Когнитивные процессы в условиях гипнотической индукции
Введение
В сферу моих научных интересов входит решение широкого класса задач, связанных с обучением в искусственных обучающих средах (Сергеев, 2003), что требует учета особенностей обработки перцептивной информации человеком на всех стадиях его первичного контакта с физической реальностью с целью исключения ошибок, возникающих в контурах последующего формирования действительности (внутреннего плана обучающей среды). В данном контексте особую роль играют свойства перцептивных, мнемических и семантических контуров психической регуляции ученика. Важно исследовать возможности по обеспечению условий их эффективного функционирования и взаимодействия с содержанием внешнего плана обучающей среды. Традиционно выделяют иерархию уровней обработки информации, каждый из которых включает, в известной мере, автоматические системы переработки информации, проявляющиеся в задачах, отражающих процессы восприятия, кратковременной памяти, кодирования информации и т.д. (Зинченко, 2000). Свойства данных структур совместно с функционирующим в них онтологическим опытом человека определяют адекватность функционирования психики в мире. Возникают вопросы: насколько возможно, используя психологические методы воздействия, повлиять на работу данных структур? Насколько адекватно функционирует психика в искусственно сконструированных состояниях? Кроме того, интересен диапазон, в котором проявляются результаты работы когнитивных структур.
Именно этим объясняется обращение автора настоящей статьи к методу гипноза, который демонстрирует силу своего влияния практически на все стороны психической деятельности человека. С данным методом связаны значительные ожидания практиков в области проектирования обучающих сред. Странно, но за более чем двухсотлетнюю научную историю гипноза, начало которой положили опыты известного венского врача Ф.А. Месмера – изобретателя теории «животного магнетизма» (Mesmer, 1785), никто не попытался провести научный анализ этого, на первый взгляд, загадочного явления в рамках существующих психологических теорий. Большинство описаний, данных основоположниками научного гипноза, связаны с феноменологией и методами гипнотизации (Бернгейм, 1887, 1888; Гейденгайн, 1881; Левенфельд, 1903), попытками медицинских приложений (Braid, 1883; Liebeault, 1866; Бехтерев, 1911) и физиологическими интерпретациями гипнотического состояния (Павлов, 1951, 1952).
Современные авторы недалеко ушли от своих знаменитых предшественников, несмотря на новые технологические возможности по исследованию функций мозга. Традиционно используются достижения высоких технологий – томография, компьютерная обработка данных. Однако это не приближает нас к пониманию феноменов гипноза. Гипноз прочно обосновался в арсенале психотерапевтов (Рожнов, 1979), хотя его теоретические и прикладные аспекты не меньше интересуют педагогов и психологов. При существующем многообразии техник гипнотизации их психологические основы по-прежнему не ясны. Психологи долго старались быть в стороне от этого «мистического» явления, «близкого к патологии», как это считалось длительное время (Charcot, 1882). Вместе с тем психологическая компонента гипнотического состояния чрезвычайно интересна ввиду открывающихся возможностей по его использованию в качестве экспериментального метода, обладающего высоким исследовательским потенциалом. Несмотря на значительный объем накопленных экспериментальных фактов, психологические интерпретации явлений, наблюдаемых в гипнозе, носят главным образом описательный, качественный характер. И лишь в последнее десятилетие появился ряд исследований, основанных на экспериментальной технике когнитивной психологии, что позволило использовать научные методы и количественные оценки наблюдаемых явлений, снизить влияние субъективного фактора, связанного с ожиданиями экспериментаторов.
Вместе с тем полученные результаты достаточно противоречивы, так как именно феномены гипноза в условиях контакта загипнотизированного субъекта с физическим миром изучены меньше всего. Отметим также, что наблюдается путаница в определении глубины гипнотического состояния, которое связывается с последовательностью реализаций стандартных внушений. Однако такой подход не подтвержден практикой. Гипнотическое состояние возникает по принципу «да – нет». Или оно есть, или его нет. Вместе с тем замечено, что у ряда лиц феномены гипноза вызываются быстрее и в более выраженных формах, чем у других, что позволяет предполагать их большую подверженность влиянию факторов гипноза – гипнабельность. Однако структура и содержание понятия «гипнабельность» также по настоящее время не ясны. Изучение работы когнитивной структуры человека, находящегося в состоянии гипноза, проводится на фоне феноменов, отражающих, по мнению исследователя, степень глубины гипноза. По этой причине наблюдается огромное разнообразие и разброс данных, отражающих функционирование психики в гипнозе. В действительности же мы наблюдаем исследование функций в рамках модифицированных гипнотической индукцией когнитивных структур. Специфика самого гипнотического воздействия на изучаемый феномен при этом теряется. Можно сделать предположение, что гипноза как специфического явления нет, а есть лишь феномены, проявляющиеся при работе модифицированных когнитивных структур человека, сформированных с помощью специальных методов воздействия, называемых методами гипнотизации.
