Взаимодействие страха с другими эмоциями

Некоторые техники социализации, касающиеся эмоции страха, могут привести к формированию особых паттернов эмоциональных реакций, которые в конце концов могут стать чертами личности. Как мы увидим позже, некоторые .паттерны эмоций, включающие в себя страх, характерны для состояния тревоги. Но сначала давайте рассмотрим, как эмоция страха взаимодействует с другими дискретными эмоциями.

Страх и печаль

Если по той или иной причине родители постоянно наказывают ребенка за плач, а плач при этом вызван переживанием печали, у ребенка может развиться ассоциативная связь между страхом и печалью (Tomkins, 1963). Томкинс считает, что такой паттерн эмоций может повлиять на отношение ребенка к переживанию печали и усложнить его адаптацию в этих ситуациях.

Угроза лишения родительской любви — естественная причина для печали ребенка. Если же ребенка наказывают за печаль (за плач), то плач в его сознании ассоциируется с ожиданием боли, с наказанием и, следовательно, с переживанием страха. Поэтому всякий раз, испытывая угрозу лишения родительской любви, ребенок будет переживать печаль и страх, связанные с чувством одиночества и ожиданием наказания. Переживание подобного комплекса эмоций не позволит ребенку обратиться к родителям за сочувствием и поддержкой, даже если они ему крайне необходимы.

Детские переживания не единственный источник ассоциирования страха и печали. В нашей жизни бывают ситуации, которые естественным образом предполагают комплексное эмоциональное переживание, например, когда над жизнью близкого, любимого человека нависает реальная угроза. Так случилось с Джеки, когда ей было пятнадцать лет.

Некоторые дни я могу восстановить в памяти до мельчайших подробностей. Например, один из майских дней 1978 года. Я помню, как пришла домой из школы и обнаружила, что родителей нет. Я обошла дом и, не обнаружив ничего необычного, села смотреть телевизор. Некоторое время спустя зазвонил телефон. Звонила мама. Я обрадовалась, услышав ее, но тут же насторожилась, потому что она говорила каким-то чужим, странным голосом. Секунду спустя я поняла, что она плачет. Я никогда не видела и не слышала маму плачущей и потому испугалась. Мама сказала, что папа попал в больницу, что у него инфаркт. Я не знала, что ей ответить. Мне хотелось броситься к ней, успокоить ее, — в конце концов она же успокаивала и утешала меня все эти четырнадцать'лет. Но у меня не было машины, и если бы даже была, то я не умела водить, и потому мне не оставалось ничего другого, кроме как сидеть дома. Мне так хотелось сказать ей «нужные» слова, но я никак не могла найти их. Слезы бежали по моему лицу. Кажется, мама говорила мне что-то еще, но я уже не помню, что именно. Мне было горестно и страшно от того, что я могу потерять отца, и я лихорадочно пыталась сообразить, что мне делать.

Страх и стыд

Если родители стыдят ребенка за малейшие проявления страха, то в конце концов ребенок начнет автоматически испытывать стыд всякий раз, когда будет чем-то испуган. Переживания страха и стыда, действуя совместно, оказывают чрезвычайно негативное воздействие на психику и, как считает Томкинс (Tomkins, 1963), могут в конечном счете привести к развитию параноидной шизофрении. По мнению Томкинса, параноидный шизофреник постоянно боится, что его «поймают», уличат в каком-нибудь грехе. Он мучим одновременно и страхом, и чувством унижения от собственной несостоятельности.

ТЕХНИКИ УПРАВЛЕНИЯ СТРАХОМ

Существует ряд достаточно эффективных техник управления страхом. Хотя ни одну из них нельзя счесть идеальной или универсальной, в руках опытных психотерапевтов они становятся полезными инструментами для лечения пациентов, страдающих фобиями.

Десенситизация.Данная техника разработана Уолпом (Wolpe, 1969). Она направлена на снижение индивидуальной чувствительности к тем объектам и ситуациям, которые вызывают у индивида страх, и предполагает обучение релаксации при неоднократном представлении устрашающих стимулов. Сначала пациента обучают приемам расслабления мышц лица, шеи, тела. Дело в том, что у людей, страдающих фобиями, каждая из этих групп мышц либо хронически напряжена, либо напрягается в ситуации страха. Когда у пациента вырабатывается способность к полному мышечному расслаблению, терапевт путем клинического интервью выявляет круг ситуаций, вызывающих у пациента страх. С помощью пациента эти ситуации ранжируются по степени убывания устрашающего эффекта. Затем, когда пациент находится в состоянии полного мышечного расслабления, терапевт просит его представить наименее пугающую ситуацию. Данная процедура длится до тех пор, пока человек не научится оставаться полностью расслабленным в момент мысленного «проживания» пугающей ситуации, после чего эта же процедура повторяется для следующей, более страшной ситуации. Отдельные модификации данной техники предполагают когнитивную инструкцию и градуированную практику переживания страха вне терапевтической ситуации.

Имплозивная терапия,или терапия «взрыва». При использовании этой техники пациента просят представить наиболее травмирующие события из его жизни. Круг этих событий выявляется с помощью специальных диагностических опросов. В сообщениях об использовании этой техники отмечается, что пациенты в ходе терапии переживают экстремальный страх или сильнейшую тревогу, отсюда и происходит название метода — имплозивная (взрывная) терапия. Согласно этим же сообщениям, данная техника оказывается достаточно эффективной для некоторых пациентов. Однако механизмы ее действия пока не исследованы.

