Принципы реальной жизни: история Митци

Митци, как вы, наверное, помните, в середине июня сидела в моем кабинете в темных очках и свитере с длинными рукавами. Когда она сняла очки, я увидел под глазами синяки — результат последнего дебоша в семье. Когда она сняла свитер, я увидел, что ее руки покрыты синяками и кровоподтеками, причиной которых также был ее разбуянившийся муж Брюс.

— Доктор Чепмен, мне нужна помощь, — сказала она. — Мой муж полностью потерял контроль над собой. Он постоянно избивает меня; вот результат того, что он швырнул в меня бутылкой «Кока-Колы». Я так больше жить не могу.

Когда я спросил, случалось ли с ним такое раньше, она ответила:

— Да, случалось раньше несколько раз, но я об этом никому не говорила... На этот раз все было гораздо хуже, и теперь я знаю, что так больше продолжаться не может. Мне надо принять решение, что делать дальше.

В ходе нашей дальнейшей беседы я выяснил, что она выросла в семье, в которой отец также унижал физически ее мать. Саму Митци отец не избивал, но ей приходилось страдать от словесного унижения. Она хорошо помнит день, когда отец сказал ей, что она ничего в этой жизни не добьется, она такая же, как и ее мать, и ему жалко того мужчину, за которого она выйдет замуж. Теперь я понимал, почему в течение двенадцати лет, которые прошли со дня их свадьбы, Митци воспринимала побои Брюса как нечто само собой разумеющееся. Просто она воспринимала слова отца как некое пророчество.

Митци никому не говорила о побоях из чувства страха, в том числе и родителям, потому что не хотела услышать от отца: «Что заслужила, то и получила». К тому же в глубине души она знала, что у ее матери нет достойного ответа на насилие в семье. Она боялась рассказать об этом своему работодателю, думая, что останется без работы, боялась рассказать друзьям в церкви, стыдясь того, что происходит в ее семье. И только самый последний — и самый жестокий — эпизод заставил ее обратиться за помощью.

В мой кабинет она вошла с твердым убеждением, что единственным разумным выходом из сложившейся ситуации является развод, и в то же время она не знала, как ей покинуть Брюса, понимая, что на одну свою зарплату она с шестилетним сыном не проживет. Митци знала, что просить финансовой помощи у родителей не стоит: ничего, кроме осуждения, она не получит. Она понимала, что без Брюса просто не выживет, но и насилия в семье больше терпеть не могла. Она боялась, что, если уйдет из дома, Брюс либо убьет ее, либо что-нибудь сделает с сыном. В Митци я увидел многие характерные черты, присущие страдающим от семейного насилия женам: низкую самооценку, изолированность, чувство беспомощности, страх и финансовую зависимость от мужа.

Как консультант, я понимал, что, прежде чем Митци обретет достаточно эмоциональных сил для совершения позитивных шагов по изменению семейной ситуации, необходимо решить проблемы, связанные с ее личностными качествами. Я надеялся, что мы сможем добиться в этих аспектах какого-то прогресса еще до того, как в ее семье произойдет следующий взрыв насилия. Митци сказала, что обычно после такого взрыва наступают два или три месяца относительного спокойствия, после чего Брюс взрывается снова. Я сказал Митци, что буду готов помочь ей, если она пообещает работать со мной в течение года и приложить все усилия к выполнению того, что я ей скажу.

— Доктор Чепмен, я готова делать все, что вы мне скажете, — ответила она. — Ведь мне нужна помощь.

Во время той — первой — встречи я высказал Митци три просьбы. Во-первых, я попросил ее приходить ко мне раз в неделю в течение последующих трех месяцев, во время которых мы делали все, чтобы помочь ей подняться до такого уровня, с которого она могла бы предпринимать конструктивные действия по изменению ситуации в семье. Во-вторых, я попросил ее начать со следующей недели посещать местную группу поддержки жертв семейного насилия. Я знал, что там она научится рассказывать свою ситуацию другим людям и найдет со стороны группы определенную моральную поддержку. Я знал также, что в этой группе она узнает о местном приюте для женщин, страдающих от семейного насилия, и если в ее семье наступит серьезный кризис, у нее будет место вне дома, где она сможет находиться круглые сутки. И, наконец, я попросил ее прочитать книгу «Поиск значимости» ,²⁷ которая помогает понять основы самооценки человека. Она согласилась и стала последовательно исполнять все три мои просьбы.