Большая часть исследований психических функций в гипнозе опирается на самоотчеты испытуемых, что порождает ошибки вследствие реализации желательного поведения и связанных с ним интерпретаций. Испытуемый демонстрирует то, что желает видеть гипнотизер. Именно на этом основаны рассказы о «необыкновенных» свойствах человека в гипнозе. Особенно часто говорят об улучшении в гипнозе «классических» психологических качеств, таких как память, восприятие, внимание. Правда, числовые и статистические оценки не приводятся. Отмечена и возможность снятия в гипнозе эффекта перцептивной интерференции, возникающего при решении задач теста Струпа (Stroop, 1935)[13]. Об этом свидетельствуют, например, результаты экспериментов, проведенных в медицинском колледже Weil Cornell (Raz, Shapiro, Fan, Posner, 2002). Однако есть и другие данные, говорящие об обратном явлении. Так, П.В. Шихен с соавторами (Sheehan, Donovan, MacLeod, 1988) пришли к выводам об увеличении Струп-эффекта в состоянии гипноза. Разнообразие результатов и их интерпретаций свидетельствует о чувствительности экспериментальных ситуаций к вариациям параметров тестового материала и свойствам индуцированного состояния. Основной переменной, традиционно определяющей глубину гипноза, считают гипнабельность. Если она высокая, то априорно принимается и возможность достижения глубокого гипноза. Однако понятие глубины гипнотического состояния тоже весьма неопределенно. О ней мы можем судить лишь косвенно на основании реализуемых феноменов, которые произвольно относят к той или иной степени глубины гипноза. Таким образом, основной проблемой при изучении гипнотического состояния с помощью тестовых методов является обеспечение стандартного состояния испытуемых, на фоне которого исследуется та или иная функция, модифицируемая методами гипнотической индукции.
В данном исследовании сделана попытка выяснить возможности управления в гипнозе достаточно хорошо изученными первичными функциями – скоростью восприятия, объемом кратковременной памяти, а также снятия перцептивного конфликта, создаваемого в тесте Струпа. Указанные процессы имеют, в известной мере, автоматический характер, ограничены в диапазоне изменений и не подвержены произвольному изменению. Вместе с тем их нормальное функционирование в гипнозе будет свидетельствовать о роли центральных механизмов психического регулирования в генерации феноменов и поведения субъекта в процессе гипнотической индукции. Выдвинута гипотеза о нормальном функционировании перцептивных систем в условиях глубокого гипноза, константности кратковременной памяти и стабильности эффектов перцептивной и семантической интерференции.
Метод
Настоящая работа была проведена в рамках когнитивных исследований в Ленинградском государственном университете в лаборатории Т. П. Зинченко. Испытуемые погружались в глубокие фазы гипноза (уровень III3 по физиологической шкале гипноза К.И. Платонова (Платонов, 1962), 27 – 30-й уровни по шкале Л.В. Дэвиса и Р.В. Хасбэнда (Davis, Husband, 1931)), в которых посредством инструкции гипнотизера в условиях продолжающейся гипнотической индукции обеспечивался их перцептивный контакт с внешним миром. При этом испытуемые получали инструкцию следующего содержания: «Вы продолжаете находиться в состоянии глубокого гипноза, но при этом все Ваши органы чувств работают». Испытуемые проявляли адекватную реакцию на внешний мир, но при этом гипнотизер мог модифицировать их поведение в рамках инструкций. Так, внушение отсутствия восприятия цвета приводило к поведению субъекта, свидетельствовавшему о наступлении данного факта. Он не видел цветных фигур на фоне мозаики таблиц Рабкина для исследования цветоощущения (Рабкин, 1971), заявляя, что видит только мозаику. Инструкция об избирательной работе слуховой системы «Вы слышите только мой голос» также была полностью реализована в поведении испытуемых. Посторонние шумы и громкие звуки не влияли на их поведение.
В экспериментах приняли участие 16 человек, из них 7 мужского и 9 женского пола, студенты старших курсов вузов Санкт-Петербурга. Все участники экспериментов прошли тщательный отбор и успешно выполнили тестовые задания шкал гипнабельности, свидетельствующие об индукции глубоких стадий гипнотического состояния. У каждого испытуемого наблюдались реализации системной постгипнотической амнезии, негативные зрительные и слуховые галлюцинации, что говорило о наступлении глубокого транса. Все участники являлись практически здоровыми физически и психически лицами.
