Шаг 2: Исследуйте метауровни удовольствия

Испытывая это удовольствие, ответьте на следующие вопросы:

Что именно доставляет вам удовольствие?

Почему для вас это так важно?

Что означает для вас этот опыт?

Насколько ценной вы находите эту деятельность?

Что говорит это удовольствие о вас?

Что оно приносит вам? Задавайте себе вопросы о значении, чтобы выяснить, какое значение вы придаете процессам еды и питья. Начните с первого пласта значений. Затем те же вопросы отнесите к каждому из метаудовольствий и продолжайте подниматься все выше и выше с помощью фреймов, связанных с этим опытом.

Как пользоваться своими способностями, чтобы сказать «нет!»

Структура удовольствия

Испытать основное удовольствие легко. Для этого достаточно воспользоваться сенсорным «оборудованием» — нашими глазами, ушами, носом и кожей. Но если мы хотим испытать счастье, нам придется подключить разум и задать фреймы ценности чего-либо. При этом первичное удовольствие преобразуется в удовольствие метауровня, или счастье. А сам опыт становится чем-то большим, чем он есть в действительности. Благодаря напластованиям значений он приобретает семантическую нагрузку. Таким способом мы преобразуем простой опыт, связанный с питанием, питьем, упражнениями, расслаблением и т. д., в зависимости от переживания, депрессии.

Счастье не возникает как результат обилия удовольствий первичного уровня. Это итог развития способности ценить, понимать ценность, придавать значение, наделять что-либо важностью и значимостью. Чем больше значения мы придаем опыту, тем более приятным он кажется нашей нервной системе.

Первичные удовольствия приятны главным образом потому, что они стимулируют наши сенсорные рецепторы. Поэтому, когда речь заходит о чувственных удовольствиях, мы не просто едим — скорее мы находим удовольствие в тысячах сочетаний вкусов, видов, ароматов и температур множества блюд. У нас развивается тяга к бесчисленному количеству сочетаний продуктов, запахов, вкусов, образов, звуков и т. д.

Благодаря первичным удовольствиям мы чувствуем возбуждение, удовлетворение, здоровую бодрость и т. д. Мы ощущаем, что живем. Неудивительно, что нам это нравится! Это еще больше бодрит нас и становится основой для

Осознание игр, связанных с питанием

мотивации. Наша нервная система использует удовольствия как систему наград за поведение, обогащающее нашу жизнь.

На первичном уровне удовольствия не требуют усилий. Все происходит само собой. Мы имеем дело с внешним видом, звуком, ощущением, запахом или вкусом, причем не нужно пытаться полюбить их - нам просто приятно.

Однако первичным удовольствиям присуще одно удивительное свойство: мы можем пресытиться ими, поскольку у них существуют пороговые величины. Если перешагнуть этот порог, то, что еще недавно было удовольствием, превращается в боль. Когда мы подвергаем свою кожу слишком длительному воздействию солнца, то обгораем. Если слишком долго пролежать в горячей ванне, кожа сморщивается, нам становится плохо, можно даже потерять сознание. Переев шоколадного печенья, мы ощущаем тошноту и ненавидим себя за такое чревоугодие. Как правило, мы не злоупотребляем сенсорными удовольствиями, потому что после достижения порогового уровня они доставляют неприятности, а то и боль.

Существование пороговых величин у удовольствий первичного уровня говорит также об их преходящей сущности. Они слишком быстро улетучиваются. Как только мы пытаемся понять удовольствие, оно исчезает, пропадает при любой попытке его проанализировать.

Первичным удовольствиям присуще и свойство огранит ценности во времени. Они продолжаются только в течение краткого периода. Сравните ощущение наслаждения едой в те моменты, когда вы сидите за столом и потом, когда наступает насыщение. Вы хотите продолжать есть? Скорее всего, нет. Вы сыты. Чувство голода прошло, вы уже не нуждаетесь в стимуляции. Вы чувствуете насыщение.

Как пользоваться своими способностями, чтобы сказать «нет!»

Первичные удовольствия — сиюминутные явления, опыт текущего момента, существующий именно сейчас, они не распространяются на будущее.

Нашими первичными удовольствиями пассивно управляют сенсорные рецепторы, таким образом, у них появляется первичная физиологическая основа. Как правило, мы испытываем их вне познания, подсознательно. В сущности, легкомыслие иногда помогает нам «просто наслаждаться».