К концу трех месяцев Митци стала смотреть на себя в совершенно новом свете. Она поняла, что является личностью, достойной уважения, обладает нормальным интеллектом и такими же способностями, как и любой другой человек. Она начала понимать, что ответственна за свои взгляды и образ действий, и, несмотря на невозможность изменить поведение Брюса, она может повлиять на его поведение собственными поступками. Она также стала понимать, что очень важно уметь высказать мне и группе поддержки все свои эмоции, понимая в то же время, что эмоции не должны контролировать ее поведение. Невзирая на чувство страха, она могла предпринимать позитивные действия. Короче говоря, она заложила фундамент для принципов реальной жизни.

По словам Митци, Брюс в течение первых двух месяцев после последнего взрыва был достаточно спокоен. Но на третий месяц она стала чувствовать, как в нем снова возникает напряженность. Он стал все чаще критиковать ее по малейшему поводу и проявлять некоторую раздражительность. Мы оба почувствовали, что новый взрыв не за горами. Я знал, что Митци настала пора применить метод «жесткой любви» по отношению к поведению Брюса. Митци снова стала испытывать все усиливающийся страх. «Я понимаю в глубине души, что вы правы, — говорила она, — но все равно боюсь того, что он сделает».

Я прекрасно понимал ее чувство страха, потому что знал: оно имеет под собой реальную почву. В любой момент, как только она попытается повлиять на поведение мужа, он, скорее всего, ответит новым взрывом физического насилия. Однако если она вообще никаких действий не предпримет, такой взрыв тем более наступит. И мы оба решили, что метод жесткой любви здесь будет лучшим вариантом, нежели метод под названием «сидеть и ждать».

В группе поддержки Митци познакомилась с одной женщиной, которая ушла от мужа и теперь ищет соседку, чтобы вместе снять жилье. Поговорив с руководителем группы, я согласился с Митци в том, что будет хорошо, если она поживет в этом месте несколько недель или месяцев. Я предложил ей написать Брюсу письмо и сказать в нем о своей боли, разочаровании от последней вспышки насилия, дать ему понять, что, любя его, она не может больше терпеть таких отношений и смотреть, как он убивает ее и в конечном счете себя самого; сейчас она решила, что будет лучше, если она уйдет от него до тех пор, пока он не найдет объяснения своему поведению. Это письмо должно показать ее готовность строить их семейные отношения, но только после того, как он пройдет квалифицированный курс консультаций, чтобы научиться справляться со своим гневом и разочарованием; а пока он такой помощи не получит, она не сможет жить с ним под одной крышей.

Митци написала такое письмо. В конце послания она прибавила, что, если он хочет обратиться к специалисту, она предлагает ему позвонить в мой кабинет, и приписала номер моего телефона. Друзья из группы поддержки помогли Митци перевезти вещи, и она оставила письмо на кухонном столе.

Реакция Брюса не заставила себя ждать. Не успел мой секретарь прийти на работу на следующее утро, как там Уже было оставленное Брюсом сообщение с просьбой о встрече. Через четыре дня он был в моем кабинете. Он был зол, обескуражен и высказывал готовность раскаяться и «сделать все, чтобы Митци вернулась». Я заверил Брюса, что рад видеть его у себя. Потом я сказал, что, надеюсь, его мечта о возвращении Митци когда-нибудь исполнится, и убежден, что Митци готова к этому. Но тут же добавил, что для этого понадобится не одна неделя и не один месяц. Я сказал, что горжусь Митци за предпринятые ею действия, убежден, что этот поступок говорит о ее искренней любви к нему, и если он любит ее и хочет, чтобы их брак был восстановлен, ему придется проделать немалую работу, чтобы научиться справляться со своим гневом и более эффективно проявлять к Митци свою любовь.

— Этот процесс займет недели, а может быть, и месяцы, — сказал я ему, — но если в вас действительно есть такое желание, я буду рад порекомендовать вам моего коллегу, который специализируется на помощи подобным мужчинам. Он будет держать меня в курсе всех ваших дел, и как только он решит, что настало время для примирения, буду рад начать работать с вами и Митци, чтобы добиться этой цели. — Затем я предупредил Брюса, что всякая его попытка связаться с Митци или применить к ней физическое насилие уменьшит его шансы на восстановление семейных отношений. — Сейчас настала пора не для мести, а для развития вашего брака, — сказал я. — Консультант, к которому я вас отсылаю, руководит группой поддержки для мужчин, которые физически унижают своих жен. Присоединяйтесь и вы к этой группе, Брюс. Я убежден, что у вас прогресс пойдет быстрее, если помимо индивидуальных консультаций вы будете работать и в группе. — Я знал, что мой коллега скажет ему то же самое, но мне хотелось дать Брюсу время, чтобы он мог как следует все обдумать.