Проведены три серии экспериментов, направленных на определение возможностей влияния инструкций гипнотизера на ряд когнитивных функций испытуемых – скорость восприятия цифровой информации, параметры кратковременной памяти, протекание процессов перцептивной и семантической интерференции в модифицированном тесте Струпа. Кроме того, с помощью личностного опросника Кеттелла определялись личностные особенности респондентов с целью определения их отличий от среднестатистической выборки малогипнабельных и негипнабельных испытуемых. Статистически значимых отличий и каких-либо личностных особенностей высокогипнабельных лиц по отношению к малогипнабельным испытуемым не обнаружено. В каждой экспериментальной серии испытуемый последовательно находился в состояниях бодрствования, гипноза и постгипнотической индукции. Для исключения эффектов обучения при исследовании кратковременной памяти использовались параллельные формы тестового материала.
1. Первый цикл экспериментов касался изучения возможностей влияния инструкций гипнотизера на скорость восприятия цифровой информации в гипнотическом состоянии. В качестве стимульного материала использовались строки, содержащие по 32 расположенные в ряд цифры, которые предъявлялись на экране электронного тахистоскопа. Контраст, яркость и угловые размеры цифр соответствовали оптимальным условиям восприятия. Испытуемый должен был с максимальной скоростью пробежать взглядом строку и, выявив контрольные двузначные числа, выключить проекцию строки на экран. Регистрировалось время восприятия строки. Среднее время считывания ( t считыв. ) вычислялось по 28 замерам.
Эксперименты по данной схеме проводились последовательно в состояниях бодрствования, гипнотической репродукции в активную личность с сохранением гипнотического состояния при открывании глаз (уровень III3 по физиологической шкале гипноза К.И. Платонова) и постгипнотическом состоянии. Контрольные числа в каждом состоянии были разными, что позволило избежать воздействия запоминания. В каждом состоянии давалась мобилизующая инструкция, направленная на максимальную скорость работы. Подчеркивалось особое значение опытов. Результаты экспериментов обработаны по t-критерию Стьюдента.
2. Исследования кратковременной памяти в гипнозе осуществлялись по всем модальностям с использованием визуального и вербального предъявления стимульного материала. Тестовый материал представлял собой карточки с геометрическими фигурами, списки слов и цифровые последовательности. Каждый тест имел по пять эквивалентных вариантов материала, выбор которого для каждого эксперимента осуществлялся случайным образом. Каждое тестовое задание сопровождалось мобилизующей инструкцией гипнотизера: «У Вас очень хорошая, цепкая память! Вы все хорошо запоминаете и можете воспроизвести в любое время». Испытуемые уверенно подтверждали наличие у себя очень хорошей памяти.
3. Заключительная серия экспериментов была посвящена изучению вопросов влияния гипноза на протекание процессов интерференций. Исследовалась возможность снятия с помощью инструкций гипнотизера перцептивной и семантической интерференции, возникающих при выполнении теста Струпа. Использовался модифицированный вариант теста, предложенный Т.П. Зинченко (Зинченко, 2000). Стимульный материал данного варианта содержит три набора по 20 карточек в каждом. Два набора – контрольные, а третий содержит конфликтный материал. Первый контрольный набор содержит карточки со стимульным материалом в виде цветных квадратов размером 30´30 мм. Набор состоит из пяти групп, включающих в себя по четыре карточки с квадратами красного, зеленого, синего, коричневого и желтого цветов. Второй контрольный набор состоит из 20 карточек со словами, обозначающими цвет: красный, коричневый, желтый, зеленый, синий. В наборе содержится пять групп по четыре карточки с каждым словом. Все надписи выполнены черным цветом. Основной набор составлен из карточек, содержащих слова, обозначающие цвет, но выполненные цветом, не совпадающим с обозначением. Например, надпись «красный» зеленого цвета, «синий» – желтого цвета и т.д. Данная методика, в отличие от оригинального теста Струпа, позволяет выделить эффекты перцептивной и семантической интерференции в процессе взаимодействия перцептивного и вербального уровней обработки информации.