Моделирование.Эта техника предполагает наблюдение за опытом чужого переживания и его имитацию. Терапевт, друг пациента или кто-то из близких ему людей демонстрируют модель бесстрашного поведения в ситуациях, которые пугают пациента, моделируют способы взаимодействия с пугающим объектом. Именно этой техникой пользуются родители, когда показывают ребенку пример бесстрашия, демонстрируют ему, каким образом следует реагировать на опасность и противостоять ей.

Техники взаиморегуляции эмоций.Как и любая другая эмоция, страх мо-жет ослабнуть или даже отступить под воздействием иной эмоции. Если пугающий /.,

объект или ситуация способны вызвать у вас злость, то вы скорее всего не испытаете сильного страха. Вероятно, не последнюю роль здесь играет гневная экспрессия (Izard, 1990). Когда на Джулию напал грабитель, она разозлилась, и эта злость сделала ее бесстрашной, по крайней мере, в момент нападения. Для того чтобы научить- v| ся контролировать страх, нужно тренировать в себе способность к переживанию и выражению эмоций, противостоящих страху. Такая тренировка оказывается эффективной, если производится в ситуациях, аналогичных той, которая пугает человека (Gellhorn, 1970; Izard, 1971).

Все вышеописанные техники управления страхом в равной степени применимы и к состоянию тревоги, поскольку ключевой эмоцией в данном состоянии является страх.

ТРЕВОГА

Прошло примерно десять лет после взрыва атомной бомбы в Хиросиме, когда Уистен Хью Оден изрек, что наша эра — это «век тревоги». Любопытно было бы подсчитать, сколько раз за историю человечества проницательные созерцатели человеческих судеб делали подобные заявления. Вполне возможно/что эти же слова произносились десятки тысяч лет тому назад, когда проблема выживания стояла перед человеком гораздо острее, чем сейчас. Во всяком случае, очевидно, что человек весьма часто пользуется понятием «тревога» для описания своего эмоционального состояния.

Возможно также, что большинство людей, используя термин «тревога», даже не задумываются о том, что он в действительности обозначает. Очень многие люди, если их попросить вспомнить, что именно они чувствовали в состоянии тревоги, скажут, что были мучимы недобрыми предчувствиями, испытывали волнение, беспокойство, а возможно, даже дрожали. Все эти описания свидетельствуют о том, что в основе феноменологии тревоги лежит переживание страха. Страх, как любая базовая эмоция, может варьировать в своей интенсивности, соответственно и в тревоге он может быть выражен слабо, умеренно или сильно.

Философ XIX столетия Сёрен Кьеркегор отмечал, что эмоции интереса и страха соперничают друг с другом за наше внимание и поведение. Это замечание хорошо иллюстрируется наблюдениями этолога Конрада Лоренца (Lorenz, 1966). Вкратце перескажем суть его наблюдения. Ворон, заметив на земле некий объект (труп ягненка) , взлетает на верхушку высокого дерева, затем перемещается на нижнюю ветку и, быстро рассмотрев объект, взлетает обратно. Спустя некоторое время он снова решается покинуть свой пункт наблюдения, но на этот раз спускается еще ниже.

Он повторяет свои опыты приближения и отступления до тех пор, пока не убеждается в том, что объект не представляет опасности, а наоборот, может принести ему наслаждение; лишь после этого он решается спуститься на землю, чтобы исследовать объект в деталях,

Наверное, каждый из нас может припомнить похожие случаи из собственной жизни. Подобное поведение чаще всего наблюдается в ситуациях неудовлетворенного и жгучего любопытства. Исследователи-первопроходцы, скалолазы, парашютисты и любители спуска по горным рекам, пожалуй, лучше всех умеют контролировать конфликт между интересом и страхом. Поскольку эмоция интереса—возбуждения имеет позитивное значение, побуждая индивида к приближению к объекту и облегчая конструктивное взаимодействие с ним, она играет наиважнейшую роль в регуляции страха.

Может быть, оттого что переживание страха иногда влечет за собой чувство изоляции и одиночества, некоторые люди включают в эмоциональный паттерн тревоги и эмоцию печали. Мы не исключаем, что в отдельных случаях печаль сама по себе может определять картину тревоги, но чаще все же ее роль в эмоциональном паттерне тревоги обусловлена ее взаимодействием с эмоцией страха. Комбинация страха и печали вызывает к жизни совершенно иные стратегии поведения, чем комбинация страха и возбуждения.

Описывая состояние тревоги, некоторые люди упоминают о переживании стыда или вины. В нашем обществе взрослые приучают детей, особенно мальчиков, не выказывать страха. Таким образом, переживание страха и боязнь обнаружить свой страх могут вызывать у человека чувство вины и стыда. Комбинация страха со стыдом в эмоциональном паттерне тревоги особенно вредна для психического здоровья человека, так как ни одну из этих эмоций нельзя считать хоть сколько-нибудь благоприятным фоном для социального взаимодействия.

Важно понимать, что в состоянии тревоги мы, как правило, переживаем не одну эмоцию, а некую комбинацию или паттерн различных эмоций, каждая из которых оказывает влияние на наши социальные взаимоотношения, на наше соматическое состояние, на наше восприятие, мысли и поведение.