, когда мы вот так вместе, клянусь, мне приходиться щипать себя, чтобы удостовериться, что ты действительно стоишь здесь, передо мной. Но ты же здесь, да? – спросил он.

– Да, я, действительно, здесь. И Дилан?

– Ммм?

– Нет другого места, где я предпочел бы быть.

Дилан потянул свои шорты и боксеры вниз по бедрам и вышагнул из них перед тем, как сесть на кровать и откинуть голову ко мне. Неторопливыми движениями он опустил мою одежду вниз по ногам, его пальцы скользили по длине моих бедер, пока он стягивал все. Затем, когда он вернулся наверх, его губы мазнули по кончику моего члена самым мягким поцелуем, и мои бедра дернулись вперед.

– Боже, – выдохнул я и проследил грубую щетину на его щеке. – Не знаю, как мне так повезло заполучить тебя в свою жизнь. Но я очень благодарен тому, что привело тебя ко мне.

Дилан откатился назад по кровати, а я пополз на него, седлая его бедра и склоняясь, чтобы мои губы остались в нескольких дюймах от него.

– Все это время я хотел тебя, – произнес я и коснулся поцелуем его виска. – И теперь ты мой.

– Весь с головой, – его голос – низкий рокот в моих ушах, – и когда я снова вернул к нему свой пристальный взгляд, я видел любовь, сплетающуюся с желанием, в этих зеленых морях. Теперь я узнавал этот взгляд. Это был тот же, что и несколько недель подряд, но я только выяснял, что он означал. Интересно, он мог видеть то же самое в моих глазах.

– Эйс?

Моя грудь вздымалась и опадала напротив него, и когда он расширил свои ноги, чтобы я устроился между его бедер, я провел пальцами по его волосам.

– Да?

– Помоги мне забыть.

Я опустил голову, чтобы уткнуться носом в изгиб его шеи, и слушал тихий звук его дыхания – вдох – выдох. Вдох–выдох.

– Помоги мне отключить голову, – прошептал он.

– Я могу сделать это.

– Я знаю. Потому что, угадай, что я только что узнал?

– Что же?

Он приподнялся, приложил свои губы к моему уху и сказал:

– Эйс Локк любит меня.

Когда он устроил свою голову обратно на подушку, застенчивая, озорная улыбка изогнула его губы, вызывая мою собственную.

– Неужели, серьезно?

– Угу, любит, – ответил он, медленно оплетая ногами мои бока, а затем – руками мою шею.

Я качнулся бедрами над ним и позволил себе утонуть в ощущениях его члена, устроившегося вровень с моим. Оттолкнув в сторону серьезность нашего предыдущего разговора, я потерялся в восхитительных мгновениях, лежа с ним подобным образом, в сжигающей душу связи, которую теперь ощущал, когда смотрел в его глаза, не теряя себя. Только прикосновения обнаженной кожи, и ничего больше, я чувствовал себя ближе к нему, чем ко всем за всю свою жизнь, и хотел наслаждаться этим так долго, насколько возможно.

***

Мое сердце грохотало от выражения в глазах Эйса, пока они блуждали по каждой моей черте, и когда он оперся предплечьями по обе стороны от моей головы и сказал: «Поцелуй меня», – ничто не смогло бы остановить меня.

Я скрестил лодыжки на его пояснице и приподнялся над матрасом, убеждаясь, что соприкасаюсь каждой частью своего тела с ним, как могу, и низкий рык, поднявшийся из его горла заставил меня смять его губы своими. Рот Эйса разомкнулся под моим, и я прикусывал и посасывал его пухлую, нижнюю губу, когда он использовал свои руки, чтобы сместиться всем телом по мне самым сладким трением.

Господи, это кажется…

– Еще, – попросил я, и Эйс улыбнулся в мой рот.

– Чего…этого? – спросил он и снова прокатился своими твердыми, теплыми мышцами по мне, включая и его толстый член, который оставлял липкую дорожку.

– Да, именно это, – сказал я. – Это кажется….аахх.

Стон, покинувший Эйса, подытожил довольно точно, как хороши были эти ощущения, и когда он опустил свою руку вниз, чтобы провести тыльной стороной пальцев вдоль моих ребер к соединению наших тел, я задохнулся. Эйс слегка сместился в бок и обхватил своей сильной ладонью наши налитые стволы.

– Боже мой, пожалуйста, – когда его рука сжалась, и мои бедра толкнулись вверх, я заскользил своей эрекцией в кулак и по нежной нижней части его члена.

– Дилан, – произнес Эйс, когда начал двигаться в идеальной синхронности со мной. Мы продолжали раскачиваться друг напротив друга, рассматривая каждую мысль и чувство, пересекающие наши лица, и когда я понял, что опасно близок к взрыву, я коснулся ладонями его груди и остановил его.