Процедура тестирования состояла в последовательном предъявлении испытуемому предварительно перетасованных карточек первого, второго и основного наборов с задачей максимально быстрой и точной сортировки карточек в группы, одинаковые по цвету (первый контрольный набор), по смыслу надписи (второй контрольный набор), по цвету и смыслу надписи раздельно (основной набор). Фиксировалось время выполнения испытуемыми каждой задачи. Оценка выраженности эффекта интерференции проводилась путем сравнения времени выполнения задач сортировки контрольных наборов со временем выполнения задач сортировки основного набора. Большая разница во времени выполнения свидетельствовала о более выраженной интерференции.
Эксперименты по описанной схеме проводились с каждым испытуемым трижды: в состояниях бодрствования, гипноза и постгипнотическом состоянии. Кроме того, для снижения влияния на результаты эксперимента эффектов научения предварительно проводилась тренировочная серия. В состоянии гипноза при предъявлении основного набора в задании сортировки карточек по цвету надписи гипнотизером давалось внушение, что смысл надписей испытуемому совсем не понятен. Предполагалось, что данная инструкция позволит снять конфликт между смыслом и цветом надписи. Проверка реализации внушения заключалась в предъявлении слов с просьбой прочитать их. Испытуемые демонстрировали непонимание смысла предъявленных слов. Ряд слов носил эмоциогенный характер. Однако испытуемые никак не выражали своего отношения к этим словам. Отметим, что подобный тест в состоянии бодрствования и постгипноза демонстрировал эмоциональную реакцию в виде улыбок и шуток.
Аналогично, при предъявлении основного набора с заданием сортировки карточек по смыслу надписи, испытуемому внушалось, что он не различает цвета надписи и все карточки написаны одним цветом. Затем проверялась эффективность реализации внушения путем предъявления цветных карточек с просьбой назвать их цвет. Дополнительно наблюдалось отсутствие цветоразличения у испытуемых в пробах с использованием таблиц Рабкина. В эксперименте исследовалась возможность снятия с помощью инструкции гипнотизера перцептивного конфликта путем исключения из восприятий испытуемым цвета, в результате чего задача теста Струпа сводится к задаче сортировки надписей по их смыслу.
Результаты
1. Данные экспериментов по определению влияния гипнотического внушения на скорость восприятия цифровой информации приведены в табл. 1.
Таблица 1. Время восприятия цифровой информации в гипнозе
| Параметр | Состояние: | Уровень достоверности различий* | ||
| бодрствования | гипноза | постгипноза | ||
| t считыв. | 3,49 | 2,24 | 2,57 | р<0,001 |
| σ m | 0,932 | 0,694 | 0,729 | – |
* – сравнение проводилось между результатами в состоянии бодрствования и гипноза; бодрствования и постгипноза. Результаты свидетельствуют о возможности мобилизации данной функции в состоянии гипноза. Показано возрастание скорости восприятия в среднем в 1,5 раза, а в отдельных случаях в 2,5‑3 раза по сравнению с фоновыми значениями. Однако и здесь максимальные значения не выходили за пределы, достигаемые в результате длительных тренировок. Отметим, что в состоянии гипноза наблюдалась высокая степень сосредоточенности испытуемого, связанная с реализацией инструкции гипнотизера «об особой важности происходящего и твердой уверенности в успешном выполнении задачи». Внешний шум и попытки отвлечь испытуемых от выполняемого задания окончились неудачей. В состоянии бодрствования, наоборот, отмечена чрезвычайная чувствительность испытуемых к внешним факторам. В постгипнотическом состоянии испытуемые действовали на фоне эмоционального подъема при довольно высокой помехозащищенности.
2. Серия по исследованию кратковременной памяти показала константность данной характеристики. Никакие внушения, направленные на мобилизацию кратковременной памяти, ничего не смогли сделать с магическим числом Миллера – «семь плюс минус два». По субъективным самоотчетам, испытуемые четко «видели» перед собой ряды стимулов, но как только их число выходило за пределы кратковременной памяти, изображения «смазывались и исчезали». Аналогично происходила «потеря» информации при предъявлении стимулов в других модальностях. Интерпретация причин ограничений памяти у каждого субъекта была индивидуальной, но результат был прежний. Изменение содержания стимульного ряда также не показало значимых различий между оценками объемов кратковременной памяти в гипнотическом и постгипнотическом состояниях.
3. Результаты исследования процессов перцептивной и семантической интерференции в гипнозе обработаны по двустороннему U-критерию Манна-Уитни и приведены в табл. 2, 3.