На следующей неделе Брюс стал посещать консультанта, а еще через неделю присоединился к группе поддержки. Он далеко не во всем следовал моим рекомендациям, поэтому ему не удавалось связаться с Митци как минимум месяц. В течение первого месяца он трижды пытался связаться с ней. Однажды он позвонил ей на службу; в другой раз он ждал ее на автостоянке, когда она выходила с работы, и хотел поговорить с ней. К счастью, она была не одна, а со знакомыми, с которыми и прошла к своей машине, хотя они оба видели друг друга. В третий раз он показался в ее кабинете, и неизвестно, чем бы все кончилось, если бы начальник Митци не попросил его удалиться. Обо всех этих инцидентах мне сообщала Митци, а я в свою очередь — консультанту Брюса, который встречался со своим подопечным и уверял его, что таким путем семейные отношения восстановить невозможно, в свое время мы сами устроим им встречу с Митци, а сейчас ему необходимо сосредоточиться на собственном росте и понимании своих проблем.

В течение последующих четырех месяцев консультант Брюса и группа поддержки помогали ему понять, что выражение гнева в такой жестокой форме — это уже устоявшаяся привычка, от которой необходимо отвыкать. Он должен отвечать за вспышки насилия; такие взрывы никогда не могут быть конструктивными; ему необходимо учиться контролировать свой гнев. Брюс постепенно начинал понимать, что насилию в браке не может быть никакого оправдания, и если он хочет, чтобы его семья сохранилась, бесконтрольному выражению гнева должен быть положен конец. Он научился распознавать, когда у него внутри начинает расти напряженность, как справляться со своим раздражением, пока оно не приобрело взрывоопасные формы.

Брюс стал понимать, что в первую очередь его поведение было обусловлено низкой самооценкой, и, проявляя насилие, он пытался доказать себе и другим, что чего-то в этой жизни стоит, но такие усилия никогда не достигали успеха, и каждый взрыв гнева приводил к усилению чувства собственной никчемности. В своей группе поддержки он изучал методы разрешения конфликта и все больше понимал, что в дальнейших вспышках гнева и насилия нет совершенно никакой необходимости.

Главная цель работы с агрессивными супругами состоит не в устранении чувства гнева, а в замене жестоких выражений такого гнева положительными эмоциями. Одним из преимуществ групповой терапии является то обстоятельство, что члены группы, как правило, общаются между собой более непосредственно, чем с терапевтом. На агрессивного супруга очень эффективно действует пример другого человека, который говорит: «Мне не нравится то, что я делаю, и я хочу положить этому конец» . Общение в группах помогает также людям преодолевать эмоциональную изоляцию. После того как группа начинает работать, люди в ней часто тянутся друг к другу, особенно в минуты кризиса. Такая группа поддержки помогает агрессивным мужьям примерно так же, как алкоголикам — общество «Анонимные алкоголики».

Возвращение домой

Спустя несколько недель консультант Брюса устроил ему встречу с Митци. Разговор, однако, шел вовсе не о восстановлении семейных отношений. Говорили о том, как они реагировали на чувство гнева в прошлом и как планируют справляться с ним в будущем. Во время этой встречи Митци заверила Брюса, что, если он научится справляться со своим гневом и они смогут по-настоящему любить и поддерживать друг друга, она будет готова говорить о восстановлении семейных отношений. Эти слова послужили Брюсу стимулом для продолжения работы с консультантом. Для большинства мужчин самой сильной внешней мотивацией при обращении к помощи специалистов является нежелание расставаться с женами. Часто у таких мужчин просто не остается другого выхода, поскольку жены говорят им: «Обратись к консультанту, а не то...». В конечном счете эта мотивация неразрывно связана с искренним желанием супруга изменить свое агрессивное поведение, несостоятельность которого он теперь осознает. Мало кто из подобного рода мужей обращается к специалистам, не испытывая при этом такого нажима. Важно, чтобы жена не вернулась домой слишком быстро, лишив тем самым мужа мотивации продолжать работать с консультантами.