Фриц Перлз рекомендует нам «отказаться от разума и жить чувствами». Для этого нам понадобится «остановить мир», то есть мир разума и языка, концептуальный мир абстракций высшего уровня. Мы останавливаем его, чтобы заново испытать ощущения сенсорного мира.

Все удовольствия первичного уровня спустя некоторое время теряют интенсивность. Это происходит потому, что в нас есть порог чувствительности, и из-за него иногда нам надоедает все вокруг. Не только пороговые величины, но и слишком частое повторение конкретных удовольствий приедаются, мы перестаем ценить их.

Удовольствие первичного уровня зачастую выглядит странно и вызывает замешательство, поскольку устроено именно так. То, чего мы когда-то страстно желали, думая, что оно нам никогда не надоест, рано или поздно надоедает. Пресыщенность удовольствиями — обычное явление. Удовольствие начинается с острого желания, но острота проходит.

Сами по себе сенсорные удовольствия не вызывают зависимости. На этом уровне они не порождают болезненной привязанности из-за существования порога. Злоупотребление удовольствиями приносит раздражение и боль. Слишком длительное пребывание на солнце чревато ожогами, переедание — изжогой, болью в желудке и дискомфортом. «Кажется, я сейчас лопну».

Осознание игр, связанных с питанием

А теперь представьте, что мы вернулись к этому допоро-говому уровню опыта и продолжаем питаться, как прежде. Если бы мы оставались на этом уровне, еда не вызывала бы у нас зависимости.

Удовольствия высшего уровня

Значительные и важные удовольствия, создаваемые на высшем уровне в связи с удовольствиями первичного уровня, вызванными едой, действуют совсем по-другому. Поднимаясь на более высокие уровни, мы задаем фреймы значений, которые переносят нас в сферу нейросемантики. При этом мы ассоциируем мысли и чувства о ценности, наслаждении, удовольствии, значимости, важности и т. д. с первичным опытом.

На этом уровне еда перестает быть просто пищей. По крайней мере, мы воспринимаем ее иначе. Она превращается в «утешение», «реализацию», «награду», «общение», «особенность», «чувство того, что тебя любят и ценят», «значимость» и т. д. На этом уровне мы едим по более возвышенным, но опять-таки ошибочным причинам.

• Что означает для вас еда?

• Что означает для вас отказ от еды?

• Какие воспоминания связаны с питанием, десертами, закусками и т. д.?

Удовольствие на семантических уровнях в значительной степени меняет наш опыт. Он приобретает новые характеристики. Чем различаются удовольствия на этих двух уровнях?

Когда мы счастливы, у нас возникает ощущение того, что мы «имеем» удовольствие, а не удовольствие «имеет» нас. Возникает контраст с пассивным восприятием удовольствия. Когда мы счастливы, у нас появляется ощущение власти. Вот почему людям кажется, что они «контроли-

Как пользоваться своими способностями, чтобы сказать «нет!»

руют ситуацию», даже когда они переедают, злоупотребляют спиртным и т. д.

На высшем уровне счастье затрагивает «разум», сознание, определяющее и создающее реальность. Соединив «разум» с первичным удовольствием, мы можем превратить еду, питание, даже тошноту и голодание во всевозможные значения: контроль, власть, любовь, женственность, мужественность и т. д. Вот почему некоторые люди находят удовольствие в самых неожиданных вещах.

Лично я не понимаю, что увлекательного в том, чтобы брести по снегу против ветра скоростью в сто километров в час, при минусовой температуре, а потом в кислородной маске взбираться на самую высокую гору мира. Моя нервная система не находит это занятие «приятным». Она просто не обучена этому. Но некоторым людям это нравится — они воспринимают альпинизм как волнующее и чудесное развлечение. Они приучили свою нервную систему относиться к нему как к удовольствию, и их мышцы привыкли к этому.

В равной степени мой разум никоим образом не побуждает меня вступить в клуб «моржей». Лично я считаю, что мокнуть в ледяной воде просто бессмысленно, я никогда не занимался этим и не буду.

Я катаюсь на лыжах по пересеченной местности, иногда по восемь часов подряд, и это мне очень нравится. Я считаю удовольствием чтение перед камином в горной хижине. Но у меня есть друзья, чья нейросемантика воспринимает чтение как занятие обременительное, мучительное, скучное, какое угодно,только не приятное.

Я не нахожу никакого удовольствия в строгих диетах, но вместе с тем мне неприятно переедать. Однако некоторым это нравится. Такое «развлечение» возникает преимущественно не на первичном, а на высших уровнях фреймов значе-

на