Таблица 2. Результаты выполнения модифицированного теста Струпа в экспериментальных условиях
| Набор | Состояние: | Тестовое задание (сорти- ровка) | |||||
| бодрствования | гипноза | пост- гипноза | |||||
| М | σ | М | σ | М | σ | ||
| Контрольный (бескон- фликтные задания) | 13,05 | 1,70 | 14,1 | 2,16 | 11,83 | 1,46 | По цвету |
| 15,73 | 2,56 | 16,91 | 2,24 | 15,95 | 2,70 | По смыслу надписи | |
| Основной (конфликтные задания) | 16,74 | 5,07 | 18,27 | 4,12 | 15,90 | 3,81 | По цвету надписи |
| 18,32 | 4,38 | 21,43 | 4,16 | 17,43 | 2,64 | По смыслу надписи |
Примечание: σ – стандартное отклонение; М – среднее значение времени выполнения заданий теста в секундах[14]. Анализ результатов экспериментов показывает, что инструкции гипнотизера, направленные на снятие перцептивного конфликта, неэффективны. Конфликт возникает (см. табл. 3) как при сортировке по смыслу надписи, так и при сортировке по цвету. В состоянии гипноза отмечено замедление времени при выполнении операций сортировки по цвету и слов в контрольном «бесконфликтном» наборе. Однако статистически значимое различие наблюдается лишь при выполнении операции сортировки по цвету в постгипнотическом состоянии, что может свидетельствовать о некотором снижении в состоянии гипноза перцептивных функций зрительного канала по восприятию цвета.
Показана стабильность проявления эффектов интерференции вне зависимости от состояния испытуемого и инструкций, направленных на снятие конфликта. Интересно, что испытуемые в самоотчетах и тест-пробах в состоянии гипноза демонстрировали реализацию суггестивных инструкций – «не видели цвета», «не понимали смысла слов», но тем не менее объективные показатели увеличения времени реакции свидетельствовали о наличии семантического и перцептивного конфликтов.
Таблица 3. Результаты статистического оценивания выраженности эффектов перцептивной интерференции
| Вид задания | Сравниваемые состояния | U-статистика | Уровень достоверности различий |
| Сортировка по цвету. Контрольный набор | Гипноз – постгипноз | р<0,01 |
Продолжение таблицы 3
| Сортировка по смыслу надписи. Основной набор | Гипноз – постгипноз | 63,5 | р<0,01 |
| Конфликт по цвету. Сортировка по цвету в основном наборе | Бодрствование контрольный – бодрствование основной | р<0,01 | |
| Гипноз контрольный - гипноз основной | р<0,01 | ||
| Постгипноз контрольный – постгипноз основной | р<0,01 | ||
| Конфликт по смыслу. Сортировка по смыслу надписи в основном наборе | Гипноз контрольный - гипноз основной | р<0,01 |
Заключение
Результаты экспериментов подтверждают гипотезу о существовании ограничений метода гипноза, который не эффективен при воздействии на процессы, обладающие высокой степенью автоматизации и связанные с получением информации из внешнего мира. Видимо, специфика первичного преобразования информации состоит в ее передаче в минимально искаженном виде в центральные структуры мозга. Попытки управления в гипнозе первичными когнитивными процессами (скоростью восприятия, объемом кратковременной памяти, снятием перцептивного конфликта, создаваемого в тесте Струпа) не увенчались успехом. Хотя скорость восприятия цифровой информации и была значительно улучшена в процессе гипнотической индукции, следует отметить, что получаемые значения, все же, не выходят за пределы возможностей человека, достигаемые в результате дополнительной тренировки. Гипноз не смог увеличить значения кратковременной памяти ни в одной из модальностей, что подтверждает гипотезу о ее функционировании в условиях средовой стимуляции при минимальном центральном влиянии, которое составляет основу гипнотических феноменов. Указанные процессы имеют, в известной мере, автоматический характер, ограничены в диапазоне изменений и не подвержены произвольному изменению. Их нормальное функционирование в гипнозе свидетельствует о роли центральных механизмов психического регулирования в генерации феноменов и поведения субъекта в процессе гипнотической индукции.
Возникновение интерференции в гипнозе, вне зависимости от содержания инструкций, направленных на его снятие, подтверждают гипотезу В.М. Аллахвердова (Аллахвердов, 1993) о фундаментальной роли интерференции в работе механизма сличения. Интерференция проявляется на всех уровнях психического регулирования, и ее эффекты необходимо учитывать на всех этапах проектирования обучающих сред, включающих перцептивный контакт обучаемого с их искусственными физическими компонентами, такими, как динамические виртуальные модели, полимодальные системы отображения информации, интерактивные дружественные интерфейсы. Динамическое содержание проектируемых обучающих сред должно учитывать развитие процессов интерференции в психической сфере ученика с целью порождения профессионального опыта, свободного от ошибок.