Только спустя девять месяцев после первого обращения Брюса к консультанту мы вместе решили, что настало время проводить консультации по вопросам семейных отношений. Я стал встречаться с Митци и Брюсом каждую неделю в течение месяца и дважды в месяц в течение двух последующих месяцев. И в конце третьего месяца мы решили, что Митци может вернуться домой, где не была больше года. В течение трех месяцев семейных консультаций они с Брюсом раз в неделю встречались за ужином. Таким образом, Митци могла не просто консультироваться со специалистами, чтобы обрести уверенность в своих силах, но и понять, что у нее есть возможность пообщаться с мужем наедине и они могут поговорить безо всяких взрывов гнева. Домой она возвращалась с полной уверенностью в улучшении их отношений, а я продолжал проводить с ними консультации каждые две недели в последние три месяца, а потом раз в месяц в течение еще полугода. В этот период они посещали трехмесячные курсы по проблемам семейных отношений в клинике, организованной одной поместной церковью, где раз в неделю занимались и выполняли домашние задания. Оба понимали, что счастливый брак требует к себе постоянного внимания, и теперь они нацелились только на укрепление своих семейных отношений.

Моя последняя встреча с Митци и Брюсом состоялась восемь лет назад, но я до сих пор время от времени поддерживаю с ними связь. Они неуклонно следуют двум советам, которые я им дал во время нашей последней встречи. Один из них состоял в том, чтобы они раз в год посещали курсы по проблемам семейных отношений. В какие-то годы занятия на них проходили только по выходным дням, а в какие-то едва ли не ежедневно, в течение шести или восьми недель. Второй мой совет состоял в том, чтобы они каждый год читали и обсуждали книги, посвященные проблемам брака. Эти два способа сохранить здоровые семейные отношения пошли им на пользу. За восемь лет, которые прошли после нашей последней встречи, Брюс ни разу физически не обидел Митци. Между ними возникали нормальные разногласия и конфликты, которые они решали конструктивным образом. Иногда они повышали голос и сердились друг на друга, но они уже научились брать тайм-аут, пока гнев в них не уляжется, после чего опять же успешно разрешали конфликт.

Росту их самооценки способствовало то, что они оба ответственно подошли к проблеме физического насилия и научились выстраивать между собой здоровые отношения. Брюс и Митци не скрывали от своих друзей, что кризис, возникший в их семейных отношениях, оказался для них самым большим уроком в жизни. Обоим теперь становится не по себе от одной мысли, что могло бы с ними произойти, если бы Митци не воспользовалась методом жесткой любви в ответ на насилие Брюса. Теперь они сами проводят организованные их поместной церковью семинары и занятия на специальных курсах по семейным проблемам, посвященных эмоциональным кризисам в семье. Где еще можно найти более квалифицированных руководителей по таким вопросам?

Принципы в действии

Позвольте мне кратко обобщить, каким образом Митци применила на практике принципы реальной жизни. В первую очередь она поняла, что сама в ответе за собственные взгляды. Перед тем как обратиться за помощью к специалисту, она думала: «Мой брак ужасен, развод — это единственный выход». В процессе консультации ее взгляд стал другим: «Мой брак ужасен, и я через него всеми силами начну познавать себя». Позднее ее взгляд опять изменился: «Я понимаю, почему я была такой пассивной в отношениях со своим агрессивным мужем. Теперь я буду стремиться к конструктивным действиям». Она осознала, что не может изменить поведение Брюса, однако может предпринять позитивные шаги, необходимые для воздействия на его поведение. Она понимала, что негативные эмоции не должны контролировать ее поступки. Она предпринимала позитивные действия даже тогда, когда продолжала испытывать страх и неопределенность. Такие действия в результате благотворно повлияли на поведение Брюса. Они побудили его обратиться за консультацией, которая была ему необходима, чтобы лучше познать и понять самого себя и затем совершить конструктивные перемены в своей жизни. Митци показала, что любовь является самым мощным оружием добра в этом мире, даже если такой любви приходится быть жесткой. Вместе они научились удовлетворять эмоциональные потребности друг друга в любви, свободе, значимости, чувстве собственного достоинства, отдыхе и мире с Богом.

Принципы реальной жизни в отношениях с агрессивными супругами не всегда приводят к таким удовлетворяющим всех результатам, но они всегда стимулируют рост личности того человека, который решается следовать этим принципам на практике. Хочу сказать еще раз, что я не верю в способность супруги, долгое время страдающей от физического насилия в семье, предпринять такие конструктивные действия без помощи квалифицированных специалистов. И если вы оказались жертвой несчастного брака, я призываю вас немедленно обратиться к такому консультанту. Чтобы совершить конструктивные перемены во всем, что привело к деструктивному браку, не нужно жалеть времени, усилий и денег.

Глава 12