– Внутри, – произнес я, задыхаясь. – Ты нужен мне внутри.

Эйс кивнул и прижался болезненным поцелуем к моим губам, прежде чем ослабить хватку на нас двоих. Я застонал от чувства потери, и голод, озаривший его глаза, заставил меня стиснуть зубы и попросить:

– Поскорее.

Эйс встал с кровати, поднял свои шорты и достал все, что нужно из кармана. С внимательным взглядом, сосредоточенным на мне, как притягивающий луч, Эйс поднес квадратик к своим зубам и разорвал его. Я раскинул ноги в стороны для него, и улучил момент, чтобы оценить, как он раскатывал презерватив по своему члену с венками. Затем он разорвал пакетик со лубрикантом, смазал себя, и взял второй перед тем, как забраться обратно на кровать, а я облизал губы от предвкушения.

Вернувшись в то же положение, Эйс навис надо мной с одной рукой у моей головы и между моими широко раскинутыми ногами для него.

– Обхвати меня ногой за талию, – приказал он, его голос хриплый и глубокий.

Я не только обхватил его правой ногой за бок, я еще и переплел руки вокруг его шеи, и Эйс закрыл глаза, а его ноздри затрепетали. Я знал, что он изо всех сил старался сделать все медленно и постепенно, что было так же трудно, как и для меня. Потому что в этот момент все, чего я хотел, – его внутри себя, заполнявшего до тех пор, пока я не перестану понимать, где заканчивался он, и начинался я.

Когда он, похоже, набрал толику хоть какого–то контроля, он поднес второй пакетик смазки к губам и разорвал его. Быстрее, чем я понял, пакетик оказался отброшен в сторону, а его скользкие пальцы спускались вдоль моей промежности к дырочке.

– Эйс…

Он прижался своим ртом ко мне, обрывая мой стон, и когда его язык проник между моих губ, его палец толкнулся внутрь. Мои бедра подбросило над кроватью, и я оторвал свои губы от него. Мое тело было настолько готово к этому. Оно было излишне чувствительным, как будто я мог обкончать его всего лишь от одного пальца в нужном месте и улыбки этого греховно–красивого мужчины, занимающегося мной.

– Не могу ждать, – сказал я и вцепился в его плечи. – Не заставляй меня больше ждать.

Эйс убрал палец, и когда его ладонь разгладила мое бедро вверх к ягодице, я напряг свою ногу вокруг его талии. Я чувствовал, как он пристраивал головку своего члена к моему узкому входу, и когда он начал медленно проталкиваться внутрь, я заскрежетал зубами.

Пока он заполнял меня, я не мог сдержать стона, покинувшего мое горло. И даже когда он был глубоко, по самые яйца, а наши тела – переплетены насколько возможно, я все равно хотел большего.

– Дилан, – произнес Эйс. – Ты ощущаешься…

– Я знаю, – сказал я, крепко прижимая его к себе. – Чертовски идеально.

Ягодицы Эйса напряглись под моими руками, и затем он начал раскачиваться, небольшими движениями поначалу, пока я привыкал к его размеру, а затем он подался бедрами назад, коротко выходя наружу. Когда он впечатался обратно, он навис сверху, удерживая связь наших тел, кожа–к–коже. Каждый раз, как я натирал свой ствол, кончик касался его твердокаменного пресса, и этой фрикции было едва ли не слишком для восприятия.

Одна ладонь Эйса вплелась в мои волосы, оттягивая мою голову назад, чтобы обнажить шею для него, а затем он облизал теплую, влажную дорожку вверх по ней.

– Дааааа. Еще.

И как я и попросил, он повторил действие, отправляя дрожь от макушки головы до кончиков пальцев на ногах. Затем, его голос тихим шепотом раздался в моем ухе, а его слова заставили мое сердце с силой заколотиться.

– Ты намного больше, чем мечта…ты моя реальность, Дилан. Отныне и навсегда.

Навсегда…

Это слово, прошептанное в мое ухо, заставило грохотать мое сердце, тело дрожать, а оргазм подтянуть мои яйца, пока я пристально всматривался в него.

Вечность с этим мужчиной? Я бы не согласился на меньшее, и когда он отпустил мои волосы и встретился со мной взглядом снова, он произнес:

– Я хочу кончить вместе с тобой.

Я переплел руками его шею, а ногами – талию, и пока он проникал в меня, я слушал слова о любви, поддержке и желании, повторяющиеся в моем ухе. Я чувствовал, как Эйс клеймил каждую часть меня. От кончиков волос до ступней ног, и когда он прошептал: «Навсегда», оргазм разорвал нас обоих.

Мы кончали, вцепившись друг в друга. Качаясь в буре и новизне новой стороны, становясь сильнее в этом путешествии.

Глава 20.

_______________________________